У всех... Она как святая. Будто она к нам с небес сошла!..
* * *
А у тира стояли милицейский «газик» и «скорая помощь». Двери в тир были закрыты, и около них собрались в скорбном молчании несколько подростков и плачущая толстуха в грязно-белом фартуке – продавщица из пивного ларька.
Внутри, прямо под мишенями, на носилках лежало уже накрытое тело мертвого однорукого инвалида.
В крохотном помещении тира негде было повернуться: врач и фельдшер со «скорой», два милиционера (один в штатском) и председатель организации всех тиров.
Тут же стоял Вовка, крепко, держал отца за руку. Штатский записывал показания Сергея:
– ... Ну, я послал здешних пареньков вызвать «скорую» и вас, закрыл тир – какое ни есть, а оружие – и стал ждать. И все.
– Ни разу больничного не брал, – удивлялся руководитель тиров. – Всегда как штык!
– Потому и умер, – буркнул фельдшер.
– Так... – проговорил штатский и показал карандашиком на кружку с нетронутым квасом, стоящую на прилавке среди духовых ружей: – А это чье?
– Его. – Вовка показал на носилки.
– Почему здесь ребенок?
– Это мой сын, – жестко ответил Сергей.
– Иди к нам работать, – прошептал Сергею начальник всех тиров. – План небольшой, квартальные премии... Конечно, и самому крутиться надо, а так – сиди себе, постреливай...
– Я в вашей жизни крутиться не умею. А стрельба мне вот так надоела. – Сергей провел ребром ладони по горлу и поднял Вовку на руки: – Айда, сынок.
* * *
Смеркалось. Баба Шура уже уехала. У водонапорной колонки Маша и Нюська мыли посуду. Маша в раздражении говорила:
– Он, видишь ли, стесняется, что ему в двадцать семь лет...
– Ну и правильно! На кой ляд ему с сопляками три месяца в этой автошколе огибаться?! Да я его здесь во дворе за две недели сама выучу!.. – сказала Нюська.
И старый огромный неухоженный двор превратился в учебный автодром!
– Мама! – кричал Вовка с крыши сарая. – Зачем вы меня сюда засадили?!
– По технике безопасности, – отвечала ему Маша.
– А что это такое? – вопил Вовка.
– Скоро сам увидишь!
Маша вынесла на крыльцо столик со швейной машинкой – ставила заплаты на Вовкины штаны.
По двору козлом скакала полуторка. Рев мотора, прыжок вперед, тишина... Заглох двигатель.
В кабине за рулем сидит мокрый от напряжения Сергей. Рядом Нюська.
– Сцепление-то полегоньку отпускать надо!.. – стонет Нюська. – Давай сначала.
Сергей заводит двигатель, выжимает сцепление, со скрежетом рывком включает первую скорость.
– Нежней, нежней! Прибавляй оборотики... – приговаривала Нюська. – Газу... Газу... Газу...
Неожиданно набрав скорость, машина врезается в забор. Удар, треск, звон разбитого стекла!
Задним ходом машина выдирается из пролома в заборе и останавливается. Сергей и Нюська вылезают из кабины – согнут передний бампер, разбита фара, смято крыло...
– Куда же ты гонишь, чертова кукла?
– Сама же говорила: «Газу, газу, газу...»
Подбежала Маша, быстро сказала:
– Мы заплатим. Мы заплатим за ремонт, Нюсенька...
– Еще чего! – хохочет Нюська. – Да я у себя в парке только глазом поведу...
* * *
Рано утром в автопарке двое слесарей-ремонтников приводили машину Нюськи в порядок. Тут же стояла Нюська, щелкала семечки.
В ремонтную зону влетел чумазый парнишка:
– Нюся! Вас Кузьмич требует!
Нюська кивнула ему, томно проговорила:
– Мальчики, я на вас надеюсь!
– Все будет в лучшем виде, – заверили ее «мальчики».
Нюська пошла из цеха, преувеличенно раскачивая бедрами. Уверена была, что ей смотрят вслед. Так оно и было. Один слесарь не выдержал:
– За такую бабу – отдай все, и мало!
... Начальник автопарка Василий Кузьмич, представительный мужчина при галстуке, сидел за столом и говорил:
– Поступил сигнал, что уже несколько дней ты свою машину только к ночи в парк загоняешь. Есть мнение, что калымишь. Так?
– Калымлю, – покорно сказала Нюська.
– Врешь! – не поверил начальник.
– Вру, – согласилась она.
– Ты мне дурочку из себя не строй! – рассердился начальник.
Нюська скромненько одернула юбку и ласково проговорила:
– Василий Кузьмич, дусенька мой! Можно мне еще недельку после смены машиной попользоваться? Я ремонтик в доме затеяла. То привезти, то... А я ведь женщина одинокая, мне помочь некому.
Начальник парка откашлялся и расправил орлиные крылья:
– Об чем речь, Нюся! Пришла бы ко мне сразу... – и решительно направился к Нюське.
– Ой, кто-то идет... – интимно шепнула хитрая Нюська.
Начальник застыл на месте, в смущении поправил широкий узел шелкового галстука.
