Да и сделал это не он. Помнишь, Сиобан рассказывала, как убивает Драго. Пуля в сердце и все.
Она посмотрела на неподвижную фигуру Кенета и опустила руку с пистолетом.
— Мы были первыми людьми, с которыми ей было хорошо с тех пор, как она лишилась отца. Она призналась мне в этом сегодня. Думаю, мы с ней стали бы друзьями на многие годы. А теперь...
Она оборвала себя и повернулась к Грэхему:
— Но у нас остался один для допроса.
— Ага. Принеси воды, а я прислоню его к стене.
Когда она вернулась в комнату со стаканом воды, Кенет сидел, привалившись к стенному шкафу: голова его свешивалась на грудь, струйка крови текла по щеке за ухом, куда Сабрина ударила его. Она плеснула ему в лицо водой. Кенет тряхнул головой, открыл глаза и понял, что смотрит прямо в дуло «беретты» Грэхема. Голова раскалывалась от боли, но он сидел неподвижно, опасаясь, что при малейшем движении Грэхем спустит курок. Грэхем спросил, как его зовут. Кенет ответил.
— На кого работаешь? — Голос Грэхема был полон язвительности.
Кенет промолчал.
Грэхем ладонью ударил Кенета по лбу, охранник резко откинул голову назад, ударившись о шкаф, вскрикнул от боли и обхватил руками голову. Грэхем нанес удар снова — значительно сильнее. Кенет сжал голову руками, его лицо исказилось от боли.
— Я могу понять твое нежелание говорить что-либо в отсутствии адвоката. Конечно, обвинение в предумышленном убийстве, в котором принимали участие три человека, достаточно серьезно, если, разумеется, ты не надеешься, что Драго вытащит тебя из этой передряги.
— Мистер Драго поможет мне.
— Значит, ты признаешь, что работаешь на Драго? — спросила Сабрина.
Кенет скривил рот в презрительной ухмылке. Грэхем ударил его по лицу стволом «беретты». Кенет заорал, зажав щеку рукой. Кровь текла между пальцами.
— Отвечай на вопрос, иначе я переломаю тебе все пальцы один за другим.
— Да, я работаю на Драго, — вскричал Кенет и повернул к Сабрине искаженное от боли лицо. — Мне нужно полотенце. Слишком много крови.
— Ты не получишь полотенце, пока не ответишь на наши вопросы, — отрезал Грэхем. — Что ты знаешь о конверте?
Кенет начал было отрицать, что ему что-либо известно о нем, пока не заметил, что Грэхем ритмично постукивает рукояткой «беретты» по ладони. Удар, который последовал за этим, был сильнее предыдущих.
— Конверт принадлежит мистеру Драго. Я не знаю, что в нем. — Он поймал взгляд Грэхема и в страхе затряс головой: — Поверьте, я в самом деле не знаю.
— Откуда он узнал, что мисс Санто Жак находилась здесь?
— Ларриус все слышал...
— Кто такой Ларриус? — требовательно спросил Грэхем.
Кенет вздрогнул:
— Шофер мистера Драго.
— Продолжай, — сказала Сабрина.
— Ларриус слышал ее разговор по телефону и рассказал мистеру Драго. Мы пришли сюда. Ларриус знал мальчишку в гесерсао, я не знаю, как это будет по ingles.
— Регистратура.
Кенет взглянул на Сабрину:
— Fala portugues?
— По-английски! — отрубил Грэхем.
— Sim, я говорю ingles, — торопливо ответил Кенет. — Мистер Драго дал мальчишке денег, чтобы тот показал ему письмо. Мы пришли в комнату. Мистер Драго спросил про конверт. Она говорит, у нее нет. Он говорит, что убьет ее, если она ему его не отдаст. Она отдала.
— А потом? — спросила Сабрина.
— Ее застрелили.
— Кто застрелил? — спросил Грэхем.
Кенет рукой вытер пот со лба, размазав по нему кровь.
— Мистер Драго застрелил ее. Он велел мне и Сантину положить тело в ванну и ждать вас.
— Он приказал убить нас? — спросила Сабрина.
— Sim.
Грэхем отвел Сабрину в сторону:
— Он не представляет интереса для нас. Нам нужен Драго.
— Майк, он наш единственный шанс прижать Драго к ногтю. Его показания упрячут Драго за решетку до конца его дней.
— А ты знаешь, что сделает Драго, как только узнает, что тот находится в полиции? Драго просто убьет его, прежде чем там успеют взять у него какие-либо показания.
Кенет прыгнул на них, сбил с ног Сабрину и схватил автомат со стула, что стоял у дальней стены. Когда он повернулся к ним, они выстрелили в него. Обе пули попали ему в грудь, автомат выскользнул из его рук, когда он вываливался в открытое окно. Они подбежали к окну. Кенет лежал лицом вниз на площадке пожарной лестницы, его правая рука была сломана при падении. Грэхем вылез к нему, вдавил «беретту» в шею, попробовал нащупать пульс. Покачал головой и вернулся в номер.
