ТАБУ
Решили, наконец, записать настоящий электрический альбом - те песни,
которые игрались нами живьем. Начало '82 ознаменовалось первым концертом
реально электрического Аквариума с Ляпиным и Петром (запись этого концерта
ходит по рукам под названием "Арокс и Штер"). Нас (временно) стали
литовать, а это значило, что открылся концертный сезон. Но звукозаписи это
не отменяло. За неимением хороших клавиш в молоточки пианино были вколочены
канцелярские кнопки. Здесь, как и в половине "Радио Африки", аранжировки и
- отчасти - выбор музыкантов многим обязаны Курехину, работа с которым,
строго говоря, являлась не работой, а сплошным удовольствием. Где-то в эти
же времена были записали "Exercises" с В.Чекасиным и наша собственная
"Subway Culture". Думаю, что остальных членов Аквариума немного смущал наш
альянс - но что тут было поделать? Курехин хмурился на "слишком прямо
роковую гитару Ляпина; думаю, что Ляпин с удовольствием играл бы больше,
громче и с меньшим количеством фортепианного колочения; мне же (как
известному коту Леопольду) хотелось, чтобы все жили дружно, и еще - чтобы
альбом получился фантастически хорошим. Поэтому часто приходилось спасаться
от страстей на балконе студии, где, по этому случаю, и написался в период
записи "Табу" "Рок-н-Ролл Мертв". Но, когда это странное сочетание
срабатывало (а надо сказать, что оба они, на самом деле, с большим
уважением относились к музыкальным способностям друг друга) - оно
срабатывало на 100%. Жалко, что на магнитофоне кончилась пленка, когда
писали "Сыновей Молчаливых Дней" - нас, остановило только это.
РАДИО АФРИКА
Все лето было проведено в ночных велосипедных катаниях по Солнечному
(см. "Музыку Серебряных Спиц"). Тропилло же каким-то образом договорился с
приехавшим в Филармонию звукозаписывающим фургоном MCI. По ночам мы
залезали в первую увиденную нами восьмиканальную студию и претворяли мечты
в жизнь. А мечтой было сделать полнокровную разнообразно позитивную
пластинку. Что и произошло. Тут и Курехин с Бутманом и общим джазом, и наше
reggae, и обратные гитары с барабанами, и хор шаолиньских монахов, и Ляпин,
c которым мы, наконец, нашли общий язык - все это в сумме и породило
желаемый эффект. На записи "РА" впервые появился Тит - когда никому не
удалось записать простой моторный бас во "Времени Луны", Дюша вспомнил о
старом знакомом басисте, где-то встретил его и попросил помочь нам;
Александр скромно зашел в фургон, послушал трэк и записал бас с первого
раза. Я был поражен и задумался. "Время Луны" и "Снег" были написаны во
время моих побегов с работы домой (я сторожил гараж каких-то бань и по
ночам ходил домой спать). "Мальчик Евграф" - в такси с Цоем и Марьяной; мы
ехали к ним домой с мешком красного вина и опаздывали, ибо там нас уже
дожидался Курехин). Когда запись была закончена, мы микшировали ее всю
ночь, закончили в десять утра и поехали в Выборг - играть на фестивале. Там
Тит и получил формальное приглашение играть в Аквариуме; на что с интересом
согласился. В ознаменование этого все, кто были на фестивале, напились и
всю ночь купались голые в озерах парка Монрепо (по-моему, прямо в центре
города Выборга). Насколько я помню, в это время было comme il faut ходить
голым в общественных местах.
10 СТРЕЛ
Студия стала на ремонте, а песни требовали немедленной записи.
Пришлось записывать все на концертах. До сих пор жалею, что не пришлось
записать это с клавесинами и ситарами, как хотелось. Зато много скрипки
Саши Куссуля, памяти которого этот альбом и посвящен.
ИХТИОЛОГИЯ
Период, когда Аквариум был (опять) строго запрещен к публичным
выступлениям; на это мы, как один, откликнулись обещанием сыграть концертов
больше и лучше. Будучи нелитованными и во главе черного списка, играли по
квартирам неизвестных нам знакомых. Инструментовка поэтому граничит с
аскетизмом.
ДЕНЬ СЕРЕБРА
Как это ни странно, у истоков "Дня" отчасти стоит композитор Глинка.
Знакомый нам тогда кинорежиссер Александр Сокуров предложил нам записать
несколько романсов Глинки для своего (неосуществившегося) фильма.
Пораженные, мы начали обдумывать невероятную задачу. И - анализируя метод
его сочинения - я был сбит с ног гармонической свободой. "Ага" - сказал я.
Почему ему можно, а нам - нет? Всю весну мы сидели с Севой у него дома и
писали песни. Я приходил с идеей, а он не давал мне успокоиться на самом
простом варианте. В процессе выковывания аранжировок нам потребовался
скрипач. В той же "Поп-Механике" они появлялись, и Сева вскоре дозвонился
до Саши Куссуля. Лучшего выбора нельзя было и представить себе. (Ходили
слухи, что Саша был правнуком Вагнера; не знаю, так ли это, но меня он
устраивал значительно больше). Работа спорилась, чай лился рекой. Были и
другие - лично-мистические - факторы, не дававшие нам успокоиться.
Телепатические кони, летающие тарелки (одну мы созерцали прямо с моей
крыши), не говоря уже о духе Петра 3, разбойно напавшего на нас в
развалинах своего дворца (хотя, с другой стороны, чего мы туда полезли? Это
все Тропилло нас затащил). Может быть, чисто музыкально не все получилось
100% идеально, но эта запись и этот альбом, по моему ощущению, были
идеальным Аквариумом 80-х годов. После "Дня" и "Детей Декабря" то, чего мы
хотели, было осуществлено.
ДЕТИ ДЕКАБРЯ
Продолжение идиллии. Ощущение того, что мы все можем. К процессу снова
подключается Курехин и запись идет, как песня. В дело идут совершенно
толкиеновские пейзажи Карелии, где я жил летом (Деревня); листы металла и
авангардно-detuned гитара (Жажда); уэльский бард 10-го века Gwyon ap
Gwernach (Кад Годдо) - и все-все-все. По Иновской технике совпадений,
флейты и хоры на "Снах" сами оказываются на ленте (мы использовали
нестертые ленты с "Мелодии"), в точной тональности и нужных местах. Все,
кто могут, сидят у меня дома по ночам, и планируют, что и как будет
делаться завтра. Саксофоны на "212" сыграны Дядей Мишей и Ляпиным. (Нижнюю
партию Ляпин играет на гитаре через что-то). Аутентичный вопль на "Она
Может Двигать" - Петр; это его дебют в пении. Ему же мы обязаны тембром
Корга на "Подводной".
РАВНОДЕНСТВИЕ
Студия Юного Техника закрылась на вечный ремонт (т.е. до дирекции,
наконец, донесли, что кружок звукозаписи обжили далеко не пионеры).
Прозорливый Андрей Владимирович (Тропилло) к этому времени давно успел
унести все мастера, сделать с них копии, талантливо замаскировать копии под
оригиналы и спрятать их в тех местах, где их должны будут искать, "если
что". Где были спрятаны сами оригиналы, никто уже и не спрашивал. Полтора
года нам было негде писаться и только шантажом мы принудили "Мелодию" дать
нам студийное время (долгая, но смешная история).
1 2 3 4 5