Действительно, его голос, который доносится до нас, не похож на звуки нежной скрипки, это громовой глас духового инструмента, голос трубы, пронзительный и напористый. Перед нами далеко не образцовая жизнь, поэт-горлопан, сплетение человеческих изъянов и компромиссов. Герой, не достойный подражания, и только ради этого мы и решились сегодня вспомнить о нем». Подпись: Roxy.
Перейра подумал: никуда не годится, ну просто никуда. Он взял папку с надписью «Некрологи» и вложил страничку туда. Он не знает, зачем он это сделал, можно было спокойно выбросить статью в корзину, а он вместо этого взял и сохранил. Он жутко злился и, чтобы прийти немного в себя, решил уйти из редакции и пойти в кафе «Орхидея». Когда он вошел в кафе, первое, что он увидел, были рыжие волосы Марты. Она сидела за столиком в углу, рядом с вентилятором, спиной к дверям. На ней было то же платье, что в тот вечер, на празднике на Праса да Аллегрия, с бретельками, сходящимися крест-накрест на спине. Перейра отметил, утверждает он, какие великолепные у нее плечи, мягкие, красиво очерченные, безупречных линий. Он обошел столик и остановился напротив нее. О, доктор Перейра, произнесла Марта как ни в чем не бывало, Монтейру Росси никак не смог сегодня, так что я вместо него. Перейра сел за столик и спросил Марту, выпьет ли она аперитиву. Марта ответила, что не откажется и с удовольствием выпила бы сухого портвейна. Перейра подозвал официанта и заказал два сухих портвейна. Ему, конечно, не следовало пить, но ведь завтра все равно ложиться в больницу, и там он будет сидеть на диете целую неделю. Итак? – спросил Перейра, после того как официант принес их заказ. Итак, подхватила Марта, думаю, всем сейчас приходится тяжело, вот он и поехал в Алентежу и какое-то время останется там, оно даже к лучшему, что несколько дней его не будет в Лисабоне. А егодвоюродный брат? – осторожно спросил Перейра. Марта посмотрела на него и улыбнулась. Я знаю, вы тогда здорово выручили Монтейру Росси и его брата, сказала Марта, вы просто чудо, доктор Перейра, и должны быть вместе с нами. Перейра почувствовал легкое раздражение, утверждает он, и снял пиджак. Милая сеньорина, сказал Перейра, я – не с вами и не с ними, я сам по себе, не говоря уж о том, что, в сущности, я даже не знаю, кто такие вы и кто такие они, я – журналист и занимаюсь культурой, вот только что закончил перевод Бальзака и знать ничего не хочу про ваши дела, поймите, я не занимаюсь хроникой текущих событий. Марта отпила глоток портвейна и сказала: Мы тоже не занимаемся хроникой, доктор Перейра, и мне хочется, чтобы вы усвоили одно: мы живем Историей. Перейра, в свою очередь, тоже отпил глоток портвейна и сказал: Видите ли, сеньорина, История – емкое слово, я читал в свое время и Вико, и Гегеля и знаю, что История – это не тот зверь, которого можно приручить и одомашнить. Но вы, наверное, не читали Маркса, возразила Марта. Его я не читал сознательно, сказал Перейра, меня он совершенно не интересует, надоели все эти гегельянцы, сколько можно, и потом, сеньорина, позвольте я повторю вам еще раз то, что уже сказал: я думаю только о себе и о культуре, это и есть мой мир. Анархический индивидуалист? – спросила Марта. Если это не секрет, что вы под этим понимаете? – спросил Перейра. О господи, сказала Марта, только не рассказывайте мне, что вы не знаете, кто такие апархо-индивидуалисты, вон их сколько в Испании, весь мир заговорил теперь о них, впрочем, держатся они действительно героически, хотя немного дисциплины тоже не помешало бы, правда, это мое личное мнение. Послушайте, Марта, сказал Перейра, я пришел в кафе не затем, чтобы разглагольствовать о политике, как я уже говорил, и не раз, политика совершенно меня не интересует, поскольку я занимаюсь по преимуществу культурой, у меня было здесь свидание с Монтейру Росси, а вы пришли и заявляете, что он в Алентежу зачем он поехал в Алентежу?
