Палец был украшен татуировкой в виде перстня.
Де-Двоенко разгладил лист бумаги и приготовился писать.
- Говори всех, кого знаешь, - приказал он строго.
Осведомитель задумчиво чмокнул:
- Ну... пиши Антонину Антоновну.
- Хорошо. Фамилия? Где живет?
Существо гыкнуло:
- Где ж ей жить. Нигде не живет. И фамилии нет.
- Почему же тогда "Антонина Антоновна"? - закипая, спросил Де-Двоенко.
- Потому что она так велит себя называть. А дальше никто не знает.
- Так, - Де-Двоенко сжал под столом кулак. - И что же такое с Антониной Антоновной?
- Будтов водил ее в рощу.
- И?..
- Что - "и"? Фролыч потом ничего не вспомнил, коротнул. Но народ все равно уссыкался.
- С чего бы это?
- Так она - трансвестит, Антонина-то Антоновна, - осведомитель радостно подался вперед, дохнул. - В смысле мужик. А Фролыч ни хрена не помнит. Блевал потом.
Де-Двоенко прикрыл лицо ладонью.
- Забудем Антонину Антоновну, - сказал он после паузы. - Давай следующую.
Собеседник с готовностью кивнул:
- Ковырялка.
- Ко... вы... рял... ка... , - вывел Де-Двоенко, зачеркнув Антонину Антоновну. - Кто такая?
- Ой, страшная! - осведомитель надул щеки и завращал глазами. - Как таких земля родит!
- Это мне ясно, - процедил майор. - Как ее звать?
- У нее надо спрашивать, - пожал плечами агент. - Никто не знает. Кому такое интересно? Это у вас в милиции паспорта...
- Ладно. Что же Будтов?
- Ходил с ней как-то.
- Куда?
- В рощу.
- Удачно?
- Как посмотреть. Хвастал, что удачно.
Де-Двоенко нехотя записал про рощу.
- Когда это было?
- Да недели две как.
Майор хватил ладонью по столу и вскочил:
- Что ты мне, сволочь, голову дуришь? Зачем мне "две недели как"?
Осведомитель обиделся.
- Велели же всех назвать...
- Черт! Надо же думать! Я его ублюдков ищу, а ты мне - две недели!
- Откуда ж мне знать, что вы ублюдков ищете...
- Так знай!
- Тогда не там копаете, - знаток окрестного репродуктивного потенциала вздохнул. - Из здешних никто не родит. Давеча одна рассказывала, как в диспансер таскали... Изучали флору, а обнаружили фауну.
- Проклятый Сон! - пробормотал Де-Двоенко, постукивая ручкой по столу. Не развернешься! Даже Аль-Кахалю приходится бегать, несмотря на все его молнии в пальцах. И дедуле зверюга в рукаве тоже не поможет. От сыскной собаки больше проку.
Сон мешал, отчаянно мешал, путал мысли, сковывал движения, пресекал порывы свободной воли. Приходится, проклятье, подлаживаться - иначе откуда бы столько накладок? Общая гниль, гнет болезненных обстоятельств. Будтова хранило его собственное проспиртованное подсознание, расставляя преследователям капканы и ловушки, распуская перед ними коварную трясину. Отсюда, черт подери, все неудачи!
Впрочем, еще неизвестно, какой ум хуже - одурманенный или ясный. Если Консерваторам удастся его протрезвить и развернуть в угодном направлении...
Де-Двоенко скомкал бумажный лист, швырнул в корзину, положил перед собой новый.
- Вспоминай, - потребовал он, сдерживая себя. - Плевать на фауну. В жизни бывает всякое.
"А в сказке - тем более", - подумал он уныло.
- Ряба, - с готовностью отозвался осведомитель. - Крутилась тут такая с год назад.
- Замечательно. Ряба. Что дальше?
- Дальше, стало быть, в рощу...
Глава 10
Дверь подсобки распахнулась. Будтов успел привыкнуть к темноте и сощурился, когда в тесную конурку хлынул дневной свет. Зажмурилась и Даша, которая вздремнула и теперь не могла отличить реальности от сна.
- Выходите, - губы Минус Первого были поджаты. Всем своим видом он выказывал сомнение в безопасности, которую сам только что и наладил.
- Всех обыскали, всем заглянули в глаза, - подхватил Минус Второй, словно отчитываясь перед Захарией Фролычем. - Похоже, что доктор действовал в одиночку. Но еще денек-другой, и здесь бы расплодилось настоящее осиное гнездо.
- Фролыч - что им надо, козлам этим, а? - снова заскулила Даша. Минусы переглянулись. Дашины выходки им надоели.
- Милочка, - вкрадчиво спросил Минус Первый, - что это у вас с лицом?
- Тебе какое дело? - огрызнулась та и непроизвольно погладила родимое пятно.
- Хочешь, мы уберем тебе это безобразие? - осведомился Консерватор еще более проникновенным тоном.
Даша вжалась в угол.
- Бритвой порежешь?
- Тьфу, дура, - неожиданно сплюнул Минус Второй. - Тебе, жабе, косметическую операцию предлагают - бесплатную, если заткнешься.
