Жестокой, но справедливой. Однако Поспелов — ниточка, ведущая к Кариесу. Кариес — к Лягашу. Не будет ли разумней подождать с их ликвидацией?
Даже Нефедов, несмотря на гнев из-за гибели двух лучших агентов, вынужден согласиться с доводами Ивана Ивановича. На его сером, невыразительном лице застыла скорбная гримаса. Будто он не находился на заседании штаба, а стоял возле двух гробов своих ребят.
— Иван прав. Казнь придется отложить. На время.
— Скажи, зачем так переживаешь? — тихо спросил Чурадзе. — Война без жертв не бывает, а у нас — война, да? Вот проголосовал я за смертную казнь предателя, а в груди щемит, — Геннадий Вахтангович положил широкую, мягкую ладонь на выпуклую, не стариковскую, грудь, словно показал, где именно щемит. — Мало ли что встретился Поспелов с бандюгой? Может договаривались вместе пойти в шашлычную, а? Почему обязательно видеть плохое, да? Мертвые не возвращаются, после сами себе простить не сможем… Правильно говорю или неправильно, а?
— Слишком много совпадений, — угрюмо бросил Аббакумов. — Такого не бывает… Встретились два «дружка», а после один из них застрелил наших ребятишек… Нет, нет, пристрелить мерзкого изменника — единственное наказание!
— Ладно, — подвел черту под обсуждением командующий, — пусть будет по вашему. Смертный приговор выносится за предательство старшему лейтенанту Поспелову и за убийство боевиков Удава… как его зовут, Семен?
— Кариес, — подсказал Аббакумов, поморщившись. — Даже человеческое имя не заслужил, мерзавец. Это его Лягаш наградил собачьей кличкой.
— … Кариеса, — будто эхо, повторил Марков. — Пока заочно, — повернулся к Сомову. — Как думаешь, все пятерки поднимать или огоаничиться одной пахомовской?
Нефедов грохнул кулаком по столу. Задребезжала посуда.
— Не заслужили, мерзавцы, общей тревоги. Пусть поработает капитан, проследит за дружком. И покарает его, вместе с хозяевами… А я подмогну, нацелю своих парней. Они сейчас — вроде взрывпакета, вот — вот взорвутся.
— И с этим тоже разобрались, — невозмутимо отметил командующий. — Давай, Ваня, действуй… Еще раз напоминаю об осторожности и крайней продуманности. Страшно терять наших людей, они — квинтэссенция будущей армии и органов госбезопасности…
Каждый из членов Главного Штаба Удава жил, как бы в двух измерениях: настоящем, заполненном горечью и обреченностью, и будущем, когда возродится былая мощь страны. Ради которой они сейчас трудятся…
Вечером того же дня Сомов вызвал на встречу Николая. Разговор был коротким, но внушительным. Пахомов ещё ни разу не видел генерала таким строгим и сосредоточенным.
— Бросай, Коля, все свои дела, переключайся на Поспелова и Кариеса. Повезет — выйдешь на Лягаша. Все остальные подходы к нему отбрось. Пустышка. Созывай свою гвардию и озадачивай.
Собирать «гвардию» — зряшное занятие. Под рукой только Кудряш и Секретарев. Наташа бегает по городу, знакомится со стоматологами и зубными техниками. Костя с неменьшим усердием разыскивает родителей Лягаша. Благо, не с пустыми руками — имеется фамилия: Василий Комов. Если, конечно, не сработана ксива — фальшивый паспорт.
— Приговор? — медленно, тягуче спросил командир пятерки, чувствуя, как задрожало сердце. — Поспелову?
— А ты как думал? — взъерепенился Сомов, гневно сверкая глазами. — Мы не в игрушки собрались играть. Борьба с преступностью требует честных и волевых людей. Изменил, предал — получай!
— Когда?
Генерал подышал, ощупал левую половину груди, походил по комнате избы. Сегодня они встречались не в лесу и не на генеральской квартире — в так называемой конспиративке.
— Торопиться выполнять приговор не станем. До тех пор, пока Поспелов не выведет нас на Кариеса, тот — на Лягаша. Но обоих держать под крепким контролем, уйдут — ответишь, — и — повторил. — В игрушки играть больше не будем.
Ехал Пахомов домой и размышял. Старался отвлечься от мысли об армейском друге, таким же, как и он сам, командире роты мотострелкового полка. Которого Николай должен застрелить… За предательство или не за предательство — не имеет значения, главное — нажать на спуск, видя страх и недоумение во взгляде Федора.
Время есть, вдруг обнаружатся новые данные, оправдывающие Поспелова — и такое ведь бывает: нелепое совпадение обстоятельств, ложное освещение увиденных событий. Тогда можно будет с облегчением вздохнуть, крепко припечатать ладонью по спине друга — чуть было не отправил тебя в ад, чертушка.
