Мои девочки после просмотра так на клиентов и набрасываются…
Она была готова закрыть своим телом отдыхающего Жетона. И в прямом, и в переносном смысле слова. Не потому, что под угрозой безопасность богатого клиента, как бы Ангел не заподозрил ее в соучастии подготовки теракта? Вот тогда — кранты, отпрявят на тот свет «экспрессом».
Телохранитель заколебался. При всей своей преданности жене, с которой ему по причине сволочной работенки доводилось спать не чаще от силы двух ночей в полмесяца, Ангел оставался мужчиной в соку. Двухсмысленное приглашение полакомиться порнографией, потом — хозяйкой, не оставило его равнодушным. Тем более, что приглашение исходило не от грязной проституткки — от вполне порядочной женщины, занявшей доходную «клетку» в современном бизнесе. Пусть порочную, ранее осуждаемую, зато приносящую немалую прибыль.
— Ну, если так…
Окончательному соглашению помешал мощный храп из комнаты поварихи. Бабка Евдокия обомлела. В руке телохранителя появился выпрыгнувший кобуры пистолет. Сильным ударом ноги он вышиб дверь. Включил свет.
В комнате — две живые горы. Одна — на кровати, вторая — на полу. Ленка поднялась, показывая отвисшие холмы грудей. Жетон продолжал издавать громоподобный храп.
— Кто такой? — телохранитель угрожающе ткнул стволом пистолета в сторону кровати. На повариху даже не поглядел. — Кому было сказано: ни одного постороннего?
— Мой клиент, — всхлипнула Ленка.
— Я вас спрашиваю, — не оборачиваясь и держа кровать под прицелом, через плечо бросил Виктор.
— Человек заболел… Не могла же я выгнать больного… Старый наш посетитель, — забормотала бандерша, с ужасом думая о грозящих ей неприятностях. — Безобидный человек… Бизнесмен…
— Поднимайся, бизнесмен! — Негов больно ткнул стоволом в возвышающееся над постелью пузо.
Храп прекратился. На человека, который осмелился нарушить сон авторитета, глянули осмысленные глаза и черный ствол такого же, как у телохранителя, пистолета.
Мгновение решало все, в том числе жизнь женщин.
Вдруг Негов расхохотался и спрятал оружие в кобуру.
— Женька? Жетон? Вот это встреча!
— Ангел? Дружан? Какими судьбами!
Старые друзья по «хате» в следственном изоляторе, после — по зоне, не стали тискать друг друга в об"ятиях, похлопывая по спинам и захлебываясь сладкими восклицаниями. Ограничились рукопожатиями.
— Брысь, лярвы! — угрожающе повел пистолетом Жетон и женщины выпорхнули за дверь.
Ангел придвинул ногой полукресло, развалился в нем. Кивнул на кровавое пятно на сделанной гинекологом перевязке.
— Где царапнулся?
— Разборка, — односложно пояснил Жетон. — Не поделились с одной шкурой, вот и поцапались.
— Шкура, небось, жарится на сатанинской сковороде?
Жетон огорченно вздохнул. Трудно признаваться в своем поражении. Поэтому ответил неопределенно.
— Будет жариться… А ты что делаешь в бордели? Лярву присматриваешь или сел в бест? Ленку-повариху приходовать не советую, ленивая, стерва, да и потом воняет.
Ангел поморщился. Будто понюхал запах потной поварихи. Он лихорадочно соображал стоит ли откровенничать со старым корешом. С одной стороны — стоит, ибо неожиданная встреча поможет ему выполнить очередное щекотливое поручение хозяина. С другой — опасно: вдруг Жетон скурвился или по его следам идут сыскари?
В конце концов, телохранитель пришел к однозначному выводу: бывший зек не скурвился, об этом красноречиво говорит окровавленное плечо и напуганный взгляд. Что же касается возможной слежки, босс легко устранит это препятствие.
— Здесь я не по бабской части. Хозяин резвится на телке, я охраняю. А вот тебя сам Бог мне послал.
Жетон насторожился.
— О чем базар?
Ангел поднялся, бесшумно прокрался к двери. Резко открыл. Согнувшаяся в классической позе слухача бандерша едва не ввалилась в комнату. За ее спиной, будто прикрывая хозяйку от нападения с тыла, громоздилась Ленка.
— Еще раз подойдешь к двери ближе пяти метров — из одной бабы сделаю две. Разрежу от макушки до того самого «рабочего» места. Усекла, шкура дерьмовая?
Ошеломленная не столько угрозой, сколько тоном, каким она выдана, бабка Евдокия в полусогнутом положении побежала по коридору. Громко топая ногами-колоннами, следом за хозяйкой ушла повариха.
На всякий случай Ангел не говорил — шептал.
