Но он и не ожидал его здесь увидеть. А список проверял на всякий случай, не желая изменять своей привычке все делать обстоятельно и не оставлять в ходе расследования позади себя белых пятен. Задав машине внешнюю идентификацию нужного ему человека, Неверов довольно быстро отсеял с экрана дисплея фотографии тех пассажиров, которые не имели отношения к делу. Из тысячи фотографий осталось всего четыре.
Спустя минуту он уже знал, что похожий на Ковентри человек жил в каюте под номером двести сорок.
Все это время его не оставляла тревожная мысль о том, что же произошло с кораблем, почему пилот очертя голову швырнул лайнер в этот четвертый, незапланированный прыжок и почему Ленц не сдержал своего обещания? Ему приходилось затрачивать немалые усилия, чтобы не дать этим тревожным мыслям целиком овладеть своим сознанием. В сложившейся ситуации он все равно ничего уже не сможет изменить, а в причинах разберется позже. Сейчас основной его проблемой стал Ковентри, и Неверов ни на секунду не сомневался в том, что к происходящему с «Севастополем» этот человек имеет самое непосредственное отношение.
Ковентри задержал его в тот самый решающий момент, когда еще можно было предотвратить последний, катастрофический бросок корабля. Наверно, именно это и было единственным разумным объяснением его появления в баре… Теперь у Неверова появился по крайней мере один подозреваемый. Действовать надо было, не теряя ни минуты, пока паника не охватила огромный корабль.
В хаосе, который должен был наступить после того, как пассажиры поймут, что произошло, Ковентри будет гораздо легче укрыться, замести следы, затаиться… Один раз этому человеку уже удалось переиграть его, и Степан решил, что больше не допустит этого.
У Ковентри на корабле были сообщники, и Неверову приходилось соблюдать максимальную осторожность. Почти наверняка у них было огнестрельное оружие. Как только начнется паника, свои условия всем остальным пассажирам начнут диктовать именно те, у кого в руках окажется оружие.
Как только пассажиры корабля поймут, что на курорт им теперь наверняка не попасть и вряд ли вообще удастся вернуться на Землю, легкий налет цивилизованности уступит место грубой силе. Слишком хорошо Неверов помнил занятия по социальной логике и те случаи, которые пришлось расследовать ему самому.
Именно поэтому следующей неотложной задачей становилось оружие… Если не удастся отыскать в багажном отделении свой чемодан… Но об этом он не хотел даже думать. Там, кроме станнера, находилось и другое снаряжение, без которого он чувствовал себя совершенно беспомощным, так что, несмотря на все сложности, ему придется проникнуть в багажное отделение и среди тысячи чемоданов… Задача становилась практически не выполнимой. Возможно, ему придется изобрести другой, более реальный способ обзавестись оружием.
Пока что на корабле царила подозрительная тишина. Пассажиры все еще не пришли в себя после перегрузки. Проходя мимо одной из кают, он услышал женские стоны и, хотя дорога была каждая секунда, так и не смог заставить себя миновать эту дверь.
На его стук никто не отозвался, только стоны стали громче. Дверь оказалась запертой изнутри, и Неверов попытался высадить ее ударом плеча. Но из этой затеи ничего не получилось, корабельные переборки были рассчитаны не на такие нагрузки…
Еще минуту-две он потерял, пока добрался до палубного коммуникационного поста.
Дежурного не оказалось на месте. Воспользовавшись его отсутствием и своими паролями, он разблокировал электронные запоры сразу на двух дверях – на двести сороковой каюте Ковентри, и на той, за которой услышал стоны. Оказалось, что время на поиски поста он потратил не совсем зря…
В каюте, где стонала женщина, царил страшный беспорядок. Да еще полумрак мешал рассмотреть все как следует – горел только ночник у входа.
Дверцы шкафа распахнулись, видимо, от толчка во время перегрузки, и все хранившееся там барахло, приготовленное для модного курорта, вывалилось на пол беспорядочной грудой. Неверов отметил, что платья и купальники, купленные у лучших столичных портных, с этикетками индивидуальных заказов, должны были стоить баснословные деньги, хотя сама каюта третьего класса не свидетельствовала о большом богатстве ее обитательницы.
