Вывод был простой: нельзя достигнуть цели походов потому, что на дороге стояло схизматическое византийское царство, сначала нужно уничтожить это препятствие. Эта тенденция, возникающая в середине XII в., приобретала затем все более и более сторонников на Западе. Благодаря постепенному распространению этой идеи в массы народа, Четвертый крестовый поход, в котором участвовали венецианцы, норманны и частью французы, направился не прямо на Восток, а на Константинополь и достиг блистательного результата: он кончился взятием Константинополя и превращением Византии в латинскую империю.
Результатом Второго похода был огорчен в особенности молодой Людовик VII. Возвратившись на родину, Людовик пришел к сознанию необходимости поправить свою ошибку, смыть пятно со своего имени. Составлен был собор, на котором снова подвергся обсуждению вопрос о новом походе и, что очень удивительно, нашлась опять масса людей, которые, объятые религиозным энтузиазмом, вновь готовы были идти в Святую Землю. Случилось нечто еще более удивительное: на собор явился и св. Бернард и стал говорить, что предстоящий поход будет уже удачен. На соборе стали раздаваться голоса, что недавний поход был неудачен потому, что не поставили во главе его св. Бернарда. Явилось предложение поручить ему ведение нового похода. Папа принял весть об этом без сочувствия. Он назвал самого Бернарда безумцем, а в официальном документе характеризовал подобное отношение к делу как глупость. После этого и Людовик несколько охладел к задуманному походу.
Из детальных черт нужно указать еще два момента, относящиеся ко Второму крестовому походу, которые показывают, что в 1149 г. религиозная идея похода совершенно отступает на задний план. Если во время Первого крестового похода в некоторых князьях еще было видно религиозное воодушевление, то теперь оно совершенно падает. К эпохе Второго крестового похода относятся два похода, стоящие совершенно отдельно от главного движения. Когда началось движение в Святую Землю во второй раз, некоторые северогерманские князья, как Генрих Лев, Альбрехт Медведь и другие, сообразили, что не имеют надобности искать борьбы с неверными на отдаленном Востоке, что рядом с ними есть масса вендов, языческих народов славянского происхождения, которые до сих пор не принимали к себе христианских проповедников. Северогерманские князья обратились в Рим, и папа разрешил им направить свое оружие против славян. Ближайшие лица, — Генрих Лев и Альбрехт Медведь, — были местные графы, князья саксонские. Задача саксонского племени, начиная с Карла Великого, заключалась в культурной и религиозной экспансии на славянские племена, между Эльбой и Одером. Трудно сказать, чтобы эта борьба, велась исключительно в интересах религиозных. Она имела в виду также и цели чисто экономического характера: саксонские князья стремились приобрести новые земли для колонизации и тем способствовать распространению немецкого элемента на Востоке. Раз земля завоевана, является правитель области — маркграф, являются миссионеры и колонисты. Альбрехт Медведь был маркграф Бранденбурга, возникшего на славянских землях. Для похода на славян составилась армия, доходившая до 100 тысяч человек. Представителем вендских славян был в то время князь бодричей Никлот, который мог оказать немцам лишь слабое сопротивление. Результатом похода, одобренного церковью, сопровождавшегося страшными жестокостями, убийствами и грабежом, было то, что немцы приобрели еще более прочное положение в славянских землях. Второй момент, о котором мы упомянули, заключается в следующем. Часть норманнских, французских и английских рыцарей была занесена бурею в Испанию. Здесь они предложили Альфонсу, португальскому королю, свои услуги против мусульман и в 1148 г. захватили Лиссабон. Многие из этих крестоносцев навсегда остались в Испании, и только очень незначительная часть направилась в Святую Землю, где принимала участие в неудачном походе против Дамаска.
