На нем все еще рубцы, вы ясно увидите их при дневном свете. У него были свои славные моменты истории, а также свои войны. Фердинанд Арагонский и Изабелла однажды останавливались здесь в конце пятнадцатого века во время последних войн, подорвавших власть мусульман в Испании. Говорят, что Колумб приезжал в Махинас по просьбе Изабеллы. Владелец Махинас в тот период пользовался королевской благосклонностью, так что вскоре замок Махинас стал сердцем Испании и местом нахождения испанского двора.
— А мы сможем переночевать в королевской спальне? — нетерпеливо спросила Анджела.
Десмонд засмеялся:
— Боюсь, что нет. То крыло частично разрушено. Но я покажу вам его завтра.
Дорога повернула, зубчатые стены приблизились и замаячили высоко над нами. Подул резкий холодный ветер, казалось, повеяло снегом. Когда мы приблизились, я увидела, что стены местами разрушились. Ворот не было. Дорога привела нас к фасаду здания через большой пролом в стене, где, несомненно, когда-то был проход под аркой. Я прониклась благоговением перед массивными стенами. Машина остановилась, и двое мужчин вышли.
— Оставайтесь в машине, пока мы с Лукой не проверим освещение, — бодро сказал Десмонд. — Сейчас здесь нет электричества. У семьи Махинас был генератор, установленный несколько лет назад, но сегодня мы займем только несколько комнат и обойдемся масляными лампами.
— А там есть паутина? — нервно спросила Анджела. — Ненавижу паутину!
— Хорошо, что Лука не слышит тебя! — сказал Десмонд. — Нет, ты увидишь, что комнаты, которыми пользуются, чистые и в хорошем состоянии. Он об этом заботится. Вы не испугаетесь, если мы ненадолго оставим вас одних?
Я покачала головой.
— Но не надолго, — сказала Анджела. — Если закричит сова или пролетит летучая мышь, я убегу!
Мы покорно сидели и ждали. В замке загорелся свет фонаря, и я увидела тень Десмонда, склонившегося над масляной лампой. Я не ожидала увидеть окна — думала, здесь будут только узкие щели в мощных стенах. Но я отчетливо видела его через большое окно. В огромном камине замерцал огонь.
Наш страх уменьшился.
Глава 3
— Здесь когда-то здесь размещались слуги, — объяснял нам Десмонд, пока мы потягивали послеобеденное вино. — Поэтому мы и используем эти комнаты — они самые маленькие в замке, за исключением темницы.
Маленькие? Но они же огромные. Потолки были настолько высокими, что мы едва могли рассмотреть их при тусклом свете масляных ламп.
Комната была холодной, и все мы сгрудились вокруг огня в камине, который развел для нас Лука. Пока Лука готовил ужин, Десмонд показал нам несколько комнат, все они выглядели по крайней мере не меньше, чем эта. Я обратила внимание на то, что мебель здесь была в основном прошлого столетия. Французская, изящная, она выглядела до смешного маленькой и неуместной в таких огромных комнатах. Деревянные полы настелены поверх первоначальных каменных и покрыты толстыми коврами.
Портьеры на больших окнах были из темно-красного бархата. С тяжелыми средневековыми стульями, скамейками, табуретами и столами, огромными кроватями и расстеленными повсюду шкурами животных эти комнаты, наверное, выглядели величественно.
Современная мебель, хотя и хорошая и явно дорогая, казалась по сравнению с ней временной, словно экспонаты выставки.
— Значит, здесь есть и темницы? — небрежно бросила я.
— С ножными кандалами, — усмехнулся Десмонд. — Некоторые темницы настолько маленькие, что человек, помещенный туда, не мог ни лечь, ни сесть, когда дверь закрывалась, он оказывался в полной тьме. Жестокое было время. Время Торквемады и инквизиции. Пытки широко применялись как церковными властями, так и гражданской администрацией. Такие семьи, как Махинас, использовали пытку против своих врагов — чтобы наказать предателей и преступников или отобрать деньги у мавров и евреев.
— Похоже, вы очень много знаете об этом месте и о семье Махинас, — с изумлением заметила я.
— Ничего удивительного. Я два года проработал над гидроэлектрическим проектом в этих горах. Сначала жил в деревне, потом — здесь.
— А семья Махинас тоже жила тогда здесь?
— Двое из них, — сказал он, и по лицу его пробежала тень. — Дон Карлос Махинас и его дочь. Когда плотина была построена, я уехал в Мадрид. Дочь вышла замуж и переехала на восточное побережье. Дон Карлос вскоре умер.
