— Свяжись с руководством и вызови представителя ЦРУ.
За полминуты общения с незнакомцем агент американской разведки уверился, что тот принадлежит либо к штатовским, либо к английским спецслужбам, и вновь ощутил почву под ногами. Все встало на свои места: просто-напросто произошла накладка — из-за того, что два ведомства не поделились друг с другом информацией. Вооружение, униформа и раскраска лица подтверждали версию о том, что небритый нахал служит в одном из боевых подразделений НАТО.
— Ага, — удовлетворенно кивнул Владислав. — Значит, ты работаешь на ЦРУ. Это многое объясняет… То есть говорить, как я понял, ты не будешь?
Албанец демонстративно зевнул.
Разговаривать не о чем. Диверсант, если не хочет лишиться работы и пойти под трибунал, обязан проинформировать о случившемся координационный центр ЦРУ ФБР АНБ и получить оттуда соответствующие указания.
— Что ж, не говори. — Рокотов достал полароидную фотографию. — Это что тут такое у нас изображено?
Косовар почувствовал озноб. На снимке красовалась проданная чеченцам ядерная боеголовка. Эту фотографию он не уничтожил, совершенно забыл о ее существовании, сунул в карман вместе с незаполненным паспортом гражданина Кипра. А за двое прошедших безумных суток у него не нашлось времени тщательно проверить собственные карманы. Все бумаги сжег, а о снимке не вспомнил.
Русский биолог заметил, что пленник нервничает.
— Итак, что это? Я жду.
Ясхар собрался с мыслями, огляделся… и по его губам скользнула презрительная усмешка.
— Тебе отсюда не выбраться. Ты в ловушке, — он кивнул на глухие стены без единого вентиляционного отверстия. — Предлагаю сделку. Ты свяжешься с начальством, а я прикажу своим людям тебя не трогать.
— А почему ты решил, что мне хочется отсюда выбраться? Может, я камикадзе.
— Это глупо, — покачал головой албанец. — Ты и я — профессионалы. Мы знаем, что иногда приходится идти на компромисс. Даже если ты выберешься отсюда, начальство тебя в порошок сотрет за то, что помешал моему заданию. Здесь замешаны интересы слишком больших людей.
— А именно?
— Госсекретаря и выше…
— Без тебя знаю, — отмахнулся Влад.
— Тогда тем более я буду молчать.
— Это вряд ли.
— Пытать будешь? — Ясхар постарался, чтобы его голос звучал равнодушно, и изо всех сил задергал связанными руками.
— Не пыжься, — хмыкнул биолог, доставая из нагрудного кармана металлический цилиндр, — все равно не порвешь… А вот рассказывать будешь охотно. — Он вытащил шприц и несколько ампул. — Знакомо?
— Пентотал натрия, — выдохнул албанец.
— Соображаешь. И насчет выхода отсюда ты ошибся. Смотри! — Рокотов развернулся и пяткой правой ноги стукнул в стену. Сплошная «бетонная» плита вдруг треснула и осыпалась кусками серой штукатурки, за которой открылся вентиляционный ход. — Вуаля! Я не такой дурак, чтобы лезть в мышеловку без черного хода. Пока твои дружбаны будут ломать дверь, я успею уйти.
Ясхар заревел от бешенства и попытался укусить хитрого фэбээровца.
— Но-но-но! — Владислав увернулся от щелкнувших челюстей агента ЦРУ и сильным ударом бросил того обратно на мешки. — Шустрый какой… — он прижал коленом туловище албанца и, обломав кончик ампулы, набрал розоватую жидкость. — Иглу стерилизовать не буду, это тебе ни к чему…
Спустя сорок минут он уже знал все подробности. Кто, что, сколько заплатили, когда боеголовку забрали новые владельцы. Единственное, о чем не смог рассказать Ясхар, так о том, куда именно чеченские террористы намереваются заложить заряд.
Однако порт на территории Албании, где покупателей ждал корабль, агент ЦРУ все же назвал. Хотя и не очень уверенно…
«Мать моя женщина, — думал Влад, выбираясь по узким тоннелям наружу, — вот не было печали… И что мне так везет? Сначала за мной гоняются переодетые диверсанты из УЧК, потом на голову сваливается американский пилот, затем в руки попадает карта этой проклятой лаборатории. И когда кажется, что все уже позади, — всплывает ядерная боеголовка. Настоящая, готовая к взрыву. Движущаяся по направлению к моей стране… Дедушка Фрейд может отдохнуть. Кстати, зарядец явно идет в Питер, это самый выгодный путь отсюда. Любимый город уже не может спать спокойно… А с учетом повальной продажности нашей таможни его сгрузят на берег без проблем».
