Если бы он продолжал удерживать Марину, на подбородке могла образоваться гематома… а это партнерам было вовсе ни к чему.
— Я дам вам денег, — сказала Марина вдруг. — Отпустите… отпустите! Ну что вам стоит?
— Отпустить? — изумленно повторил Петрухин. — Ты что, с ума сошла? Кровь на тебе, кровь… Кто же тебя отпустит? Сейчас за тобой приедут. Ты — убийца! Ты — монстр! Оправдания тебе нет.
— Не я, не я… Что же делать?! Что мне делать теперь? Помогите.
Купцов одной рукой отстранил Петрухина, другой — протянул Марине стакан воды. Настал его час.
— Вам, — сказал он серьезно, — очень трудно помочь, Марина… но я попробую.
Чибирева поперхнулась, закашлялась. В глазах у нее стояли слезы.
— Правда? — спросила она.
— Правда. Я ничего не обещаю, я только попробую.
— Я заплачу, — сказала она. — Сколько нужно?
Купцов посерьезнел, ответил скупо:
— Деньги, Марина, тут не помогут. Если хотите облегчить свое положение, вам нужно рассказать мне всю правду.
Из— за плеча Леонида вылез Петрухин:
— Кончай, Леня… Ты что, не видишь, что это за баба? Она же тварь законченная, и скоро за ней приедут.
— Я расскажу, — прошептала Марина, обращаясь только к Купцову.
Глава десятая
СЛЕПОЙ КИЛЛЕР
Телефон был старый, битый, с трубкой, перебинтованной изолентой синего цвета. И звонок у него был такой же, как будто треснувший… Телефон зазвонил в тот момент, когда Леха Клюв был сильно занят и отвлекаться не собирался. Леха стоял посреди загаженной комнаты со шприцем в руке и тоскливо смотрел на сожженные вены — бич всех наркоманов со стажем.
Телефон прозвонил восемь раз и умолк. На том конце провода, в кабине таксофона, напоминающей «фонарь» истребителя, Петрухин повесил трубку.
— Не подходит, — сказал он Купцову. — Наверно, дозу колет. Пока не уколется, не подойдет. Я их знаю.
— Подождем, — пожал плечами Купцов…Он вкатил дозу в вену на ноге. Героин он добыл дрянной, бодяжный, но радовался и такому. Денег у него не было, и геру он брал в долг. Тут уж не до жиру.
Леха Клюв снял с ноги ремень, который использовал в качестве жгута, опустил штанину. Шприц со следами крови он положил на покрытый грязной клеенкой стол. По шприцу медленно ползла муха. Большая, черная и жирная, как свастика. Скоро герыч ополоснет мозги, и в голове посветлеет. Тогда и будем мерковать, как жить дальше…
Алексею Алексеевичу Клюеву шел двадцать девятый год, но ему иногда казалось, что он прожил сто лет. Четыре года своей бестолковой жизни Клюев провел за решеткой. Сидел за грабеж и ношение огнестрельного оружия. Из зоны вернулся с выбитыми зубами и твердым убеждением, что все люди — сволочи… После смерти матери превратил отличную двухкомнатную квартиру в «сталинском» доме в однокомнатную в «хрущевке». Доплата была хорошей, он даже собирался сделать себе зубы, а матери поставить памятничек… Но познакомился со Светланой Гусевой. И с героином. Деньги кончились очень быстро, и все его планы относительно зубов и памятника рухнули.
Жизнь наркомана — это поиск. Поиск денег. Ежедневный поиск денег. И мучительный страх ломки… Клюв тысячу раз проклял Светку, сделавшую ему первый укол. Тысячу раз он дал себе слово, что соскочит… На пару со Светкой грабили мужичков, которых тянуло развлечься. Светлана знакомилась, вела на пустырь, Алексей бил по голове. У одного такого сперматозоида обнаружился в портфеле пистолет Марголина со спиленным номером… Тот мужик, кстати, умер, но его смерть повесили на двух бомжей, которые по ошибке приняли мертвеца за пьяного и сняли с него пиджак. Пиджачок обернулся им приговором.
