И Обнинский, и Левицкий доказывали, что Союз русского народа начал свою “агитацию” лишь в 1906 году; но в этом году, как мы видели, состоялись только три погрома в Польше и Латвии, а в Юго-Западном крае, где Союз русского народа действительно пользовался очень большим влиянием, погромов тогда не было вообще (в отличие от октября 1905 года). Так что реальная ситуация подтверждает процитированное заявление Союза русского народа или уж, в крайнем случае, не опровергает его.
В заключении целесообразно возвратиться к проблеме октябрьских — то есть совершившихся еще до образования “черносотенных” организаций — погромов. Как уже говорилось, В. П. Обнинский усматривал в них “таинственность”: никакие организации за ними не стоят, а размах погромных акций и количество жертв громадны…
Современный исследователь, С. А. Степанов, тщательно анализируя результаты погромов, столкнулся с еще одной “загадкой”: выяснилось, что в ходе октябрьских погромов погибли 1622 человека, и евреев среди погибших было 711 (то есть 43%), а ранено было 3544 человека, и в их числе 1207 евреев (34%) (с. 56,57). Стремясь понять, почему это так, С. А. Степанов пришел к следующему выводу: “Погромы не были направлены против представителей какой-нибудь конкретной нации” (с. 57). Позднее в беседе с корреспондентом он заявил еще более категорически: “… вы допускаете распространенную ошибку, называя погромы еврейскими… Погромы совершались… против революционеров, демократически настроенной интеллигенции и учащейся молодежи”.
Но это, без сомнения, неосновательное умозаключение уже хотя бы потому, что в большинстве захолустных селений, где в октябре 1905 года разразились погромы, попросту не имелось тех “категорий” людей, которые перечислены С. А. Степановым, а если и имелись, то в совершенно незначительных количествах.
Иную “разгадку” дает в своей уже широко известной книге “Бесконечный тупик” (1997) Д. Е. Галковский. Он исходит, в частности, из сообщения очевидца октябрьского погрома в Одессе Исаака Бабеля:
“Евреев били на Большой Арнаутской… Тогда наши вынули… пулемет и начали сыпать по слободским громилам”.
Д. Е. Галковский комментирует эту цитату из Бабеля так: “Пулемет. В 1905 году, когда только-только поступил на вооружение (пулеметы вообще были употреблены впервые в англо-бурской войне 1899-1902 годов. — В.К.). Громилы били (кулаками), а по ним сыпали (из пулемета…) Ну, что же, не было погромов? Были, конечно были, — иронизирует Д. Е. Галковский. — Были еврейские погромы. В 80-х годах прошлого века их называли антиеврейские погромы. А потом приставка “анти” куда-то отвалилась. Так что были погромы. Еврейские. Вооруженные до зубов еврейские погромщики, часто в униформе, хладнокровно расстреливали… Или специально учиняли беспорядки, провоцировали русское население…
Михаил Мандельштам, — цитирует Д. Е. Галковский, — изгаляется в своих послереволюционных мемуарах: “Кишиневский погром показал евреям, что на государство они рассчитывать не могут… и в следующем по очереди, гомельском, погроме (29 августа 1903 года. — В.К.) мы уже встречаемся с правильно организованной еврейской самообороной… Погром начали вышедшие из железнодорожных мастерских рабочие… на место действия прибежала еврейская самооборона. Ее выстрелами толпа погромщиков была рассеяна”.
То есть, — резюмирует Д. Е. Галковский, — это ничто иное, как “расстрел безоружных рабочих”…” (примечание № 538).
Со многим в этих суждениях нельзя согласиться, ибо вопрос о “пределах необходимой самообороны” исключительно сложен. Но представление о погромах — или хотя бы их части — не только как об “односторонних” нападениях, но о нападениях, которые в какой-то момент превращались нередко в “двустороннюю” схватку, в сражение, где к тому же побеждала другая сторона, без сомнения, верно. Этим и объясняется тот факт, что во время октябрьских погромов 1905 года людей других национальностей погибло и было ранено значительно больше, чем евреев.
Но здесь же следует искать и разгадку самого этого невиданного размаха и накала октябрьских погромов, так удивлявших В. П. Обнинского, задававшегося вопросом об их “организаторах”.
Прежде всего следует обратить внимание на опять-таки загадочный факт: Д. С. Пасманик, собравший сведения о 690 октябрьских погромах, указал и все 660 мест, где они происходили. И нетрудно заметить (хотя это до сих пор не было сделано), что 545 из этих мест расположены на сравнительно небольших территориях, прилегающих к Киеву и Одессе. На этих территориях жило менее 20 процентов еврейского населения Российской империи, а между тем именно здесь в октябре 1905 года произошло более 80(!) процентов всех погромов, и именно на этих территориях совершилось подавляющее большинство убийств. Кстати, и сам Д. С. Пасманик, как было отмечено, обратил внимание на ни с чем не сравнимое обилие погромов в указанных регионах, но не дал этому какого-либо объяснения.
В книге С. А. Степанова собраны сведения о том, что как раз в Киеве и Одессе, а также в окрестных городах и селениях имели место особо сильные и решительные действия еврейской “самообороны” (хотя сам автор книги, так же, как и Пасманик, не сделал из этого каких-либо выводов). Он сообщает, например, что в Киеве “сыновья Л. И. Бродского (известный сахарозаводчик-миллионер. — В.К.) застрелили из винтовок двух и ранили трех нападающих (в том числе по ошибке убили помощника пристава, охранявшего дом)”, при чем, “власти ограничились легким порицанием” (с. 60).
Зная об этом, уже не удивляешься цифрам, представленным в сборнике материалов о погромах, изданном С. М. Дубновым и Г. Я. Красным-Адмони: в октябре 1905 года в Киеве “во время погрома убито было 47 человек, в том числе 25 % евреев” — то есть 12 человек (с. 293; лиц других национальностей, следовательно, 35 человек). В городе Стародубе (между Киевом и Брянском), как сообщает С. А. Степанов, “явилась еврейская организация самообороны, состоящая из 150 человек молодых евреев, и револьверными выстрелами разогнала толпу громил” (с. 65); слово “разогнала” (часто еще говорилось: “рассеяла”) — это, конечно же, не очень точное “определение”, это, скорее, эвфемизм, ибо пули ведь отнюдь не только “разгоняют”… Были и превентивные меры “самообороны”: “В черносотенные шествия в Одессе были брошены три бомбы. Охранка установила личность одного из покушавшихся… Им оказался анархист Яков Брейтман” (с. 54).
Из этого ясно, что в резких суждениях Д. Е. Галковского есть своя правота. Он пишет, в частности: “.. с одной стороны винтовки, а с другой — кулаки, с одной стороны сознательно организованная провокация, с другой — стихийная вспышка”. А С. А. Степанов сообщает, что “11 мая 1905 года (то есть еще за полгода до погромов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89