Анджела зевнула:
— Устала за день и хочу спать. Не возражаешь, Десмонд?
Он тотчас же встал:
— Разумеется, нет. Вы, наверное, обе устали. Я провожу вас в вашу комнату. Там есть перекладина на дверях, можете воспользоваться ею, если вам будет не по себе. Никто не сможет проникнуть к вам через окно. Стена с той стороны абсолютно отвесная. Если не опустите занавески, то утром вас ждет потрясающий вид. Ваша комната выходит окнами на восход солнца.
Мы с Анджелой встали.
— Какие у нас планы на завтра, Десмонд? Наверное, вам понадобится машина, чтобы добраться до охотничьего домика.
— Нет, — ответил он. — Мы с Лукой пойдем туда пешком после завтрака. Это всего несколько километров. Мы хотим взять с собой ружья, чтобы по пути поохотиться на оленя. Может, принесем вам оленину. Не понимаю, почему все удовольствия должны достаться тому, с кем хочу увидеться. Это человек, не меняющий своих привычек. — Десмонд улыбнулся. — Он встанет на заре и отправится на охоту, вернется около десяти, позавтракает, а затем для него начнется сиеста. Я приду к нему, когда он вернется домой завтракать.
— А как насчет нас с Лизой? — спросила Анджела, чрезвычайно удивленная тем, что не включена в его планы.
— Вы можете отдыхать и наслаждаться видом, пить вино или бродить по замку, но держаться подальше от разрушенного крыла. Некоторые его комнаты могут быть опасными, но все это я подробно объясню завтра, прежде чем мы с Лукой уйдем. Мы должны вернуться к полудню. Обещаю по возвращении компенсировать недостаток внимания.
— Ловлю тебя на слове, — растягивая слова, протянула Анджела.:
Она задержалась с ним, когда мы подошли к двери, а я вошла в комнату и осмотрелась. Темная бездна простиралась за нашим окном, так что Десмонд был прав, когда говорил, что в комнату не мог проникнуть никто чужой. Перекладина, стоявшая за дверью, казалась настолько крепкой, что могла служить как средневековый таран. В открытом камине ярко горел огонь, дверь из спальни вела в ванную, но, поскольку электричества не было, я поняла, что горячей воды не будет.
Кровати были большими и удобными, с огромными перинами. Я попробовала присесть на одну — ощущение такое, словно плывешь. Простыни казались хрустящими, только что выстиранными и чуть пахли лавандой.
Я почувствовала, что устала не меньше Анджелы, и, как только легла в постель, почти тотчас же уснула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
— А мы сможем переночевать в королевской спальне? — нетерпеливо спросила Анджела.
Десмонд засмеялся:
— Боюсь, что нет. То крыло частично разрушено. Но я покажу вам его завтра.
Дорога повернула, зубчатые стены приблизились и замаячили высоко над нами. Подул резкий холодный ветер, казалось, повеяло снегом. Когда мы приблизились, я увидела, что стены местами разрушились. Ворот не было. Дорога привела нас к фасаду здания через большой пролом в стене, где, несомненно, когда-то был проход под аркой. Я прониклась благоговением перед массивными стенами. Машина остановилась, и двое мужчин вышли.
— Оставайтесь в машине, пока мы с Лукой не проверим освещение, — бодро сказал Десмонд. — Сейчас здесь нет электричества. У семьи Махинас был генератор, установленный несколько лет назад, но сегодня мы займем только несколько комнат и обойдемся масляными лампами.
— А там есть паутина? — нервно спросила Анджела. — Ненавижу паутину!
— Хорошо, что Лука не слышит тебя! — сказал Десмонд. — Нет, ты увидишь, что комнаты, которыми пользуются, чистые и в хорошем состоянии. Он об этом заботится. Вы не испугаетесь, если мы ненадолго оставим вас одних?
Я покачала головой.
— Но не надолго, — сказала Анджела. — Если закричит сова или пролетит летучая мышь, я убегу!
Мы покорно сидели и ждали. В замке загорелся свет фонаря, и я увидела тень Десмонда, склонившегося над масляной лампой. Я не ожидала увидеть окна — думала, здесь будут только узкие щели в мощных стенах. Но я отчетливо видела его через большое окно. В огромном камине замерцал огонь.
Наш страх уменьшился.
Глава 3
— Здесь когда-то здесь размещались слуги, — объяснял нам Десмонд, пока мы потягивали послеобеденное вино. — Поэтому мы и используем эти комнаты — они самые маленькие в замке, за исключением темницы.
