Лаура могла поклясться, что перед этим ее кавалер не убирал ладони со стола, и ничего у него не было… Никаких цветов. Улыбнувшись, Кари продемонстрировал розу девушке, причем Лаура заметила, что он украдкой смахнул со лба капельки пота.
– Здорово! – заявила она, стараясь, чтобы ее голос звучал восхищенно.
– Да пустяки, – Кари махнул ругой, он уже снова стал прежним самоуверенным болтуном, затем юноша скорчил уморительную гримасу и рассмеялся, – на самом деле я долго готовился к этому трюку… Уф-ф… Не думал, что будет так тяжело. Сказать по правде, в любом балагане на ярмарке бродячие жонглеры тебе покажут то же самое и гораздо изящнее. Причем без всякой магии. Видишь ли… Мой дар настолько ничтожен, что я решил вовсе пренебречь им и гораздо больше внимания уделял охоте и упражнениям с оружием. Это более достойно дворянина, как известно… Ну а ученичество – что? Два или три года – самое меньшее! – носить капюшон, скрывая лицо, выполнять любой каприз наставника, служить ему… И в конце, когда мастеру будет угодно признать твои достижения, обретаешь сомнительное право, сняв ученический капюшон, именоваться «мастером» и «колдуном»… И просить где-нибудь в захолустье дозволения гильдии на частную практику? К чему мне это?
Кари протянул розу Лауре, затем наполнил бокалы и поднял свой.
– Но ведь к тебе этот маг все же обратился? – Лаура осторожно положила цветок на скатерть перед собой и тоже сделала глоток. Сейчас вкус вина уже не казался странным, напиток ей, пожалуй, нравился, – предлагал учиться?
– Да, довольно давно. Мне, третьему сыну сэра Геведа, не светило унаследовать замок и земли, так что… В общем-то… Это было вполне достойное предложение. А магу, должно быть, приятно сознавать, что его ученик – благородного происхождения. Прислуживает ему, повинуется… Я тогда отказался, но колдун меня, оказывается, не забыл… Да… Вот предложил службу, посулил награду…
– Он предложил тебе опасное дело?
– Очень опасное, – Кари снова беззаботно ухмыльнулся, – такое опасное, что даже и невозможное, пожалуй. Но я – Счастливчик. У меня получится.
Лауре показалось, что беззаботность ее спутника – деланная, искусственная. Бедняга, подумалось ей, да ведь он же постоянно думает о предстоящем опасном деле, переживает в душе, но старается не подать виду, не выказать мне… Не выглядеть слабым. Ей захотелось как-то ободрить Кари, подыграть ему.
– Тогда давай выпьем за твою удачу, за твой успех в этом опасном деле! – Лаура чувствовала, что у нее слегка кружится голова, вино делало свое дело, но состояние опьянения девушке нравилось и она храбро отхлебнула эманского.
Ей нравилось, что она сидит в этом странном «местечке», пьет дорогое вино, нравился пряный хмельной вкус… Ей нравился Кари, который так откровенно с ней говорит, хотя мог бы пускать пыль в глаза и спокойно врать, пользуясь ее наивностью. Ей нравилось, что Кари бодрится и играет ради нее, но не форсит сверх меры. Ей нравилось, что слегка кружится голова и хочется улыбаться и говорить только приятные вещи. И Лаура улыбалась. Кари улыбнулся в ответ и отсалютовал бокалом:
– За удачу!
Лаура сделала большой глоток и украдкой погладила розу. Цветок ей тоже нравился. Роза была совсем как настоящая – маленький бутончик, не распустившийся еще толком. Лаура потрогала кончиками пальцев хрупкие лепестки, смятые напряженной ладонью Кари, и ощутила под рукой влагу. На лепестках переливались крошечными искорками, отражая дрожащие отблески свечей, капельки воды – словно роса.
Роза была белой.
***
Лауре было весело – Кари рассказывал какие-то забавные истории, анекдоты о колдунах-неудачниках… И вкус вина словно стал иным, исчезла непривычная терпкость – теперь Лаура, прихлебывая время от времени, чувствовала себя уверенной и бесстрашной. Ощущение было новым и ужасно нравилось девушке. Привстав, она потянулась за орешками. Орешки были поджарены и вываляны в чем-то сладком, тетка Тинна иногда тоже делала такие, но в «Золотом кубке» они оказались куда вкуснее теткиных.
Ой! Тетка Анатинна! Лаура вдруг подумала, что отсутствие в «Золотом кубке» окон сыграло с ней недобрую шутку. Тетка, быть может, давно уже ждет ее!
– Кари, – перебила она веселого рассказчика, – а мы давно здесь сидим?
– Лаура, – Кари сдвинул брови, притворяясь сердитым, – тебе скучно со мной? Мои рассказы тебе надоели? Быть может, мне следует пригласить музыкантов?
