Она настояла, чтобы Зафод позволил ей взять их с собой. Она никогда не собиралась возвращаться, но сейчас ее беспокоило собственное равнодушие к ужасной судьбе родной планеты. Триллиан попыталась думать о Земле, но ей в голову не приходило ровным счетом ничего. Она смотрела, как мыши мечутся по клетке, и яростно вертятся в своих пластиковых колесиках, и постепенно они завладели всем ее вниманием. Вдруг она вскочила, и пошла в рубку взглянуть на мигание огоньков и цифр на экранах. Хотелось бы ей знать, о чем же она старалась не думать.
Зафоду не спалось. Ему тоже хотелось бы знать, о чем он пытался заставить себя не думать. Как бы далеко он не заглядывал в свои воспоминания, оказывалось, что он всегда мучился каким-то неясным чувством, будто часть его постоянно отсутствует. Почти всегда ему удавалось задвинуть эту мысль куда-нибудь подальше и не беспокоиться о ней, но сейчас она снова попалась ему на глаза – благодаря неожиданному и необъяснимому появлению Форда Префекта и Артура Дента. Каким-то образом все это укладывалось в систему, ему непонятную.
Форду не спалось. Он снова в пути, и этим очень взволнован. Пятнадцать лет задержки, практически – заточения, кончились как раз тогда, когда он уже начал отчаиваться. Прошвырнуться по Вселенной с Зафодом – это, конечно, здорово, хотя было в этом его дальнем родственнике что-то такое чуть слишком странное, чего Форд никак не мог взять в толк. То, что он стал Президентом Галактики, честно говоря, ошарашивало, так же как и обстоятельства его ухода с этого поста. Была ли за этим определенная причина? Смысла спрашивать об этом Зафода точно не было никакого – похоже, он вообще все свои поступки совершал без всякой причины: он превратил оригинальничание в высокое искусство. Ко всему в жизни он приступал, вооружась смесью ухищренной гениальности и наивной беспомощности, и зачастую трудно было сказать, что есть что.
Артур спал: он неимоверно устал.
Кто-то постучал в дверь Зафода. Она открылась.
– Зафод?
– Чего?
В овале света появился силуэт Триллиан.
– Кажется, мы нашли то, что ты собирался здесь искать.
– Да ну?
Форд отказался от попытки заснуть. В углу каюты был небольшой экран и панель управления компьютером. Он сел к ней, и попробовал составить дополнение для Путеводителя на предмет вогенов, но ему в голову не пришло ничего, что уже не упоминалось бы, так что он отказался и от этой мысли, завернулся в халат, и отправился в рубку.
Войдя в рубку, он остановился в удивлении – над приборами склонились двое, издавая восторженные возгласы.
– Видишь? Корабль выходит на орбиту, – говорила Триллиан. – Там есть планета. В той самой точке, координаты которой ты указал.
Зафод услышал, что кто-то вошел, и поднял глаза.
– Форд! Иди сюда и взгляни! (Каким-то образом эту фразу ему удалось громко прошипеть.) Форд подошел и взглянул. На экране мерцали длинные ряды цифр.
– Узнаешь эти координаты?
– Нет.
– Я тебе подскажу. Компьютер!
– Привет, ребята! – В рубку ворвался веселый голос компьютера. – Все познакомились и подружились, да?
– Заткнись, – сказал Зафод, – и открой экраны.
Свет в рубке погас. Точки света заиграли на пультах и отразились в четырех парах глаз, которые уставились на экраны внешнего обзора.
На них абсолютно ничего не было.
– Узнаешь? – прошептал Зафод.
Форд нахмурился.
– Э-э… нет.
– Что ты видишь?
– Ничего.
– Узнаешь?
– Да ты о чем?
– Мы внутри туманности Конская Голова. Большое, жутко большое темное облако.
– Предполагается, что я узнаю это, глядя на пустой экран?
– Во всей Галактике только внутри этой туманности ты увидишь пустой экран.
– Прекрасно.
Зафод рассмеялся. Было ясно, что он чему-то очень рад, просто как ребенок.
– Слушай, это же здорово, это же просто ух ты как здорово!
– Что же хорошего – завязнуть в пылевом облаке? – спросил Форд.
– Как ты думаешь, что здесь можно найти? – допытывался Зафод.
– Ничего.
– Ни звезд? Ни планет?
– Разумеется.
– Компьютер! – выкрикнул Зафод. – Поверни экран на сто восемьдесят градусов, и не рассуждай!
Секунду, казалось, ничего не происходило, затем у края огромного экрана расплылось свечение. Красная звезда размером с чайное блюдце проплыла по экрану, а за ней следовала другая – система двойной звезды. Затем на экран снизу выплыл огромный полумесяц – красное сияние, исчезающее в глубокой темноте ночной стороны планеты.
– Я нашел ее! – кричал Зафод, и бил кулаками по пульту. – Я нашел ее!
Форд изумленно смотрел на экран.
– Что это? – спросил он.
– Это, – отозвался Зафод, – самая невероятная планета во всей истории Вселенной.

Глава 15
Из Галактического Путеводителя, страница 634784, раздел 5а, статья: Магратея. Давным-давно, в туманах древних времен, в великие и славные дни прежней Галактической Империи, жизнь была дикой, богатой, и большей частью свободной от обложения налогами.
Могучие звездолеты бороздили пустоту, достигая самых далеких звезд в поисках приключений и добычи под чужими солнцами. В те дни души были смелыми, ставки – высокими, мужчины были настоящими мужчинами, женщины – настоящими женщинами, и мохнатые зверюшки с Альфы Центавра – настоящими мохнатыми зверюшками с Альфа Центавра. И все пускались навстречу неизвестности, навстречу ужасным опасностям, великим свершениям, и определению неопределенных форм глагола, чего никогда доселе не делали. Так и была создана Империя.
Разумеется, многие тогда неимоверно разбогатели, но это было вполне естественно, и стыдиться тут было нечего, поскольку никто не был, собственно говоря, беден, – по крайней мере, никто, о ком стоило бы здесь упоминать. И для всех самых богатых и удачливых негоциантов жизнь неизбежно становилась весьма скучной и пресной, и им начинало казаться, что в этом повинны миры, на которых они обосновались – ни один из них не удовлетворял их требованиям полностью: или погода ближе к вечеру их не устраивала, или день был на полчаса длиннее, чем нужно, или море было чуть-чуть слишком розовым.
Таким образом, были созданы условия для появления и развития новой промышленности: постройки роскошных планет на заказ. Базой этой отрасли стала планета Магратея, где инженеры по гиперпространству высасывали вещество сквозь белые дыры, а затем превращали его в волшебные планеты – золотые планеты, платиновые планеты, мягкие резиновые планеты с частыми землетрясениями. Все они были сотворены тщательно, любовно, чтобы ответить все возрастающим запросам, которые, разумеется, имели право предъявить самые богатые люди Галактики.
Но настолько доходным было это предприятие, что Магратея вскоре стала самой богатой планетой в истории Галактики, а все остальные были низведены далеко за черту бедности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40