Меган выглядела потрясенной.
— Ты не можешь отобрать его у меня, чтобы таскать за собой по миру.
— А почему нет? Если Гундамурра и является центром твоей вселенной, это не значит, что ребенок не должен видеть ничего больше. Если ты не хочешь быть моей женой, постараться создать нормальную семью…
— Хороший отец хотел бы для своего ребенка стабильности, — не сдавалась Меган.
— Согласен. И еще он хотел бы, чтобы ребенок чувствовал себя любимым обоими родителями.
Чтобы его не рвали на части. Не отлучали ни от одного из них. Ведь именно это ты намерена сделать — отлучить меня от него, да?
— Нет! — Меган нервно заходила по кабинету, слишком взволнованная, чтобы устоять на месте.
Джонни молча наблюдал, как она пытается справиться с давлением, которое он намеренно оказывал на нее. Он все еще злился — если она думает, что он устранится и оставит ее одну растить их ребенка так, как ей вздумается, пусть откажется от этой идеи сразу.
Меган внезапно остановилась и бросила на Джонни оценивающий взгляд.
— Ты сам говорил, что Гундамурра стала твоим домом. Я хочу, чтобы и для нашего ребенка она им стала тоже.
— Тогда почему нам не стать семьей, Меган?
Какие у тебя против этого возражения?
— Если я выйду за тебя… ты будешь оставлять ребенка здесь, со мной, уезжая в свои заграничные вояжи?
Джонни знал, что отцовство будет для него на первом месте. Но Меган, судя по всему, зациклилась на его карьере — уже давно и глубоко, хотя он и надеялся, что в прошлый приезд смог перебороть ее предубеждение.
— Если я продолжу свою карьеру, я хочу, чтобы моя семья путешествовала со мной.
— Нет! — Нежные щеки Меган покрылись румянцем. — Я не смогу конкурировать с… — Она быстро закрыла рот, но буря чувств в ее глазах досказала за нее.
— С кем конкурировать?
— С женщинами из твоего мира. — Ей было неприятно признаваться ему в этом, но и не сказать она уже не могла.
Джонни покачал головой. Абсурдность ситуации заключалась в том, что она была единственной женщиной, которую он хотел. Тем не менее он был рад, что наконец-то выяснилось, что так беспокоит Меган, почему она хочет оставаться вместе с ребенком там, где чувствует себя в безопасности, хозяйкой положения.
— Не будет никакой конкуренции, — мягко сказал Джонни, стараясь избавить ее от страхов.
Ответом ему стал полный недоверия взгляд.
Это заставило его сделать шаг по направлению к Меган, разводя руки в стороны.
— Можешь поверить мне, Меган. Как моей жене, я гарантирую тебе свою абсолютную верность.
Меган оставалась напряженной, со скрещенными на груди руками, но в ее глазах он заметил какое-то колебание, может быть, робкое желание поверить ему.
Джонни положил руки на ее одеревеневшие от напряжения плечи.
— Обещаю, что Гундамурра всегда будет нашим домом, важной частью нашей жизни. Но если иногда я буду просить тебя поехать со мной, разве ты не достаточно храбра, чтобы хотя бы попробовать?
— Это моя жизнь, Джонни. И ты не можешь ожидать, что я ее оставлю. Я не хочу чувствовать себя рыбой, выброшенной на берег. Я это ненавижу.
Он взял ее лицо в ладони, приподнял его, чтобы она смотрела ему в глаза и не могла отвести взгляд.
— Все эти разговоры — по существу, ерунда.
Главное заключается в том, что у нас будет ребенок. И мы должны жить вместе как семья. Брак предназначен для того, чтобы давать друг другу, а не ограничивать в чем-то. Я прошу тебя дать нам шанс.
Он опустил руки и отступил.
— Подумай о том, что я сказал. Мое мнение не изменится. Или мы поженимся и постараемся создать нормальную семью ., или я буду бороться за свои отцовские права. У тебя есть время до завтрашнего утра, чтобы принять решение.
Высказав этот ультиматум, Джонни развернулся и направился к двери. С его точки зрения, обсуждать было больше нечего. Какое бы решение ни приняла Меган, свои намерения он четко обозначил. У его ребенка будет отец, которого он всегда мечтал иметь сам, — такой, как Патрик. Он всегда будет рядом с ним. Или с ней. И даже если Меган не любит его, ребенок будет его любить. И он не позволит лишить себя этого!
— Постой!
Его рука уже легла на ручку, когда крик Меган разорвал тишину. Джонни стиснул зубы и полуобернулся, уступая, но не собираясь продолжать спор.
Меган стояла очень прямо, нервно стискивая руки. В ее глазах были испуг и неуверенность.
Джонни больно задело это выражение, ведь он никогда не обижал ее. И никогда не обидит, не причинит боли. Ее горло конвульсивно дернулось, как будто она пыталась протолкнуть в него комок.
— Черт побери, Меган! — яростно пробормотал Джонни. — Разве ты не понимаешь…
— Я дам нам шанс.
— Какой?
— Я выйду за тебя замуж.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
— Берешь ли ты, Меган Магуайр, этого мужчину в мужья?…
Даже когда священник со всей торжественностью произносил слова традиционной брачной клятвы, Меган все никак не могла поверить в реальность происходящего, в то, что она стоит в наряде невесты и готовится сказать слова, которые сделают ее женой Джонни Эллиса.
Джонни… Он был единственным мужчиной, которого она всегда хотела, и эта свадьба была скорее ее ожившей фантазией, чем реальностью.
И тем не менее вот они здесь, стоят на зеленой лужайке внутреннего дворика, и вокруг них собрались все, кто уже давно живет и работает в Гундамурре, и ближайшие друзья Джонни. Она всегда именно так и представляла свою свадьбу, только в ее мечтах рядом был отец.
Может быть, его дух здесь. Ведь это его завещание положило начало более тесным отношениям между ней и Джонни. Если бы только она была уверена, что это не ребенок подтолкнул Джонни к женитьбе, а любовь к ней, она была бы самой счастливой невестой на свете.
Священник бросил на Меган вопросительный взгляд.
— Да, — ответила Меган.
— А ты, Джонни Эллис, берешь ли…
Меган не сомневалась в его ответе. Именно он был движущей силой всех приготовлений к свадьбе с того момента, когда она сказала, что согласна. Он категорически отказался от короткой церемонии в брачной конторе, а настоял на настоящей свадьбе в присутствии близких им людей в Гундамурре, поскольку это был их дом. На Рика была возложена обязанность сделать фотографии, из которых они потом отберут несколько, чтобы передать в средства массовой информации.
Поначалу Меган воспротивилась этому, не желая быть вовлеченной в публичность, которая была частью карьеры и жизни Джонни, но он убедил ее:
— Я не намерен прятать тебя, Меган. И я не вовлекаю тебя в конкурентную борьбу. Для меня ты самая красивая женщина на свете, и я хочу, чтобы все знали об этом. Знали, что я на тебе женат.
Меган никогда не считала себя красивой. Во всяком случае, той красотой, которая ценилась в окружении Джонни. Наверняка он сказал это, чтобы успокоить ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33