— Родео? У него, что, есть к этому способность?
— По-моему, у него больше таланта падать, чем ездить. Ну да ему все это нравится.
— Ты разрешишь мне познакомиться с ним поближе?
— В данных обстоятельствах это будет нелегко.
— Черт побери, Эллисон! Почему бы тебе не дать мне шанс? Мне начинает казаться, что дело не такое уж безнадежное, как я думал сначала. У нас обоих было совершенно превратное представление о происходившем с нами. Но теперь у нас появилась возможность…
— Я не знаю, о какой возможности ты говоришь, Коул. Но я не хочу, чтобы ты снова появился в моей жизни и в жизни Тони тоже. Все, что связано с тобой, приносит несчастье. А я и так уже натерпелась от Коллоуэев.
— Несчастье? Да я люблю тебя! И никогда не сделал тебе ничего плохого! И ты знаешь это.
Ей было невыносимо видеть перед собой его лицо, но она понимала, что этот вечер очень важен для них, он многое расставил на свои места.
Она могла включить в патио свет или предложить ему перейти в дом, а еще лучше — попросить его уйти. Да, она могла это сделать, но чутье подсказывало, что не стоит горячиться.
Дело в том, что при всем желании ей бы теперь не удалось свалить вину за все случившееся на одного Коула. Хотя он вел себя так, будто сам во всем виноват.
Эллисон села на краешек кресла.
— Я не знаю, что делать, — наконец призналась она.
Он подошел и сел рядом.
— Я предлагаю поесть. Не знаю, как ты, но я с утра ничего не ел. А я никогда не умел думать на пустой желудок.
— О, Коул. Вечно ты голодный. Клянусь, ты как бездонная бочка.
Эллисон осеклась, поймав себя на том, что заговорила с Коулом в их старой шутливой манере, как пятнадцать лет назад. И тут же добавила:
— Пойдем, я что-нибудь приготовлю. Он вошел за ней в дом и сел за стойку, пока она копалась в холодильнике.
— А Тони скоро придет? — спросил он. Эллисон достала ветчину и остатки овощного салата.
— Сегодня его не будет дома.
— Почему?
Ее так и подмывало сказать, что у него нет права интересоваться, где и что делает ее сын, но она сдержалась.
А что бы она чувствовала на его месте? Как бы она поступила, если бы ей неожиданно стало известно, что у нее есть ребенок, о существовании которого она даже не подозревала?
По крайней мере она точно знает, что не смогла бы так хорошо, как Коул, держать себя в руках. Нынешний Коул куда спокойнее, чем тот, которого она знала много лет назад.
— Он на ранчо у товарища. После школы ребята часто тренируются, а поскольку сегодня пятница, я разрешила Тони остаться на весь уик-энд.
Значит, с Тони ему сегодня встретиться не удастся.
— А какие у тебя планы на вечер? — решился он прощупать почву.
— Относительно чего?
— Ну, я имею в виду, ты куда-нибудь собираешься на уик-энд? Я не нарушил твоих планов?
— Нет, не нарушил. Человека, с которым я встречаюсь, сейчас нет в городе.
Они оба замолчали. Коул обдумывал, как обратиться к Эллисон, чтобы не выглядеть просителем.
Он откашлялся.
— Знаю, что это может прозвучать странно, но мне бы хотелось, чтобы мы снова стали друзьями.
Стоя к нему спиной, Эллисон накрывала на стол. Не оборачиваясь, она ответила:
— Не думаю, что это хорошая мысль.
— Почему же?
— Да потому что вряд ли это получится. Мне все время будет казаться, что ты следишь за мной, оцениваешь все мои слова и поступки, недоволен тем, как я воспитываю Тони. Или же…
— Ну, ну, подожди минутку. Если я до сих пор воздерживался от подобных высказываний, с чего ты взяла, что я буду делать их впредь? Ты прекрасно воспитала мальчика. Замечательный парень. Теплый, дружелюбный, вежливый. Он держится свободно, не зажат и не высокомерен. Тони произвел на меня очень хорошее впечатление. Неужели ты думаешь, я появился для того, чтобы причинять вам боль или приносить неприятности? Эллисон, это же я, Коул. Ты знала меня целую жизнь. Когда же я успел превратиться в чудовище, которое тебе мерещится?
Она ничего не ответила, но выражение ее лица было достаточно красноречивым.
Коул, вздохнув, провел рукой по волосам.
— Да. Я понял. Я не ответил на те мифические письма.
— Они не были мифическими. Они были вполне реальными.
— Пусть так. Я просто хотел сказать… Проклятье, не знаю, что говорить. Я пытаюсь найти хоть какую-то основу, на которой мы могло бы строить наши отношения.
— Я не хочу этих отношений.
— Черт возьми! Но я хочу их! Для меня это очень важно. Семья для меня — это все.
В это время Эллисон закончила накрывать на стол и села напротив него.
— Ты думаешь, я этого не знаю? — спросила она. — Семья всю жизнь была для тебя всем. Но я не член твоей семьи. Не забывай об этом. И Тони — мой сын.
— Он — Тони Коллоуэй.
— Попытайся это доказать.
— Да что доказывать, достаточно взглянуть на него.
— Это не юридическое доказательство. Он в ужасе посмотрел на нее.
— Так ты собираешься идти в суд?
— А ты разве нет?
— Разумеется, нет. Я не собираюсь создавать тебе проблемы.
— Но создаешь. Одно твое появление в Мейсоне создает мне проблемы. Если Тони узнает, что ты был здесь, у него сразу возникнет масса вопросов. Например, почему я никогда не упоминала о тебе раньше, насколько хорошо я тебя знаю, почему мы никогда не встречались раньше…
— Пусть так. Но ведь мы можем все хорошенько продумать. Я очень хочу его получше узнать. Что в этом плохого?
Ей не хотелось его расстраивать, видеть как он сердится. Но она боялась снова подпасть под его влияние. А рядом с ним это, кажется, неизбежно. Она и так уже в разговоре с ним сбилась на старую шутливую манеру, а если и дальше будет сдавать свои позиции, чем это чревато для нее? Не говоря уже о том, какие последствия это будет иметь для Тони.
— А что ты предлагаешь? — спросила она, ковыряя вилкой в тарелке.
Ее вопрос застиг его врасплох.
— Через несколько недель начнутся каникулы. Почему бы вам вдвоем не приехать на ранчо?
— Абсолютно исключено.
— Но почему?
— Моей ноги не будет там, где находится Летти Коллоуэй.
— О, Эллисон, зачем ты так?
— Я уже сказала.
— Ну ладно. А что если я отправлю ее куда-нибудь путешествовать? В этом случае вы приедете?
— Не знаю.
— Там сейчас Кэмерон и Коди. Я не успел тебе рассказать. Кэмерон с женой попали в автокатастрофу. Накануне того дня, когда я встретил Тони. Жена Кэмерона погибла, и сам он очень пострадал.
— О, Коул, не может быть! Какой ужас!
— У него маленькая дочь, Триша. Ей еще нет и года.
Глаза Эллисон наполнились слезами. Она сдерживалась, пока речь шла о ней, но чужая боль дала повод выплакаться по поводу всех несчастий сразу.
— Кэмерон будет страшно рад, если вы приедете.
— Мне надо подумать.
— Подумай. У тебя есть время Кроме того, мне бы хотелось, чтобы ты поговорила с Тони, рассказала ему обо мне.
Ее глаза расширились.
— О том, что ты его отец?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37