«А что я, собственно говоря, ною? В моем положении надо помалкивать и радоваться, что так все удачно складывается. Тьфу, тьфу, тьфу…».
Она незаметно постучала по столу и взглянула на друга. Тот улыбнулся, будто прочел ее мысли.
- Что со мной будет дальше?
- Простите, но это не входит в мою компетенцию. Пока не входит. Я жду дальнейших указаний от Дмитрия Николаевича.
25
Вот уже несколько дней у Зотова было чемоданное настроение: он знал, что в Зоне ему осталось служить недолго.
Несмотря на свою непоседливость майор был консерватором и не любил крутых перемен. Он уважал стабильность, уверенность в завтрашнем дне. С самого начала зная, что служба чекиста - перекати-поле, он все же не мог свыкнуться с этим и очень негативно относился к подобным переменам. Он знал, что в глубине души будет тосковать по Зоне, как тосковал по всему, во что вкладывал душу.
Сидя в кресле у себя дома, он рассматривал комнату, словно видел ее впервые. Всю противоположную стену занимали застекленные полки, на которых стояли модели самолетов и вертолетов. Модели эти в основном были из Чехословакии, Польши, Германии, Италии. Зотов сам их склеивал, наносил боевую окраску, опознавательные знаки и бережно ставил на полочку. Мальчишки постоянно ходили к Дмитрию, чтобы посмотреть на мини-музей боевой авиатехники, а хозяин подробно рассказывал им о каждом самолете.
Почти все мужчины в Зоне что-нибудь коллекционировали: марки, значки, этикетки от спичечных коробков. Один собирал даже этикетки от советских и импортных спиртных напитков, хотя сам был трезвенником, и оклеивал ими стены.
Майор печально посмотрел на свою коллекцию: что будет с ней? И что, черт возьми, будет с ним самим?!
Через три дня, когда товарищи по работе попрощались с невинно убиенной Еленой Николаевной Бережной, майор повез капсулу с ее прахом в последний путь - в Ленинград, чтобы похоронить рядом с могилой матери.
Ленинградские товарищи из Большого дома на Литейном были предупреждены, поэтому похороны прошли быстро и по-деловому.
Зотову очень хотелось приехать к Лене на новую квартиру, но еще на кладбище он заметил за собой «топтуна». Кроме того, в Зоне он получил приказ срочно прибыть на Лубянку. Учитывая эти два обстоятельства, майор сразу же после похорон поехал в аэропорт. Встреча с любимой откладывалась на неопределенный срок.
В аэропорту, обманув соглядатая, Дмитрий улучил момент, чтобы бросить в почтовый ящик заранее приготовленное письмо с дальнейшими инструкциями своему другу. Майор полулежал в кресле самолета, уставившись на табличку «Не курить». Он знал, что начальство вряд ли помилует его: слишком много было допущено ошибок. Конечно, половину из них он собирался списать на Саблина, но вторая-то половина оставалась. В лучшем случае Зотова ждала «тьмутаракань», в худшем - несчастный случай. Начальник Зоны вылетел две недели назад, и до сих пор о нем ничего не известно. Теперь настала очередь начальника Особого отдела.
«А может, плюнуть на все и исчезнуть вместе с Леной? - думал Зотов, понимая, однако, всю безнадежность ситуации. - Хотя уже поздно. Вот он, мой родной, сидит, гад, глазки прикрыл, а сам так и зыркает, чтобы я случайно из самолета на ходу не выпрыгнул. Может, они вообще меня около трапа возьмут. Под белые рученьки и на персональной машине прямо к шефу».
Внизу замелькали посадочные огни. Толчок, шорох колес о бетонную полосу и, наконец, остановка. Наступил момент полного затишья, когда уставший самолет остановился как вкопанный, в последний раз взревев турбинами. Все облегченно вздохнули: «Прилетели».
Дмитрий тоже вздохнул, но тяжело и по другому поводу. Подойдя к выходу, он увидел черную «Волгу». Группа товарищей с рожами, как у Мюллера, стояла по обе стороны трапа.
Зотов усмехнулся:
- «Это конец», - подумал Штирлиц, сунув руку в карман брюк.
Услышав его слова, стюардесса улыбнулась и с интересом посмотрела на Дмитрия, но он уже спускался по трапу.
Молча и не дожидаясь приглашения, Зотов сел в машину. Товарищи мысленно поблагодарили его за понимание. Заполучив долгожданного пассажира, «Волга» взревела, резко рванулась с места, визжа колесами, и помчалась к шоссе.
Сотрудник, прикрывавший в самолете глаза, ничуть не удивился подобному исчезновению своего клиента. Но каково же было его удивление, когда в здании аэропорта к нему подошли другие товарищи в штатском и показали пароль для продолжения слежки.