— Давай быстрее сматываться отсюда, — сказал он, убирая «беретту» в кобуру. — Драго, конечно, пришлет сейчас своих людей, мне не хотелось бы с ними встречаться. В особенности если еще и полиция нагрянет.
Они закрыли за собой дверь, прошли по безлюдному коридору, спустились по узкой лестнице и вышли в фойе.
— Дама из восьмого номера просила тебе кое-что передать, — сказал Грэхем и подозвал парня к себе.
Парень встал из-за стойки и подошел к ним, все еще шумно чавкая жвачкой. Грэхем вытащил «беретту» из кобуры и хлестко ударил парня рукояткой по носу. Парень взвыл и попятился к стене, держась за свой разбитый нос. Грэхем сунул «беретту» в кобуру и вместе с Сабриной вышел на улицу.
— Что же находится в конверте и почему это так чертовски важно для Драго? — резко спросил Грэхем, когда они шли по направлению к авениде Ниемейер.
— Что бы там ни было, ясно одно: содержимое конверта одинаково важно как для ЦРУ, так и для Драго.
— И для КГБ, — добавил Грэхем.
— Ну, в этом полной уверенности нет.
— Тогда зачем же Леонов сюда прикатил? Вряд ли только из-за Карнавала.
Грэхем остановил проезжающее мимо такси, и они вернулись в гостиницу.
Глава 11
Колчинский погасил сигарету о борт «Королевы Копакабаны» и взглянул на светящийся циферблат своих часов: 11.07. А «Пальмиры» нет как нет. Он вытащил еще одну сигарету из пачки, которая лежала рядом с ним на скамейке, закурил и посмотрел на Витлока, который, облокотясь на перила, пребывал в глубокой задумчивости. Безусловно, он чем-то встревожен, но Колчинский не привык настаивать, чтобы люди раскрывали ему душу. Но если Витлоку захочется поговорить с человеком, который ему симпатизирует, то он готов его выслушать. Нет ничего более утомительного, чем настырный психиатр-любитель, который сует нос в ваши личные проблемы в абсолютной уверенности, что вместе вы можете их разрешить.
— Что-то ты притих, — окликнул его Витлок.
— То же я мог бы сказать и тебе, — ответил Колчинский, встал и подошел к Витлоку.
— Да, ты прав, — сказал Витлок, глядя на море. — Сергей, тебе Василиса помогала в работе?
Колчинский оперся руками о перила, обдумывая вопрос.
— Ну, начнем с того, что она ненавидела Запад.
От него не укрылась появившаяся на лице Витлока растерянность.
— Она была очень привязана к дому и для нее было мукой жить в разлуке со своей семьей. Можешь себе представить, что с ней стало за шестнадцать лет жизни на Западе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Она посмотрела на неподвижную фигуру Кенета и опустила руку с пистолетом.
— Мы были первыми людьми, с которыми ей было хорошо с тех пор, как она лишилась отца. Она призналась мне в этом сегодня. Думаю, мы с ней стали бы друзьями на многие годы. А теперь...
Она оборвала себя и повернулась к Грэхему:
— Но у нас остался один для допроса.
— Ага. Принеси воды, а я прислоню его к стене.
Когда она вернулась в комнату со стаканом воды, Кенет сидел, привалившись к стенному шкафу: голова его свешивалась на грудь, струйка крови текла по щеке за ухом, куда Сабрина ударила его. Она плеснула ему в лицо водой. Кенет тряхнул головой, открыл глаза и понял, что смотрит прямо в дуло «беретты» Грэхема. Голова раскалывалась от боли, но он сидел неподвижно, опасаясь, что при малейшем движении Грэхем спустит курок. Грэхем спросил, как его зовут. Кенет ответил.
— На кого работаешь? — Голос Грэхема был полон язвительности.
Кенет промолчал.
Грэхем ладонью ударил Кенета по лбу, охранник резко откинул голову назад, ударившись о шкаф, вскрикнул от боли и обхватил руками голову. Грэхем нанес удар снова — значительно сильнее. Кенет сжал голову руками, его лицо исказилось от боли.
— Я могу понять твое нежелание говорить что-либо в отсутствии адвоката. Конечно, обвинение в предумышленном убийстве, в котором принимали участие три человека, достаточно серьезно, если, разумеется, ты не надеешься, что Драго вытащит тебя из этой передряги.
— Мистер Драго поможет мне.
— Значит, ты признаешь, что работаешь на Драго? — спросила Сабрина.
Кенет скривил рот в презрительной ухмылке. Грэхем ударил его по лицу стволом «беретты». Кенет заорал, зажав щеку рукой. Кровь текла между пальцами.
— Отвечай на вопрос, иначе я переломаю тебе все пальцы один за другим.
— Да, я работаю на Драго, — вскричал Кенет и повернул к Сабрине искаженное от боли лицо. — Мне нужно полотенце. Слишком много крови.
— Ты не получишь полотенце, пока не ответишь на наши вопросы, — отрезал Грэхем. — Что ты знаешь о конверте?
Кенет начал было отрицать, что ему что-либо известно о нем, пока не заметил, что Грэхем ритмично постукивает рукояткой «беретты» по ладони. Удар, который последовал за этим, был сильнее предыдущих.
