.. И Колго тин воспрянет духом, такое наговорит о тебе и обо мне... - он тяжело вздохнул. - Ладно, что-нибудь придумаем. Одно я тебе твердо обещаю: ты не пострадаешь.
- И ты тоже, - решительно сказала Юля. - Потому что я уже знаю, как поступить.
- Нет, нет! - крикнул Иваненко, видя, что она собирается порвать заявление. - Ни в коем случае не делай этого, Юля!
Она с недоумением посмотрела на него.
- Почему, Саня? Пусть попробует доказать, что он вручил тебе эту писульку! Ее просто не было, вот и все.
- За ним генерал, Юля. И потом, если это порвем, он напи шет другое. Черт его знает, что ещё взбредет в его голову. Я положу это заявление в служебный сейф и посмотрю на его даль нейшие действия. Подождем, Юля.
Она молча вернулась на кухню, бросила бумажный листок на стол. Иваненко подошел к ней сзади, обнял за плечи, прижался губами к блестящим каштановым локонам, с улыбкой вдыхая их ро зовый запах.
- А я знал, что он придет, - тихо сказал он. - И, честно го воря, боялся, что ты уйдешь с ним...
- Откуда ты знал это?
- Кто же захочет потерять такую девчонку, как ты, Юлька?
- Ох, не говори глупостей, Саня. У него хватает разодетых, расфуфыренных дамочек. Я ему не пара, и не о чем тут говорить. И почему ты боялся, что уйду с ним? Я же тебе честно рассказала обо всем, помнишь? И пообещала, что Лаврентьева больше видеть не хочу. Так и есть.
Она не сказала главное: Лаврентьев сам говорил, что он - злейший враг Раисы Омельченко. И теперь, когда она нашла... да же не нашла, а - обрела мать, им нельзя быть вместе. Дурак! На шел время, когда приехать!
- Да, но все-таки мне не верилось... Даже удивился, как решительно ты отшила его. Я люблю тебя, Юлька.
- Не надо об этом, Саня... Я же тебя просила. А за то, что он угрожает нам, заявления всякие сочиняет - он ещё отве тит! Я такое не забываю.
- Воительница ты моя, - улыбнулся Иваненко, развернул её и поцеловал в губы. - Жанна Д`Арк... Не надо, Юлька, просто забудь о нем, вот и все. Остальное - мое личное дело.
- Ответит, - упрямо прошептала Юля.
Ночью, когда Иваненко спал, утомив её неумелыми, неприят ными ласками, Юля выскользнула из-под одеяла, взяла джинсы и пошла на кухню, плотно прикрыв за собою дверь. Там она быстро натянула джинсы на голое тело, в прихожей сунула босые ноги в сапоги, набросила на плечи куртку. Потом осторожно отворила скрипучую дверь и вышла на лестничную площадку.
Перепрыгивая через две ступеньки, она побежала вниз по лестнице, выскочила из подъезда.
Холодный сырой ветер ударил в лицо, обжег щеки и губы по целуем, от которого мурашки побежали по телу. Во дворе, под ок нами, дворники намели большие сугробы, расчищая по утрам дорож ки. Справа, под окнами Колготинской квартиры, на грязном снегу лежали красные розы. Лепестки их съежились и потускнели от хо лода. Рядом виднелась бутылка шампанского, на две трети утонув шая в сугробе.
Юля взяла цветы, уткнулась носом в поникшие лепестки, вдыхая всей грудью их нежный и печальный аромат.
Аромат разлуки...
- Дурак ты, дурак... - прошептала Юля. - И цветы из-за тебя пострадали, а они тут не при чем, они хорошие цветочки... - она всхлипнула, вытерла ладонью глаза. - Раньше нужно было думать, дурак несчастный...
Она положила розы на снег. Как они были похожи на нее, эти красивые цветы! Не виноваты, но будут замерзать на снегу, как будет замерзать её тело, которому приятны были руки только од ного человека... Замерзать без тепла любви.