– Музыкантов? А, нет… Но мне, должно быть, уже давно пора быть дома… Тетка наверняка волнуется. Нет, ты не подумай – мне с тобой хорошо и истории твои очень забавные, – торопливо добавила девушка, – но моя тетя Тинна…
Новая – бесстрашная – Лаура не боялась тетки, однако…
– Хорошо, – покладисто согласился Кари, – идем.
Он выпил вино, остававшееся в его бокале, и поднялся. Лаура последовала его примеру и глотнула, почти не чувствуя вкуса напитка. Затем она вслед за Кари встала из-за стола, кавалер галантно помог ей, отодвинув стул. И вдруг… Лаура почувствовала, что теряет равновесие. Чтобы устоять на ногах, ей пришлось даже ухватиться за край стола.
– Ой…
Лаура растерялась, ей захотелось провалиться от обиды сквозь землю. Как же так? Она опьянела? Но ведь и выпито было совсем чуть-чуть… Как она покажется на глаза тете и хозяину? И что же теперь подумает о ней Кари? Но ее спутник, вопреки опасениям, повел себя великодушно. Вовремя заметив слабость девушки, он поспешил подхватить ее под локоть и совершенно серьезно, без малейшей насмешки в голосе заявил:
– Спокойно! Ты только не волнуйся. Это все эманское… Вот что, Лаура, постарайся продержаться, пока мы не выйдем. На улице тебе сразу станет лучше.
Лаура согласно кивнула и снова едва не потеряла равновесие. О новой, уверенной в себе и веселой, Лауре больше речи не было. Мысленно кляня себя последними словами, девушка совершенно неприличным образом повисла на плече спутника и, поддерживаемая его крепкой рукой, поплелась к выходу. Дальнейшие события она вспоминала с трудом, словно сквозь плотную дымку она различила лицо надутого толстяка, тот, кажется, улыбался препротивнейшим образом и бормотал какие-то двусмысленные пожелания. Кари, вручая ему деньги, отрезал что-то коротко и сердито. Толстяк тут же перестал улыбаться и с поклоном распахнул дверь.
Лаура не помнила, как она вышла из «Золотого кубка», но затем ей в самом деле стало получше и она, подняв голову, огляделась. Кари вел ее верно – точно к дому мастера Эвильета.
– Кари… – с огромным трудом произнесла Лаура, – прости меня. Я такая дурочка.
– Да нет же, это я во всем виноват, – перебил ее Кари, – напоил девушку. А что ж ты не сказала, что ты… Хотя да, я понимаю, это все эманское… Непривычному человеку оно кажется таким легким.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
– Здорово! – заявила она, стараясь, чтобы ее голос звучал восхищенно.
– Да пустяки, – Кари махнул ругой, он уже снова стал прежним самоуверенным болтуном, затем юноша скорчил уморительную гримасу и рассмеялся, – на самом деле я долго готовился к этому трюку… Уф-ф… Не думал, что будет так тяжело. Сказать по правде, в любом балагане на ярмарке бродячие жонглеры тебе покажут то же самое и гораздо изящнее. Причем без всякой магии. Видишь ли… Мой дар настолько ничтожен, что я решил вовсе пренебречь им и гораздо больше внимания уделял охоте и упражнениям с оружием. Это более достойно дворянина, как известно… Ну а ученичество – что? Два или три года – самое меньшее! – носить капюшон, скрывая лицо, выполнять любой каприз наставника, служить ему… И в конце, когда мастеру будет угодно признать твои достижения, обретаешь сомнительное право, сняв ученический капюшон, именоваться «мастером» и «колдуном»… И просить где-нибудь в захолустье дозволения гильдии на частную практику? К чему мне это?
Кари протянул розу Лауре, затем наполнил бокалы и поднял свой.
– Но ведь к тебе этот маг все же обратился? – Лаура осторожно положила цветок на скатерть перед собой и тоже сделала глоток. Сейчас вкус вина уже не казался странным, напиток ей, пожалуй, нравился, – предлагал учиться?
– Да, довольно давно. Мне, третьему сыну сэра Геведа, не светило унаследовать замок и земли, так что… В общем-то… Это было вполне достойное предложение. А магу, должно быть, приятно сознавать, что его ученик – благородного происхождения. Прислуживает ему, повинуется… Я тогда отказался, но колдун меня, оказывается, не забыл… Да… Вот предложил службу, посулил награду…
– Он предложил тебе опасное дело?
– Очень опасное, – Кари снова беззаботно ухмыльнулся, – такое опасное, что даже и невозможное, пожалуй. Но я – Счастливчик. У меня получится.
Лауре показалось, что беззаботность ее спутника – деланная, искусственная. Бедняга, подумалось ей, да ведь он же постоянно думает о предстоящем опасном деле, переживает в душе, но старается не подать виду, не выказать мне… Не выглядеть слабым. Ей захотелось как-то ободрить Кари, подыграть ему.
