Ибо Тассельхоф стоял как
приросший к полу, во все глаза глядя на посох. Волшебный жезл быстро
возвращался в свое первоначальное состояние, становясь бурым и
неприметным. Тика без разговоров сцапала Таса за хохолок на макушке и
потащила в кухню. Кендер заверещал и выронил посох. Золотая Луна тотчас
подхватила его и прижала к груди Несмотря на испуг, ее взгляд,
устремленный на Стурма и Таниса, был спокоен и прям. Было похоже, как если
бы она что-то быстро взвешивала в уме. Ее спутник резко проговорил что-то
на их языке, но она только покачала головой. Нахмурившись, он рубанул
рукой воздух. Она быстро, повелительно ответила - и он смолк, помрачнев
еще больше.
- Мы пойдем с вами, - сказала она Стурму на Общем языке. - Спасибо
вам за помощь.
- Сюда! - Танис провел их сквозь вращающиеся кухонные двери следом за
Тикой и Тасом. Обернувшись, он увидел, что толпа придвинулась ближе -
впрочем, без особенной спешки.
Повар вытаращил глаза на вооруженных воинов, ни с того ни с сего
ворвавшихся в кухню. Карамон и Рейстлин были уже у черного хода - дыры,
вырезанной в полу. С прочной ветви, поддерживавшей потолок, свисала
веревка; ее нижний конец скрывался в сорокафутовом провале.
- Ага! - рассмеялся Тас. - Здесь эль путешествует вверх, а мусор -
вниз!
Ухватившись за веревку, он легко и ловко заскользил вниз.
Тика принялась извиняться перед Золотой Луной:
- Не судите строго, госпожа, другого выхода попросту нет.
- Я умею лазить по веревке, - улыбнулась та и добавила: - Правда, мне
давно уже не приходилось...
Вручив посох спутнику, она повисла на канате и стала спускаться,
сноровисто перебирая руками. Когда она достигла земли, ее товарищ
перебросил ей посох и сам живо оказался подле нее.
- Как ты спустишься, Рейст? - озабоченно морща лоб, спросил Карамон.
- Я бы мог тебя на спине...
Глаза Рейстлина сверкнули гневом, немало озадачившим Таниса.
- Я сам спущусь! - прошипел маг. Шагнул на край - и прыжком бросился
в пустоту. Ахнув, друзья склонились над люком, предполагая увидеть
Рейстлина расшибшимся в лепешку... Ничуть не бывало. Молодой маг плавно
снижался, алые одежды развевались, хрустальный шарик на посохе ярко горел.
- У меня от него мурашки по коже, - обращаясь к Танису, проговорил
Флинт.
- Давай, давай! - Танис подтолкнул гнома вперед. За Флинтом
последовал Карамон; крепкий сук жалобно заскрипел под тяжестью великана.
- Я пойду последним, - держа в руке обнаженный меч, сказал Стурм.
- Как хочешь. - Танис знал, что спорить бессмысленно: Перекинув через
плечо лук и колчан, он повис на веревке. Неожиданно сто руки скользнули, и
он поехал вниз, не в силах остановиться и чувствуя, что канат обдирает
кожу с ладоней. Встав наконец наземь и вздрагивая от боли, он осмотрел
свои руки. Израненные ладони кровоточили. Впрочем, думать о них было
особенно некогда: сверху уже спускался Стурм.
В освещенном люке появилось лицо Тики.
- Спрячьтесь у меня! - шепнула она, указывая рукой. И исчезла.
- Я знаю, куда идти! - возбужденно блестя глазами, объявил
Тассельхоф. - Идите за мной.
Друзья поспешили за кендером, прислушиваясь к топоту стражников,
взбиравшихся в гостиницу по лестнице.
Живя в Утехе, Танис привык пользоваться исключительно надземными
переходами и скоро потерял всякое представление о том, куда они идут.
Высоко среди ветвей и листьев виднелись подвесные мостки; вдоль улиц
горели светильники. Танис пытался присматриваться, но не получалось. Тас
же уверенно шагал вперед, петляя между могучими стволами валлинов. Шум
переполоха в гостинице скоро растаял позади.
- Пересидим ночь у Тики, - продираясь сквозь подлесок, шепнул рыцарю
Танис. - Мало ли, вдруг нас узнали и явятся обыскивать наши дома. К утру,
я думаю, об этом случае все позабудут. Тогда можно будет отвести жителей
Равнин ко мне, пусть отдохнут несколько дней, а потом пускай идут в Гавань
и разбираются с Советом Высоких Искателей. Может, я и сам с ними схожу.
Любопытно все-таки, что это у них за посох?
Стурм кивнул, потом повернулся к Танису и улыбнулся своей нечастой,
грустной улыбкой.
- Добро пожаловать домой, - сказал рыцарь.
- Взаимно, - полуэльф усмехнулся.
И оба остановились, налетев в потемках на Карамона.
- Пришли, кажется, - сказал Карамон.
