Как вы на него вышли?
- Я не выходил на него,- пожал плечами Чекмарев.
- Конечно, конечно,- Квочкин нервно забарабанил пальцами по столу.- К нему приходила ваша подруга, правильно?
- Понятия не имею. Может быть. Вообще-то, принести руко-пись вам - это ее идея. И встречу организовала она.
- Невысокая брюнетка лет восемнадцати. Как ее зовут?
- Настя - невысокая брюнетка? Да нет, вы что-то путаете. Настя примерно с меня ростом, рыжая, зеленоглазая... Работает редактором в издательстве "Свет и тьма".
- Настя?.. Как ее фамилия?
- Зозулина. А почему вы спрашиваете?
Квочкин бросил жесткий взгляд в сторону. Чекмарев тоже повернулся, заметил, что цилиндроголовый кивнул, достал из кармана пиджака блокнот и авторучку, принялся торопливо запи-сывать, похоже, то, что сказал Чекмарев. Это еще больше не понравилось Сергею. Поведение банкира и его тон явно не обеща-ли крупного гонорара, вообще ничего хорошего не обещали, учи-тывая молчаливое присутствие этих двоих у стены. Они что, ре-шили устроить ему допрос? Для того и вызвали? Да пошел он, этот Квочкин! Не хочет покупать не надо, и без него есть, кому продать рукопись!
- Спрашиваю потому, что хочу знать, кто уговорил моего учителя позвонить мне. А брюнетка, она что, подруга вашей... подруги?
- Нет, она подруга вашей подруги.
- Сергей Владимирович, я вполне серьезно спрашиваю.
- А я вполне серьезно отвечаю. Мне было сказано, что встречу с вами устроит ваша подруга. Я так думаю - любовница. У вас есть любовница?
- Это сказала Настя?
- Неважно. Вы хотели сразу перейти к делу? Переходите.
- Наш разговор имеет прямое отношение к делу.
Чекмарев кивнул, соглашаясь не с Квочкиным, а со своими тоскливыми мыслями. Размечтался, распустил слюни: гонорар, в Бразилию поедет!.. Идиот! Кому поверил?!
- Очень жаль!- резко сказал Чекмарев.- Значит, у нас с вами разные дела, Виталий Данилович. Что ж вы сразу не сказа-ли, по телефону, что хотите устроить мне допрос? "Рукопись нравится... читается на одном дыхании... приезжайте для обсуж-дения условий договора..." Нехорошо врать.
- Не стоит нервничать по пустякам,- холодно сказал Квоч-кин.Рукопись, действительно, представляет для нас определен-ный интерес.
- Все-таки, представляет? Тогда скажите, сколько вы за нее дадите? Я или соглашаюсь, или забираю рукопись и ухожу. Если уж вам она понравилась, думаю, найдутся и другие солидные люди, которым понравится, и мы сможем договориться,- Чекмарев говорил с явной издевкой, понимая, что Квочкин не собирается доставать из ящика стола деньги.
Банкир долго молча, поглядывая на сидящих у стены и пос-тукивая себя указательным пальцем по кончику длинного носа. Потом глубоко вздохнул, презрительно усмехнулся, давая понять, что обижаться на наскоки низших существ, таких, как Чекмарев, не собирается и спросил:
- А что, есть другие покупатели?
Чекмарев мог бы сказать о Сафарове, но не стал этого де-лать. Лавкин просил никому не говорить об их странной беседе. Зачем же подводить главного? Он в общем-то неплохой мужик.
- Я не веду переговоры сразу с двумя покупателями,- отре-зал он.- И никому больше не показывал рукопись, ждал вашего решения. Но теперь не сомневаюсь - будут и другие покупатели, если мы сейчас не договоримся.
- Хорошо, не будем бодаться, Сергей Владимирович. Мы хо-тим купить вашу рукопись, разумеется, вместе с документами и гарантией, что копии документов не появятся в печати. Жела-тельно также выяснить, каким путем они попали к вам.
Разговор снова принимал странный характер. Чекмарев мрач-но усмехнулся. Надо же, и этот знает о нем что-то такое, о чем он сам понятия не имеет. Они что, сговорились?
- Какие документы?- спросил он, облизнув сухие губы.- Бу-маги со штемпселями и подписями?
- Вы, кажется, хотели говорить о деле? Так будьте добры, уважайте хотя бы свое собственное намерение!- не сказал, а приказал Квочкин.- Документы, которыми вы пользовались, когда писали роман! Откуда они у вас?
Документы? Так вот в чем дело! Документы... А он удивлял-ся: надо же, какие подробности, какие детали секретных сделок, какие суммы взяток и прибыли, какие чины описаны в заметках Насти! У нее каким-то образом оказались документы, которые представляют особый интерес для противоборствующих финансо-во-промышленных группировок!
- Нет у меня никаких документов, Виталий Данилович. И ни-когда не было. В рукописи, на титуле, есть уведомление, что все события этого романа, имена героев и названия организаций вымышлены. Всякое сходство...
