Высокие, сводчатые черные потолки, под которыми с угрюмой решимостью реяли зловещие тени. Скамьи, стенные панели, грузные колонны – все это было изготовлено из древесины самых темных и суровых оттенков, какую только могла породить ужасная Агресбардийская Чаща. Массивная черная Трибуна Правосудия, которая царила в центре зала, казалась воплощением монструозной тяжести. И если бы вдруг какому-нибудь солнечному лучику удалось проскользнуть в эту святая святых Аргабутонского Дворца Правосудия, он мигом повернулся бы на пятках и стремглав выскользнул обратно.
Артур и Триллиан вошли в зал первыми. Форд с Зафодом мужественно прикрывали их с тыла.
Вначале помещение показалось им совершенно темным и пустынным. Эхо их шагов гулко прокатилось под сводами. Странно. Как они уже удостоверились, все заграждения и охрана находились на своих местах и выполняли свои обязанности, из чего следовало, что сеанс правдивых речей продолжается.
Неужели ошибка?
И тут, когда их глаза попривыкли к тьме, они заметили в углу тусклый красный огонек, а под ним – живую, трепещущую тень. Они посветили в угол фонариком.
То был Прак. Он развалился на скамье, покуривая апатично тлеющую сигарету.
– Здорово, – сказал он, вяло отсалютовав рукой, и из-под сводов ему отозвалось эхо.
То был щуплый, малорослый человечек с жидкими волосами. Он сел на скамью с ногами, ссутулив плечи. Его голова и колени беспрестанно дергались. Прак затянулся сигаретой.
Новоприбывшие жадно уставились на него.
– Что тут происходит? – спросила Триллиан.
– Ничего, – ответил Прак, дернув плечом.
Артур направил луч фонарика на лицо Прака.
– Мы думали, – пояснил он, – что вы говорите Правду, Всю Правду и Ничего, Кроме Правды.
– А, это, – протянул Прак. – Было дело. Только я уже пошабашил. Не так-то ее много, как люди себе воображают. Правда, местами забавные штучки попадаются.
Внезапно он разразился истерическим хохотом. Приступ продолжался каких-то три секунды, после чего Прак умолк и, подергивая головой и коленями, вновь затянулся дымом. На его лице играла странная полуулыбка.
Из сумрака выступили Форд-и Зафод.
– Расскажите нам еще раз, – попросил Форд.
– Да я и не помню уже ничего, – отвечал Прак. – Была у меня мысль кой-чего записать для памяти, но сперва я карандаша не нашел, а потом лень одолела.
Установилась долгая – настолько долгая, что наши герои явственно почувствовали, как старится Вселенная, – пауза. Прак уставился в луч фонарика.
– Совсем ничего? – вымолвил наконец Артур. – Вы ничего-ничего не помните?
– Ничего. Разве что кой-какие классные фишки про лягушек… Этих-то я никогда не забуду!
Внезапно он вновь взвыл от хохота и даже забил по полу ногами.
– Лягушки! – хрипел он. – Такие дела – ну просто не поверите! Вот пойдемте-ка, ребята, отловим лягушку. Жду не дождусь, когда погляжу на них новыми глазами!
Вскочив на ноги, он исполнил краткую пляску. Потом замер и вновь сделал долгую затяжку.
– Стоит только поймать лягушку – ух, как я посмеюсь! – сказал он тихо.
– Ладно, ребята, а вы-то кто?
– Мы прилетели для встречи с вами, – сказала Триллиан, сознательно не скрывая разочарования в своем голосе. – Меня зовут Триллиан.
Прак дернул головой.
– Форд Префект, – представился Форд, пожав плечами.
Прак дернул головой.
– А я, – объявил Зафод, когда счел тишину достаточно глубокой для того, чтобы небрежно обронить столь важную весть, – Зафод Библброкс.
Прак дернул головой.
– А этот парень кто? – спросил он затем, дернув плечом в направлении Артура, который промолчал, отвлекшись на мысли о своих разбитых надеждах.
– Вы мне? – воскликнул Артур. – Ах да, меня зовут Артур Дент.
Прак так и выпучил глаза.
– Серьезно? – возопил он. – Ты и есть Артур Дент? ТОТ САМЫЙ АРТУР ДЕНТ?!
Он попятился, держась за живот, рыдая от нового приступа смеха.
– Ну класс! Ну надо же, нарочно не придумаешь – тебя живьем посмотреть!
– захрипел он. – Парень, – заорал он изо всей мочи, – ты же самый-самый… сто очков вперед лягушкам!
И тут Прак буквально завыл от смеха, срываясь на визг. Затем повалился на скамью и забился в истерике. Он рыдал от смеха, сучил ногами в воздухе, бил себя в грудь. Постепенно пароксизмы стихали. Пыхтя, Прак приподнялся со скамьи и обвел всех взглядом. Посмотрел на Артура. Вновь повалился на скамью, беснуясь от смеха. И наконец задремал.
Артур застыл как вкопанный. Его губы кривились. Так он и стоял, пока друзья транспортировали бесчувственного Прака на корабль.
– До того как мы подобрали Прака, – сказал Артур, – я собирался вас покинуть. Я по-прежнему хочу это сделать, причем чем скорее, тем лучше.
Другие молча кивнули. Тишину нарушал лишь приглушенный многими переборками, далекий звук истерического смеха, который доносился с того конца корабля – из каюты Прака.
– Мы его допросили, – продолжал Артур, – точнее, вы его допросили – я, как вы знаете, не в силах к нему приближаться – и, похоже, ему нечего сказать. Разве что всякие случайные мелочи и неинтересные мне сведения о лягушках.
Тут его слушатели едва удержались от ухмылок.
– Нет, когда речь идет о юморе, я всегда первый готов посмеяться, – сказал Артур – и вынужден был переждать, пока другие нахохочутся вдоволь.
– Когда речь идет о юмо… – опять начал Артур и вновь умолк. На этот раз
– чтобы вслушаться в тишину. Поскольку в этот момент действительно – крайне неожиданно – воцарилась абсолютная тишина.
Прак утихомирился. Много дней они прожили под неумолчный аккомпанемент истерического смеха, сотрясавшего переборки корабля. Лишь изредка выпадали передышки тихого хихиканья и сна. Самая душа Артура сжалась в комочек от паранойи.
А сейчас установилась какая-то новая тишина – во сне Прак молчал не так. Зазвенел звонок. Взглянув на пульт, они удостоверились, что звонил Прак.
– Он совсем плох, – сказала Триллиан шепотом. – Беспрестанный хохот разрушает его организм.
Губы Артура искривились, но он промолчал.
– Надо пойти к нему, – рассудила Триллиан.
Триллиан вышла из каюты Прака с серьезным лицом.
– Он тебя зовет, – сказала она Артуру, угрюмо поджавшему губы.
Тот глубоко засунул руки в карманы халата и попытался придумать отговорку, которая не казалась бы мелочно-злобной. К его ужасу, ничего не придумывалось. Несправедливость.
– Пожалуйста, – произнесла Триллиан.
Передернув плечами, Артур вошел в каюту – все с теми же угрюмо поджатыми губами, хотя при виде таковой мины Прак всегда реагировал крайне бурно.
Артур поглядел на своего мучителя, который тихо лежал в постели, пепельно-серый и измученный. С первого взгляда казалось, что он уже не дышит. Форд и Зафод растерянно мялись у кровати.
– Вы хотели меня о чем-то спросить, – сказал Прак слабым голосом и слегка закашлялся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47