– Пригласила бы как-нибудь... Может, я еще пригожусь.
– Василий Кузьмич! Прелесть вы моя! Да в любое время! – сказала Нюська и выскользнула за дверь.
* * *
Ночью Сергей и Маша лежали в своей никелированной кровати и изучали ПДТ – «Правила движения транспорта». Маша держала в руке тоненькую книжечку «Правил» и спрашивала:
– Тормозной путь при скорости шестьдесят километров в час при сухом дорожном покрытии?
– Тридцать метров.
– Правильно. При мокром?
– Восемьдесят.
– Верно... А ваши действия при въезде на Т-образный перекресток при необходимости совершить левый поворот?
– Пропускаю весь транспорт, движущийся в обоих направлениях по главной дороге, и только после этого совершаю левый поворот. – И Сергей совершенно недвусмысленно обнял Машу.
– Стоп, стоп, стоп! Цурюк! – оттолкнула она его. – А знаки?
В ногах на спинке кровати висела таблица дорожных знаков. Маша высунула слегка ногу из-под одеяла, ткнула большим пальцем стопы в один знак:
– Это что обозначает?
– Ограничение габаритов по высоте до пяти метров.
Маша сверилась с книжкой, сказала тоном учительницы:
– Верно. А вот это?
Сергей тоже высунул ногу из-под одеяла, прижал своей большой ступней Машину ножку к таблице:
– Какой? Что-то я не разберу... – и снова попытался обнять Машу.
Та уже была готова ответить ему на ласку, но в это время отодвинулась занавеска, показалась сонная мордочка Вовки:
– Папа... Ну это же «Проезд всем видам транспорта запрещен», – пробормотал Вовка и тут же заснул...
* * *
На ступеньках крыльца сидела домашняя «экзаменационная комиссия» – Нюся, Маша и Вовка.
Между специально расставленными чурбаками по двору замечательно ездил на «газике» Сергей. Он лихо вписывался в крутые повороты, заезжал задом в узкие «ворота», разворачивался чуть ли не на одном месте. И все это он делал так ловко и уверенно, что вызывал бурю восхищения у своих «экзаменаторов».
Наконец он мягко остановил машину перед самым крыльцом, вылез из кабины и раскланялся.
«Комиссия» встала и зааплодировала, а Маша благодарно поцеловала Нюсю. Гордая Нюська показала Сергею большой палец и ткнула рукой в угол двора – дескать, поставь машину вон там.
Радостный Сергей сел в кабину, включил заднюю скорость и быстро поехал задом в указанном Нюськой направлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
* * *
А у тира стояли милицейский «газик» и «скорая помощь». Двери в тир были закрыты, и около них собрались в скорбном молчании несколько подростков и плачущая толстуха в грязно-белом фартуке – продавщица из пивного ларька.
Внутри, прямо под мишенями, на носилках лежало уже накрытое тело мертвого однорукого инвалида.
В крохотном помещении тира негде было повернуться: врач и фельдшер со «скорой», два милиционера (один в штатском) и председатель организации всех тиров.
Тут же стоял Вовка, крепко, держал отца за руку. Штатский записывал показания Сергея:
– ... Ну, я послал здешних пареньков вызвать «скорую» и вас, закрыл тир – какое ни есть, а оружие – и стал ждать. И все.
– Ни разу больничного не брал, – удивлялся руководитель тиров. – Всегда как штык!
– Потому и умер, – буркнул фельдшер.
– Так... – проговорил штатский и показал карандашиком на кружку с нетронутым квасом, стоящую на прилавке среди духовых ружей: – А это чье?
– Его. – Вовка показал на носилки.
– Почему здесь ребенок?
– Это мой сын, – жестко ответил Сергей.
– Иди к нам работать, – прошептал Сергею начальник всех тиров. – План небольшой, квартальные премии... Конечно, и самому крутиться надо, а так – сиди себе, постреливай...
– Я в вашей жизни крутиться не умею. А стрельба мне вот так надоела. – Сергей провел ребром ладони по горлу и поднял Вовку на руки: – Айда, сынок.
* * *
Смеркалось. Баба Шура уже уехала. У водонапорной колонки Маша и Нюська мыли посуду. Маша в раздражении говорила:
– Он, видишь ли, стесняется, что ему в двадцать семь лет...
– Ну и правильно! На кой ляд ему с сопляками три месяца в этой автошколе огибаться?! Да я его здесь во дворе за две недели сама выучу!.. – сказала Нюська.
И старый огромный неухоженный двор превратился в учебный автодром!
– Мама! – кричал Вовка с крыши сарая. – Зачем вы меня сюда засадили?!
– По технике безопасности, – отвечала ему Маша.
– А что это такое? – вопил Вовка.
– Скоро сам увидишь!
Маша вынесла на крыльцо столик со швейной машинкой – ставила заплаты на Вовкины штаны.
По двору козлом скакала полуторка. Рев мотора, прыжок вперед, тишина... Заглох двигатель.
В кабине за рулем сидит мокрый от напряжения Сергей. Рядом Нюська.