Марта оглянулась по сторонам, будто искала глазами официанта. Может, съедим что-нибудь? – спросила Марта, у меня потом свидание в три часа. Перейра подозвал Мануэля. Они заказали два омлета с зеленью, потом Перейра повторил свой вопрос Так что же все-таки делает в Алентежу Монтейру Росси? Он уехал туда со своим братом, ответила Марта, а тот получил неожиданный приказ, потому что главным образом из Алентежу хотят добровольцами ехать в Испанию, в Алентежу существует давняя демократическая традиция, и там много анархо-индивидуалистов вроде вас, доктор Перейра, в общем, работы хватает, короче, Монтейру Росси уехал туда вместе с братом, потому что основной набор добровольцев именно оттуда. Хорошо, сказал Перейра, пожелайте ему успешной вербовки от моего имени. Официант принес омлеты, и они принялись за еду. Перейра повязал вокруг шеи салфетку, взял кусочек омлета и сказал: Слушайте, Марта, завтра я ложусь в талассотерапевтическую клинику под Кашкаишем, у меня не все в порядке со здоровьем, передайте Монтейру Росси, что его статья о Д'Аннунцио никуда не годится, на всякий случай оставляю вам телефон клиники, где я пробуду неделю, звонить лучше всего во время завтрака, обеда или ужина, а теперь скажите мне, где находится Монтейру Росси в данный момент. Марта понизила голос и сказала: Сегодня вечером онбудет в Порталегри, остановится у друзей, но не стоит спрашивать его адрес, к тому же это не его постоянный адрес и ночевать он будет то здесь, то там, он должен все время разъезжать, так что, скорее всего, сам попытается связаться с вами. Хорошо, сказал Перейра, протягивая ей карточку, вот мой телефон, клиника талассотерапии в Пареде. Мне пора, доктор Перейра, сказала Марта, извините, но у меня свидание, а ехать еще через весь город.
Перейра встал из-за стола и простился с ней. Марта ушла, надев свою вязаную шапочку из простых ниток. Перейра провожал ее взглядом стоя, залюбовавшись красивым силуэтом в лучах солнечного света. Он почувствовал прилив бодрости и даже повеселел, но почему, сам не знает. Тогда он сделал знак Мануэлю, который подошел мгновенно и спросил, не желает ли он рюмочку после обеда. Но ему просто хотелось пить, потому что день был неимоверно жарким. Поколебавшись с минуту, он сказал, что, пожалуй, ограничится лимонадом. Он попросил принести ему лимонада, холодного-прехолодного, и побольше льда, утверждает Перейра.
14
На следующий день Перейра проснулся рано, утверждает он. Он выпил кофе и собрал свой маленький чемодан, положив туда «Contes du lundi» Альфонса Доде.
Вдруг придется на пару дней задержаться, подумал он, а Доде был как раз тем автором, который замечательно подходил для рассказов, публикуемых в «Лисабоне». Он направился к выходу, остановился перед карточкой жены и сказал ей: Вчера вечером я виделся с Мартой, невестой Монтейру Росси, у меня такое впечатление, что эти ребята попадут в беду, собственно, уже попали, но я к их делам не имею никакого отношения, мне нужно лечиться морскими купаниями, их прописал мне доктор Коста, к тому же в Лисабоне дышать нечем, свой перевод «Онорины» Бальзака я доделал, так что сегодня и поеду, сяду в поезд, доеду до станции Каиш де Содре, и тебя я забираю с собой, с твоего позволения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Перейра подумал: никуда не годится, ну просто никуда. Он взял папку с надписью «Некрологи» и вложил страничку туда. Он не знает, зачем он это сделал, можно было спокойно выбросить статью в корзину, а он вместо этого взял и сохранил. Он жутко злился и, чтобы прийти немного в себя, решил уйти из редакции и пойти в кафе «Орхидея». Когда он вошел в кафе, первое, что он увидел, были рыжие волосы Марты. Она сидела за столиком в углу, рядом с вентилятором, спиной к дверям. На ней было то же платье, что в тот вечер, на празднике на Праса да Аллегрия, с бретельками, сходящимися крест-накрест на спине. Перейра отметил, утверждает он, какие великолепные у нее плечи, мягкие, красиво очерченные, безупречных линий. Он обошел столик и остановился напротив нее. О, доктор Перейра, произнесла Марта как ни в чем не бывало, Монтейру Росси никак не смог сегодня, так что я вместо него. Перейра сел за столик и спросил Марту, выпьет ли она аперитиву. Марта ответила, что не откажется и с удовольствием выпила бы сухого портвейна. Перейра подозвал официанта и заказал два сухих портвейна. Ему, конечно, не следовало пить, но ведь завтра все равно ложиться в больницу, и там он будет сидеть на диете целую неделю. Итак? – спросил Перейра, после того как официант принес их заказ. Итак, подхватила Марта, думаю, всем сейчас приходится тяжело, вот он и поехал в Алентежу и какое-то время останется там, оно даже к лучшему, что несколько дней его не будет в Лисабоне. А егодвоюродный брат? – осторожно спросил Перейра. Марта посмотрела на него и улыбнулась. Я знаю, вы тогда здорово выручили Монтейру Росси и его брата, сказала Марта, вы просто чудо, доктор Перейра, и должны быть вместе с нами. Перейра почувствовал легкое раздражение, утверждает он, и