- Помолчи, Дашка, - согласился с ним и Захария Фролыч. - Не видишь разве - люди серьезные.
Даша Капюшонова видела. Она с усилием встала и, не отряхнувшись, вышла из подсобки. Трупа лысого доктора уже не было, охранники стояли с видом, будто ничего не произошло. За окном печально шуршали деревья, где-то наливали пивко, торговали недорогой парфюмерией. Только теперь Даша ощутила знакомый, некогда привычный запах лекарств и антисептиков; она вспомнила о собственных бдениях ночи напролет, когда клевала носом в пустынном коридоре, при свете настольной лампы, а девичьи слезы капали на роман Абдуллаева...
Будтов осторожно выбрался следом. Догадываясь, что из его затеи ничего не выйдет, он все-таки попросил глоточек и вздохнул, получив деликатный отказ.
- Пройдемте наверх, - пригласил Минус Первый. - Пора приводить вас в порядок. Успехи современной медицины позволяют надеяться, что о глоточках вы больше не вспомните.
Даша никак не хотела понять, куда попала:
- А разрешение у вас есть? Не имеете права насильно лечить!
- Это верно, не имеем, - кинул Минус Второй, беря ее под локоть. - Но будем. Думаете сопротивляться?
Даша не думала, это был дежурный понт - для порядку.
Процессия стала подниматься по ковровым ступеням. Впереди шел Минус Первый, а его напарник замыкал шествие. Будтов и Даша казались персонажами из детского мультфильма, которых - жалких и беспомощных зверушек - ужасные разбойники ведут в свое логово, собираясь привязать к дереву, а дальше будет видно. Дальше вмешаются добрые силы, спасатели Чип и Дейл.
Однако сценарий, по которому разворачивались события, писал кто-то другой, и этот другой не любил ни зверушек, ни деток. Будтова с Дашей привели прямиком в процедурный кабинет с двумя перевязочными столами. Инструментов и аппаратуры было столько, что кабинет в любую минуту можно было превратить в операционную. Пленники среди всей этой роскоши смотрелись так, что их оставалось только убить и побыстрее вынести вон, на свалку, куда выбрасывают недоеденную больничную кашу и ампутированные больничные ноги.
Вдруг по стенке прополз таракан, и Будтов немного утешился.
- Раздевайтесь, - приказал Минус Второй, надевая халат прямо поверх пиджака.
Минус Первый позвонил в звонок.
Сестры явились строем, в количестве пяти человек. Лица у них были абсолютно бесстрастными, хотя они только что лишились старшего медицинского персонала в виде лысого доктора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Де-Двоенко разгладил лист бумаги и приготовился писать.
- Говори всех, кого знаешь, - приказал он строго.
Осведомитель задумчиво чмокнул:
- Ну... пиши Антонину Антоновну.
- Хорошо. Фамилия? Где живет?
Существо гыкнуло:
- Где ж ей жить. Нигде не живет. И фамилии нет.
- Почему же тогда "Антонина Антоновна"? - закипая, спросил Де-Двоенко.
- Потому что она так велит себя называть. А дальше никто не знает.
- Так, - Де-Двоенко сжал под столом кулак. - И что же такое с Антониной Антоновной?
- Будтов водил ее в рощу.
- И?..
- Что - "и"? Фролыч потом ничего не вспомнил, коротнул. Но народ все равно уссыкался.
- С чего бы это?
- Так она - трансвестит, Антонина-то Антоновна, - осведомитель радостно подался вперед, дохнул. - В смысле мужик. А Фролыч ни хрена не помнит. Блевал потом.
Де-Двоенко прикрыл лицо ладонью.
- Забудем Антонину Антоновну, - сказал он после паузы. - Давай следующую.
Собеседник с готовностью кивнул:
- Ковырялка.
- Ко... вы... рял... ка... , - вывел Де-Двоенко, зачеркнув Антонину Антоновну. - Кто такая?
- Ой, страшная! - осведомитель надул щеки и завращал глазами. - Как таких земля родит!
- Это мне ясно, - процедил майор. - Как ее звать?
- У нее надо спрашивать, - пожал плечами агент. - Никто не знает. Кому такое интересно? Это у вас в милиции паспорта...
- Ладно. Что же Будтов?
- Ходил с ней как-то.
- Куда?
- В рощу.
- Удачно?
- Как посмотреть. Хвастал, что удачно.
Де-Двоенко нехотя записал про рощу.
- Когда это было?
- Да недели две как.
Майор хватил ладонью по столу и вскочил:
- Что ты мне, сволочь, голову дуришь? Зачем мне "две недели как"?
Осведомитель обиделся.
- Велели же всех назвать...
- Черт! Надо же думать! Я его ублюдков ищу, а ты мне - две недели!
- Откуда ж мне знать, что вы ублюдков ищете...
- Так знай!
- Тогда не там копаете, - знаток окрестного репродуктивного потенциала вздохнул. - Из здешних никто не родит. Давеча одна рассказывала, как в диспансер таскали... Изучали флору, а обнаружили фауну.