- Так его же увезли, - выдохнул сотрудник, вступая в открытый разговор и нарушая инструкцию конспирации.
Товарищи переглянулись:
- Как это «увезли», когда нам было приказано принять его у тебя и вести до Управления?
- Да вот так! Подкатила наша машина к трапу - и «адью».
Ничего не понимая, но предвидя большие неприятности, чекисты помчались к своему авто.
А в машине майор уже через минуту понял, что его не повезут в Управление: «Волга» повернула в противоположную сторону. На арест это тоже мало походило, так как его не обыскивали и пистолет по-прежнему висел под мышкой.
- Куда едем? - спросил Зотов у молчаливых попутчиков.
- Прямо.
Дмитрий усмехнулся. С этими ребятами все было ясно, во всяком случае, желание задавать вопросы у него пропало. Он смиренно сложил руки на коленях и лишь посматривал по сторонам. Неожиданно его осенило: «А не люди ли это Кудановой Саблина?», и Зотов тут же начал прокручивать возможные варианты «заднего хода».
Примерно через полчаса машина остановилась у особняка. Ворота открылись сразу: видно, висевшие по бокам телекамеры были отнюдь не архитектурным украшением.
Двор оказался довольно большим: аккуратные газоны, клумбочки, серебристые ели. Здание было сталинской эпохи - величественное и холодное, с орнаментом из серпов, молотов и звезд по фронтону.
Навстречу машине вышел моложавый подтянутый офицер в штатском. Зотов облегченно вздохнул, узнав в нем адъютанта своего шефа. Капитан предложил Дмитрию следовать за ним.
Внутреннее убранство особняка было роскошным и казенным одновременно. Почему-то в смысле дизайна все генералы поразительно схожи во вкусах или в безвкусице.
Перед массивной дубовой дверью сопровождающий сделал Зотову знак остановиться, а сам прошел внутрь. Через минуту адъютант вернулся и, забрав у майора пистолет, предложил войти.
Комната, в которую попал Дмитрий, была рабочим кабинетом. В глубине стоял громоздкий письменный стол, за которым, чуть сгорбившись, сидел генерал Орлов. В свои сорок восемь он выглядел на десять лет моложе. Сильное волевое лицо, мощные скулы и довольно широкий лоб. Несмотря на легкую сутулость у него была фигура борца, и даже в штатском костюме в нем без труда угадывался генерал.
Зотов подтянулся и, сделав чеканный шаг вперед, отрапортовал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Она незаметно постучала по столу и взглянула на друга. Тот улыбнулся, будто прочел ее мысли.
- Что со мной будет дальше?
- Простите, но это не входит в мою компетенцию. Пока не входит. Я жду дальнейших указаний от Дмитрия Николаевича.
25
Вот уже несколько дней у Зотова было чемоданное настроение: он знал, что в Зоне ему осталось служить недолго.
Несмотря на свою непоседливость майор был консерватором и не любил крутых перемен. Он уважал стабильность, уверенность в завтрашнем дне. С самого начала зная, что служба чекиста - перекати-поле, он все же не мог свыкнуться с этим и очень негативно относился к подобным переменам. Он знал, что в глубине души будет тосковать по Зоне, как тосковал по всему, во что вкладывал душу.
Сидя в кресле у себя дома, он рассматривал комнату, словно видел ее впервые. Всю противоположную стену занимали застекленные полки, на которых стояли модели самолетов и вертолетов. Модели эти в основном были из Чехословакии, Польши, Германии, Италии. Зотов сам их склеивал, наносил боевую окраску, опознавательные знаки и бережно ставил на полочку. Мальчишки постоянно ходили к Дмитрию, чтобы посмотреть на мини-музей боевой авиатехники, а хозяин подробно рассказывал им о каждом самолете.
Почти все мужчины в Зоне что-нибудь коллекционировали: марки, значки, этикетки от спичечных коробков. Один собирал даже этикетки от советских и импортных спиртных напитков, хотя сам был трезвенником, и оклеивал ими стены.
Майор печально посмотрел на свою коллекцию: что будет с ней? И что, черт возьми, будет с ним самим?!
Через три дня, когда товарищи по работе попрощались с невинно убиенной Еленой Николаевной Бережной, майор повез капсулу с ее прахом в последний путь - в Ленинград, чтобы похоронить рядом с могилой матери.
Ленинградские товарищи из Большого дома на Литейном были предупреждены, поэтому похороны прошли быстро и по-деловому.
Зотову очень хотелось приехать к Лене на новую квартиру, но еще на кладбище он заметил за собой «топтуна». Кроме того, в Зоне он получил приказ срочно прибыть на Лубянку. Учитывая эти два обстоятельства, майор сразу же после похорон поехал в аэропорт. Встреча с любимой откладывалась на неопределенный срок.