- Хватит!- заорал Квочкин.- Без документов ваша рукопись гроша ломаного не стоит! Как они оказались у вас? Где сейчас находятся?!
Чекмарев снова усмехнулся. Пугает. Это не Лавкин. Но и сам боится. Видимо, в тех документах, а значит, и в романе есть вещи, о которых не следует знать народу, ради которого трудится честный российский банкир Квочкин. Черт побери, неуж-то все, о чем он писал - верно? И даже есть документы, подт-верждающие сцены романа?! Он придумал названия фирм и банков, имена героев, придумал их офисы и квартиры, их телохранителей и любовниц, все, кроме технологии отмывания денег, подкупа чи-новников, получения сверхприбылей за счет оборота бюджетных средств и приватизации лакомых кусков государственной собс-твенности, переправки денег за рубеж. Это не придумано, это принесла Настя - ее попытки написать роман, восемьдесят шесть машинописных страниц... А Квочкин, значит, пугает и сам боит-ся. Ну и что тут делать, пугаться или пугать? Неожиданная ярость захлестнула душу Чекмарева. Из-за этого лысеющего су-чонка он потерял Настю! Неважно, что она выбрала его, решив отомстить за что-то банкиру, она заплатила за это, она была фантастической женщиной, и теперь ушла. Такой никогда не будет в его жизни - из-за сытого, обнаглевшего идиота!
- Ты на меня не ори, я тебе ничем не обязан,- негромко, но внушительно сказал Чекмарев.- У меня и так настроение дур-ное и нервы на пределе. Могут совсем не выдержать. Не видел я никаких документов, Настя рассказала кое-какие интересные ве-щи, я и загорелся. И написал роман. Все.
Квочкин замер с раскрытым ртом.
Нервы у него могут не выдержать... Это что, угроза? Дав-ненько он не слышал ничего подобного в свой адрес. Такое мог сказать или сумасшедший, или... впрочем, это одно и то же.
Кондра и Амин, как по команде вскочили на ноги, устави-лись на босса, ожидая его приказаний. Квочкин медлил. Он знал, что может одним пальцем раздавить этого несчастного таракана, однако, важнее было узнать, где находятся документы. Немалых трудов стоило ему заставить себя спокойно произнести:
- Как я понимаю, документы у нее, у Насти Зозулиной?
Чекмарев отрицательно покачал головой.
- Я же сказал - не было никаких документов, был только ее рассказ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
- Я не выходил на него,- пожал плечами Чекмарев.
- Конечно, конечно,- Квочкин нервно забарабанил пальцами по столу.- К нему приходила ваша подруга, правильно?
- Понятия не имею. Может быть. Вообще-то, принести руко-пись вам - это ее идея. И встречу организовала она.
- Невысокая брюнетка лет восемнадцати. Как ее зовут?
- Настя - невысокая брюнетка? Да нет, вы что-то путаете. Настя примерно с меня ростом, рыжая, зеленоглазая... Работает редактором в издательстве "Свет и тьма".
- Настя?.. Как ее фамилия?
- Зозулина. А почему вы спрашиваете?
Квочкин бросил жесткий взгляд в сторону. Чекмарев тоже повернулся, заметил, что цилиндроголовый кивнул, достал из кармана пиджака блокнот и авторучку, принялся торопливо запи-сывать, похоже, то, что сказал Чекмарев. Это еще больше не понравилось Сергею. Поведение банкира и его тон явно не обеща-ли крупного гонорара, вообще ничего хорошего не обещали, учи-тывая молчаливое присутствие этих двоих у стены. Они что, ре-шили устроить ему допрос? Для того и вызвали? Да пошел он, этот Квочкин! Не хочет покупать не надо, и без него есть, кому продать рукопись!
- Спрашиваю потому, что хочу знать, кто уговорил моего учителя позвонить мне. А брюнетка, она что, подруга вашей... подруги?
- Нет, она подруга вашей подруги.
- Сергей Владимирович, я вполне серьезно спрашиваю.
- А я вполне серьезно отвечаю. Мне было сказано, что встречу с вами устроит ваша подруга. Я так думаю - любовница. У вас есть любовница?
- Это сказала Настя?
- Неважно. Вы хотели сразу перейти к делу? Переходите.
- Наш разговор имеет прямое отношение к делу.
Чекмарев кивнул, соглашаясь не с Квочкиным, а со своими тоскливыми мыслями. Размечтался, распустил слюни: гонорар, в Бразилию поедет!.. Идиот! Кому поверил?!
- Очень жаль!- резко сказал Чекмарев.- Значит, у нас с вами разные дела, Виталий Данилович. Что ж вы сразу не сказа-ли, по телефону, что хотите устроить мне допрос? "Рукопись нравится... читается на одном дыхании... приезжайте для обсуж-дения условий договора..." Нехорошо врать.