Маленькие? Но они же огромные. Потолки были настолько высокими, что мы едва могли рассмотреть их при тусклом свете масляных ламп.
Комната была холодной, и все мы сгрудились вокруг огня в камине, который развел для нас Лука. Пока Лука готовил ужин, Десмонд показал нам несколько комнат, все они выглядели по крайней мере не меньше, чем эта. Я обратила внимание на то, что мебель здесь была в основном прошлого столетия. Французская, изящная, она выглядела до смешного маленькой и неуместной в таких огромных комнатах. Деревянные полы настелены поверх первоначальных каменных и покрыты толстыми коврами.
Портьеры на больших окнах были из темно-красного бархата. С тяжелыми средневековыми стульями, скамейками, табуретами и столами, огромными кроватями и расстеленными повсюду шкурами животных эти комнаты, наверное, выглядели величественно.
Современная мебель, хотя и хорошая и явно дорогая, казалась по сравнению с ней временной, словно экспонаты выставки.
— Значит, здесь есть и темницы? — небрежно бросила я.
— С ножными кандалами, — усмехнулся Десмонд. — Некоторые темницы настолько маленькие, что человек, помещенный туда, не мог ни лечь, ни сесть, когда дверь закрывалась, он оказывался в полной тьме. Жестокое было время. Время Торквемады и инквизиции. Пытки широко применялись как церковными властями, так и гражданской администрацией. Такие семьи, как Махинас, использовали пытку против своих врагов — чтобы наказать предателей и преступников или отобрать деньги у мавров и евреев.
— Похоже, вы очень много знаете об этом месте и о семье Махинас, — с изумлением заметила я.
— Ничего удивительного. Я два года проработал над гидроэлектрическим проектом в этих горах. Сначала жил в деревне, потом — здесь.
— А семья Махинас тоже жила тогда здесь?
— Двое из них, — сказал он, и по лицу его пробежала тень. — Дон Карлос Махинас и его дочь. Когда плотина была построена, я уехал в Мадрид. Дочь вышла замуж и переехала на восточное побережье. Дон Карлос вскоре умер.
Анджела зевнула:
— Устала за день и хочу спать. Не возражаешь, Десмонд?
Он тотчас же встал:
— Разумеется, нет. Вы, наверное, обе устали. Я провожу вас в вашу комнату. Там есть перекладина на дверях, можете воспользоваться ею, если вам будет не по себе. Никто не сможет проникнуть к вам через окно. Стена с той стороны абсолютно отвесная. Если не опустите занавески, то утром вас ждет потрясающий вид. Ваша комната выходит окнами на восход солнца.
Мы с Анджелой встали.
— Какие у нас планы на завтра, Десмонд? Наверное, вам понадобится машина, чтобы добраться до охотничьего домика.
— Нет, — ответил он. — Мы с Лукой пойдем туда пешком после завтрака. Это всего несколько километров. Мы хотим взять с собой ружья, чтобы по пути поохотиться на оленя. Может, принесем вам оленину. Не понимаю, почему все удовольствия должны достаться тому, с кем хочу увидеться. Это человек, не меняющий своих привычек. — Десмонд улыбнулся. — Он встанет на заре и отправится на охоту, вернется около десяти, позавтракает, а затем для него начнется сиеста. Я приду к нему, когда он вернется домой завтракать.
— А как насчет нас с Лизой? — спросила Анджела, чрезвычайно удивленная тем, что не включена в его планы.
— Вы можете отдыхать и наслаждаться видом, пить вино или бродить по замку, но держаться подальше от разрушенного крыла. Некоторые его комнаты могут быть опасными, но все это я подробно объясню завтра, прежде чем мы с Лукой уйдем. Мы должны вернуться к полудню. Обещаю по возвращении компенсировать недостаток внимания.
— Ловлю тебя на слове, — растягивая слова, протянула Анджела.:
Она задержалась с ним, когда мы подошли к двери, а я вошла в комнату и осмотрелась. Темная бездна простиралась за нашим окном, так что Десмонд был прав, когда говорил, что в комнату не мог проникнуть никто чужой. Перекладина, стоявшая за дверью, казалась настолько крепкой, что могла служить как средневековый таран. В открытом камине ярко горел огонь, дверь из спальни вела в ванную, но, поскольку электричества не было, я поняла, что горячей воды не будет.
Кровати были большими и удобными, с огромными перинами. Я попробовала присесть на одну — ощущение такое, словно плывешь. Простыни казались хрустящими, только что выстиранными и чуть пахли лавандой.
Я почувствовала, что устала не меньше Анджелы, и, как только легла в постель, почти тотчас же уснула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34