Пока — выполнять свой долг! И не одному — вместе с друзьями по пятерке.
Наташа пусть работает — разбираться с зубными врачами легко и безопасно. А вот Бузина нужно непременно разыскать. В его руках — выход на сыщика Неелова. Без Вани найти в огромном городе телохранителя Лягаша почти невозможно.
Наташа, действительно, знакомилась со стоматологическими поликлиниками: и частными, и государственными. Больше всего её интересовали ветераны зубного «фронта», начиная от бабушек-регистраторш и кончая солидными золотозубыми врачами, проработавшими много лет.
Никогда раньше она не догадывалась, сколько развелось по Москве лечебных стоматологических поликлиник и кабинетов — года не хватит обойти все, ноги собьешь в кровь, сотню пар обуви износишь. Впечатление — население огромного города поголовно все, без исключений, страдает болями в зубах и в деснах, мучается от нарывов во рту и дырок в «клыках». С раннего утра толпы страдающих зубной болью москвичей оббивают пороги лечебных заведение. Попробуй пробиться с нелепым вопросом: знали ли вы зубного врача Комова?
Но надо, значит, надо!
— Простите, у вас врач Комов не работал?
Старушка подняла на лоб старомодные очки, прищурила опухшие глаза.
— Комов?… Нет, не знаю такого… Петров, Сибирцев, Степанов — пожалуйста, а Комова нет… Да вы не волнуйтесь, барышня, наши врачи — классные специалисты, записывайтесь к любому — не пожалеете…
Поблагодарив за внимание и пообещав завтра же утром записаться, девушка выскочила на улицу.
Через два квартала — очередное стоматологическое отделение. Наташа выждала в коридоре появления самого пожилого врача.
— Простите, можно спросить…
— В порядке очереди. Вас вызовут. Опустите карточку в ящик на двери.
И потопал по коридору, внушительно потирая распрямленной ладонью розовую лысину. Аналогично отреагировала сестра в туго затянутом на талии прозрачном халатике: крутанулась на месте и полетела по коридору, едва прикасаясь к полу точенными ножками.
Есть же такие необязательные люди, даже в медицине, подумала Наташа, покидая неприветливое заведение.
Еще один адрес.
— Комов? — переспросила женщина в белом халате, стоящая в коридоре стоматологического кабинета с сигаретой в зубах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Даже Нефедов, несмотря на гнев из-за гибели двух лучших агентов, вынужден согласиться с доводами Ивана Ивановича. На его сером, невыразительном лице застыла скорбная гримаса. Будто он не находился на заседании штаба, а стоял возле двух гробов своих ребят.
— Иван прав. Казнь придется отложить. На время.
— Скажи, зачем так переживаешь? — тихо спросил Чурадзе. — Война без жертв не бывает, а у нас — война, да? Вот проголосовал я за смертную казнь предателя, а в груди щемит, — Геннадий Вахтангович положил широкую, мягкую ладонь на выпуклую, не стариковскую, грудь, словно показал, где именно щемит. — Мало ли что встретился Поспелов с бандюгой? Может договаривались вместе пойти в шашлычную, а? Почему обязательно видеть плохое, да? Мертвые не возвращаются, после сами себе простить не сможем… Правильно говорю или неправильно, а?
— Слишком много совпадений, — угрюмо бросил Аббакумов. — Такого не бывает… Встретились два «дружка», а после один из них застрелил наших ребятишек… Нет, нет, пристрелить мерзкого изменника — единственное наказание!
— Ладно, — подвел черту под обсуждением командующий, — пусть будет по вашему. Смертный приговор выносится за предательство старшему лейтенанту Поспелову и за убийство боевиков Удава… как его зовут, Семен?
— Кариес, — подсказал Аббакумов, поморщившись. — Даже человеческое имя не заслужил, мерзавец. Это его Лягаш наградил собачьей кличкой.
— … Кариеса, — будто эхо, повторил Марков. — Пока заочно, — повернулся к Сомову. — Как думаешь, все пятерки поднимать или огоаничиться одной пахомовской?
Нефедов грохнул кулаком по столу. Задребезжала посуда.
— Не заслужили, мерзавцы, общей тревоги. Пусть поработает капитан, проследит за дружком. И покарает его, вместе с хозяевами… А я подмогну, нацелю своих парней. Они сейчас — вроде взрывпакета, вот — вот взорвутся.