- Не стоит нервничать по пустякам,- холодно сказал Квоч-кин.Рукопись, действительно, представляет для нас определен-ный интерес.
- Все-таки, представляет? Тогда скажите, сколько вы за нее дадите? Я или соглашаюсь, или забираю рукопись и ухожу. Если уж вам она понравилась, думаю, найдутся и другие солидные люди, которым понравится, и мы сможем договориться,- Чекмарев говорил с явной издевкой, понимая, что Квочкин не собирается доставать из ящика стола деньги.
Банкир долго молча, поглядывая на сидящих у стены и пос-тукивая себя указательным пальцем по кончику длинного носа. Потом глубоко вздохнул, презрительно усмехнулся, давая понять, что обижаться на наскоки низших существ, таких, как Чекмарев, не собирается и спросил:
- А что, есть другие покупатели?
Чекмарев мог бы сказать о Сафарове, но не стал этого де-лать. Лавкин просил никому не говорить об их странной беседе. Зачем же подводить главного? Он в общем-то неплохой мужик.
- Я не веду переговоры сразу с двумя покупателями,- отре-зал он.- И никому больше не показывал рукопись, ждал вашего решения. Но теперь не сомневаюсь - будут и другие покупатели, если мы сейчас не договоримся.
- Хорошо, не будем бодаться, Сергей Владимирович. Мы хо-тим купить вашу рукопись, разумеется, вместе с документами и гарантией, что копии документов не появятся в печати. Жела-тельно также выяснить, каким путем они попали к вам.
Разговор снова принимал странный характер. Чекмарев мрач-но усмехнулся. Надо же, и этот знает о нем что-то такое, о чем он сам понятия не имеет. Они что, сговорились?
- Какие документы?- спросил он, облизнув сухие губы.- Бу-маги со штемпселями и подписями?
- Вы, кажется, хотели говорить о деле? Так будьте добры, уважайте хотя бы свое собственное намерение!- не сказал, а приказал Квочкин.- Документы, которыми вы пользовались, когда писали роман! Откуда они у вас?
Документы? Так вот в чем дело! Документы... А он удивлял-ся: надо же, какие подробности, какие детали секретных сделок, какие суммы взяток и прибыли, какие чины описаны в заметках Насти! У нее каким-то образом оказались документы, которые представляют особый интерес для противоборствующих финансо-во-промышленных группировок!
- Нет у меня никаких документов, Виталий Данилович. И ни-когда не было. В рукописи, на титуле, есть уведомление, что все события этого романа, имена героев и названия организаций вымышлены. Всякое сходство...
- Хватит!- заорал Квочкин.- Без документов ваша рукопись гроша ломаного не стоит! Как они оказались у вас? Где сейчас находятся?!
Чекмарев снова усмехнулся. Пугает. Это не Лавкин. Но и сам боится. Видимо, в тех документах, а значит, и в романе есть вещи, о которых не следует знать народу, ради которого трудится честный российский банкир Квочкин. Черт побери, неуж-то все, о чем он писал - верно? И даже есть документы, подт-верждающие сцены романа?! Он придумал названия фирм и банков, имена героев, придумал их офисы и квартиры, их телохранителей и любовниц, все, кроме технологии отмывания денег, подкупа чи-новников, получения сверхприбылей за счет оборота бюджетных средств и приватизации лакомых кусков государственной собс-твенности, переправки денег за рубеж. Это не придумано, это принесла Настя - ее попытки написать роман, восемьдесят шесть машинописных страниц... А Квочкин, значит, пугает и сам боит-ся. Ну и что тут делать, пугаться или пугать? Неожиданная ярость захлестнула душу Чекмарева. Из-за этого лысеющего су-чонка он потерял Настю! Неважно, что она выбрала его, решив отомстить за что-то банкиру, она заплатила за это, она была фантастической женщиной, и теперь ушла. Такой никогда не будет в его жизни - из-за сытого, обнаглевшего идиота!
- Ты на меня не ори, я тебе ничем не обязан,- негромко, но внушительно сказал Чекмарев.- У меня и так настроение дур-ное и нервы на пределе. Могут совсем не выдержать. Не видел я никаких документов, Настя рассказала кое-какие интересные ве-щи, я и загорелся. И написал роман. Все.
Квочкин замер с раскрытым ртом.
Нервы у него могут не выдержать... Это что, угроза? Дав-ненько он не слышал ничего подобного в свой адрес. Такое мог сказать или сумасшедший, или... впрочем, это одно и то же.
Кондра и Амин, как по команде вскочили на ноги, устави-лись на босса, ожидая его приказаний. Квочкин медлил. Он знал, что может одним пальцем раздавить этого несчастного таракана, однако, важнее было узнать, где находятся документы. Немалых трудов стоило ему заставить себя спокойно произнести:
- Как я понимаю, документы у нее, у Насти Зозулиной?
Чекмарев отрицательно покачал головой.
- Я же сказал - не было никаких документов, был только ее рассказ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98