Юля достала из сугроба шампанское и, дрожа от холода, по бежала к подъезду. Хорошо, что бутылка не разбилась, и никто не утащил ее!
Когда она, спрятав шампанское на кухне, тихонько забралась под одеяло, Иваненко заворочался, что-то пробормотал, но не проснулся.
34
Юля невольно ахнула, увидев двухэтажный бело-голубой дом, огороженный железными прутьями, покрашенными в синий цвет. На синих прутьях красовались белые вензеля. Прямо не дом, а замок!
- Что, нравится? - усмехнулся мрачноватый широкоплечий па рень, который привез её сюда на темно-синей машине. - У Раисы Федоровны отличный вкус. Умеет выбирать не только стиль пост ройки, но и дочек. Ты что делаешь сегодня вечером?
Юля внимательно посмотрела на Игоря, так звали водителя и, наверное, охранника, и коротко сказала:
- Заткнись.
- Теперь я не сомневаюсь, что ты дочка Раисы Федоровны, - не обиделся Игорь. - Нет - так нет, я не в претензии.
Он вытащил черную коробочку, нажал кнопку на ней, и ворота медленно отъехали в сторону.
Машина остановилась у каменной лестницы в пять ступенек, ведущей к дверям. Юля выпрыгнула на широкие серые плиты, огля делась. Во дворе росли пять елочек, четыре березки и какие-то кустарники. Похоже, никаких огородных грядок, садовых или ягод ных посадок тут не было. А зачем, если фрукты и ягоды можно ку пить либо в в банках, либо на рынке?
Из двери вышел невысокий плотный человек в распахнутой дубленке, улыбнулся ей. Тот самый , который приказывал охранни кам у "Спарты" говорить, что мать уехала в Италию и вернется не раньше, чем через месяц!
Юля нахмурилась.
- Какая красавица к нам пожаловала, а! - воскликнул мужчи на, взмахнув руками. - Ну что же ты стоишь? Проходи, Юля! Раиса Федоровна ждет. Нет, какая девушка! Игорек, я прав?
- Она не только красавица, Владимир Васильевич, - серьезно сказал Игорь. - У неё такой характер - того и гляди укусит.
- А это так и должно быть, - засмеялся Омельченко, услужли во распахнув дверь. - А как же иначе? Добрячками, да, понимаешь, херувимчиками только уроды бывают. А что им ещё остается де лать? А красивые люди - они все с характером, иначе нельзя.
Смеется... Сколько же дней она мучилась тут по его милос ти? Ведь это он не говорил матери, что её разыскивает дочь! Сказал бы, так и не нужно было бы терпеть гнусные приставания Колготина, уговаривать его ограбить умелого врача... Она бы во обще не знала Вадима. Ну и не надо! А теперь смеется, толстая свинья!
Да разве только здесь она страдала из-за него? А в Росто ве? Если б он ни умыкнул мать в Москву, все было бы по-другому!
Она искоса, с нескрываемым презрением посмотрела на Омель ченко и молча прошла мимо него. Владимир Васильевич продолжал смеяться, растопырив руки. Глядя на него, засмеялся и Игорь.
В просторном холле, у полукруглой лестницы с резными пери лами, ведущей наверх, стояла невысокая женщина в строгом тем но-синем костюме. Юля остановилась за два шага до нее, прис тально вглядываясь в бледное лицо. Постарела, пополнела, но все же это была она, её мать.
- Мама...
- Юля! - воскликнула Раиса и бросилась к ней.
Она была намного ниже дочери, и Юле пришлось подогнуть ко ленки: чтобы мать могла обнять её и поцеловать её в щеку. Впро чем, коленки сами подогнулись. Юля ткнулась лицом в тщательно уложенные светлые волосы и всхлипнула.
- Мама... Наконец-то я нашла тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98