Уличные фонари, развешанные на ветвях, освещали Тассельхофа,
карабкавшегося вверх с ловкостью овражного гнома. Остальные, хотя и с
меньшей легкостью, последовали за ним. Карамон поддерживал брата. Танис,
скрипя зубами от боли в руках, молча лез вверх сквозь редеющую осеннюю
листву. Наконец Тас, точно заправский взломщик, преодолел перила крыльца.
Скользнул к двери и оглядел подвесной переход - нет ли кого. Ни души не
было видно, и кендер махнул рукой спутникам - дескать, все в порядке, - а
сам обследовал замок, с удовлетворенной улыбкой извлек нечто из поясной
сумки, и через несколько секунд дверь Тикиного дома распахнулась.
- Прошу! - по-хозяйски раскланялся Тассельхоф.
Беглецы забились в маленький домик; рослому варвару пришлось
нагнуться, чтобы не стукнуться головой в потолок. Тас поплотнее задернул
занавески, Стурм притащил кресло для дамы, и варвар тотчас устроился у нее
за спиной. Рейстлин разжег огонь.
- Придется караулить, - сказал Танис. Карамон кивнул: он уже стоял у
окошка, глядя в ночную тьму Сквозь щель между занавесками в комнату
проникал свет уличного фонаря; на стенах шевелились темные тени. Долгое
время все молчали, приглядываясь друг к другу.
Усевшись, Танис повернулся к женщине.
- Голубой хрустальный жезл исцелил того человека, - сказал он
негромко. - Каким образом?
- Н-не знаю, - смешалась она. - Он у меня недавно.
Танис посмотрел на свои несчастные изодранные ладони - и протянул их
женщине. Побледнев, она медленно приблизила к ним жезл, тотчас же
замерцавший голубым светом. От прикосновения к нему у Таниса на какой-то
миг слегка закололо во всем теле, а руки прямо на глазах перестали
кровоточить, кожа сделалась гладкой, без единого шрама, а боль стала
уменьшаться и скоро пропала совсем.
- Истинное исцеление! - выговорил он потрясенно.
4. РАСПАХНУТАЯ ДВЕРЬ. БЕГСТВО В ТЕМНОТУ
Рейстлин присел у очага, потирая худые руки и протягивая их к
крохотному огоньку. Золотые глаза его не покидали хрустального жезла,
лежавшего на коленях у женщины, - и светились, как показалось Танису, ярче
пламени.
- А ты что думаешь? - спросил его Танис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133
приросший к полу, во все глаза глядя на посох. Волшебный жезл быстро
возвращался в свое первоначальное состояние, становясь бурым и
неприметным. Тика без разговоров сцапала Таса за хохолок на макушке и
потащила в кухню. Кендер заверещал и выронил посох. Золотая Луна тотчас
подхватила его и прижала к груди Несмотря на испуг, ее взгляд,
устремленный на Стурма и Таниса, был спокоен и прям. Было похоже, как если
бы она что-то быстро взвешивала в уме. Ее спутник резко проговорил что-то
на их языке, но она только покачала головой. Нахмурившись, он рубанул
рукой воздух. Она быстро, повелительно ответила - и он смолк, помрачнев
еще больше.
- Мы пойдем с вами, - сказала она Стурму на Общем языке. - Спасибо
вам за помощь.
- Сюда! - Танис провел их сквозь вращающиеся кухонные двери следом за
Тикой и Тасом. Обернувшись, он увидел, что толпа придвинулась ближе -
впрочем, без особенной спешки.
Повар вытаращил глаза на вооруженных воинов, ни с того ни с сего
ворвавшихся в кухню. Карамон и Рейстлин были уже у черного хода - дыры,
вырезанной в полу. С прочной ветви, поддерживавшей потолок, свисала
веревка; ее нижний конец скрывался в сорокафутовом провале.
- Ага! - рассмеялся Тас. - Здесь эль путешествует вверх, а мусор -
вниз!
Ухватившись за веревку, он легко и ловко заскользил вниз.
Тика принялась извиняться перед Золотой Луной:
- Не судите строго, госпожа, другого выхода попросту нет.
- Я умею лазить по веревке, - улыбнулась та и добавила: - Правда, мне
давно уже не приходилось...
Вручив посох спутнику, она повисла на канате и стала спускаться,
сноровисто перебирая руками. Когда она достигла земли, ее товарищ
перебросил ей посох и сам живо оказался подле нее.
- Как ты спустишься, Рейст? - озабоченно морща лоб, спросил Карамон.
- Я бы мог тебя на спине...
Глаза Рейстлина сверкнули гневом, немало озадачившим Таниса.
- Я сам спущусь! - прошипел маг. Шагнул на край - и прыжком бросился
в пустоту. Ахнув, друзья склонились над люком, предполагая увидеть
Рейстлина расшибшимся в лепешку... Ничуть не бывало. Молодой маг плавно
снижался, алые одежды развевались, хрустальный шарик на посохе ярко горел.
