Сегодня, впрочем, сияло солнце, свежий ветерок плясал в листве деревьев, а странное впечатление, что от всех зданий исходил ровный тихий гул, создавалось, возможно, тем, что площадь и все улицы вокруг были заполнены радостно возбужденными толпами. Где-то играл оркестр, яркие флаги трепетали на ветру, и воздух был пронизан праздничным настроением.
Артуру было необычайно одиноко – в воздухе над всеми, одно лишь бестелесное имя, но прежде, чем он успел подумать об этом, над площадью прозвучал голос и призвал всех к вниманию.
На празднично украшенной трибуне перед зданием, несомненно, главным из всех зданий вокруг, появился человек и обратился к толпе. Голос его был четко слышен во всех углах площади.
– О вы, ждущие у подножия Глубокомысленного! – выкрикнул он. – Высокочтимые Потомки Врумфунделя и Маджиктиза, Величайших и Интереснейших Оракулов во всей истории Вселенной… Время Ожидания кончилось!
Толпа взорвалась дикими криками. В воздух взвились флаги, плакаты и звуки ручных сирен. Улицы поуже выглядели, как тысяченожки, которые перевернулись на спину и судорожно размахивают конечностями в воздухе.
– Семь с половиной лет мы ждали этого Великого Просветляющего Дня! – продолжал бравый оратор. – Дня Ответа!
Толпа билась в экстазе.
– Никогда больше мы не будем думать, просыпаясь утром: «Кто я? Какая у меня цель в жизни? Действительно ли имеет значение, если мыслить масштабами Вселенной, если я не встану и не пойду на работу?». Потому что сегодня мы, наконец, услышим раз и навсегда четкий и ясный ответ на все эти нудные проблемки Жизни, Вселенной и Всего Такого!
Снова взрыв криков, а Артур почувствовал, как скользит вниз по воздуху к одному из величественных окон в первом этаже того здания, перед которым была сооружена трибуна.
На мгновение, когда он пролетал сквозь окно, его охватила паника, но тут же исчезла, и он понял, что прошел прямо сквозь стекло, даже не почувствовав этого.
Никто в комнате не обратил внимания на его странное прибытие. В этом не было ничего удивительного, потому что его там не было. Он начал понимать, что все происходящее – лишь воспроизведение стодвацативосьмидорожечной записи прямо под шляпу зрителя, помимо его глаз и ушей.
Комната выглядела почти так, как описал ее Слартибартфаст. Семь с половиной миллионов лет ее содержали в полном порядке, и регулярно убирали раз в сто лет или около того.
Стол ультракрасного дерева пообтерся по краям, ковер, пожалуй, немного выцвел, но большой монитор возвышался в ореоле сиящей славы на обтянутой кожей крышке стола, и светился так, словно был сделан вчера.
Двое строго одетых операторов сидели перед пультом и ждали.
– Час Ответа почти пришел, – сказал один.
Артур был удивлен, увидев, как внезапно прямо в воздухе рядом с головой говорившего появилась надпись. Слово Колнгкилл мелькнуло несколько раз и снова пропало. Прежде, чем Артур смог узнать его, заговорил другой человек, и у его головы появилось слово Хвуудт .
– Семьдесят пять тысяч поколений назад наши предки заложили в компьютер эту программу, – сказал он, – и за все это время мы будем первыми, кто услышит голос компьютера.
– Тебе не страшно, Хвуудт? – спросил первый, и Артур вдруг понял, что надписи были их именами.
– Мы услышим, – сказал Хвуудт, – ответ на Главный Вопрос Жизни…
– Вселенной! – подхватил Колнгкилл.
– И Всего Такого…!
Колнгкилл жестом оборвал разговор.
– Мне кажется, Глубокомысленный готовится что-то сказать!
Мгновение стояла тишина, полная напряженного ожидания. Огоньки на пульте ожили, замигали, как бы пробуя себя, и, наконец, замерли. Из динамиков пополз низкий мягкий гул.
– Доброе утро, – наконец, сказал Глубокомысленный.
– Э-э… доброе утро, о Глубокомысленный, – нервно отозвался Колнгкилл, – ты можешь сказать нам… э-э… то есть…
– Ваш Ответ? – величественно прервал его Глубокомысленный. – Да. Могу.
Двух операторов била нервная дрожь. Тысячелетия ожидания прошли не впустую.
– Он действительно существует? – выдохнул Хвуудт.
– Он действительно существует, – подтвердил Глубокомысленный.
– Главный Ответ? На Главный Вопрос Жизни, Вселенной, и Всего Такого?
– Да.
Обоих обучали и специально готовили к этому моменту, вся их жизнь была подготовкой к нему, они еще при рождении были выбраны, чтобы стать свидетелями Ответа, и все равно они не могли сдержать радостных восклицаний. Они хлопали друг друга по плечам, и веселились, как дети.
– И ты готов выдать его нам? – успокоившись, спросил Колнгкилл.