Героин достиг мозга, и Клюв стал спокоен. Поймать кайф с одного чека (да еще и разбодяженного круто) он, разумеется, не мог. Но кумар отпустил, жизнь не казалась больше бесконечным кошмаром. Клюв собрался позвонить Светлане, узнать — куда пропала сука?
Он подошел к телефону, но аппарат вдруг зазвонил сам. Несколько секунд Клюв соображал: брать трубку или нет. Потом решил, что это, скорее всего, звонит Светка… снял.
— Алло.
— Ну что, раскумарил? — спросил совершенно незнакомый мужской голос.
— Простите? — мгновенно насторожился Клюв.
— Бог простит, Леша. А может, и не простит. Как сам-то думаешь?
— Простите, вы, видимо, номером ошиблись, — сказал Клюв. Он пытался сообразить, кому же может принадлежать голос. И не мог. — Вы, видимо, номером ошиблись. Вы куда звоните?
— Тебе, Леша, тебе, — уверенно сказал Петрухин. — Нет никакой ошибки. Тебе, снайпер херов. Слушай меня внимательно и не вздумай перебивать — накажу…
Петрухин говорил так спокойно и уверенно, что Клюв понял: надо слушать, а перебивать не надо.
— Мы про твои подвиги всё знаем, — сказал Петрухин. — Можем просто отдать тебя ментам. Тогда зачтется тебе и стрельба во дворе на Английской набережной, и остальные художества, что вы со Светкой накрутили.
Петрухин ничего не знал про остальные «художества», но был уверен, что они есть. Не может не быть. За наркоманом всегда что-нибудь есть. Клюв напряженно молчал.
— Умница, что не перебиваешь, — похвалил Петрухин. — Ты у нас под колпаком, Леша. Хочешь, расскажу тебе, какими маршрутами ты сегодня гонялся?
Что? Какими маршрутами?
— Наркоманскими, Леша… ты же на игле, к барыгам гонял, искал дозу в долг. Сегодня ты вышел из дому в двенадцать двадцать и пошел на улицу Лазо в дом восемь. Там тебе обломилось. Тогда ты пошел на Отечественную в дом три. Но тебе и там обломилось. А вот на проспекте Коммуны, сорок восемь, ты взял, и в тринадцать ноль три уже прибежал обратно домой… раскумарил. Ну, раскумарил?
— Что вам нужно от меня? — спросил Клюв.
— О! Вот это разговор, — одобрил Петрухин. — Встретиться надо, обмозговать дальнейшую твою жизнь.
— А… вы кто?
— Глупый вопрос, — ответил Дмитрий. — Глупый вопрос, Леша. Короче, выбор у тебя простой: либо мы с тобой сейчас встречаемся, либо мы отдаем тебя ментам. Бежать поздно… да и смысла нет. Мы хотим сделать тебе деловое предложение, Леша.
Клюв молчал. Молчал и Петрухин. В трубке тихонько потрескивало. Спустя пять секунд Петрухин сказал:
— Хозяин — барин, Леша. Я предложил, ты отказался… твое право. Встречай гостей в погонах, укладывай вещички… «И в дальний путь, на долгие года».
— Подождите, — быстро произнес Клюв. — Подождите… я согласен.
Они встретились на детской площадке прямо возле дома Клюева. Купцов страховал со стороны, из грузового отсека «фердинанда», поставленного метрах в двадцати от площадки. Дмитрий, в больших зеркальных очках, в седом паричке, сидел на скамейке возле качелей. Когда из подъезда выглянул Клюв, Петрухин приветливо помахал ему рукой. Клюв сделал ответное неуверенное движение. Петрухин поманил его пальцем. Клюв посмотрел по сторонам — влево-вправо — и пошел к Петрухину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
— Я дам вам денег, — сказала Марина вдруг. — Отпустите… отпустите! Ну что вам стоит?
