Сейчас многие ставят такие двери.
- Ладно, установим, - сказал Воронин, падая головой на подушку. - Но можно было сказать об этом... не сейчас.
- Да? Сережка, ты обиделся? Любимый...
Теперь губы Лены заскользили по его груди, все ниже и ниже... Воронин мигом забыл разговор о железной двери.
Владимир Тарнах жил с родителями в солидном восьмиэтажном доме на Ленинградском проспекте, неподалеку от станции метро "Сокол". Он вышел из такси на проспекте и неторопливо зашагал в темный проход между домами.
Тоскливо было на душе. Не он, а Воронин заработал кучу денег. Но дело было совсем не в деньгах. Он бы радовался, если бы Серега заработал столько же, но действуя по его схеме. Однако, Воронин настоял на своем, и наглядно убедил Поплавского в своей правоте. Директор биржи теперь ни о чем другом и слышать не хочет. Но ведь это тупик! Продавцы найдут покупателей и смогут обходиться без биржи, как же они не понимают этого?! Или это естественный процесс, биржа в этой стране нужна только в роли сводницы? А как же в цивилизованных странах все крупные сделки совершаются через биржи? Россия стремится к международным стандартам торговли, значит, за биржами будущее, и они одни из первых. Надо укреплять свои позиции, а они разрушают их! Ради сиюминутной выгоды...
Чему ж тут радоваться?
Тарнах шел домой. Так было заведено в семье, что вечером надо показаться в доме, сказать родителям, мол, все в порядке, а потом идти дальше, если есть куда. Предупредив родителей, что уходит с ночевкой. Тарнаху было куда идти на всю ночь десять минут ходьбы, и он в квартире, которую снимала артистка театра Моссовета Юля Караваева. Красавица и умница, и вообще... пора бы узаконить их отношения, привести девушку в дом, и... Вон, у Сереги как все хорошо. Да и Поплавский тоже стал примерным семьянином после того, как жена перестала пилить его за мизерную зарплату.
Но сперва нужно заглянуть домой. Он пересек двор, миновал детскую площадку и уже подходил к своему подъезду, когда из кустов сирени шагнул навстречу мужик в джинсовом костюме и нанес страшный удар в переносицу.
Ни требования, ни угрозы - только удар.
Тарнах был так углублен в свои мысли, что не успел среагировать. Да и выпитое у Воронина не способствовало быстроте реакции. Он попятился, чувствуя, как кровь течет по губам, и тут же получил сильный удар сзади по голове.
Знакомая тропинка вспыхнула ослепительным светом, и медленно стала гаснуть. Тарнах повернулся, пытаясь уйти от нового удара, не успел резиновая дубинка обрушилась на предплечье, сбила с ног. Цепляясь за кусты сирени, Тарнах упал, машинально сгруппировался, намереваясь встать. Но удары ногами сыпались один за другим - в грудь, в живот, в спину, снова в грудь, в голову... И - ни одного слова из уст нападавших. Что они хотят так и осталось для него загадкой. Последнее, что он помнил сумел закрыть руками голову. И все.
Брюник сильно толкнул Круглого в грудь, отбрасывая от лежащего Тарнаха.
- Ты что, козел?! - ощерился Круглый, махая резиновой дубинкой.
- Не увлекайся, "мочить" его нам ни к чему. Да и не он тебя обрабатывал. Уходим.
- Ты, Брюник, много берешь на себя...
- Если кончишь его - о Воронине забудь, это раз. О Шершне помни день и ночь, это два. Вопросы есть?
- Шершень? Так значит... Ладно, уходим.
Скрываясь за кустами, они выскочили во двор другого дома, где стояла серая "Ауди". Круглый сел рядом с Клинтом, Брюник прыгнул на заднее сидение, рядом с Сараем, чья коричневая от йода щека была залеплена пластырем.
- Ну что, отоварили падлу? - злобно спросил Сарай. - Меня не взяли, а я ж хотел...
- Потому и не взяли, что хотел, - сказал Брюник. - С твоими возможностями были бы сплошные неприятности. Но Круглый оторвался по полной программе. Еле успокоил.
Клинт вырулил на Ленинградский проспект, и "Ауди" растворилась в потоке машин.
- Заткнись Брюник! Достал ты меня своим базаром, - прошипел Круглый, резко поворачиваясь. - Короче, такие дела. Одного козла прищучили, другой поймет, что к чему. Все, как и задумали, все клево.
- Ни хрена этот пластырь не помогает, - простонал Сарай.Зубы болят, падлы...
- Так пластырь не для зубов, - сказал Брюник. - Это, чтоб кровянка не хлестала, а насчет зубов... заскочим к зубному, я знаю одного.
- Заткнись, Брюник! - заорал Круглый. - Я тута решаю, куда заскакивать, а куда нет, понял?
- Так он правильно базарит, - угрюмо сказал Сарай. - Ты давай, решай, Круглый. А то зубы болят...
- Звякнем и - заскочим, - решил Круглый.