– Готов.
– Сейчас?
– Сейчас.
Оба оператора облизали сухие губы.
– Хотя я не думаю, – добавил компьютер, что он вам понравится.
– Неважно! – сказал Хвуудт. – Мы должны знать его! Сейчас же!
– Сейчас? – переспросил Глубокомысленный.
– Да! Сейчас!
– Отлично, – сказал компьютер и снова погрузился в молчание. Хвуудт и Колнгкилл трепетали. Напряжение становилось невыносимым.
– Серьезно, он вам не понравится, – заметил Глубокомысленный.
– Говори!
– Отлично, – сказал компьютер. – Ответ на Главный Вопрос…
– Ну…!
– Жизни, Вселенной, и Всего Такого…, – продолжал компьютер.
– Ну…!!!
– Это… – сказал Глубокомысленный и сделал многозначительную паузу.
– Ну…!!!!!!
– Сорок два, – сказал Глубокомысленный с неподражаемым спокойствием и величием.
Глава 28
Прежде, чем кто-нибудь заговорил, прошло много, много времени.
Углом глаза Хвуудт видел море напряженно ожидающих лиц на площади.
– Нас разорвут в клочки, да? – прошептал он.
– Та еще работка, – сочувствующе произнес Глубокомысленный.
– Сорок два! – взвизгнул Колнгкилл. – И это все, чем ты можешь отчитаться за семь с половиной миллионов лет?
– Я все очень тщательно проверил, – ответил компьютер, – и со всей определенностью заявляю, что это и есть Ответ. Мне кажется, если уж быть с вами абсолютно честным, что все дело в том, что вы сами не знали, в чем Вопрос.
– Но это же Великий Вопрос! Главный Вопрос Жизни, Вселенной и Всего Такого! – почти завыл Колнгкилл.
– Да, – сказал Глубокомысленный голосом страдальца, из христианского человеколюбия просвешающего круглого дурака. – И что же это за вопрос?
Медленная тишина придавила и сковала Колнгкилла и Хвуудта. Они уставились на компьютер, а затем медленно перевели взгляд друг на друга.
– Ну, знаешь… это Все… ну… и Все Такое… – неуверенно начал Хвуудт.
– Именно! – заявил Глубокомысленный. – Итак, как только вы сможете задать Вопрос, вы поймете, что означает Ответ.
– Кошмар, – пробормотал Хвуудт, отшвыривая в сторону блокнот, и утирая невольную слезинку.
– Постой-ка, – встрепенулся Колннгкилл, – а не можешь ли ты быть так добр и сказать нам вопрос?
– Главный Вопрос?
– Да.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Артуру было необычайно одиноко – в воздухе над всеми, одно лишь бестелесное имя, но прежде, чем он успел подумать об этом, над площадью прозвучал голос и призвал всех к вниманию.
На празднично украшенной трибуне перед зданием, несомненно, главным из всех зданий вокруг, появился человек и обратился к толпе. Голос его был четко слышен во всех углах площади.
– О вы, ждущие у подножия Глубокомысленного! – выкрикнул он. – Высокочтимые Потомки Врумфунделя и Маджиктиза, Величайших и Интереснейших Оракулов во всей истории Вселенной… Время Ожидания кончилось!
Толпа взорвалась дикими криками. В воздух взвились флаги, плакаты и звуки ручных сирен. Улицы поуже выглядели, как тысяченожки, которые перевернулись на спину и судорожно размахивают конечностями в воздухе.
– Семь с половиной лет мы ждали этого Великого Просветляющего Дня! – продолжал бравый оратор. – Дня Ответа!
Толпа билась в экстазе.
– Никогда больше мы не будем думать, просыпаясь утром: «Кто я? Какая у меня цель в жизни? Действительно ли имеет значение, если мыслить масштабами Вселенной, если я не встану и не пойду на работу?». Потому что сегодня мы, наконец, услышим раз и навсегда четкий и ясный ответ на все эти нудные проблемки Жизни, Вселенной и Всего Такого!
Снова взрыв криков, а Артур почувствовал, как скользит вниз по воздуху к одному из величественных окон в первом этаже того здания, перед которым была сооружена трибуна.
На мгновение, когда он пролетал сквозь окно, его охватила паника, но тут же исчезла, и он понял, что прошел прямо сквозь стекло, даже не почувствовав этого.
Никто в комнате не обратил внимания на его странное прибытие. В этом не было ничего удивительного, потому что его там не было. Он начал понимать, что все происходящее – лишь воспроизведение стодвацативосьмидорожечной записи прямо под шляпу зрителя, помимо его глаз и ушей.
Комната выглядела почти так, как описал ее Слартибартфаст. Семь с половиной миллионов лет ее содержали в полном порядке, и регулярно убирали раз в сто лет или около того.