У самой кровати, откуда доносились стоны, валялась грубо разорванная женская одежда, и, только споткнувшись об нее, Неверов дал наконец команду автомату включить верхний свет.
Поперек кровати, лицом вверх, лежала совершенно обнаженная женщина. Ее руки, растянутые в стороны, были грубо прикручены к стойкам корабельной койки. Тонкая струйка крови стекала от прикушенной губы по щеке, а синяки и кровоподтеки на теле свидетельствовали о том, что жертва отчаянно сопротивлялась, пока не потеряла сознания.
Неверов почувствовал гнев и горечь, слишком хорошо знакома была ему эта картина насилия над слабым…
Подонки спокойно благоденствовали в любом обществе, нося на себе защитную маску благопристойности. Однако, как только условия позволяли им избежать преследования закона, от этой маски не оставалось и следа.
Было в этом случае одно обстоятельство, которое заставило его призадуматься.
С момента последнего катастрофического броска прошло не больше десяти минут, и значит, то, что случилось в этой каюте, должно было произойти до броска. Выходит, те, кто учинил насилие над этой женщиной, знали о том, что должно случиться с кораблем в ближайшие полчаса. В противном случае у них бы не осталось ни малейшего шанса избежать ответственности за свое преступление – в небольшом замкнутом пространстве корабля местная полиция действовала весьма эффективно.
Теперь Неверов почти не сомневался, что катастрофа с «Севастополем» произошла не без участия тех, кто побывал в этой каюте, хотя и не понимал, какую выгоду собирались получить люди, спланировавшие и осуществившие диверсию на корабле, – ведь они оказались в равном со всеми остальными пассажирами положении…
Набросив на женщину простыню и перерезав веревки, стягивавшие ее руки, Неверов смочил полотенце и попытался привести ее в сознание, но почти сразу заметил, что сердце женщины перестало биться. Он попытался вызвать медицинскую службу корабля, однако на вызов никто не ответил.
Больше он ничем не мог помочь. При остановке сердца лишь немедленная реанимация могла спасти жизнь человеку. Даже если он сумеет в течение нескольких минут добраться до медицинского отсека и вытряхнуть оттуда медиков, этой женщине уже никто не поможет… Неверов совсем было собрался уходить, как вдруг заметил, что в сведенной судорогой руке, выглядывавшей из-под простыни, что-то блеснуло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Спустя минуту он уже знал, что похожий на Ковентри человек жил в каюте под номером двести сорок.
Все это время его не оставляла тревожная мысль о том, что же произошло с кораблем, почему пилот очертя голову швырнул лайнер в этот четвертый, незапланированный прыжок и почему Ленц не сдержал своего обещания? Ему приходилось затрачивать немалые усилия, чтобы не дать этим тревожным мыслям целиком овладеть своим сознанием. В сложившейся ситуации он все равно ничего уже не сможет изменить, а в причинах разберется позже. Сейчас основной его проблемой стал Ковентри, и Неверов ни на секунду не сомневался в том, что к происходящему с «Севастополем» этот человек имеет самое непосредственное отношение.
Ковентри задержал его в тот самый решающий момент, когда еще можно было предотвратить последний, катастрофический бросок корабля. Наверно, именно это и было единственным разумным объяснением его появления в баре… Теперь у Неверова появился по крайней мере один подозреваемый. Действовать надо было, не теряя ни минуты, пока паника не охватила огромный корабль.
В хаосе, который должен был наступить после того, как пассажиры поймут, что произошло, Ковентри будет гораздо легче укрыться, замести следы, затаиться… Один раз этому человеку уже удалось переиграть его, и Степан решил, что больше не допустит этого.
У Ковентри на корабле были сообщники, и Неверову приходилось соблюдать максимальную осторожность. Почти наверняка у них было огнестрельное оружие. Как только начнется паника, свои условия всем остальным пассажирам начнут диктовать именно те, у кого в руках окажется оружие.
Как только пассажиры корабля поймут, что на курорт им теперь наверняка не попасть и вряд ли вообще удастся вернуться на Землю, легкий налет цивилизованности уступит место грубой силе. Слишком хорошо Неверов помнил занятия по социальной логике и те случаи, которые пришлось расследовать ему самому.