Гору ощутимо тряхнуло.
«Здравствуй, жопа, Новый год! Мои два кило пластида сработали. Значит, дверь ребяткам открыть удалось. Дверь в преисподнюю…»
Когда он выбрался на свежий воздух, было уже темно. На смотровой площадке никого, лишь откуда то издалека доносится пчелиное жужжание вертолетных двигателей.
«Ну, слава Богу! — Рокотов устало опустился на камень и перекрестился. — Хоть тут все в порядке. Ну что, попью водички, и в путь… Надо место найти для ночлега. Здесь оставаться опасно. Не ровен час, югославы или албанцы пожалуют…»
Биолог поморгал, отгоняя сонливость, бодро вскочил на ноги и стал спускаться по склону. Туда, где, по его расчетам, начиналась узкая долина с журчащей посередине речушкой.
Эпилог.
Жижко Карич погиб на боевом посту, так и не успев встретиться со своим братом Драгославом.
Он проводил операцию тяжело раненному пожилому цыгану, когда натовская ракета разорвалась в двадцати метрах от палатки, верх которой украшало огромное белое полотно с красным крестом. Треугольный стальной осколок вонзился Жижко под левую лопатку и перерубил сердечную мышцу. Врач успел сделать только одно движение — развернуться влево, чтобы не упасть на пациента на операционном столе.
Он упал на руки ассистенту, заливая кровью стол с инструментами.
И умер мгновенно, закрыв своим телом остальных врачей и аппаратуру искусственной вентиляции легких.
Пациента удалось спасти…
Летчик американского «F-15С», нанесший удар по развернутому полевому госпиталю, поднял самолет на три тысячи футов и направился к следующей цели — зданию школы возле Лоаны. Там, по данным разведки, сербы сосредоточили две роты военной полиции.
Наготове у пилота ВВС США были ракеты «АСМ-650» с трехсотфунтовыми осколочно-фугасными боеголовками.
Сербы должны получить по заслугам. Молодой лейтенант нисколько в этом не сомневался и твердой рукой вел машину в ночном темно синем небе, усыпанном яркими звездами. Совсем как на американском флаге. Вот разве что красные полосы флага — это кровь убитых сербов и албанцев. Ну и плевать.
Он выполнял приказ своего Президента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
За полминуты общения с незнакомцем агент американской разведки уверился, что тот принадлежит либо к штатовским, либо к английским спецслужбам, и вновь ощутил почву под ногами. Все встало на свои места: просто-напросто произошла накладка — из-за того, что два ведомства не поделились друг с другом информацией. Вооружение, униформа и раскраска лица подтверждали версию о том, что небритый нахал служит в одном из боевых подразделений НАТО.
— Ага, — удовлетворенно кивнул Владислав. — Значит, ты работаешь на ЦРУ. Это многое объясняет… То есть говорить, как я понял, ты не будешь?
Албанец демонстративно зевнул.
Разговаривать не о чем. Диверсант, если не хочет лишиться работы и пойти под трибунал, обязан проинформировать о случившемся координационный центр ЦРУ ФБР АНБ и получить оттуда соответствующие указания.
— Что ж, не говори. — Рокотов достал полароидную фотографию. — Это что тут такое у нас изображено?
Косовар почувствовал озноб. На снимке красовалась проданная чеченцам ядерная боеголовка. Эту фотографию он не уничтожил, совершенно забыл о ее существовании, сунул в карман вместе с незаполненным паспортом гражданина Кипра. А за двое прошедших безумных суток у него не нашлось времени тщательно проверить собственные карманы. Все бумаги сжег, а о снимке не вспомнил.
Русский биолог заметил, что пленник нервничает.
— Итак, что это? Я жду.
Ясхар собрался с мыслями, огляделся… и по его губам скользнула презрительная усмешка.
— Тебе отсюда не выбраться. Ты в ловушке, — он кивнул на глухие стены без единого вентиляционного отверстия. — Предлагаю сделку. Ты свяжешься с начальством, а я прикажу своим людям тебя не трогать.
— А почему ты решил, что мне хочется отсюда выбраться? Может, я камикадзе.
— Это глупо, — покачал головой албанец. — Ты и я — профессионалы. Мы знаем, что иногда приходится идти на компромисс. Даже если ты выберешься отсюда, начальство тебя в порошок сотрет за то, что помешал моему заданию. Здесь замешаны интересы слишком больших людей.
— А именно?
— Госсекретаря и выше…
— Без тебя знаю, — отмахнулся Влад.
— Тогда тем более я буду молчать.