4. Третий Крестовый Поход
Положение христианских государств на Востоке после второго крестового похода осталось в том же состоянии, в каком оно находилось до 1147 г. Ни французский, ни германский короли ничего не сделали для ослабления Нуредина. Между тем в самих христианских государствах Палестины замечается внутреннее разложение, которым и пользуются соседние мусульманские властители. Распущенность нравов в антиохийском и иерусалимском княжествах обнаруживается особенно резко после окончания Второго крестового похода. К несчастью, как в Иерусалимском, так и в Антиохийском государствах во главе правления стоят женщины: в Иерусалимском — королева Мелизинда, мать Бодуэна III; в Антиохийском с 1149 г. — Констанция, вдова князя Раймунда. Начинаются придворные интриги, престол окружают временщики, у которых недоставало ни желания, ни умения стать выше интересов партии. Мусульмане же, видя безуспешность попыток европейских христиан освободить Святую Землю, начали наступать на Иерусалим и Антиохию с большей решительностью; особенную известность и роковое значение для христиан приобрел с середины XII столетия Нуредин, эмир Алеппо и Моссула, стоявший гораздо выше христианских государей по своему характеру, уму и пониманию исторических задач мусульманского мира. Нуредин обратил все свои силы против антиохийского княжества. В войне Раймунда Антиохийского с Нуредином, которая велась в течении 1147—1149 гг., антиохийцы не раз были разбиты наголову, в 1149 г. пал в одном из сражений сам Раймунд. С тех пор положение дел в Антиохии стало не лучше, чем в Иерусалиме. Все события второй половины XII столетия на Востоке группируются главнейшим образом около величественной импозантной фигуры Нуредина, которого затем сменяет не менее величественный Саладин. Владея Алеппо и Моссулом, Нуредин не ограничивается тем, что стесняет антиохийское княжество, он обращает внимание и на положение королевства Иерусалимского. Еще в 1148 г. иерусалимский король, направив Конрада на Дамаск, сделал большую ошибку, которая дает себя чувствовать сейчас же после Второго крестового похода. Она повлекла за собою весьма печальный исход: Дамаск, теснимый иерусалимскими крестоносцами, входит в соглашение с Нуредином, который делается владетелем всех крупнейших городов и главнейших областей, принадлежащих мусульманам. Когда Нуредин захватил в свои руки Дамаск и когда мусульманский мир увидел в Нуредине самого крупного своего представителя, положение Иерусалима и Антиохии постоянно висело на волоске. Из этого можно видеть, как непрочно было положение восточных христиан и как оно постоянно вызывало необходимость содействия со стороны Запада.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Результатом Второго похода был огорчен в особенности молодой Людовик VII. Возвратившись на родину, Людовик пришел к сознанию необходимости поправить свою ошибку, смыть пятно со своего имени. Составлен был собор, на котором снова подвергся обсуждению вопрос о новом походе и, что очень удивительно, нашлась опять масса людей, которые, объятые религиозным энтузиазмом, вновь готовы были идти в Святую Землю. Случилось нечто еще более удивительное: на собор явился и св. Бернард и стал говорить, что предстоящий поход будет уже удачен. На соборе стали раздаваться голоса, что недавний поход был неудачен потому, что не поставили во главе его св. Бернарда. Явилось предложение поручить ему ведение нового похода. Папа принял весть об этом без сочувствия. Он назвал самого Бернарда безумцем, а в официальном документе характеризовал подобное отношение к делу как глупость. После этого и Людовик несколько охладел к задуманному походу.
