Аггерсборг в северной Ютландии, Фюркат – в северо-восточной, Треллеборг – на западе Зеландии; вал Ноннебакен в Оденсе свидетельствует, что и этот город был когда-то «круглой крепостью»; видимо, та же ситуация – в Орхусе. Все они контролировали узлы важных путей.
Сложилась историографическая традиция связывать «лагеря» с походами Свейна и Кнута 1003-1015 гг. Установлено, однако, что все крепости построены при Харальде Гормссене во второй половине X в., ни одна из них не функционировала после 1000 г. Расположенные по периметру основной области еллингского королевства, они обеспечивали его безопасность и контроль над окраинными провинциями и торговыми путями. Крепости располагали мастерскими, кладовыми, они были центрами ремесла, торговли, таможнями, а может быть и монетными дворами, играя роль экономического регулятора провинции и в то же время – выкачивая из нее продукцию, отчуждаемую в пользу центральной власти.
Построенные по строгому плану, с небывалой геометрической четкостью застройки, архитектурными средствами они выражали мощь этой власти. Ворота – на все четыре стороны света, готовые послать королевскую рать навстречу любому врагу или непокорным; дома «треллеборгского типа», с ладьевидно изогнутыми стенами, наружными галереями, высокими кровлями, были самыми внушительными постройками своего времени.
Вместе с валом Даневирке («Деяние датчан»), заложенным еще на рубеже VIII-IX вв. и реконструированным в 955-968 гг. (по дендродатам), крепости образовали единую оборонительную систему, завершившую важный этап государственного строительства, когда при Харальде Синезубом Дания обретает статус раннефеодального христианского государства.
Фундамент этого государства закладывался, безусловно, в дохристианские времена. Древняя резиденция датских конунгов, Лейре в Зеландии, еще в X в. функционировала как языческое святилище. Те же функции первоначально выполнял Еллинг, фактическая столица Дании X в. Курган конунга Горма и его жены Тюры входил в состав монументального комплекса, оформлявшего языческое святилище (после принятия христианства при Харальде скрытое под второй земляной насыпью). Ядро первоначальных государственных территорий и в Дании, и в Швеции, и в Норвегии насыщено топонимами с именем Одина. И это – еще одно свидетельство длительного, на протяжении всей эпохи викингов, вызревания политического, социального, экономического потенциала сил, во главе которых на рубеже IX-X вв. встали королевские династии, возводившие свой род через легендарных Инглингов к Одину, верховному богу викингов.
Деятельность этих династий подчинена одним и тем же целям, и пользуются они сходными средствами. Как и в Дании, норвежские конунги основывают в XI в. новые города: Нидарос (Олав Трюггвассон), Осло (Харальд Суровый), Берген (Олав Тихий). В Швеции в то же время были основаны Сигтуна, Скара, Сёдертелье, которые Адам Бременский назвал, как и датские города, civitates [89, с. 35]. Строятся и крепости: на шведско-норвежской границе Олав Святой основал Сарпсборг, но не идеально круглую, а более примитивную, мысовую, крепость [Сага об Олаве Святом, 61]. Разрастается королевский домен, закрепленный административными центрами husab? – «королевскими усадьбами». Древнейшие из них – Лейре и Еллинг в Дании, Конунгахелла в Норвегии, Упсала в Швеции – были не просто родовыми гнездами, но традиционными святилищами, опираясь на которые верхушка правящего класса прошла своеобразную эволюцию, от прямых потомков языческих богов до «святых королей» средневековья.
Генеалогия скандинавских конунгов, лежащая в основе композиционной структуры «Хеймскринглы» Снорри Стурлусона, соединяет в себе качества исторического источника и литературного памятника, восходящего к эпохе викингов (Снорри опирался на «Ynglingat?l», скальдическую песнь середины IX в.), но полностью оформившегося лишь в XIII в.
Родословие Инглингов делится на три пласта. Древнейший, отраженный в поэзии скальдов, «Эдде», систематизированный в «Саге об Инглингах» – мифический: он открывается именами Одина (Рига) и других асов, как создателей социального устройства, первоправителей. Этот пласт, при всей своей архаичности сравнительно поздний (как и культ Одина – Вотана в его скандинавском варианте), соприкасается с общегерманскими религиозными представлениями римской эпохи (Ингви-Фрейр, ср. Инге у Тацита), но формироваться он начал, видимо, в самом конце ее. Аллитерированная пара «Данп и Дан» (родоначальники данов, по хронологии Снорри жившие примерно в IV в. н.э.) несомненно связана с гидронимами Днепр и Дон, это сочетание могло появиться только после германо-сарматских контактов в Причерноморье (II-IV вв.). Таким образом, мифическая часть генеалогии соприкасается и переходит в эпическую, давшую основной фонд героических песен «Эдды».