Серая "Ауди" мчалась по ночной Москве. Машина, как машина, вполне симпатичная, и, глядя со стороны, можно было предположить, что едут в ней солидные люди, которые приведут многострадальную Россию к светлому будущему.
Телефонный звонок задребезжал, как гром среди ясного неба. Воронин открыл глаза, протянул руку и торопливо снял трубку, опасаясь, как бы ни проснулась Настя.
- Да, - сказал он, не совсем понимая, кто и по какому поводу может звонить ему так поздно.
- Дрыхнешь, козел? - услышал он грубый голос. - Ну, значит, такие дела. Половину того, что взял - надо отдать нам. И все будет тип-топ.
- Что?
- Двести тысяч. И мы забудем наши проблемы. Учти, это по-хорошему. Двести тысяч.
Воронин провел свободной рукой по лбу, смахивая выступивший пот. Глухая ночь, свой дом. Рядом сладко посапывает жена, в деревянной кроватке спит дочурка. А такое ощущение, что все они оказались вдруг на улице.
- Пошел ты!.. - с ненавистью прошептал Воронин.
- Трубку не клади, козел. Мы знаем, что ты живешь на Можайке, и адрес, и то, что у тебя жена и дочка. Будешь залупаться - они получат по полной программе. Понял? Никто не спасет, ты сильно обидел нас, козел. Срок тебе - до завтрашнего вечера, можешь пораскинуть мозгами. Но если не отдашь двести тысяч - твоя жена и дочка будут зарыты в лесочке. Стишки получились, да? Утром поймешь. Покедова!
Короткие гудки в трубке вывели Воронина из состояния глубокой задумчивости.
- Сережа, кто звонил? - спросонья спросила Лена.
- Спи, это по работе... ребята звонили.
- Новые сделки? Я так люблю тебя, Сережка...
- Спи, Ленка, спи...
Воронин положил трубку на аппарат, выскользнул из-под одеяла, пошел на кухню. И когда сел на кухонный диванчик, окончательно понял, что угроза нешуточная. Значит, те, кто напал на него вечером, не уличная банда, а та самая организованная преступность, о которой все говорят, но никто не может бороться с ней. Знают его адрес, номер телефона, и даже то, что у него жена и дочка... Права была Лена, нужно срочно поставить стальную дверь с суперсекретными замками. Срочно!
Он плеснул в чайную чашку виски, выпил залпом. Ну и что делать дальше? Заявить в милицию? Они же не поставят часового у двери его квартиры? И через несколько дней, неделю, месяц, бандиты реализуют свою угрозу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
- Ладно, установим, - сказал Воронин, падая головой на подушку. - Но можно было сказать об этом... не сейчас.
- Да? Сережка, ты обиделся? Любимый...
Теперь губы Лены заскользили по его груди, все ниже и ниже... Воронин мигом забыл разговор о железной двери.
Владимир Тарнах жил с родителями в солидном восьмиэтажном доме на Ленинградском проспекте, неподалеку от станции метро "Сокол". Он вышел из такси на проспекте и неторопливо зашагал в темный проход между домами.
Тоскливо было на душе. Не он, а Воронин заработал кучу денег. Но дело было совсем не в деньгах. Он бы радовался, если бы Серега заработал столько же, но действуя по его схеме. Однако, Воронин настоял на своем, и наглядно убедил Поплавского в своей правоте. Директор биржи теперь ни о чем другом и слышать не хочет. Но ведь это тупик! Продавцы найдут покупателей и смогут обходиться без биржи, как же они не понимают этого?! Или это естественный процесс, биржа в этой стране нужна только в роли сводницы? А как же в цивилизованных странах все крупные сделки совершаются через биржи? Россия стремится к международным стандартам торговли, значит, за биржами будущее, и они одни из первых. Надо укреплять свои позиции, а они разрушают их! Ради сиюминутной выгоды...
Чему ж тут радоваться?
Тарнах шел домой. Так было заведено в семье, что вечером надо показаться в доме, сказать родителям, мол, все в порядке, а потом идти дальше, если есть куда. Предупредив родителей, что уходит с ночевкой. Тарнаху было куда идти на всю ночь десять минут ходьбы, и он в квартире, которую снимала артистка театра Моссовета Юля Караваева. Красавица и умница, и вообще... пора бы узаконить их отношения, привести девушку в дом, и... Вон, у Сереги как все хорошо. Да и Поплавский тоже стал примерным семьянином после того, как жена перестала пилить его за мизерную зарплату.
Но сперва нужно заглянуть домой. Он пересек двор, миновал детскую площадку и уже подходил к своему подъезду, когда из кустов сирени шагнул навстречу мужик в джинсовом костюме и нанес страшный удар в переносицу.
Ни требования, ни угрозы - только удар.
Тарнах был так углублен в свои мысли, что не успел среагировать. Да и выпитое у Воронина не способствовало быстроте реакции. Он попятился, чувствуя, как кровь течет по губам, и тут же получил сильный удар сзади по голове.
