— Я жду ответа.
— Вам известно, господин комендант, что десять луидоров — сумма порядочная для такого бедного человека, как я. Я вовсе не прочь заработать желтенькие; что я должен сделать?
— О, Боже мой! Дело очень простое — доставить меня на Сент-Онорат, где мне хочется погулять.
— Это ночью-то? — удивленно спросил хозяин судна. Майор прикусил губу, понимая, что сказал глупость.
— Я большой любитель всего живописного и хочу полюбоваться видом монастырских развалин при лунном свете.
— У всякого свой вкус, — отвечал хозяин, — и так как вы мне платите, господин комендант, то мне до этого нет никакого дела.
— Это правда. Везите же меня на Сент-Онорат, высадите на берег в вашей шлюпке и ждите в море. Вы согласны?
— Вполне.
— Я очень люблю уединение и непременно хочу, чтобы никто из ваших людей не сходил на остров, пока я буду там.
— Весь экипаж останется на люгере, не беспокойтесь.
— Хорошо, вот вам деньги.
— Благодарю.
Легкий люгер понесся по волнам к острову Сент-Онорат, мрачные очертания которого вырисовывались на горизонте.
Путь был недолгим для такого легкого судна, как этот люгер. Скоро юркое суденышко оказалось напротив острова. Хозяин велел лечь в дрейф и спустить шлюпку на воду.
— Господин комендант, — сказал он, почтительно снимая шляпу и останавливая майора, который ходил взад и вперед по палубе, — шлюпка ждет вас.
— Уже? Прекрасно! — ответил майор.
В ту минуту, как он спускался в шлюпку, хозяин люгера остановил его.
— Есть у вас пистолет?
— Пистолет? — повторил майор, обернувшись. — Зачем? Ведь этот остров пуст.
— Абсолютно.
— Стало быть, я не подвергаюсь никакой опасности.
— Ни малейшей; я задал вопрос совсем не потому.
— Почему же?
— Сейчас темно, луны нет, в десяти шагах невозможно ничего разглядеть; как же я узнаю, что вы вернулись на люгер, если вы не предупредите меня сигналом?
— Да, правда! Как же быть?
— Вот пистолет; он не заряжен, но на полке есть порох.
— Благодарю, сказал майор, взяв пистолет и заткнув его за пояс.
Он спустился в шлюпку, которая прыгала на волнах, и четыре сильных матроса взялись за весла.
— Счастливого пути! — сказал хозяин.
Майору показалось, что это пожелание было произнесено насмешливым тоном, но он не придал этому никакого значения и стал всматриваться в очертания приближавшегося острова. Скоро нос шлюпки заскрипел по песку, — они добрались. Майор сошел на берег и, приказав матросам возвращаться на судно, закрыл лицо плащом и удалился большими шагами, сразу исчезнув в темноте.
Однако вместо того, чтобы выполнять приказание, три матроса в свою очередь сошли на берег и отправились вслед за майором, стараясь держаться так, чтобы их не было заметно, а четвертый остался караулить шлюпку, спрятав ее за узким рифом и прикрепив к обломку скалы. После чего он с ружьем в руке вышел на берег и стал на одно колено, устремив глаза в темноту, в позе охотника, подстерегающего дичь.
Между тем майор продолжал свой путь в направлении развалин, величественный силуэт которых начинал уже вырисовываться на фоне темного неба, приняв из-за окружающего мрака еще более таинственный вид. Майор, убежденный, что его приказание исполнено беспрекословно — он не имел никакой причины не доверять хозяину люгера, всегда старавшемуся ему угодить, — шел, не оборачиваясь, не принимая никаких мер предосторожности, которые он считал бесполезными, и абсолютно не подозревал, что несколько человек следовали за ним и внимательно наблюдали за всеми его поступками. По легкости, с какой он находил дорогу в темноте, нетрудно было догадаться, что он не в первый раз посещает это место, казавшееся таким уединенным и пустынным.
Углубившись в развалины, де л'Урсьер миновал монастырь, заваленный обломками, и, пробравшись сквозь камни и терновник, вступил в монастырскую церковь, великолепный образчик чистейшего римского стиля, купол которой обрушился; среди разбитых колонн остались только хоры и клирос.
Внимательно осмотрев окружающие его предметы, будто ожидая увидеть кого-то, майор решился наконец три раза хлопнуть в ладоши. В ту же самую минуту в двух шагах от него возникла человеческая фигура. Появление было таким внезапным, что майор вздрогнул и сделал шаг назад, молниеносно положив руку на эфес шпаги.
— А-а! — насмешливо сказал незнакомец. — Уж не принимаете ли вы меня за привидение, что так испугались?