– Тогда давай выпьем за твою удачу, за твой успех в этом опасном деле! – Лаура чувствовала, что у нее слегка кружится голова, вино делало свое дело, но состояние опьянения девушке нравилось и она храбро отхлебнула эманского.
Ей нравилось, что она сидит в этом странном «местечке», пьет дорогое вино, нравился пряный хмельной вкус… Ей нравился Кари, который так откровенно с ней говорит, хотя мог бы пускать пыль в глаза и спокойно врать, пользуясь ее наивностью. Ей нравилось, что Кари бодрится и играет ради нее, но не форсит сверх меры. Ей нравилось, что слегка кружится голова и хочется улыбаться и говорить только приятные вещи. И Лаура улыбалась. Кари улыбнулся в ответ и отсалютовал бокалом:
– За удачу!
Лаура сделала большой глоток и украдкой погладила розу. Цветок ей тоже нравился. Роза была совсем как настоящая – маленький бутончик, не распустившийся еще толком. Лаура потрогала кончиками пальцев хрупкие лепестки, смятые напряженной ладонью Кари, и ощутила под рукой влагу. На лепестках переливались крошечными искорками, отражая дрожащие отблески свечей, капельки воды – словно роса.
Роза была белой.
***
Лауре было весело – Кари рассказывал какие-то забавные истории, анекдоты о колдунах-неудачниках… И вкус вина словно стал иным, исчезла непривычная терпкость – теперь Лаура, прихлебывая время от времени, чувствовала себя уверенной и бесстрашной. Ощущение было новым и ужасно нравилось девушке. Привстав, она потянулась за орешками. Орешки были поджарены и вываляны в чем-то сладком, тетка Тинна иногда тоже делала такие, но в «Золотом кубке» они оказались куда вкуснее теткиных.
Ой! Тетка Анатинна! Лаура вдруг подумала, что отсутствие в «Золотом кубке» окон сыграло с ней недобрую шутку. Тетка, быть может, давно уже ждет ее!
– Кари, – перебила она веселого рассказчика, – а мы давно здесь сидим?
– Лаура, – Кари сдвинул брови, притворяясь сердитым, – тебе скучно со мной? Мои рассказы тебе надоели? Быть может, мне следует пригласить музыкантов?
– Музыкантов? А, нет… Но мне, должно быть, уже давно пора быть дома… Тетка наверняка волнуется. Нет, ты не подумай – мне с тобой хорошо и истории твои очень забавные, – торопливо добавила девушка, – но моя тетя Тинна…
Новая – бесстрашная – Лаура не боялась тетки, однако…
– Хорошо, – покладисто согласился Кари, – идем.
Он выпил вино, остававшееся в его бокале, и поднялся. Лаура последовала его примеру и глотнула, почти не чувствуя вкуса напитка. Затем она вслед за Кари встала из-за стола, кавалер галантно помог ей, отодвинув стул. И вдруг… Лаура почувствовала, что теряет равновесие. Чтобы устоять на ногах, ей пришлось даже ухватиться за край стола.
– Ой…
Лаура растерялась, ей захотелось провалиться от обиды сквозь землю. Как же так? Она опьянела? Но ведь и выпито было совсем чуть-чуть… Как она покажется на глаза тете и хозяину? И что же теперь подумает о ней Кари? Но ее спутник, вопреки опасениям, повел себя великодушно. Вовремя заметив слабость девушки, он поспешил подхватить ее под локоть и совершенно серьезно, без малейшей насмешки в голосе заявил:
– Спокойно! Ты только не волнуйся. Это все эманское… Вот что, Лаура, постарайся продержаться, пока мы не выйдем. На улице тебе сразу станет лучше.
Лаура согласно кивнула и снова едва не потеряла равновесие. О новой, уверенной в себе и веселой, Лауре больше речи не было. Мысленно кляня себя последними словами, девушка совершенно неприличным образом повисла на плече спутника и, поддерживаемая его крепкой рукой, поплелась к выходу. Дальнейшие события она вспоминала с трудом, словно сквозь плотную дымку она различила лицо надутого толстяка, тот, кажется, улыбался препротивнейшим образом и бормотал какие-то двусмысленные пожелания. Кари, вручая ему деньги, отрезал что-то коротко и сердито. Толстяк тут же перестал улыбаться и с поклоном распахнул дверь.
Лаура не помнила, как она вышла из «Золотого кубка», но затем ей в самом деле стало получше и она, подняв голову, огляделась. Кари вел ее верно – точно к дому мастера Эвильета.
– Кари… – с огромным трудом произнесла Лаура, – прости меня. Я такая дурочка.
– Да нет же, это я во всем виноват, – перебил ее Кари, – напоил девушку. А что ж ты не сказала, что ты… Хотя да, я понимаю, это все эманское… Непривычному человеку оно кажется таким легким.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38