Кто-то хотел богатства и получал его, не гнушаясь после этого разорять своих близких друзей и родственников, а некоторые требовали славы, такие, как Сальери или Дантес. На протяжении всей людской истории мы кормимся тем, что дают загубленные души сильных и влиятельных личностей, ибо только они способны без особого вреда для себя нанести наибольший урон другим. Мы создаём великих тиранов, и они верно служат нам, не давая умереть с голоду от недостатка энергии сильных страстей.
Никто, заметь, из них не верил в душе ни в черта, ни в бога, откровенно пренебрегая всеми библейскими заповедями, но все они обладали необъяснимыми, с точки зрения науки и религии, способностями влиять на людей и подчинять их своей воле, как настоящие гипнотизёры, а это уже из области магии, моя девочка, той самой, с которой с момента своего появления борется христианство. Маги дают тиранам силу и помогают добиваться власти тем, на кого в другое время никто бы и не обратил внимание. В один прекрасный день они преображаются на глазах и направляют толпы в сторону наших интересов. Гитлер уничтожал евреев не потому, что они были богатыми, хотя и поэтому тоже, а потому, что они разносили всюду свою иудейскую заразу. Сталин пошёл ещё дальше: следуя указаниям Ленина, он просто выкорчевал религию вместе с её фетишами — церквями и попами, прихватив заодно и евреев. До сих пор никто не может объяснить их феномен, как им удалось так одурманить людей, не имея каких-либо исключительных способностей. Но иезуитское христианство все же победило, натравив двух тиранов друг на друга.
— А что же требуется от меня, — с готовностью спросила Светлана.
— До этого ещё дойдём, времени у нас много. А пока вернёмся к графине. Она быстро собрала вокруг себя высокопоставленных особ, занимающихся от скуки всевозможными гаданиями и ворожбой, и предложила им более действенные и интересные способы времяпрепровождения, запретив рассказывать что-либо своим мужьям. Она сколотила тайную секту и объявила себя жрицей. На этом самом месте, где мы сейчас находимся, богатые дамы построили часовню для отвода глаз, а под ней вот эго подземелье, где они проводили чёрные мессы и предавались разврату, освобождённые графиней от укоров совести, то есть отдав свои души на погибель моему предку. Здесь частенько бывала сама Екатерина и наслаждалась зрелищами убийств и истязаний мужчин, которых затаскивали сюда под всевозможными предлогами, и никто из них не выходил отсюда живым.
Графиня Раевская могла с необыкновенной лёгкостью навести сильную порчу или даже мысленно спровоцировать убийство чьего-нибудь недруга. Её все боялись и слушались, не зная, что за неё работает мой предок. Отсюда по всем городам России расходились невидимые магические нити, разрушая в сознании верующих фанатиков представления о религии как о святыне, незыблемой и единой. В искусстве стали появляться еретические и богопротивные направления, священники были фактически отринуты от власти, чего до конца не смог сделать даже Пётр Великий, и Россия быстро стала меняться в лучшую, с нашей точки зрения, сторону.
Поколение, рождённое от этих женщин-чернокнижниц, как ты знаешь, было очень прогрессивным и талантливым и вполне проявило себя в начале девятнадцатого века. Если ты помнишь, все великие поэты, писатели, художники и музыканты были выходцами из богатых семей дворянской крови. Это тоже было куплено ими в обмен на незначительные услуги для моего предка. Они, как и твоя прародительница, думали о своих детях, только она пошла ещё дальше и решила дать счастье потомку в четвёртом поколении, то есть тебе, Светлана. Но ей пришлось дорого за это заплатить. Случилось так, что вместо счастья она навлекла на своего потомка, кем бы он ни был, проклятие. Когда ей стукнуло двадцать пять, она была уже очень богатой и знатной женщиной и пользовалась большим влиянием при дворе, пугая всех своими таинственными способностями. Предок был доволен и счастлив. Но когда ей стукнуло сорок лет, она, на свою беду, влюбилась, и в кого бы ты думала? Нет, не догадаешься — в монаха. Муж был тут же сведён ею с ума и отправлен в жёлтый дом, она забросила свои обязанности и начала сохнуть по какому-то вшивому монаху, которому даже нельзя было выйти из Коломенского монастыря, чтобы поцеловать возлюбленную, которая поселилась рядом в деревне, в простой крестьянской избе, и целыми днями торчала у ворот, не внемля никаким уговорам подруг. Монахи, зная, по слухам, о её не совсем богоугодных делах, не разрешали своему товарищу по заточению даже смотреть на неё из окна. Мой предок терпеливо ждал, когда же она образумится и вернётся к нему. Но та сохла и чахла у всех на глазах, не в силах избавиться от чар своей любви. Даже магия предка была бессильна что-либо сделать, а это, как ты понимаешь, многое значит. Он не мог найти способа, чтобы пробить её биополе, очень сильное уже к тому времени, благодаря, кстати, самому предку, и подпитать её своей энергией, чтобы она хотя бы не умерла от истощения. А проклятый монах, который только один мог накормить её энергией и вернуть к жизни, отказывался иметь дело с язычницей. Вот тогда-то и решилась твоя судьба, моя дорогая Светлана. Графиня стала умолять предка, чтобы тот позволил ей окреститься и принять христианскую веру по-настоящему, а не фиктивно, как было до сих пор, когда все эти женщины ходили в церковь и добросовестно делали вид, что молятся, думая о подземелье. Слава богу, хуже от этого никому не становилось. Предок, видя, что другого выхода нет, отпустил графиню, но заломил за это свою цену: когда её потомку в четвёртом колене исполнится двадцать пять лет, его душа должна будет принадлежать его потомку, то есть мне. Но и это ещё не самое страшное, моя милая…
— Да мне вроде бы пугаться уже нечего — душа у тебя.
— Э-э нет, это ещё не все. Не знаю, что тебе там написала графиня в своём завещании, но мне завещано превратить тебя в убийцу, причём ни славы, ни богатств тебе не положено, так как все уже получила твоя предшественница, а ты должна отработать её долг. Единственное, от чего ты будешь отныне получать наслаждение и без чего не сможешь прожить и дня, — это купание в крови своих жертв. Не знаю, как уж ты это будешь делать, но без этого ты будешь очень страдать. Прости, но это не моё желание, и я не в силах что-либо изменить, хотя лично мне больше понравилось бы какое-нибудь менее кровожадное и более приятное применение твоей души. Но, сама понимаешь, долг есть долг, так что не обессудь.
Светлана неожиданно рассмеялась:
— Да ладно, чего уж там, не переживайте за меня! То-то я чувствую, что меня так и тянет пришить того подонка, что валяется внизу.
— Это ты ещё успеешь сделать. А теперь расскажи, зачем ты прятала в нем душу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49