снял пиджак. Милая сеньорина, сказал Перейра, я – не с вами и не с ними, я сам по себе, не говоря уж о том, что, в сущности, я даже не знаю, кто такие вы и кто такие они, я – журналист и занимаюсь культурой, вот только что закончил перевод Бальзака и знать ничего не хочу про ваши дела, поймите, я не занимаюсь хроникой текущих событий. Марта отпила глоток портвейна и сказала: Мы тоже не занимаемся хроникой, доктор Перейра, и мне хочется, чтобы вы усвоили одно: мы живем Историей. Перейра, в свою очередь, тоже отпил глоток портвейна и сказал: Видите ли, сеньорина, История – емкое слово, я читал в свое время и Вико, и Гегеля и знаю, что История – это не тот зверь, которого можно приручить и одомашнить. Но вы, наверное, не читали Маркса, возразила Марта. Его я не читал сознательно, сказал Перейра, меня он совершенно не интересует, надоели все эти гегельянцы, сколько можно, и потом, сеньорина, позвольте я повторю вам еще раз то, что уже сказал: я думаю только о себе и о культуре, это и есть мой мир. Анархический индивидуалист? – спросила Марта. Если это не секрет, что вы под этим понимаете? – спросил Перейра. О господи, сказала Марта, только не рассказывайте мне, что вы не знаете, кто такие апархо-индивидуалисты, вон их сколько в Испании, весь мир заговорил теперь о них, впрочем, держатся они действительно героически, хотя немного дисциплины тоже не помешало бы, правда, это мое личное мнение. Послушайте, Марта, сказал Перейра, я пришел в кафе не затем, чтобы разглагольствовать о политике, как я уже говорил, и не раз, политика совершенно меня не интересует, поскольку я занимаюсь по преимуществу культурой, у меня было здесь свидание с Монтейру Росси, а вы пришли и заявляете, что он в Алентежу зачем он поехал в Алентежу?
Марта оглянулась по сторонам, будто искала глазами официанта. Может, съедим что-нибудь? – спросила Марта, у меня потом свидание в три часа. Перейра подозвал Мануэля. Они заказали два омлета с зеленью, потом Перейра повторил свой вопрос Так что же все-таки делает в Алентежу Монтейру Росси? Он уехал туда со своим братом, ответила Марта, а тот получил неожиданный приказ, потому что главным образом из Алентежу хотят добровольцами ехать в Испанию, в Алентежу существует давняя демократическая традиция, и там много анархо-индивидуалистов вроде вас, доктор Перейра, в общем, работы хватает, короче, Монтейру Росси уехал туда вместе с братом, потому что основной набор добровольцев именно оттуда. Хорошо, сказал Перейра, пожелайте ему успешной вербовки от моего имени. Официант принес омлеты, и они принялись за еду. Перейра повязал вокруг шеи салфетку, взял кусочек омлета и сказал: Слушайте, Марта, завтра я ложусь в талассотерапевтическую клинику под Кашкаишем, у меня не все в порядке со здоровьем, передайте Монтейру Росси, что его статья о Д'Аннунцио никуда не годится, на всякий случай оставляю вам телефон клиники, где я пробуду неделю, звонить лучше всего во время завтрака, обеда или ужина, а теперь скажите мне, где находится Монтейру Росси в данный момент. Марта понизила голос и сказала: Сегодня вечером онбудет в Порталегри, остановится у друзей, но не стоит спрашивать его адрес, к тому же это не его постоянный адрес и ночевать он будет то здесь, то там, он должен все время разъезжать, так что, скорее всего, сам попытается связаться с вами. Хорошо, сказал Перейра, протягивая ей карточку, вот мой телефон, клиника талассотерапии в Пареде. Мне пора, доктор Перейра, сказала Марта, извините, но у меня свидание, а ехать еще через весь город.
Перейра встал из-за стола и простился с ней. Марта ушла, надев свою вязаную шапочку из простых ниток. Перейра провожал ее взглядом стоя, залюбовавшись красивым силуэтом в лучах солнечного света. Он почувствовал прилив бодрости и даже повеселел, но почему, сам не знает. Тогда он сделал знак Мануэлю, который подошел мгновенно и спросил, не желает ли он рюмочку после обеда. Но ему просто хотелось пить, потому что день был неимоверно жарким. Поколебавшись с минуту, он сказал, что, пожалуй, ограничится лимонадом. Он попросил принести ему лимонада, холодного-прехолодного, и побольше льда, утверждает Перейра.
14
На следующий день Перейра проснулся рано, утверждает он. Он выпил кофе и собрал свой маленький чемодан, положив туда «Contes du lundi» Альфонса Доде.
Вдруг придется на пару дней задержаться, подумал он, а Доде был как раз тем автором, который замечательно подходил для рассказов, публикуемых в «Лисабоне». Он направился к выходу, остановился перед карточкой жены и сказал ей: Вчера вечером я виделся с Мартой, невестой Монтейру Росси, у меня такое впечатление, что эти ребята попадут в беду, собственно, уже попали, но я к их делам не имею никакого отношения, мне нужно лечиться морскими купаниями, их прописал мне доктор Коста, к тому же в Лисабоне дышать нечем, свой перевод «Онорины» Бальзака я доделал, так что сегодня и поеду, сяду в поезд, доеду до станции Каиш де Содре, и тебя я забираю с собой, с твоего позволения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38