Из детальных черт нужно указать еще два момента, относящиеся ко Второму крестовому походу, которые показывают, что в 1149 г. религиозная идея похода совершенно отступает на задний план. Если во время Первого крестового похода в некоторых князьях еще было видно религиозное воодушевление, то теперь оно совершенно падает. К эпохе Второго крестового похода относятся два похода, стоящие совершенно отдельно от главного движения. Когда началось движение в Святую Землю во второй раз, некоторые северогерманские князья, как Генрих Лев, Альбрехт Медведь и другие, сообразили, что не имеют надобности искать борьбы с неверными на отдаленном Востоке, что рядом с ними есть масса вендов, языческих народов славянского происхождения, которые до сих пор не принимали к себе христианских проповедников. Северогерманские князья обратились в Рим, и папа разрешил им направить свое оружие против славян. Ближайшие лица, — Генрих Лев и Альбрехт Медведь, — были местные графы, князья саксонские. Задача саксонского племени, начиная с Карла Великого, заключалась в культурной и религиозной экспансии на славянские племена, между Эльбой и Одером. Трудно сказать, чтобы эта борьба, велась исключительно в интересах религиозных. Она имела в виду также и цели чисто экономического характера: саксонские князья стремились приобрести новые земли для колонизации и тем способствовать распространению немецкого элемента на Востоке. Раз земля завоевана, является правитель области — маркграф, являются миссионеры и колонисты. Альбрехт Медведь был маркграф Бранденбурга, возникшего на славянских землях. Для похода на славян составилась армия, доходившая до 100 тысяч человек. Представителем вендских славян был в то время князь бодричей Никлот, который мог оказать немцам лишь слабое сопротивление. Результатом похода, одобренного церковью, сопровождавшегося страшными жестокостями, убийствами и грабежом, было то, что немцы приобрели еще более прочное положение в славянских землях. Второй момент, о котором мы упомянули, заключается в следующем. Часть норманнских, французских и английских рыцарей была занесена бурею в Испанию. Здесь они предложили Альфонсу, португальскому королю, свои услуги против мусульман и в 1148 г. захватили Лиссабон. Многие из этих крестоносцев навсегда остались в Испании, и только очень незначительная часть направилась в Святую Землю, где принимала участие в неудачном походе против Дамаска.
4. Третий Крестовый Поход
Положение христианских государств на Востоке после второго крестового похода осталось в том же состоянии, в каком оно находилось до 1147 г. Ни французский, ни германский короли ничего не сделали для ослабления Нуредина. Между тем в самих христианских государствах Палестины замечается внутреннее разложение, которым и пользуются соседние мусульманские властители. Распущенность нравов в антиохийском и иерусалимском княжествах обнаруживается особенно резко после окончания Второго крестового похода. К несчастью, как в Иерусалимском, так и в Антиохийском государствах во главе правления стоят женщины: в Иерусалимском — королева Мелизинда, мать Бодуэна III; в Антиохийском с 1149 г. — Констанция, вдова князя Раймунда. Начинаются придворные интриги, престол окружают временщики, у которых недоставало ни желания, ни умения стать выше интересов партии. Мусульмане же, видя безуспешность попыток европейских христиан освободить Святую Землю, начали наступать на Иерусалим и Антиохию с большей решительностью; особенную известность и роковое значение для христиан приобрел с середины XII столетия Нуредин, эмир Алеппо и Моссула, стоявший гораздо выше христианских государей по своему характеру, уму и пониманию исторических задач мусульманского мира. Нуредин обратил все свои силы против антиохийского княжества. В войне Раймунда Антиохийского с Нуредином, которая велась в течении 1147—1149 гг., антиохийцы не раз были разбиты наголову, в 1149 г. пал в одном из сражений сам Раймунд. С тех пор положение дел в Антиохии стало не лучше, чем в Иерусалиме. Все события второй половины XII столетия на Востоке группируются главнейшим образом около величественной импозантной фигуры Нуредина, которого затем сменяет не менее величественный Саладин. Владея Алеппо и Моссулом, Нуредин не ограничивается тем, что стесняет антиохийское княжество, он обращает внимание и на положение королевства Иерусалимского. Еще в 1148 г. иерусалимский король, направив Конрада на Дамаск, сделал большую ошибку, которая дает себя чувствовать сейчас же после Второго крестового похода. Она повлекла за собою весьма печальный исход: Дамаск, теснимый иерусалимскими крестоносцами, входит в соглашение с Нуредином, который делается владетелем всех крупнейших городов и главнейших областей, принадлежащих мусульманам. Когда Нуредин захватил в свои руки Дамаск и когда мусульманский мир увидел в Нуредине самого крупного своего представителя, положение Иерусалима и Антиохии постоянно висело на волоске. Из этого можно видеть, как непрочно было положение восточных христиан и как оно постоянно вызывало необходимость содействия со стороны Запада.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53