Именно поэтому следующей неотложной задачей становилось оружие… Если не удастся отыскать в багажном отделении свой чемодан… Но об этом он не хотел даже думать. Там, кроме станнера, находилось и другое снаряжение, без которого он чувствовал себя совершенно беспомощным, так что, несмотря на все сложности, ему придется проникнуть в багажное отделение и среди тысячи чемоданов… Задача становилась практически не выполнимой. Возможно, ему придется изобрести другой, более реальный способ обзавестись оружием.
Пока что на корабле царила подозрительная тишина. Пассажиры все еще не пришли в себя после перегрузки. Проходя мимо одной из кают, он услышал женские стоны и, хотя дорога была каждая секунда, так и не смог заставить себя миновать эту дверь.
На его стук никто не отозвался, только стоны стали громче. Дверь оказалась запертой изнутри, и Неверов попытался высадить ее ударом плеча. Но из этой затеи ничего не получилось, корабельные переборки были рассчитаны не на такие нагрузки…
Еще минуту-две он потерял, пока добрался до палубного коммуникационного поста.
Дежурного не оказалось на месте. Воспользовавшись его отсутствием и своими паролями, он разблокировал электронные запоры сразу на двух дверях – на двести сороковой каюте Ковентри, и на той, за которой услышал стоны. Оказалось, что время на поиски поста он потратил не совсем зря…
В каюте, где стонала женщина, царил страшный беспорядок. Да еще полумрак мешал рассмотреть все как следует – горел только ночник у входа.
Дверцы шкафа распахнулись, видимо, от толчка во время перегрузки, и все хранившееся там барахло, приготовленное для модного курорта, вывалилось на пол беспорядочной грудой. Неверов отметил, что платья и купальники, купленные у лучших столичных портных, с этикетками индивидуальных заказов, должны были стоить баснословные деньги, хотя сама каюта третьего класса не свидетельствовала о большом богатстве ее обитательницы.
У самой кровати, откуда доносились стоны, валялась грубо разорванная женская одежда, и, только споткнувшись об нее, Неверов дал наконец команду автомату включить верхний свет.
Поперек кровати, лицом вверх, лежала совершенно обнаженная женщина. Ее руки, растянутые в стороны, были грубо прикручены к стойкам корабельной койки. Тонкая струйка крови стекала от прикушенной губы по щеке, а синяки и кровоподтеки на теле свидетельствовали о том, что жертва отчаянно сопротивлялась, пока не потеряла сознания.
Неверов почувствовал гнев и горечь, слишком хорошо знакома была ему эта картина насилия над слабым…
Подонки спокойно благоденствовали в любом обществе, нося на себе защитную маску благопристойности. Однако, как только условия позволяли им избежать преследования закона, от этой маски не оставалось и следа.
Было в этом случае одно обстоятельство, которое заставило его призадуматься.
С момента последнего катастрофического броска прошло не больше десяти минут, и значит, то, что случилось в этой каюте, должно было произойти до броска. Выходит, те, кто учинил насилие над этой женщиной, знали о том, что должно случиться с кораблем в ближайшие полчаса. В противном случае у них бы не осталось ни малейшего шанса избежать ответственности за свое преступление – в небольшом замкнутом пространстве корабля местная полиция действовала весьма эффективно.
Теперь Неверов почти не сомневался, что катастрофа с «Севастополем» произошла не без участия тех, кто побывал в этой каюте, хотя и не понимал, какую выгоду собирались получить люди, спланировавшие и осуществившие диверсию на корабле, – ведь они оказались в равном со всеми остальными пассажирами положении…
Набросив на женщину простыню и перерезав веревки, стягивавшие ее руки, Неверов смочил полотенце и попытался привести ее в сознание, но почти сразу заметил, что сердце женщины перестало биться. Он попытался вызвать медицинскую службу корабля, однако на вызов никто не ответил.
Больше он ничем не мог помочь. При остановке сердца лишь немедленная реанимация могла спасти жизнь человеку. Даже если он сумеет в течение нескольких минут добраться до медицинского отсека и вытряхнуть оттуда медиков, этой женщине уже никто не поможет… Неверов совсем было собрался уходить, как вдруг заметил, что в сведенной судорогой руке, выглядывавшей из-под простыни, что-то блеснуло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94