– Сцепление-то полегоньку отпускать надо!.. – стонет Нюська. – Давай сначала.
Сергей заводит двигатель, выжимает сцепление, со скрежетом рывком включает первую скорость.
– Нежней, нежней! Прибавляй оборотики... – приговаривала Нюська. – Газу... Газу... Газу...
Неожиданно набрав скорость, машина врезается в забор. Удар, треск, звон разбитого стекла!
Задним ходом машина выдирается из пролома в заборе и останавливается. Сергей и Нюська вылезают из кабины – согнут передний бампер, разбита фара, смято крыло...
– Куда же ты гонишь, чертова кукла?
– Сама же говорила: «Газу, газу, газу...»
Подбежала Маша, быстро сказала:
– Мы заплатим. Мы заплатим за ремонт, Нюсенька...
– Еще чего! – хохочет Нюська. – Да я у себя в парке только глазом поведу...
* * *
Рано утром в автопарке двое слесарей-ремонтников приводили машину Нюськи в порядок. Тут же стояла Нюська, щелкала семечки.
В ремонтную зону влетел чумазый парнишка:
– Нюся! Вас Кузьмич требует!
Нюська кивнула ему, томно проговорила:
– Мальчики, я на вас надеюсь!
– Все будет в лучшем виде, – заверили ее «мальчики».
Нюська пошла из цеха, преувеличенно раскачивая бедрами. Уверена была, что ей смотрят вслед. Так оно и было. Один слесарь не выдержал:
– За такую бабу – отдай все, и мало!
... Начальник автопарка Василий Кузьмич, представительный мужчина при галстуке, сидел за столом и говорил:
– Поступил сигнал, что уже несколько дней ты свою машину только к ночи в парк загоняешь. Есть мнение, что калымишь. Так?
– Калымлю, – покорно сказала Нюська.
– Врешь! – не поверил начальник.
– Вру, – согласилась она.
– Ты мне дурочку из себя не строй! – рассердился начальник.
Нюська скромненько одернула юбку и ласково проговорила:
– Василий Кузьмич, дусенька мой! Можно мне еще недельку после смены машиной попользоваться? Я ремонтик в доме затеяла. То привезти, то... А я ведь женщина одинокая, мне помочь некому.
Начальник парка откашлялся и расправил орлиные крылья:
– Об чем речь, Нюся! Пришла бы ко мне сразу... – и решительно направился к Нюське.
– Ой, кто-то идет... – интимно шепнула хитрая Нюська.
Начальник застыл на месте, в смущении поправил широкий узел шелкового галстука.
– Пригласила бы как-нибудь... Может, я еще пригожусь.
– Василий Кузьмич! Прелесть вы моя! Да в любое время! – сказала Нюська и выскользнула за дверь.
* * *
Ночью Сергей и Маша лежали в своей никелированной кровати и изучали ПДТ – «Правила движения транспорта». Маша держала в руке тоненькую книжечку «Правил» и спрашивала:
– Тормозной путь при скорости шестьдесят километров в час при сухом дорожном покрытии?
– Тридцать метров.
– Правильно. При мокром?
– Восемьдесят.
– Верно... А ваши действия при въезде на Т-образный перекресток при необходимости совершить левый поворот?
– Пропускаю весь транспорт, движущийся в обоих направлениях по главной дороге, и только после этого совершаю левый поворот. – И Сергей совершенно недвусмысленно обнял Машу.
– Стоп, стоп, стоп! Цурюк! – оттолкнула она его. – А знаки?
В ногах на спинке кровати висела таблица дорожных знаков. Маша высунула слегка ногу из-под одеяла, ткнула большим пальцем стопы в один знак:
– Это что обозначает?
– Ограничение габаритов по высоте до пяти метров.
Маша сверилась с книжкой, сказала тоном учительницы:
– Верно. А вот это?
Сергей тоже высунул ногу из-под одеяла, прижал своей большой ступней Машину ножку к таблице:
– Какой? Что-то я не разберу... – и снова попытался обнять Машу.
Та уже была готова ответить ему на ласку, но в это время отодвинулась занавеска, показалась сонная мордочка Вовки:
– Папа... Ну это же «Проезд всем видам транспорта запрещен», – пробормотал Вовка и тут же заснул...
* * *
На ступеньках крыльца сидела домашняя «экзаменационная комиссия» – Нюся, Маша и Вовка.
Между специально расставленными чурбаками по двору замечательно ездил на «газике» Сергей. Он лихо вписывался в крутые повороты, заезжал задом в узкие «ворота», разворачивался чуть ли не на одном месте. И все это он делал так ловко и уверенно, что вызывал бурю восхищения у своих «экзаменаторов».
Наконец он мягко остановил машину перед самым крыльцом, вылез из кабины и раскланялся.
«Комиссия» встала и зааплодировала, а Маша благодарно поцеловала Нюсю. Гордая Нюська показала Сергею большой палец и ткнула рукой в угол двора – дескать, поставь машину вон там.
Радостный Сергей сел в кабину, включил заднюю скорость и быстро поехал задом в указанном Нюськой направлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13