Знакомая тропинка вспыхнула ослепительным светом, и медленно стала гаснуть. Тарнах повернулся, пытаясь уйти от нового удара, не успел резиновая дубинка обрушилась на предплечье, сбила с ног. Цепляясь за кусты сирени, Тарнах упал, машинально сгруппировался, намереваясь встать. Но удары ногами сыпались один за другим - в грудь, в живот, в спину, снова в грудь, в голову... И - ни одного слова из уст нападавших. Что они хотят так и осталось для него загадкой. Последнее, что он помнил сумел закрыть руками голову. И все.
Брюник сильно толкнул Круглого в грудь, отбрасывая от лежащего Тарнаха.
- Ты что, козел?! - ощерился Круглый, махая резиновой дубинкой.
- Не увлекайся, "мочить" его нам ни к чему. Да и не он тебя обрабатывал. Уходим.
- Ты, Брюник, много берешь на себя...
- Если кончишь его - о Воронине забудь, это раз. О Шершне помни день и ночь, это два. Вопросы есть?
- Шершень? Так значит... Ладно, уходим.
Скрываясь за кустами, они выскочили во двор другого дома, где стояла серая "Ауди". Круглый сел рядом с Клинтом, Брюник прыгнул на заднее сидение, рядом с Сараем, чья коричневая от йода щека была залеплена пластырем.
- Ну что, отоварили падлу? - злобно спросил Сарай. - Меня не взяли, а я ж хотел...
- Потому и не взяли, что хотел, - сказал Брюник. - С твоими возможностями были бы сплошные неприятности. Но Круглый оторвался по полной программе. Еле успокоил.
Клинт вырулил на Ленинградский проспект, и "Ауди" растворилась в потоке машин.
- Заткнись Брюник! Достал ты меня своим базаром, - прошипел Круглый, резко поворачиваясь. - Короче, такие дела. Одного козла прищучили, другой поймет, что к чему. Все, как и задумали, все клево.
- Ни хрена этот пластырь не помогает, - простонал Сарай.Зубы болят, падлы...
- Так пластырь не для зубов, - сказал Брюник. - Это, чтоб кровянка не хлестала, а насчет зубов... заскочим к зубному, я знаю одного.
- Заткнись, Брюник! - заорал Круглый. - Я тута решаю, куда заскакивать, а куда нет, понял?
- Так он правильно базарит, - угрюмо сказал Сарай. - Ты давай, решай, Круглый. А то зубы болят...
- Звякнем и - заскочим, - решил Круглый.
Серая "Ауди" мчалась по ночной Москве. Машина, как машина, вполне симпатичная, и, глядя со стороны, можно было предположить, что едут в ней солидные люди, которые приведут многострадальную Россию к светлому будущему.
Телефонный звонок задребезжал, как гром среди ясного неба. Воронин открыл глаза, протянул руку и торопливо снял трубку, опасаясь, как бы ни проснулась Настя.
- Да, - сказал он, не совсем понимая, кто и по какому поводу может звонить ему так поздно.
- Дрыхнешь, козел? - услышал он грубый голос. - Ну, значит, такие дела. Половину того, что взял - надо отдать нам. И все будет тип-топ.
- Что?
- Двести тысяч. И мы забудем наши проблемы. Учти, это по-хорошему. Двести тысяч.
Воронин провел свободной рукой по лбу, смахивая выступивший пот. Глухая ночь, свой дом. Рядом сладко посапывает жена, в деревянной кроватке спит дочурка. А такое ощущение, что все они оказались вдруг на улице.
- Пошел ты!.. - с ненавистью прошептал Воронин.
- Трубку не клади, козел. Мы знаем, что ты живешь на Можайке, и адрес, и то, что у тебя жена и дочка. Будешь залупаться - они получат по полной программе. Понял? Никто не спасет, ты сильно обидел нас, козел. Срок тебе - до завтрашнего вечера, можешь пораскинуть мозгами. Но если не отдашь двести тысяч - твоя жена и дочка будут зарыты в лесочке. Стишки получились, да? Утром поймешь. Покедова!
Короткие гудки в трубке вывели Воронина из состояния глубокой задумчивости.
- Сережа, кто звонил? - спросонья спросила Лена.
- Спи, это по работе... ребята звонили.
- Новые сделки? Я так люблю тебя, Сережка...
- Спи, Ленка, спи...
Воронин положил трубку на аппарат, выскользнул из-под одеяла, пошел на кухню. И когда сел на кухонный диванчик, окончательно понял, что угроза нешуточная. Значит, те, кто напал на него вечером, не уличная банда, а та самая организованная преступность, о которой все говорят, но никто не может бороться с ней. Знают его адрес, номер телефона, и даже то, что у него жена и дочка... Права была Лена, нужно срочно поставить стальную дверь с суперсекретными замками. Срочно!
Он плеснул в чайную чашку виски, выпил залпом. Ну и что делать дальше? Заявить в милицию? Они же не поставят часового у двери его квартиры? И через несколько дней, неделю, месяц, бандиты реализуют свою угрозу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28