В аэропорту, обманув соглядатая, Дмитрий улучил момент, чтобы бросить в почтовый ящик заранее приготовленное письмо с дальнейшими инструкциями своему другу. Майор полулежал в кресле самолета, уставившись на табличку «Не курить». Он знал, что начальство вряд ли помилует его: слишком много было допущено ошибок. Конечно, половину из них он собирался списать на Саблина, но вторая-то половина оставалась. В лучшем случае Зотова ждала «тьмутаракань», в худшем - несчастный случай. Начальник Зоны вылетел две недели назад, и до сих пор о нем ничего не известно. Теперь настала очередь начальника Особого отдела.
«А может, плюнуть на все и исчезнуть вместе с Леной? - думал Зотов, понимая, однако, всю безнадежность ситуации. - Хотя уже поздно. Вот он, мой родной, сидит, гад, глазки прикрыл, а сам так и зыркает, чтобы я случайно из самолета на ходу не выпрыгнул. Может, они вообще меня около трапа возьмут. Под белые рученьки и на персональной машине прямо к шефу».
Внизу замелькали посадочные огни. Толчок, шорох колес о бетонную полосу и, наконец, остановка. Наступил момент полного затишья, когда уставший самолет остановился как вкопанный, в последний раз взревев турбинами. Все облегченно вздохнули: «Прилетели».
Дмитрий тоже вздохнул, но тяжело и по другому поводу. Подойдя к выходу, он увидел черную «Волгу». Группа товарищей с рожами, как у Мюллера, стояла по обе стороны трапа.
Зотов усмехнулся:
- «Это конец», - подумал Штирлиц, сунув руку в карман брюк.
Услышав его слова, стюардесса улыбнулась и с интересом посмотрела на Дмитрия, но он уже спускался по трапу.
Молча и не дожидаясь приглашения, Зотов сел в машину. Товарищи мысленно поблагодарили его за понимание. Заполучив долгожданного пассажира, «Волга» взревела, резко рванулась с места, визжа колесами, и помчалась к шоссе.
Сотрудник, прикрывавший в самолете глаза, ничуть не удивился подобному исчезновению своего клиента. Но каково же было его удивление, когда в здании аэропорта к нему подошли другие товарищи в штатском и показали пароль для продолжения слежки.
- Так его же увезли, - выдохнул сотрудник, вступая в открытый разговор и нарушая инструкцию конспирации.
Товарищи переглянулись:
- Как это «увезли», когда нам было приказано принять его у тебя и вести до Управления?
- Да вот так! Подкатила наша машина к трапу - и «адью».
Ничего не понимая, но предвидя большие неприятности, чекисты помчались к своему авто.
А в машине майор уже через минуту понял, что его не повезут в Управление: «Волга» повернула в противоположную сторону. На арест это тоже мало походило, так как его не обыскивали и пистолет по-прежнему висел под мышкой.
- Куда едем? - спросил Зотов у молчаливых попутчиков.
- Прямо.
Дмитрий усмехнулся. С этими ребятами все было ясно, во всяком случае, желание задавать вопросы у него пропало. Он смиренно сложил руки на коленях и лишь посматривал по сторонам. Неожиданно его осенило: «А не люди ли это Кудановой Саблина?», и Зотов тут же начал прокручивать возможные варианты «заднего хода».
Примерно через полчаса машина остановилась у особняка. Ворота открылись сразу: видно, висевшие по бокам телекамеры были отнюдь не архитектурным украшением.
Двор оказался довольно большим: аккуратные газоны, клумбочки, серебристые ели. Здание было сталинской эпохи - величественное и холодное, с орнаментом из серпов, молотов и звезд по фронтону.
Навстречу машине вышел моложавый подтянутый офицер в штатском. Зотов облегченно вздохнул, узнав в нем адъютанта своего шефа. Капитан предложил Дмитрию следовать за ним.
Внутреннее убранство особняка было роскошным и казенным одновременно. Почему-то в смысле дизайна все генералы поразительно схожи во вкусах или в безвкусице.
Перед массивной дубовой дверью сопровождающий сделал Зотову знак остановиться, а сам прошел внутрь. Через минуту адъютант вернулся и, забрав у майора пистолет, предложил войти.
Комната, в которую попал Дмитрий, была рабочим кабинетом. В глубине стоял громоздкий письменный стол, за которым, чуть сгорбившись, сидел генерал Орлов. В свои сорок восемь он выглядел на десять лет моложе. Сильное волевое лицо, мощные скулы и довольно широкий лоб. Несмотря на легкую сутулость у него была фигура борца, и даже в штатском костюме в нем без труда угадывался генерал.
Зотов подтянулся и, сделав чеканный шаг вперед, отрапортовал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31