Стол ультракрасного дерева пообтерся по краям, ковер, пожалуй, немного выцвел, но большой монитор возвышался в ореоле сиящей славы на обтянутой кожей крышке стола, и светился так, словно был сделан вчера.
Двое строго одетых операторов сидели перед пультом и ждали.
– Час Ответа почти пришел, – сказал один.
Артур был удивлен, увидев, как внезапно прямо в воздухе рядом с головой говорившего появилась надпись. Слово Колнгкилл мелькнуло несколько раз и снова пропало. Прежде, чем Артур смог узнать его, заговорил другой человек, и у его головы появилось слово Хвуудт .
– Семьдесят пять тысяч поколений назад наши предки заложили в компьютер эту программу, – сказал он, – и за все это время мы будем первыми, кто услышит голос компьютера.
– Тебе не страшно, Хвуудт? – спросил первый, и Артур вдруг понял, что надписи были их именами.
– Мы услышим, – сказал Хвуудт, – ответ на Главный Вопрос Жизни…
– Вселенной! – подхватил Колнгкилл.
– И Всего Такого…!
Колнгкилл жестом оборвал разговор.
– Мне кажется, Глубокомысленный готовится что-то сказать!
Мгновение стояла тишина, полная напряженного ожидания. Огоньки на пульте ожили, замигали, как бы пробуя себя, и, наконец, замерли. Из динамиков пополз низкий мягкий гул.
– Доброе утро, – наконец, сказал Глубокомысленный.
– Э-э… доброе утро, о Глубокомысленный, – нервно отозвался Колнгкилл, – ты можешь сказать нам… э-э… то есть…
– Ваш Ответ? – величественно прервал его Глубокомысленный. – Да. Могу.
Двух операторов била нервная дрожь. Тысячелетия ожидания прошли не впустую.
– Он действительно существует? – выдохнул Хвуудт.
– Он действительно существует, – подтвердил Глубокомысленный.
– Главный Ответ? На Главный Вопрос Жизни, Вселенной, и Всего Такого?
– Да.
Обоих обучали и специально готовили к этому моменту, вся их жизнь была подготовкой к нему, они еще при рождении были выбраны, чтобы стать свидетелями Ответа, и все равно они не могли сдержать радостных восклицаний. Они хлопали друг друга по плечам, и веселились, как дети.
– И ты готов выдать его нам? – успокоившись, спросил Колнгкилл.
– Готов.
– Сейчас?
– Сейчас.
Оба оператора облизали сухие губы.
– Хотя я не думаю, – добавил компьютер, что он вам понравится.
– Неважно! – сказал Хвуудт. – Мы должны знать его! Сейчас же!
– Сейчас? – переспросил Глубокомысленный.
– Да! Сейчас!
– Отлично, – сказал компьютер и снова погрузился в молчание. Хвуудт и Колнгкилл трепетали. Напряжение становилось невыносимым.
– Серьезно, он вам не понравится, – заметил Глубокомысленный.
– Говори!
– Отлично, – сказал компьютер. – Ответ на Главный Вопрос…
– Ну…!
– Жизни, Вселенной, и Всего Такого…, – продолжал компьютер.
– Ну…!!!
– Это… – сказал Глубокомысленный и сделал многозначительную паузу.
– Ну…!!!!!!
– Сорок два, – сказал Глубокомысленный с неподражаемым спокойствием и величием.
Глава 28
Прежде, чем кто-нибудь заговорил, прошло много, много времени.
Углом глаза Хвуудт видел море напряженно ожидающих лиц на площади.
– Нас разорвут в клочки, да? – прошептал он.
– Та еще работка, – сочувствующе произнес Глубокомысленный.
– Сорок два! – взвизгнул Колнгкилл. – И это все, чем ты можешь отчитаться за семь с половиной миллионов лет?
– Я все очень тщательно проверил, – ответил компьютер, – и со всей определенностью заявляю, что это и есть Ответ. Мне кажется, если уж быть с вами абсолютно честным, что все дело в том, что вы сами не знали, в чем Вопрос.
– Но это же Великий Вопрос! Главный Вопрос Жизни, Вселенной и Всего Такого! – почти завыл Колнгкилл.
– Да, – сказал Глубокомысленный голосом страдальца, из христианского человеколюбия просвешающего круглого дурака. – И что же это за вопрос?
Медленная тишина придавила и сковала Колнгкилла и Хвуудта. Они уставились на компьютер, а затем медленно перевели взгляд друг на друга.
– Ну, знаешь… это Все… ну… и Все Такое… – неуверенно начал Хвуудт.
– Именно! – заявил Глубокомысленный. – Итак, как только вы сможете задать Вопрос, вы поймете, что означает Ответ.
– Кошмар, – пробормотал Хвуудт, отшвыривая в сторону блокнот, и утирая невольную слезинку.
– Постой-ка, – встрепенулся Колннгкилл, – а не можешь ли ты быть так добр и сказать нам вопрос?
– Главный Вопрос?
– Да.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40