Эпический пласт генеалогии скандинавских конунгов, несомненно, содержит имена вполне исторических лиц, связанных с междоусобными войнами, переселениями, созданием племенных союзов [201, с. 654]. Принятая хронология, основанная на «Беовульфе» и других источниках (Григорий Турский), видимо, несколько растянута. События «гаутско-свейского» эпического цикла могут быть отнесены к первой половине VI в. Следующие два цикла, «датский» (предания о Хрольве Жердинке) и «свейский» (Ингьяльд Илльроде), относительно более поздние (до 650 г.).
Ингьяльдом Коварным завершается династия Инглингов в Свейской державе эпических времен. Сказания о борьбе этого упсальского конунга с конунгами независимых местных «сотенных областей» (Фьяртюндаланда, Аттундаланда и др., составивших в XIII в. среднешведскую провинцию Упланд) точно соответствуют реконструкции событий, основанной на археологических материалах: племенной союз эпохи Великих курганов (VI – начало VII в.) распадается после 650 г., сменяясь мелкими королевствами родоплеменных «династий» вендельского периода.
Вплоть до этого времени нет известий о норвежских конунгах, а когда они появляются, то речь идет только о конунгах отдельных фюльков. Вестфольдинги (породнившиеся с Инглингами через Олава Лесоруба, сына Ингьяльда, изгнанного из отчих владений) оставались одной из таких мелких династий, пока Харальд Прекрасноволосый не поклялся «завладеть всей Норвегией». Видимо, похожая ситуация сложилась и в Дании VII-VIII вв.
Легендарный Ивар Широкие Объятия, от которого «произошли конунги датчан и шведов, те, которые были единовластными в своей стране» [Сага об Инглингах, 41] соединяет эпическую часть генеалогии с исторической. Область, связанная с его именем (от Восточной Англии до «Восточных стран», Austr), довольно точно соответствует первоначальной зоне активности викингов; этот образ можно считать персонифицированным выражением наступившей эпохи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Сложилась историографическая традиция связывать «лагеря» с походами Свейна и Кнута 1003-1015 гг. Установлено, однако, что все крепости построены при Харальде Гормссене во второй половине X в., ни одна из них не функционировала после 1000 г. Расположенные по периметру основной области еллингского королевства, они обеспечивали его безопасность и контроль над окраинными провинциями и торговыми путями. Крепости располагали мастерскими, кладовыми, они были центрами ремесла, торговли, таможнями, а может быть и монетными дворами, играя роль экономического регулятора провинции и в то же время – выкачивая из нее продукцию, отчуждаемую в пользу центральной власти.
Построенные по строгому плану, с небывалой геометрической четкостью застройки, архитектурными средствами они выражали мощь этой власти. Ворота – на все четыре стороны света, готовые послать королевскую рать навстречу любому врагу или непокорным; дома «треллеборгского типа», с ладьевидно изогнутыми стенами, наружными галереями, высокими кровлями, были самыми внушительными постройками своего времени.
Вместе с валом Даневирке («Деяние датчан»), заложенным еще на рубеже VIII-IX вв. и реконструированным в 955-968 гг. (по дендродатам), крепости образовали единую оборонительную систему, завершившую важный этап государственного строительства, когда при Харальде Синезубом Дания обретает статус раннефеодального христианского государства.
Фундамент этого государства закладывался, безусловно, в дохристианские времена. Древняя резиденция датских конунгов, Лейре в Зеландии, еще в X в. функционировала как языческое святилище. Те же функции первоначально выполнял Еллинг, фактическая столица Дании X в. Курган конунга Горма и его жены Тюры входил в состав монументального комплекса, оформлявшего языческое святилище (после принятия христианства при Харальде скрытое под второй земляной насыпью). Ядро первоначальных государственных территорий и в Дании, и в Швеции, и в Норвегии насыщено топонимами с именем Одина. И это – еще одно свидетельство длительного, на протяжении всей эпохи викингов, вызревания политического, социального, экономического потенциала сил, во главе которых на рубеже IX-X вв. встали королевские династии, возводившие свой род через легендарных Инглингов к Одину, верховному богу викингов.
