Глава XIV. ОТЪЕЗД
Дон Луис был на ногах, едва начало светать. Разумеется, события минувшей ночи серьезно заботили его, и ему было не до сна. Но больше всего его беспокоило таинственное исчезновение дона Рамона и дона Ремиго. Если эти двое живы, то существует и опасность их новых ухищрений, а значит, надо быть готовыми к повторному нападению и всякому коварству.
К тому же не ясно, насколько серьезно они ранены. Этого он пока не знал и, естественно, очень хотел узнать. Если они ранены серьезно, то, само собой разумеется, можно считать себя гарантированными от новых нападений, по крайней мере, на то время, пока они окончательно оправятся от ран. Но как бы то ни было, благоразумие требовало принять необходимые меры предосторожности, чтобы не оказаться застигнутыми врасплох. Можно было не сомневаться, что бандиты не преминут воспользоваться царящей в городе анархией, чтобы взять реванш и жестоко отомстить своим противникам. Каким же образом узнать о новых планах бандитов? Гардуна убит, и, хотя на этом свете нет недостатка в предателях, однако немногие из их числа согласятся, предавая других, выдать и самих себя. Вот какие мысли тревожили француза, поэтому нет ничего удивительного в том, что утром он поднялся с постели далеко не в радужном расположении духа.
Прежде всего Луи Морэн велел позвать к нему четверых охотников канадцев, которые тоже уже были на ногах и тотчас же явились на зов. На их лицах не было никаких следов волнения или тревоги. Они держались, как и подобает людям, вся жизнь которых — череда опасных приключений и постоянной угрозы смерти, и потому бездействие воспринимается ими как нечто противоестественное.
— Друзья мои, — сказал Луи Морэн, — я очень доволен вашим поведением прошлой ночью… Эта стычка дала мне возможность по достоинству оценить и вашу храбрость, и ваше хладнокровие… Я убедился, что теперь вполне могу рассчитывать на вас в случае необходимости, и считаю своим долгом предупредить, что нечто подобное тому, что произошло прошлой ночью, может случиться и во время нашего путешествия в пустыне… К несчастью, наши враги каким-то чудом уцелели, а потому мы, наверное, еще не раз встретим их на своем пути. Я надеюсь, что вы и впредь будете вместе с нами с такой же беззаветной храбростью давать отпор врагам… Вместе с тем, я надеюсь, что наши отношения не испортятся, и между нами не пробежит черной кошки.
— О, не опасайтесь этого, господин Луи!.. Можете смело положиться на нас, — отвечал Сент-Аманд, говоривший как от своего имени, так и от имени своих товарищей.
— Я тоже думаю так, друзья мои, — сказал француз. — Мне только хотелось лишний раз обратить ваше внимание на это для того, чтобы между нами существовала полная ясность и впоследствии не возникло никаких недоразумений. Теперь выслушайте меня хорошенько. В вашем присутствии в Мехико больше нет необходимости, потому что я и сам думаю уехать отсюда самое позднее через два дня. Для меня очень важно, чтобы вы не далее, как через час покинули город и отправились в Гвадалахару… Вы, надеюсь, меня понимаете, не так ли?
— Да, да, — смеясь, отвечал Сент-Аманд, — не беспокойтесь, господин Луи, мы исполним ваше приказание, и хитер будет тот, кто увидит нас в городе через час.
— Хорошо! Я очень рад, что вы меня понимаете, и больше не станем говорить об этом… Вчера я дал вам обещание, и, как честный человек, должен его исполнить. Вот возьмите, Сент-Аманд, — сказал он, протягивая ему кошелек, — тут ровно сто пиастров. Разделите их поровну с вашими товарищами, вы их честно заработали. Я жалею только об одном, что далеко не так богат, как мне бы хотелось, потому что, клянусь честью, тогда вы получили бы от меня во много раз больше.
— Послушайте, господин Луи, — возразил Сент-Аманд, — вы, должно быть, смеетесь над нами… Начать с того, что вы ничего не обязаны нам платить, и если мы принимаем эту награду, то только потому, что вам так заблагорассудилось, вот и все. Мы ведь честные охотники, и раз дали слово, поверьте, мы обязательно его сдержим.
— Спасибо, братцы. До свидания. Желаю вам успеха.
— До свидания, господин Луи!.. Надеемся скоро увидеться…
Затем канадцы вышли, и француз остался один, но не надолго, потому что почти тотчас же появился дон Мигуэль.
Молодой человек был бледен, встревожен и утомлен. После обычных приветствий он с отчаянным видом бросился в кресло.
— Что случилось с вами, дорогой друг? — спросил его, улыбаясь, Луи Морэн окольными улицами и пешком в сопровождении двадцати вооруженных пеонов, тогда как у главного подъезда их ожидала карета.
— Друг мой, такое, по-видимому, с их точки зрения, нелогичное поведение, не могло не заинтересовать и не возбудить любопытство молодых девушек. А что вы им отвечали?
— Ничего, я убежал.
— Я узнаю вас и тут, — сказал француз смеясь. — Впрочем, это единственный способ выйти из затруднительного положения. Ну, а дон Гутьерре?
— О, с моим дядей все было гораздо проще. Когда я сказал ему вчера, что мои кузины или не должны присутствовать на спектакле с участием Терезы Росси, или же он должен обещать, что они вернутся домой указанным мною ему способом, добавив, что таково непременное ваше требование, он понял с полуслова, и, зная глубокую вашу преданность нашей семье, мой дорогой Луи, не стал спрашивать у меня никаких объяснений и тотчас же согласился исполнить все наши требования.
— Значит, все к лучшему, друг мой. Одевайтесь, мы пройдемся по городу узнать, что новенького, а потом за завтраком дадим понять дону Гутьерре, что нам необходимо немедленно покинуть Мехико.
— Мне кажется, что заручиться согласием дядюшки будет нетрудно. По-моему, ему страшно надоела здешняя жизнь, и в пустыне он будет чувствовать себя в большей безопасности, нежели здесь.
— Я совершенно с вами согласен. Через несколько минут друзья вышли из дома. На углу улицы Монтерилья и Главной площади, как раз на том самом месте, где ночью происходила стычка с бандитами, они увидели огромную толпу народа. Собравшиеся всяк на свой лад объясняли причины, вызвавшие кровавое побоище, и с любопытством рассматривали до сих пор не убранные трупы.
Послушав несколько минут забавные версии по поводу ночного происшествия, участниками которых они были, дон Луис и дон Мигуэль продолжили прогулку.
Добравшись до центра города, они обратили внимание на многочисленные группы бурно жестикулирующих, возбужденных граждан. Большинство лавок и магазинов были закрыты.
Время от времени открывались ворота президентского дворца, чтобы выпустить курьера, мчащегося во весь опор. По улицам двигались полки пехоты и эскадроны кавалерии. Солдаты шли молча с угрюмыми лицами, как люди, которые ставят на карту свою жизнь и знают заранее, что проиграют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54