— Отпустить? — изумленно повторил Петрухин. — Ты что, с ума сошла? Кровь на тебе, кровь… Кто же тебя отпустит? Сейчас за тобой приедут. Ты — убийца! Ты — монстр! Оправдания тебе нет.
— Не я, не я… Что же делать?! Что мне делать теперь? Помогите.
Купцов одной рукой отстранил Петрухина, другой — протянул Марине стакан воды. Настал его час.
— Вам, — сказал он серьезно, — очень трудно помочь, Марина… но я попробую.
Чибирева поперхнулась, закашлялась. В глазах у нее стояли слезы.
— Правда? — спросила она.
— Правда. Я ничего не обещаю, я только попробую.
— Я заплачу, — сказала она. — Сколько нужно?
Купцов посерьезнел, ответил скупо:
— Деньги, Марина, тут не помогут. Если хотите облегчить свое положение, вам нужно рассказать мне всю правду.
Из— за плеча Леонида вылез Петрухин:
— Кончай, Леня… Ты что, не видишь, что это за баба? Она же тварь законченная, и скоро за ней приедут.
— Я расскажу, — прошептала Марина, обращаясь только к Купцову.
Глава десятая
СЛЕПОЙ КИЛЛЕР
Телефон был старый, битый, с трубкой, перебинтованной изолентой синего цвета. И звонок у него был такой же, как будто треснувший… Телефон зазвонил в тот момент, когда Леха Клюв был сильно занят и отвлекаться не собирался. Леха стоял посреди загаженной комнаты со шприцем в руке и тоскливо смотрел на сожженные вены — бич всех наркоманов со стажем.
Телефон прозвонил восемь раз и умолк. На том конце провода, в кабине таксофона, напоминающей «фонарь» истребителя, Петрухин повесил трубку.
— Не подходит, — сказал он Купцову. — Наверно, дозу колет. Пока не уколется, не подойдет. Я их знаю.
— Подождем, — пожал плечами Купцов…Он вкатил дозу в вену на ноге. Героин он добыл дрянной, бодяжный, но радовался и такому. Денег у него не было, и геру он брал в долг. Тут уж не до жиру.
Леха Клюв снял с ноги ремень, который использовал в качестве жгута, опустил штанину. Шприц со следами крови он положил на покрытый грязной клеенкой стол. По шприцу медленно ползла муха. Большая, черная и жирная, как свастика. Скоро герыч ополоснет мозги, и в голове посветлеет. Тогда и будем мерковать, как жить дальше…
Алексею Алексеевичу Клюеву шел двадцать девятый год, но ему иногда казалось, что он прожил сто лет. Четыре года своей бестолковой жизни Клюев провел за решеткой. Сидел за грабеж и ношение огнестрельного оружия. Из зоны вернулся с выбитыми зубами и твердым убеждением, что все люди — сволочи… После смерти матери превратил отличную двухкомнатную квартиру в «сталинском» доме в однокомнатную в «хрущевке». Доплата была хорошей, он даже собирался сделать себе зубы, а матери поставить памятничек… Но познакомился со Светланой Гусевой. И с героином. Деньги кончились очень быстро, и все его планы относительно зубов и памятника рухнули.
Жизнь наркомана — это поиск. Поиск денег. Ежедневный поиск денег. И мучительный страх ломки… Клюв тысячу раз проклял Светку, сделавшую ему первый укол. Тысячу раз он дал себе слово, что соскочит… На пару со Светкой грабили мужичков, которых тянуло развлечься. Светлана знакомилась, вела на пустырь, Алексей бил по голове. У одного такого сперматозоида обнаружился в портфеле пистолет Марголина со спиленным номером… Тот мужик, кстати, умер, но его смерть повесили на двух бомжей, которые по ошибке приняли мертвеца за пьяного и сняли с него пиджак. Пиджачок обернулся им приговором.