Деятельность этих династий подчинена одним и тем же целям, и пользуются они сходными средствами. Как и в Дании, норвежские конунги основывают в XI в. новые города: Нидарос (Олав Трюггвассон), Осло (Харальд Суровый), Берген (Олав Тихий). В Швеции в то же время были основаны Сигтуна, Скара, Сёдертелье, которые Адам Бременский назвал, как и датские города, civitates [89, с. 35]. Строятся и крепости: на шведско-норвежской границе Олав Святой основал Сарпсборг, но не идеально круглую, а более примитивную, мысовую, крепость [Сага об Олаве Святом, 61]. Разрастается королевский домен, закрепленный административными центрами husab? – «королевскими усадьбами». Древнейшие из них – Лейре и Еллинг в Дании, Конунгахелла в Норвегии, Упсала в Швеции – были не просто родовыми гнездами, но традиционными святилищами, опираясь на которые верхушка правящего класса прошла своеобразную эволюцию, от прямых потомков языческих богов до «святых королей» средневековья.
Генеалогия скандинавских конунгов, лежащая в основе композиционной структуры «Хеймскринглы» Снорри Стурлусона, соединяет в себе качества исторического источника и литературного памятника, восходящего к эпохе викингов (Снорри опирался на «Ynglingat?l», скальдическую песнь середины IX в.), но полностью оформившегося лишь в XIII в.
Родословие Инглингов делится на три пласта. Древнейший, отраженный в поэзии скальдов, «Эдде», систематизированный в «Саге об Инглингах» – мифический: он открывается именами Одина (Рига) и других асов, как создателей социального устройства, первоправителей. Этот пласт, при всей своей архаичности сравнительно поздний (как и культ Одина – Вотана в его скандинавском варианте), соприкасается с общегерманскими религиозными представлениями римской эпохи (Ингви-Фрейр, ср. Инге у Тацита), но формироваться он начал, видимо, в самом конце ее. Аллитерированная пара «Данп и Дан» (родоначальники данов, по хронологии Снорри жившие примерно в IV в. н.э.) несомненно связана с гидронимами Днепр и Дон, это сочетание могло появиться только после германо-сарматских контактов в Причерноморье (II-IV вв.). Таким образом, мифическая часть генеалогии соприкасается и переходит в эпическую, давшую основной фонд героических песен «Эдды».
Эпический пласт генеалогии скандинавских конунгов, несомненно, содержит имена вполне исторических лиц, связанных с междоусобными войнами, переселениями, созданием племенных союзов [201, с. 654]. Принятая хронология, основанная на «Беовульфе» и других источниках (Григорий Турский), видимо, несколько растянута. События «гаутско-свейского» эпического цикла могут быть отнесены к первой половине VI в. Следующие два цикла, «датский» (предания о Хрольве Жердинке) и «свейский» (Ингьяльд Илльроде), относительно более поздние (до 650 г.).
Ингьяльдом Коварным завершается династия Инглингов в Свейской державе эпических времен. Сказания о борьбе этого упсальского конунга с конунгами независимых местных «сотенных областей» (Фьяртюндаланда, Аттундаланда и др., составивших в XIII в. среднешведскую провинцию Упланд) точно соответствуют реконструкции событий, основанной на археологических материалах: племенной союз эпохи Великих курганов (VI – начало VII в.) распадается после 650 г., сменяясь мелкими королевствами родоплеменных «династий» вендельского периода.
Вплоть до этого времени нет известий о норвежских конунгах, а когда они появляются, то речь идет только о конунгах отдельных фюльков. Вестфольдинги (породнившиеся с Инглингами через Олава Лесоруба, сына Ингьяльда, изгнанного из отчих владений) оставались одной из таких мелких династий, пока Харальд Прекрасноволосый не поклялся «завладеть всей Норвегией». Видимо, похожая ситуация сложилась и в Дании VII-VIII вв.
Легендарный Ивар Широкие Объятия, от которого «произошли конунги датчан и шведов, те, которые были единовластными в своей стране» [Сага об Инглингах, 41] соединяет эпическую часть генеалогии с исторической. Область, связанная с его именем (от Восточной Англии до «Восточных стран», Austr), довольно точно соответствует первоначальной зоне активности викингов; этот образ можно считать персонифицированным выражением наступившей эпохи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87