— Конверт принадлежит мистеру Драго. Я не знаю, что в нем. — Он поймал взгляд Грэхема и в страхе затряс головой: — Поверьте, я в самом деле не знаю.
— Откуда он узнал, что мисс Санто Жак находилась здесь?
— Ларриус все слышал...
— Кто такой Ларриус? — требовательно спросил Грэхем.
Кенет вздрогнул:
— Шофер мистера Драго.
— Продолжай, — сказала Сабрина.
— Ларриус слышал ее разговор по телефону и рассказал мистеру Драго. Мы пришли сюда. Ларриус знал мальчишку в гесерсао, я не знаю, как это будет по ingles.
— Регистратура.
Кенет взглянул на Сабрину:
— Fala portugues?
— По-английски! — отрубил Грэхем.
— Sim, я говорю ingles, — торопливо ответил Кенет. — Мистер Драго дал мальчишке денег, чтобы тот показал ему письмо. Мы пришли в комнату. Мистер Драго спросил про конверт. Она говорит, у нее нет. Он говорит, что убьет ее, если она ему его не отдаст. Она отдала.
— А потом? — спросила Сабрина.
— Ее застрелили.
— Кто застрелил? — спросил Грэхем.
Кенет рукой вытер пот со лба, размазав по нему кровь.
— Мистер Драго застрелил ее. Он велел мне и Сантину положить тело в ванну и ждать вас.
— Он приказал убить нас? — спросила Сабрина.
— Sim.
Грэхем отвел Сабрину в сторону:
— Он не представляет интереса для нас. Нам нужен Драго.
— Майк, он наш единственный шанс прижать Драго к ногтю. Его показания упрячут Драго за решетку до конца его дней.
— А ты знаешь, что сделает Драго, как только узнает, что тот находится в полиции? Драго просто убьет его, прежде чем там успеют взять у него какие-либо показания.
Кенет прыгнул на них, сбил с ног Сабрину и схватил автомат со стула, что стоял у дальней стены. Когда он повернулся к ним, они выстрелили в него. Обе пули попали ему в грудь, автомат выскользнул из его рук, когда он вываливался в открытое окно. Они подбежали к окну. Кенет лежал лицом вниз на площадке пожарной лестницы, его правая рука была сломана при падении. Грэхем вылез к нему, вдавил «беретту» в шею, попробовал нащупать пульс. Покачал головой и вернулся в номер.
— Давай быстрее сматываться отсюда, — сказал он, убирая «беретту» в кобуру. — Драго, конечно, пришлет сейчас своих людей, мне не хотелось бы с ними встречаться. В особенности если еще и полиция нагрянет.
Они закрыли за собой дверь, прошли по безлюдному коридору, спустились по узкой лестнице и вышли в фойе.
— Дама из восьмого номера просила тебе кое-что передать, — сказал Грэхем и подозвал парня к себе.
Парень встал из-за стойки и подошел к ним, все еще шумно чавкая жвачкой. Грэхем вытащил «беретту» из кобуры и хлестко ударил парня рукояткой по носу. Парень взвыл и попятился к стене, держась за свой разбитый нос. Грэхем сунул «беретту» в кобуру и вместе с Сабриной вышел на улицу.
— Что же находится в конверте и почему это так чертовски важно для Драго? — резко спросил Грэхем, когда они шли по направлению к авениде Ниемейер.
— Что бы там ни было, ясно одно: содержимое конверта одинаково важно как для ЦРУ, так и для Драго.
— И для КГБ, — добавил Грэхем.
— Ну, в этом полной уверенности нет.
— Тогда зачем же Леонов сюда прикатил? Вряд ли только из-за Карнавала.
Грэхем остановил проезжающее мимо такси, и они вернулись в гостиницу.
Глава 11
Колчинский погасил сигарету о борт «Королевы Копакабаны» и взглянул на светящийся циферблат своих часов: 11.07. А «Пальмиры» нет как нет. Он вытащил еще одну сигарету из пачки, которая лежала рядом с ним на скамейке, закурил и посмотрел на Витлока, который, облокотясь на перила, пребывал в глубокой задумчивости. Безусловно, он чем-то встревожен, но Колчинский не привык настаивать, чтобы люди раскрывали ему душу. Но если Витлоку захочется поговорить с человеком, который ему симпатизирует, то он готов его выслушать. Нет ничего более утомительного, чем настырный психиатр-любитель, который сует нос в ваши личные проблемы в абсолютной уверенности, что вместе вы можете их разрешить.
— Что-то ты притих, — окликнул его Витлок.
— То же я мог бы сказать и тебе, — ответил Колчинский, встал и подошел к Витлоку.
— Да, ты прав, — сказал Витлок, глядя на море. — Сергей, тебе Василиса помогала в работе?
Колчинский оперся руками о перила, обдумывая вопрос.
— Ну, начнем с того, что она ненавидела Запад.
От него не укрылась появившаяся на лице Витлока растерянность.
— Она была очень привязана к дому и для нее было мукой жить в разлуке со своей семьей. Можешь себе представить, что с ней стало за шестнадцать лет жизни на Западе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70