- Проклятый Сон! - пробормотал Де-Двоенко, постукивая ручкой по столу. Не развернешься! Даже Аль-Кахалю приходится бегать, несмотря на все его молнии в пальцах. И дедуле зверюга в рукаве тоже не поможет. От сыскной собаки больше проку.
Сон мешал, отчаянно мешал, путал мысли, сковывал движения, пресекал порывы свободной воли. Приходится, проклятье, подлаживаться - иначе откуда бы столько накладок? Общая гниль, гнет болезненных обстоятельств. Будтова хранило его собственное проспиртованное подсознание, расставляя преследователям капканы и ловушки, распуская перед ними коварную трясину. Отсюда, черт подери, все неудачи!
Впрочем, еще неизвестно, какой ум хуже - одурманенный или ясный. Если Консерваторам удастся его протрезвить и развернуть в угодном направлении...
Де-Двоенко скомкал бумажный лист, швырнул в корзину, положил перед собой новый.
- Вспоминай, - потребовал он, сдерживая себя. - Плевать на фауну. В жизни бывает всякое.
"А в сказке - тем более", - подумал он уныло.
- Ряба, - с готовностью отозвался осведомитель. - Крутилась тут такая с год назад.
- Замечательно. Ряба. Что дальше?
- Дальше, стало быть, в рощу...
Глава 10
Дверь подсобки распахнулась. Будтов успел привыкнуть к темноте и сощурился, когда в тесную конурку хлынул дневной свет. Зажмурилась и Даша, которая вздремнула и теперь не могла отличить реальности от сна.
- Выходите, - губы Минус Первого были поджаты. Всем своим видом он выказывал сомнение в безопасности, которую сам только что и наладил.
- Всех обыскали, всем заглянули в глаза, - подхватил Минус Второй, словно отчитываясь перед Захарией Фролычем. - Похоже, что доктор действовал в одиночку. Но еще денек-другой, и здесь бы расплодилось настоящее осиное гнездо.
- Фролыч - что им надо, козлам этим, а? - снова заскулила Даша. Минусы переглянулись. Дашины выходки им надоели.
- Милочка, - вкрадчиво спросил Минус Первый, - что это у вас с лицом?
- Тебе какое дело? - огрызнулась та и непроизвольно погладила родимое пятно.
- Хочешь, мы уберем тебе это безобразие? - осведомился Консерватор еще более проникновенным тоном.
Даша вжалась в угол.
- Бритвой порежешь?
- Тьфу, дура, - неожиданно сплюнул Минус Второй. - Тебе, жабе, косметическую операцию предлагают - бесплатную, если заткнешься.
- Помолчи, Дашка, - согласился с ним и Захария Фролыч. - Не видишь разве - люди серьезные.
Даша Капюшонова видела. Она с усилием встала и, не отряхнувшись, вышла из подсобки. Трупа лысого доктора уже не было, охранники стояли с видом, будто ничего не произошло. За окном печально шуршали деревья, где-то наливали пивко, торговали недорогой парфюмерией. Только теперь Даша ощутила знакомый, некогда привычный запах лекарств и антисептиков; она вспомнила о собственных бдениях ночи напролет, когда клевала носом в пустынном коридоре, при свете настольной лампы, а девичьи слезы капали на роман Абдуллаева...
Будтов осторожно выбрался следом. Догадываясь, что из его затеи ничего не выйдет, он все-таки попросил глоточек и вздохнул, получив деликатный отказ.
- Пройдемте наверх, - пригласил Минус Первый. - Пора приводить вас в порядок. Успехи современной медицины позволяют надеяться, что о глоточках вы больше не вспомните.
Даша никак не хотела понять, куда попала:
- А разрешение у вас есть? Не имеете права насильно лечить!
- Это верно, не имеем, - кинул Минус Второй, беря ее под локоть. - Но будем. Думаете сопротивляться?
Даша не думала, это был дежурный понт - для порядку.
Процессия стала подниматься по ковровым ступеням. Впереди шел Минус Первый, а его напарник замыкал шествие. Будтов и Даша казались персонажами из детского мультфильма, которых - жалких и беспомощных зверушек - ужасные разбойники ведут в свое логово, собираясь привязать к дереву, а дальше будет видно. Дальше вмешаются добрые силы, спасатели Чип и Дейл.
Однако сценарий, по которому разворачивались события, писал кто-то другой, и этот другой не любил ни зверушек, ни деток. Будтова с Дашей привели прямиком в процедурный кабинет с двумя перевязочными столами. Инструментов и аппаратуры было столько, что кабинет в любую минуту можно было превратить в операционную. Пленники среди всей этой роскоши смотрелись так, что их оставалось только убить и побыстрее вынести вон, на свалку, куда выбрасывают недоеденную больничную кашу и ампутированные больничные ноги.
Вдруг по стенке прополз таракан, и Будтов немного утешился.
- Раздевайтесь, - приказал Минус Второй, надевая халат прямо поверх пиджака.
Минус Первый позвонил в звонок.
Сестры явились строем, в количестве пяти человек. Лица у них были абсолютно бесстрастными, хотя они только что лишились старшего медицинского персонала в виде лысого доктора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43