ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Это был словно последний день школьных занятий. Некоторые члены бригады, которые работали на «Скайрокете» в течение четырех лет, очищали свои рабочие столы. Они возвратятся в Санта-Монику для получения новых назначений на другие объекты. Несколько человек оставалось для обслуживания самолетов A4D или F4D, которые вскоре должны были прибыть в ангар.
В мрачном загоне одиноко стоял белый самолет, целый и незапятнанный, готовый для буксировки в соседний ангар. Никто не готовил его сегодня к полету. Механик прицепил самолет к виллису и, похлопав его грациозный высокий хвост, сказал:
— Это была неплохая старушка…
— Да, ты прав.
Мы были одни в ангаре.
Механик залез в виллис и, наклонившись вперед, спросил меня:
— Хотите поехать со мной?
— Нет. Эта честь предоставлена тебе.
Прекрасная белая машина спокойно двигалась следом за виллисом по открытой бетонированной площадке в направлении к группе людей, стоявших у открытых ворот ангара НАКА. Никогда больше я не буду летать на ней.
Спустя две недели было опубликовано сообщение о достижении рекордной высоты. Опять, точно так же, как и месяц тому назад, когда был установлен рекорд скорости, я с беспокойством видел свое лицо на передней странице рядом с четким черным заголовком.
«Самолет авиации военно-морских сил „Скайрокет“, пилотируемый летчиком-испытателем Биллом Бриджмэном, побил свой собственный и все существующие рекорды высоты полета… точная высота, достигнутая этим сверхзвуковым самолетом, официально не объявлена. В этом полете Бриджмэн превзошел официальный рекорд высоты 22 065 метров, установленный на управляемом аэростате в 1935 году. ВМС сообщили, что этот последний полет Бриджмэна явился успешным завершением первой фазы экспериментальных полетов, начатых три года тому назад. Самолет будет передан Национальному совещательному комитету по авиации для проведения следующей фазы экспериментальных полетов…»
В первый момент реклама показалась приятной, любопытно увидеть свое лицо на первой странице утренней газеты. Но эти результаты были достигнуты «Скайрокетом». Если я и получил удовлетворение от рекордов, то оно заключалось в сознании того, что я не помешал «Скайрокету» проявить заложенные в нем возможности и что смог управлять им.
Вначале внимание, создаваемое всей этой шумихой, было приятным развлечением. Что-то происходило. Оно помогло похмелью. Оказалось, что я стал своего рода знаменитостью. На приемах меня представляли высшим военным чинам; я выступал по телевидению и по радио; автомобильные фирмы просили одобрить их продукцию; меня осаждали писатели, репортеры, журналисты, требовавшие интервью. Стали появляться статьи, похожие на статью о человеке с Марса. Люди, которых я едва знал, просили меня присутствовать на вечерних приемах: «Это человек, который летал быстрее всех в мире…» На меня смотрели, как на новую вазу… Люди, которых я встречал, считали меня необыкновенным человеком: «Что вы чувствовали?» Я не мог рассказать им, как все это «ощущается», они извинялись, а затем направлялись за следующим коктейлем или стаканом виски. Чтобы избежать дальнейших разочарований, я постепенно сочинил ряд ответов, которые, как мне казалось, соответствовали тому, что эти люди хотели от меня услышать. Основным в моих ответах было: «Чувствуешь себя так, как если бы схватил быка за рога». По-видимому, им это нравилось.
Я убедился в том, что никто не хотел слышать, что на высоте 24 000 метров светло и очень ярко, а поэтому я говорил им: «Выше 22000 метров небо темно-голубое с проблесками красных и многокрасочных полос. Земля же кажется грязным пятном».
На лекциях моим компаньоном часто бывал Чак Игер. Разъезжая по стране, мы неизменно скучали, проводя время за столами председателей собраний, всегда заставленными жареными курами и зеленым горошком. Мы вынуждены были часами страдать, выслушивая напыщенные речи. Как только предоставлялась возможность, мы вместе бежали в спасительную темноту ночи.
Однажды вечером Чак был представлен как «человек, который первым пробил брешь в звуковом барьере». Чак поклонился и произнес свою обычную речь. Затем был представлен я как человек, который летал быстрее и выше всех…
— Право, ничего особенного в этом не было: я только нашел одну из брешей, пробитых Чаком, и пробрался в нее.
Чак дулся на меня остальную часть вечера.
Все же волна, которой меня захлестнуло, оказалась недостаточно сильной, чтобы смыть беспричинное беспокойство, изводившее меня. Я начал думать, что это, может быть, происходит из-за того, что я скучал по полетам. Все, что мне было нужно, — это хорошая встряска, и я пришел бы в норму. Ведь я так давно не сидел в кабине самолета.
Когда я возвратился из поездки в Нью-Йорк и Вашингтон, где произносил речи в отделениях института аэронавигационных наук, я отправился к Брауни в Эль-Сегундо полетать на одном из самолетов AD. Это не помогло. Маленький истребитель, неуклюжий и шумный по сравнению с «Скайрокетом», вел себя, как «утюг». Где же скорость? На крутом пикировании самолет вибрировал и скрипел на скорости 640 км/час. Я создавал перегрузки при выводе из пикирования и на переворотах через крыло до тех пор, пока не устал, но полет на AD только усилил ощущение пустоты. Мои руки никогда больше не будут держать ручку управления самолета, подобного «Скайрокету».
Прошли три недели, а затем и четвертая, а назначения все еще не было. Компания предоставляла мне своего рода отпуск. Каждое утро я поднимался наверх, в летно-испытательный отдел, читал прибывшую на мое имя почту и к полудню ускользал на пляж покататься на доске у Малибу.
Однажды утром Джонни вызвал меня к себе в кабинет.
— Билл, мы хотели бы, чтобы ты взглянул на самолет Х-3. Может быть, ты захочешь заняться испытанием его. Он сейчас на выходе и находится в ангаре номер три. Пойди посмотри на макет и скажи свое мнение о нем.

Рис. 6. Экспериментальной самолет Х-3
Самолет Х-3. Краем уха я слышал об этом экспериментальном самолете, строящемся за закрытыми дверями. Так вот, оказывается, о чем шла речь. Только несколько летчиков видели его: Джин Мей, Джонни Мартин и Бени Говард. Главный инженер завода в Санта-Монике Эд Бертон совместно с большой группой инженеров работал над ним почти десять лет. По словам Джонни, самолет Х-3 был фактически первым сверхзвуковым самолетом, рассчитанным на длительный полет на скоростях, к которым «Скайрокет» только приближался на короткое время. Это был сверхзвуковой самолет, открывавший новые перспективы.
На первом этаже перед дверью с надписью «Вход запрещен. Секретный объект МХ656» стоял охранник фирмы, который тщательно проверил мой пропуск.
— О'кэй.
Он возвратил пропуск, шлепнув им по моей руке, и открыл дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98