- У меня от него мурашки по коже, - обращаясь к Танису, проговорил
Флинт.
- Давай, давай! - Танис подтолкнул гнома вперед. За Флинтом
последовал Карамон; крепкий сук жалобно заскрипел под тяжестью великана.
- Я пойду последним, - держа в руке обнаженный меч, сказал Стурм.
- Как хочешь. - Танис знал, что спорить бессмысленно: Перекинув через
плечо лук и колчан, он повис на веревке. Неожиданно сто руки скользнули, и
он поехал вниз, не в силах остановиться и чувствуя, что канат обдирает
кожу с ладоней. Встав наконец наземь и вздрагивая от боли, он осмотрел
свои руки. Израненные ладони кровоточили. Впрочем, думать о них было
особенно некогда: сверху уже спускался Стурм.
В освещенном люке появилось лицо Тики.
- Спрячьтесь у меня! - шепнула она, указывая рукой. И исчезла.
- Я знаю, куда идти! - возбужденно блестя глазами, объявил
Тассельхоф. - Идите за мной.
Друзья поспешили за кендером, прислушиваясь к топоту стражников,
взбиравшихся в гостиницу по лестнице.
Живя в Утехе, Танис привык пользоваться исключительно надземными
переходами и скоро потерял всякое представление о том, куда они идут.
Высоко среди ветвей и листьев виднелись подвесные мостки; вдоль улиц
горели светильники. Танис пытался присматриваться, но не получалось. Тас
же уверенно шагал вперед, петляя между могучими стволами валлинов. Шум
переполоха в гостинице скоро растаял позади.
- Пересидим ночь у Тики, - продираясь сквозь подлесок, шепнул рыцарю
Танис. - Мало ли, вдруг нас узнали и явятся обыскивать наши дома. К утру,
я думаю, об этом случае все позабудут. Тогда можно будет отвести жителей
Равнин ко мне, пусть отдохнут несколько дней, а потом пускай идут в Гавань
и разбираются с Советом Высоких Искателей. Может, я и сам с ними схожу.
Любопытно все-таки, что это у них за посох?
Стурм кивнул, потом повернулся к Танису и улыбнулся своей нечастой,
грустной улыбкой.
- Добро пожаловать домой, - сказал рыцарь.
- Взаимно, - полуэльф усмехнулся.
И оба остановились, налетев в потемках на Карамона.
- Пришли, кажется, - сказал Карамон.
Уличные фонари, развешанные на ветвях, освещали Тассельхофа,
карабкавшегося вверх с ловкостью овражного гнома. Остальные, хотя и с
меньшей легкостью, последовали за ним. Карамон поддерживал брата. Танис,
скрипя зубами от боли в руках, молча лез вверх сквозь редеющую осеннюю
листву. Наконец Тас, точно заправский взломщик, преодолел перила крыльца.
Скользнул к двери и оглядел подвесной переход - нет ли кого. Ни души не
было видно, и кендер махнул рукой спутникам - дескать, все в порядке, - а
сам обследовал замок, с удовлетворенной улыбкой извлек нечто из поясной
сумки, и через несколько секунд дверь Тикиного дома распахнулась.
- Прошу! - по-хозяйски раскланялся Тассельхоф.
Беглецы забились в маленький домик; рослому варвару пришлось
нагнуться, чтобы не стукнуться головой в потолок. Тас поплотнее задернул
занавески, Стурм притащил кресло для дамы, и варвар тотчас устроился у нее
за спиной. Рейстлин разжег огонь.
- Придется караулить, - сказал Танис. Карамон кивнул: он уже стоял у
окошка, глядя в ночную тьму Сквозь щель между занавесками в комнату
проникал свет уличного фонаря; на стенах шевелились темные тени. Долгое
время все молчали, приглядываясь друг к другу.
Усевшись, Танис повернулся к женщине.
- Голубой хрустальный жезл исцелил того человека, - сказал он
негромко. - Каким образом?
- Н-не знаю, - смешалась она. - Он у меня недавно.
Танис посмотрел на свои несчастные изодранные ладони - и протянул их
женщине. Побледнев, она медленно приблизила к ним жезл, тотчас же
замерцавший голубым светом. От прикосновения к нему у Таниса на какой-то
миг слегка закололо во всем теле, а руки прямо на глазах перестали
кровоточить, кожа сделалась гладкой, без единого шрама, а боль стала
уменьшаться и скоро пропала совсем.
- Истинное исцеление! - выговорил он потрясенно.
4. РАСПАХНУТАЯ ДВЕРЬ. БЕГСТВО В ТЕМНОТУ
Рейстлин присел у очага, потирая худые руки и протягивая их к
крохотному огоньку. Золотые глаза его не покидали хрустального жезла,
лежавшего на коленях у женщины, - и светились, как показалось Танису, ярче
пламени.
- А ты что думаешь? - спросил его Танис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133