Этот человек был закутан в толстый плащ, складки которого полностью скрывали его, а шляпу с перьями и широкими полями он опустил на лицо так, что его решительно нельзя было узнать. Только ножны длинной рапиры, приподнимающие плащ, показывали, что, кто бы ни был этот человек, он пришел на свидание не безоружным.
— Я к вашим услугам, милостивый государь, — сказал майор, поднося руку к шляпе, но не снимая ее.
— И, без сомнения, готовы мне служить, — улыбаясь, произнес незнакомец.
— А это смотря по обстоятельствам, — невежливо ответил майор, — времена изменились.
— Та-ак! — сказал незнакомец все так же с насмешкой. — А что же нового? Очень хотелось бы узнать от вас.
— Вы и сами все прекрасно знаете.
— Все равно, скажите мне, что же это за важные новости вдруг изменили наши дружественные отношения?
— Нечего тут насмехаться. Я вам служил — вы мне платили, мы квиты.
— Может быть… Но продолжайте. Вы мне хотите предложить, вероятно, какое-то новое условие?
— Я ничего не хочу вам предлагать, я пришел, потому что вы изъявили желание меня видеть, вот и все.
— А вашим пленником вы все еще довольны?
— Больше прежнего; это очаровательный молодой человек, который, конечно, не заслуживает своей несчастной участи. Я искренне сочувствую ему.
— Черт побери! Стало быть, все обойдется дороже… Я не учел вашего сочувствия; я вижу, что ошибся.
— Что вы хотите сказать? — вскричал майор, приняв обиженный вид.
— Именно то, что говорю. Вы не обманете меня вашей совестливостью, вы хватаете обеими руками вот уже полтора года. Кардинал умер и король при смерти — вот что вы хотите мне сообщить, не правда ли? Грядет новое царствование, и вполне вероятно, что из духа противоречия новое правительство пойдет наперекор предшествовавшему и первой его заботой будет раскрыть темницы. Вы хотели мне сказать еще, что граф де Бармон, имеющий при дворе преданных друзей, скоро должен быть освобожден. Я знаю все это так же хорошо, как вы, и даже лучше вас, но что мне за дело!
— Как, что за дело?
— Конечно, если у графа де Бармона есть преданные друзья, то есть также и смертельные враги; запомните это хорошенько.
— Ну и что же из этого?
— А то, что через четыре дня вы получите приказ, подписанный самим Людовиком Тринадцатым.
— Что же будет заключаться в этом приказе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
— Вам известно, господин комендант, что десять луидоров — сумма порядочная для такого бедного человека, как я. Я вовсе не прочь заработать желтенькие; что я должен сделать?
— О, Боже мой! Дело очень простое — доставить меня на Сент-Онорат, где мне хочется погулять.
— Это ночью-то? — удивленно спросил хозяин судна. Майор прикусил губу, понимая, что сказал глупость.
— Я большой любитель всего живописного и хочу полюбоваться видом монастырских развалин при лунном свете.
— У всякого свой вкус, — отвечал хозяин, — и так как вы мне платите, господин комендант, то мне до этого нет никакого дела.
— Это правда. Везите же меня на Сент-Онорат, высадите на берег в вашей шлюпке и ждите в море. Вы согласны?
— Вполне.
— Я очень люблю уединение и непременно хочу, чтобы никто из ваших людей не сходил на остров, пока я буду там.
— Весь экипаж останется на люгере, не беспокойтесь.
— Хорошо, вот вам деньги.
— Благодарю.
Легкий люгер понесся по волнам к острову Сент-Онорат, мрачные очертания которого вырисовывались на горизонте.
Путь был недолгим для такого легкого судна, как этот люгер. Скоро юркое суденышко оказалось напротив острова. Хозяин велел лечь в дрейф и спустить шлюпку на воду.
— Господин комендант, — сказал он, почтительно снимая шляпу и останавливая майора, который ходил взад и вперед по палубе, — шлюпка ждет вас.
— Уже? Прекрасно! — ответил майор.
В ту минуту, как он спускался в шлюпку, хозяин люгера остановил его.
— Есть у вас пистолет?
— Пистолет? — повторил майор, обернувшись. — Зачем? Ведь этот остров пуст.
— Абсолютно.
— Стало быть, я не подвергаюсь никакой опасности.
— Ни малейшей; я задал вопрос совсем не потому.
— Почему же?
— Сейчас темно, луны нет, в десяти шагах невозможно ничего разглядеть; как же я узнаю, что вы вернулись на люгер, если вы не предупредите меня сигналом?
— Да, правда! Как же быть?
— Вот пистолет; он не заряжен, но на полке есть порох.
— Благодарю, сказал майор, взяв пистолет и заткнув его за пояс.
Он спустился в шлюпку, которая прыгала на волнах, и четыре сильных матроса взялись за весла.