— Это вряд ли.
— Пытать будешь? — Ясхар постарался, чтобы его голос звучал равнодушно, и изо всех сил задергал связанными руками.
— Не пыжься, — хмыкнул биолог, доставая из нагрудного кармана металлический цилиндр, — все равно не порвешь… А вот рассказывать будешь охотно. — Он вытащил шприц и несколько ампул. — Знакомо?
— Пентотал натрия, — выдохнул албанец.
— Соображаешь. И насчет выхода отсюда ты ошибся. Смотри! — Рокотов развернулся и пяткой правой ноги стукнул в стену. Сплошная «бетонная» плита вдруг треснула и осыпалась кусками серой штукатурки, за которой открылся вентиляционный ход. — Вуаля! Я не такой дурак, чтобы лезть в мышеловку без черного хода. Пока твои дружбаны будут ломать дверь, я успею уйти.
Ясхар заревел от бешенства и попытался укусить хитрого фэбээровца.
— Но-но-но! — Владислав увернулся от щелкнувших челюстей агента ЦРУ и сильным ударом бросил того обратно на мешки. — Шустрый какой… — он прижал коленом туловище албанца и, обломав кончик ампулы, набрал розоватую жидкость. — Иглу стерилизовать не буду, это тебе ни к чему…
Спустя сорок минут он уже знал все подробности. Кто, что, сколько заплатили, когда боеголовку забрали новые владельцы. Единственное, о чем не смог рассказать Ясхар, так о том, куда именно чеченские террористы намереваются заложить заряд.
Однако порт на территории Албании, где покупателей ждал корабль, агент ЦРУ все же назвал. Хотя и не очень уверенно…
«Мать моя женщина, — думал Влад, выбираясь по узким тоннелям наружу, — вот не было печали… И что мне так везет? Сначала за мной гоняются переодетые диверсанты из УЧК, потом на голову сваливается американский пилот, затем в руки попадает карта этой проклятой лаборатории. И когда кажется, что все уже позади, — всплывает ядерная боеголовка. Настоящая, готовая к взрыву. Движущаяся по направлению к моей стране… Дедушка Фрейд может отдохнуть. Кстати, зарядец явно идет в Питер, это самый выгодный путь отсюда. Любимый город уже не может спать спокойно… А с учетом повальной продажности нашей таможни его сгрузят на берег без проблем».
Гору ощутимо тряхнуло.
«Здравствуй, жопа, Новый год! Мои два кило пластида сработали. Значит, дверь ребяткам открыть удалось. Дверь в преисподнюю…»
Когда он выбрался на свежий воздух, было уже темно. На смотровой площадке никого, лишь откуда то издалека доносится пчелиное жужжание вертолетных двигателей.
«Ну, слава Богу! — Рокотов устало опустился на камень и перекрестился. — Хоть тут все в порядке. Ну что, попью водички, и в путь… Надо место найти для ночлега. Здесь оставаться опасно. Не ровен час, югославы или албанцы пожалуют…»
Биолог поморгал, отгоняя сонливость, бодро вскочил на ноги и стал спускаться по склону. Туда, где, по его расчетам, начиналась узкая долина с журчащей посередине речушкой.
Эпилог.
Жижко Карич погиб на боевом посту, так и не успев встретиться со своим братом Драгославом.
Он проводил операцию тяжело раненному пожилому цыгану, когда натовская ракета разорвалась в двадцати метрах от палатки, верх которой украшало огромное белое полотно с красным крестом. Треугольный стальной осколок вонзился Жижко под левую лопатку и перерубил сердечную мышцу. Врач успел сделать только одно движение — развернуться влево, чтобы не упасть на пациента на операционном столе.
Он упал на руки ассистенту, заливая кровью стол с инструментами.
И умер мгновенно, закрыв своим телом остальных врачей и аппаратуру искусственной вентиляции легких.
Пациента удалось спасти…
Летчик американского «F-15С», нанесший удар по развернутому полевому госпиталю, поднял самолет на три тысячи футов и направился к следующей цели — зданию школы возле Лоаны. Там, по данным разведки, сербы сосредоточили две роты военной полиции.
Наготове у пилота ВВС США были ракеты «АСМ-650» с трехсотфунтовыми осколочно-фугасными боеголовками.
Сербы должны получить по заслугам. Молодой лейтенант нисколько в этом не сомневался и твердой рукой вел машину в ночном темно синем небе, усыпанном яркими звездами. Совсем как на американском флаге. Вот разве что красные полосы флага — это кровь убитых сербов и албанцев. Ну и плевать.
Он выполнял приказ своего Президента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85