Героин достиг мозга, и Клюв стал спокоен. Поймать кайф с одного чека (да еще и разбодяженного круто) он, разумеется, не мог. Но кумар отпустил, жизнь не казалась больше бесконечным кошмаром. Клюв собрался позвонить Светлане, узнать — куда пропала сука?
Он подошел к телефону, но аппарат вдруг зазвонил сам. Несколько секунд Клюв соображал: брать трубку или нет. Потом решил, что это, скорее всего, звонит Светка… снял.
— Алло.
— Ну что, раскумарил? — спросил совершенно незнакомый мужской голос.
— Простите? — мгновенно насторожился Клюв.
— Бог простит, Леша. А может, и не простит. Как сам-то думаешь?
— Простите, вы, видимо, номером ошиблись, — сказал Клюв. Он пытался сообразить, кому же может принадлежать голос. И не мог. — Вы, видимо, номером ошиблись. Вы куда звоните?
— Тебе, Леша, тебе, — уверенно сказал Петрухин. — Нет никакой ошибки. Тебе, снайпер херов. Слушай меня внимательно и не вздумай перебивать — накажу…
Петрухин говорил так спокойно и уверенно, что Клюв понял: надо слушать, а перебивать не надо.
— Мы про твои подвиги всё знаем, — сказал Петрухин. — Можем просто отдать тебя ментам. Тогда зачтется тебе и стрельба во дворе на Английской набережной, и остальные художества, что вы со Светкой накрутили.
Петрухин ничего не знал про остальные «художества», но был уверен, что они есть. Не может не быть. За наркоманом всегда что-нибудь есть. Клюв напряженно молчал.
— Умница, что не перебиваешь, — похвалил Петрухин. — Ты у нас под колпаком, Леша. Хочешь, расскажу тебе, какими маршрутами ты сегодня гонялся?
Что? Какими маршрутами?
— Наркоманскими, Леша… ты же на игле, к барыгам гонял, искал дозу в долг. Сегодня ты вышел из дому в двенадцать двадцать и пошел на улицу Лазо в дом восемь. Там тебе обломилось. Тогда ты пошел на Отечественную в дом три. Но тебе и там обломилось. А вот на проспекте Коммуны, сорок восемь, ты взял, и в тринадцать ноль три уже прибежал обратно домой… раскумарил. Ну, раскумарил?
— Что вам нужно от меня? — спросил Клюв.
— О! Вот это разговор, — одобрил Петрухин. — Встретиться надо, обмозговать дальнейшую твою жизнь.
— А… вы кто?
— Глупый вопрос, — ответил Дмитрий. — Глупый вопрос, Леша. Короче, выбор у тебя простой: либо мы с тобой сейчас встречаемся, либо мы отдаем тебя ментам. Бежать поздно… да и смысла нет. Мы хотим сделать тебе деловое предложение, Леша.
Клюв молчал. Молчал и Петрухин. В трубке тихонько потрескивало. Спустя пять секунд Петрухин сказал:
— Хозяин — барин, Леша. Я предложил, ты отказался… твое право. Встречай гостей в погонах, укладывай вещички… «И в дальний путь, на долгие года».
— Подождите, — быстро произнес Клюв. — Подождите… я согласен.
Они встретились на детской площадке прямо возле дома Клюева. Купцов страховал со стороны, из грузового отсека «фердинанда», поставленного метрах в двадцати от площадки. Дмитрий, в больших зеркальных очках, в седом паричке, сидел на скамейке возле качелей. Когда из подъезда выглянул Клюв, Петрухин приветливо помахал ему рукой. Клюв сделал ответное неуверенное движение. Петрухин поманил его пальцем. Клюв посмотрел по сторонам — влево-вправо — и пошел к Петрухину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31