— Слушай внимательно, кореш, и не штормуй. Имен и кликух базарить не стану — сам понимаешь, ни к чему это. Если короче, одной партии понадобилась группа киллеров. Не больше десятка пехотинцев, отлично владеющих всеми видами оружия. Скурвятся — залетят на пику. Мгновенно, без разных следствий и судебных заседаний. Во главе группы должен стоять дока. Такой, как ты. Что и где делать — получит маляву… Оружие, взрывчатка, наводка — все через меня… Усек?
— Башли? — выпалил Жетон.
— По потребности. Сколько захочешь, столько и получишь. Плюс — премии за выполненные задания. Там, — Ангел ткнул пальцем в потолок, — мелочиться не любят.
— Ксива?
— Никаких ксив. Но сыскари не найдут, вынюхают — получат вздрючку и отвалят. Дойдет до портного-судьи — тоже пойдет под молотки. И судья и дело.
— Значит, решка не грозит? Париться не доведется?
— Если не просадишь понты. Я, как только узнал от босса, сразу тебя вспомнил. Вот кто подошел бы на роль вожака группы! А ты, будто подслушал, нарисовался… Согласен?
— Подумать надо. Как бы не фрайернуться, — солидно проговорил Жетон. — Мокруха — дело опасное, да еще — групповщина… Нет, сразу не отвечу. Загляни через три дня — побазарим окончательно.
— Добро, загляну… Только не вздумай, дружан, сдать назад, здесь не просто кровью пахнет… В деле я — шестерка, надо мной другие сидят, они не помилуют. Советую держать язык за зубами даже во сне. Лучше храпи с присвистом…
Особо думать и прикидывать Жетон не собирался. Его «армия» либо перебита, либо переметнулась к Красуле, фирмы, ранее выплачивающие ему дань, теперь платят победительнице, скокари и фармазоны, наверняка, тоже поменяли хозяина. Чем же прикажешь заниматься? Просить милостыню в подземных переходах либо превратиться в красулинскую шестерку?
Киллерская работенка, конечно, тоже не конфетка. Особо, когда приходится выполнять заказы верхов. Фрайернешься, не выполнишь либо попадешься — мигом отправишься на тот свет. Без пересадки в СИЗО и в судах. Верха, небось, имеют под рукой не только нанятых киллеров, но и шестерок, которые следят за ними.
Но, ежели взглянуть с другой стороны, его сватают не на роль рядового киллера, обещают сделать этаким «киллерским боссом». Командовать: ты — туда, а ты — сюда, замочить того, пустить под молотки этого. И грести, грести к себе капусту, набивать ею чемоданы и баулы.
Жетон будто разбрасывал игральные карты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Она была готова закрыть своим телом отдыхающего Жетона. И в прямом, и в переносном смысле слова. Не потому, что под угрозой безопасность богатого клиента, как бы Ангел не заподозрил ее в соучастии подготовки теракта? Вот тогда — кранты, отпрявят на тот свет «экспрессом».
Телохранитель заколебался. При всей своей преданности жене, с которой ему по причине сволочной работенки доводилось спать не чаще от силы двух ночей в полмесяца, Ангел оставался мужчиной в соку. Двухсмысленное приглашение полакомиться порнографией, потом — хозяйкой, не оставило его равнодушным. Тем более, что приглашение исходило не от грязной проституткки — от вполне порядочной женщины, занявшей доходную «клетку» в современном бизнесе. Пусть порочную, ранее осуждаемую, зато приносящую немалую прибыль.
— Ну, если так…
Окончательному соглашению помешал мощный храп из комнаты поварихи. Бабка Евдокия обомлела. В руке телохранителя появился выпрыгнувший кобуры пистолет. Сильным ударом ноги он вышиб дверь. Включил свет.
В комнате — две живые горы. Одна — на кровати, вторая — на полу. Ленка поднялась, показывая отвисшие холмы грудей. Жетон продолжал издавать громоподобный храп.
— Кто такой? — телохранитель угрожающе ткнул стволом пистолета в сторону кровати. На повариху даже не поглядел. — Кому было сказано: ни одного постороннего?
— Мой клиент, — всхлипнула Ленка.
— Я вас спрашиваю, — не оборачиваясь и держа кровать под прицелом, через плечо бросил Виктор.
— Человек заболел… Не могла же я выгнать больного… Старый наш посетитель, — забормотала бандерша, с ужасом думая о грозящих ей неприятностях. — Безобидный человек… Бизнесмен…
— Поднимайся, бизнесмен! — Негов больно ткнул стоволом в возвышающееся над постелью пузо.
Храп прекратился. На человека, который осмелился нарушить сон авторитета, глянули осмысленные глаза и черный ствол такого же, как у телохранителя, пистолета.
Мгновение решало все, в том числе жизнь женщин.
Вдруг Негов расхохотался и спрятал оружие в кобуру.
— Женька? Жетон? Вот это встреча!
— Ангел? Дружан? Какими судьбами!
Старые друзья по «хате» в следственном изоляторе, после — по зоне, не стали тискать друг друга в об"ятиях, похлопывая по спинам и захлебываясь сладкими восклицаниями. Ограничились рукопожатиями.