— И с этим тоже разобрались, — невозмутимо отметил командующий. — Давай, Ваня, действуй… Еще раз напоминаю об осторожности и крайней продуманности. Страшно терять наших людей, они — квинтэссенция будущей армии и органов госбезопасности…
Каждый из членов Главного Штаба Удава жил, как бы в двух измерениях: настоящем, заполненном горечью и обреченностью, и будущем, когда возродится былая мощь страны. Ради которой они сейчас трудятся…
Вечером того же дня Сомов вызвал на встречу Николая. Разговор был коротким, но внушительным. Пахомов ещё ни разу не видел генерала таким строгим и сосредоточенным.
— Бросай, Коля, все свои дела, переключайся на Поспелова и Кариеса. Повезет — выйдешь на Лягаша. Все остальные подходы к нему отбрось. Пустышка. Созывай свою гвардию и озадачивай.
Собирать «гвардию» — зряшное занятие. Под рукой только Кудряш и Секретарев. Наташа бегает по городу, знакомится со стоматологами и зубными техниками. Костя с неменьшим усердием разыскивает родителей Лягаша. Благо, не с пустыми руками — имеется фамилия: Василий Комов. Если, конечно, не сработана ксива — фальшивый паспорт.
— Приговор? — медленно, тягуче спросил командир пятерки, чувствуя, как задрожало сердце. — Поспелову?
— А ты как думал? — взъерепенился Сомов, гневно сверкая глазами. — Мы не в игрушки собрались играть. Борьба с преступностью требует честных и волевых людей. Изменил, предал — получай!
— Когда?
Генерал подышал, ощупал левую половину груди, походил по комнате избы. Сегодня они встречались не в лесу и не на генеральской квартире — в так называемой конспиративке.
— Торопиться выполнять приговор не станем. До тех пор, пока Поспелов не выведет нас на Кариеса, тот — на Лягаша. Но обоих держать под крепким контролем, уйдут — ответишь, — и — повторил. — В игрушки играть больше не будем.
Ехал Пахомов домой и размышял. Старался отвлечься от мысли об армейском друге, таким же, как и он сам, командире роты мотострелкового полка. Которого Николай должен застрелить… За предательство или не за предательство — не имеет значения, главное — нажать на спуск, видя страх и недоумение во взгляде Федора.
Время есть, вдруг обнаружатся новые данные, оправдывающие Поспелова — и такое ведь бывает: нелепое совпадение обстоятельств, ложное освещение увиденных событий. Тогда можно будет с облегчением вздохнуть, крепко припечатать ладонью по спине друга — чуть было не отправил тебя в ад, чертушка.
Пока — выполнять свой долг! И не одному — вместе с друзьями по пятерке.
Наташа пусть работает — разбираться с зубными врачами легко и безопасно. А вот Бузина нужно непременно разыскать. В его руках — выход на сыщика Неелова. Без Вани найти в огромном городе телохранителя Лягаша почти невозможно.
Наташа, действительно, знакомилась со стоматологическими поликлиниками: и частными, и государственными. Больше всего её интересовали ветераны зубного «фронта», начиная от бабушек-регистраторш и кончая солидными золотозубыми врачами, проработавшими много лет.
Никогда раньше она не догадывалась, сколько развелось по Москве лечебных стоматологических поликлиник и кабинетов — года не хватит обойти все, ноги собьешь в кровь, сотню пар обуви износишь. Впечатление — население огромного города поголовно все, без исключений, страдает болями в зубах и в деснах, мучается от нарывов во рту и дырок в «клыках». С раннего утра толпы страдающих зубной болью москвичей оббивают пороги лечебных заведение. Попробуй пробиться с нелепым вопросом: знали ли вы зубного врача Комова?
Но надо, значит, надо!
— Простите, у вас врач Комов не работал?
Старушка подняла на лоб старомодные очки, прищурила опухшие глаза.
— Комов?… Нет, не знаю такого… Петров, Сибирцев, Степанов — пожалуйста, а Комова нет… Да вы не волнуйтесь, барышня, наши врачи — классные специалисты, записывайтесь к любому — не пожалеете…
Поблагодарив за внимание и пообещав завтра же утром записаться, девушка выскочила на улицу.
Через два квартала — очередное стоматологическое отделение. Наташа выждала в коридоре появления самого пожилого врача.
— Простите, можно спросить…
— В порядке очереди. Вас вызовут. Опустите карточку в ящик на двери.
И потопал по коридору, внушительно потирая распрямленной ладонью розовую лысину. Аналогично отреагировала сестра в туго затянутом на талии прозрачном халатике: крутанулась на месте и полетела по коридору, едва прикасаясь к полу точенными ножками.
Есть же такие необязательные люди, даже в медицине, подумала Наташа, покидая неприветливое заведение.
Еще один адрес.
— Комов? — переспросила женщина в белом халате, стоящая в коридоре стоматологического кабинета с сигаретой в зубах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89