— Счастливого пути! — сказал хозяин.
Майору показалось, что это пожелание было произнесено насмешливым тоном, но он не придал этому никакого значения и стал всматриваться в очертания приближавшегося острова. Скоро нос шлюпки заскрипел по песку, — они добрались. Майор сошел на берег и, приказав матросам возвращаться на судно, закрыл лицо плащом и удалился большими шагами, сразу исчезнув в темноте.
Однако вместо того, чтобы выполнять приказание, три матроса в свою очередь сошли на берег и отправились вслед за майором, стараясь держаться так, чтобы их не было заметно, а четвертый остался караулить шлюпку, спрятав ее за узким рифом и прикрепив к обломку скалы. После чего он с ружьем в руке вышел на берег и стал на одно колено, устремив глаза в темноту, в позе охотника, подстерегающего дичь.
Между тем майор продолжал свой путь в направлении развалин, величественный силуэт которых начинал уже вырисовываться на фоне темного неба, приняв из-за окружающего мрака еще более таинственный вид. Майор, убежденный, что его приказание исполнено беспрекословно — он не имел никакой причины не доверять хозяину люгера, всегда старавшемуся ему угодить, — шел, не оборачиваясь, не принимая никаких мер предосторожности, которые он считал бесполезными, и абсолютно не подозревал, что несколько человек следовали за ним и внимательно наблюдали за всеми его поступками. По легкости, с какой он находил дорогу в темноте, нетрудно было догадаться, что он не в первый раз посещает это место, казавшееся таким уединенным и пустынным.
Углубившись в развалины, де л'Урсьер миновал монастырь, заваленный обломками, и, пробравшись сквозь камни и терновник, вступил в монастырскую церковь, великолепный образчик чистейшего римского стиля, купол которой обрушился; среди разбитых колонн остались только хоры и клирос.
Внимательно осмотрев окружающие его предметы, будто ожидая увидеть кого-то, майор решился наконец три раза хлопнуть в ладоши. В ту же самую минуту в двух шагах от него возникла человеческая фигура. Появление было таким внезапным, что майор вздрогнул и сделал шаг назад, молниеносно положив руку на эфес шпаги.
— А-а! — насмешливо сказал незнакомец. — Уж не принимаете ли вы меня за привидение, что так испугались?
Этот человек был закутан в толстый плащ, складки которого полностью скрывали его, а шляпу с перьями и широкими полями он опустил на лицо так, что его решительно нельзя было узнать. Только ножны длинной рапиры, приподнимающие плащ, показывали, что, кто бы ни был этот человек, он пришел на свидание не безоружным.
— Я к вашим услугам, милостивый государь, — сказал майор, поднося руку к шляпе, но не снимая ее.
— И, без сомнения, готовы мне служить, — улыбаясь, произнес незнакомец.
— А это смотря по обстоятельствам, — невежливо ответил майор, — времена изменились.
— Та-ак! — сказал незнакомец все так же с насмешкой. — А что же нового? Очень хотелось бы узнать от вас.
— Вы и сами все прекрасно знаете.
— Все равно, скажите мне, что же это за важные новости вдруг изменили наши дружественные отношения?
— Нечего тут насмехаться. Я вам служил — вы мне платили, мы квиты.
— Может быть… Но продолжайте. Вы мне хотите предложить, вероятно, какое-то новое условие?
— Я ничего не хочу вам предлагать, я пришел, потому что вы изъявили желание меня видеть, вот и все.
— А вашим пленником вы все еще довольны?
— Больше прежнего; это очаровательный молодой человек, который, конечно, не заслуживает своей несчастной участи. Я искренне сочувствую ему.
— Черт побери! Стало быть, все обойдется дороже… Я не учел вашего сочувствия; я вижу, что ошибся.
— Что вы хотите сказать? — вскричал майор, приняв обиженный вид.
— Именно то, что говорю. Вы не обманете меня вашей совестливостью, вы хватаете обеими руками вот уже полтора года. Кардинал умер и король при смерти — вот что вы хотите мне сообщить, не правда ли? Грядет новое царствование, и вполне вероятно, что из духа противоречия новое правительство пойдет наперекор предшествовавшему и первой его заботой будет раскрыть темницы. Вы хотели мне сказать еще, что граф де Бармон, имеющий при дворе преданных друзей, скоро должен быть освобожден. Я знаю все это так же хорошо, как вы, и даже лучше вас, но что мне за дело!
— Как, что за дело?
— Конечно, если у графа де Бармона есть преданные друзья, то есть также и смертельные враги; запомните это хорошенько.
— Ну и что же из этого?
— А то, что через четыре дня вы получите приказ, подписанный самим Людовиком Тринадцатым.
— Что же будет заключаться в этом приказе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76