— Брысь, лярвы! — угрожающе повел пистолетом Жетон и женщины выпорхнули за дверь.
Ангел придвинул ногой полукресло, развалился в нем. Кивнул на кровавое пятно на сделанной гинекологом перевязке.
— Где царапнулся?
— Разборка, — односложно пояснил Жетон. — Не поделились с одной шкурой, вот и поцапались.
— Шкура, небось, жарится на сатанинской сковороде?
Жетон огорченно вздохнул. Трудно признаваться в своем поражении. Поэтому ответил неопределенно.
— Будет жариться… А ты что делаешь в бордели? Лярву присматриваешь или сел в бест? Ленку-повариху приходовать не советую, ленивая, стерва, да и потом воняет.
Ангел поморщился. Будто понюхал запах потной поварихи. Он лихорадочно соображал стоит ли откровенничать со старым корешом. С одной стороны — стоит, ибо неожиданная встреча поможет ему выполнить очередное щекотливое поручение хозяина. С другой — опасно: вдруг Жетон скурвился или по его следам идут сыскари?
В конце концов, телохранитель пришел к однозначному выводу: бывший зек не скурвился, об этом красноречиво говорит окровавленное плечо и напуганный взгляд. Что же касается возможной слежки, босс легко устранит это препятствие.
— Здесь я не по бабской части. Хозяин резвится на телке, я охраняю. А вот тебя сам Бог мне послал.
Жетон насторожился.
— О чем базар?
Ангел поднялся, бесшумно прокрался к двери. Резко открыл. Согнувшаяся в классической позе слухача бандерша едва не ввалилась в комнату. За ее спиной, будто прикрывая хозяйку от нападения с тыла, громоздилась Ленка.
— Еще раз подойдешь к двери ближе пяти метров — из одной бабы сделаю две. Разрежу от макушки до того самого «рабочего» места. Усекла, шкура дерьмовая?
Ошеломленная не столько угрозой, сколько тоном, каким она выдана, бабка Евдокия в полусогнутом положении побежала по коридору. Громко топая ногами-колоннами, следом за хозяйкой ушла повариха.
На всякий случай Ангел не говорил — шептал.
— Слушай внимательно, кореш, и не штормуй. Имен и кликух базарить не стану — сам понимаешь, ни к чему это. Если короче, одной партии понадобилась группа киллеров. Не больше десятка пехотинцев, отлично владеющих всеми видами оружия. Скурвятся — залетят на пику. Мгновенно, без разных следствий и судебных заседаний. Во главе группы должен стоять дока. Такой, как ты. Что и где делать — получит маляву… Оружие, взрывчатка, наводка — все через меня… Усек?
— Башли? — выпалил Жетон.
— По потребности. Сколько захочешь, столько и получишь. Плюс — премии за выполненные задания. Там, — Ангел ткнул пальцем в потолок, — мелочиться не любят.
— Ксива?
— Никаких ксив. Но сыскари не найдут, вынюхают — получат вздрючку и отвалят. Дойдет до портного-судьи — тоже пойдет под молотки. И судья и дело.
— Значит, решка не грозит? Париться не доведется?
— Если не просадишь понты. Я, как только узнал от босса, сразу тебя вспомнил. Вот кто подошел бы на роль вожака группы! А ты, будто подслушал, нарисовался… Согласен?
— Подумать надо. Как бы не фрайернуться, — солидно проговорил Жетон. — Мокруха — дело опасное, да еще — групповщина… Нет, сразу не отвечу. Загляни через три дня — побазарим окончательно.
— Добро, загляну… Только не вздумай, дружан, сдать назад, здесь не просто кровью пахнет… В деле я — шестерка, надо мной другие сидят, они не помилуют. Советую держать язык за зубами даже во сне. Лучше храпи с присвистом…
Особо думать и прикидывать Жетон не собирался. Его «армия» либо перебита, либо переметнулась к Красуле, фирмы, ранее выплачивающие ему дань, теперь платят победительнице, скокари и фармазоны, наверняка, тоже поменяли хозяина. Чем же прикажешь заниматься? Просить милостыню в подземных переходах либо превратиться в красулинскую шестерку?
Киллерская работенка, конечно, тоже не конфетка. Особо, когда приходится выполнять заказы верхов. Фрайернешься, не выполнишь либо попадешься — мигом отправишься на тот свет. Без пересадки в СИЗО и в судах. Верха, небось, имеют под рукой не только нанятых киллеров, но и шестерок, которые следят за ними.
Но, ежели взглянуть с другой стороны, его сватают не на роль рядового киллера, обещают сделать этаким «киллерским боссом». Командовать: ты — туда, а ты — сюда, замочить того, пустить под молотки этого. И грести, грести к себе капусту, набивать ею чемоданы и баулы.
Жетон будто разбрасывал игральные карты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77