Субъективные гражданские права, которые принадлежат участникам имущественного оборота, должны быть не только реально осуществимыми. Субъекты этих прав должны быть наделены возможностями по пресечению нарушения прав, их восстановлению, компенсации всех потерь, вызванных нарушением субъективных прав. Как правильно отмечал В.П. Грибанов: «Субъективное право, предоставленное лицу, но не обеспеченное от его нарушения необходимыми средствами защиты, является лишь декларативным правом». Правильным представляется также вывод В.П. Грибанова о том, что «возможность правоохранительного характера включается в само содержание субъективного материального требования как одно из его правомочий».
Всякое субъективное гражданское право подлежит защите, а носитель этого права обладает соответствующим правомочием на его защиту с помощью средств, предусмотренных законодательством. Это правомочие является одним из элементов субъективного гражданского права (включая обязательственное право, возникшее из договора), который проявляет себя лишь в ситуациях, когда кто-либо оспаривает, посягает или нарушает это субъективное гражданское право.
Объем правомочий по защите субъективных гражданских прав зависит от целого ряда факторов, связанных как с самим защищаемым правом, так и с обстоятельствами его нарушения.
Во-первых, объем возможностей защиты (содержание права на защиту) субъективного гражданского права во многом определяется природой этого права. Если речь идет о нарушении права собственности или иного вещного права, то можно констатировать, что возможности их защиты иные, нежели при нарушении какого-либо обязательственного права, возникшего из договора. И это различие в возможностях диктуется различием в природе названных субъективных гражданских прав.
Как известно, право собственности является абсолютным правом. Необходимость защиты прав собственника от всех иных лиц предполагает наделение его соответствующими правомочиями, и в частности возможностью использовать дополнительно к имеющимся способам защиты его субъективного гражданского права особые вещно-правовые способы защиты (виндикационный и негаторный иски).
В отличие от права собственности в обязательственных (относительных) правоотношениях предполагается, что, как правило, права стороны в обязательстве могут быть нарушены лишь другой стороной этого же обязательства. Поэтому, очевидно, нет нужды наделять кредитора возможностями по защите его права от всех иных лиц, помимо должника. В тех же редких случаях, когда из обязательства возникают некоторые правомочия, сходные с правомочиями собственника либо субъекта вещного права (например, правомочия по владению и пользованию имуществом), законодатель наделяет такого субъекта возможностями по их защите, аналогичными тем, которые предоставлены собственнику (см., например, ст. 305 ГК).
Во-вторых, объем возможностей по защите нарушенного права зависит от вида и степени его нарушения. Дифференцированный подход законодателя в наделении субъектов гражданских прав возможностями по их защите в зависимости от указанного критерия хорошо заметен, к примеру, в различии последствий ненадлежащего исполнения обязательства и неисполнения обязательства. В первом случае уплата должником неустойки и возмещение им убытков не освобождают его от исполнения обязательства в натуре. Во втором – те же действия должника являются основанием к освобождению его от исполнения обязательства в натуре.
В-третьих, объем правомочий по защите нарушенного права предопределяется также правовым статусом лица, допустившего это нарушение.
Так, нельзя не замечать отличий в степени защиты нарушенных гражданских прав, если такое нарушение допущено со стороны государства, выступающего в качестве субъекта соответственно частного или публичного права.
Если государство в лице его органов выступает в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, то оно действует на равных началах с иными участниками этих отношений – гражданами и юридическими лицами, и, следовательно, против него могут быть применены любые способы защиты нарушенных гражданских прав.
Иное дело, если государство в лице его органов допускает нарушения гражданских прав, действуя, однако, в качестве субъекта публичного права. В этом случае нормы гражданского права не применяются, если иное специально не предусмотрено законодательством. Поэтому субъекту нарушенного права придется ограничиться требованием о признании ненормативного акта соответствующего государственного органа недействительным либо иском о возмещении за счет государства убытков, причиненных в результате незаконных действий (бездействия) государственного органа или должностных лиц этого органа.
Правовой статус нарушителя имеет определяющее значение для объема предоставляемых возможностей по защите субъективного гражданского права и в тех случаях, когда правоотношения находятся в сфере действия только частного права.
Можно, например, обратить внимание на существенное различие в правовой регламентации обязательств, стороны которых соответственно связаны или не связаны с осуществлением предпринимательской деятельности, при решении вопросов одностороннего отказа от исполнения обязательства, досрочного исполнения обязательства, ответственности за нарушение обязательства.
Как известно, общим правилом в гражданско-правовых отношениях является недопустимость одностороннего отказа от исполнения обязательства и одностороннего изменения его условий, за исключением случаев, предусмотренных законом. Однако в отношении обязательства, связанного с осуществлением предпринимательской деятельности, односторонний отказ от его исполнения или одностороннее изменение его условий допускается также в случаях, предусмотренных договором. Если обычно должник вправе исполнить свое обязательство до срока, установленного договором, то применительно к обязательствам, связанным с осуществлением предпринимательской деятельности, действует прямо противоположное правило: досрочное исполнение такого обязательства допускается только в случаях, когда право должника исполнить обязательство до установленного им срока предусмотрено законом, иными правовыми актами или условиями обязательства либо вытекает из обычаев делового оборота или существа обязательства.
Необходимым основанием ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства признается наличие вины лица, допустившего нарушение обязательства, в форме умысла или неосторожности. Данное положение в прежние годы носило характер генерального принципа гражданско-правовой ответственности (ст.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311