Над несколькими хижинами поднимались дымки; капитан различил темные фигуры, перемещавшиеся между домами. Наверное, это были жители горного аула. Из какого-то ущелья в клубах пыли выходило небольшое стадо овец и коров, направляясь домой на ночь.
Капитан забросил “Узи” за спину и почти сравнялся с Акбаром. Через двадцать минут они закончили спуск и вошли в селение.

Это был не дом, а скорее пещера или грот, с выломом в потолке, который служил дымоходом и сквозь который можно было видеть чистое звездное небо. Уже через несколько часов поле восхода солнца здесь снова становилось темно и единственным источником света — как и тепла — служил примитивный очаг в углу, сложенный из закопченных камней.
Акбар провел Фроста в это дикое жилище, находившееся на дальнем конце селения среди скал, и вот теперь капитан расположился в пещере, прислонившись спиной к каменной стене, такой же серой, как и одеяния женщин, сидевших у очага. Все они были в традиционных головных уборах, закрывающих лица. Фрост никак не мог привыкнуть к этой моде.
Он медленно оглядывал пещеру и ее обитателей, с женщин перешел на мужчин, которых позвал Акбар, и которые тоже сидели на полу возле огня. Внезапно Фрост увидел нечто такое, что заставило его забыть об остальном. Глаз капитана смотрел теперь только в одном направлении.
Это было лицо, несомненно, принадлежавшее женщине, причем очень молодой женщине. В следующий миг Фрост понял, что его так поразило, — оно не было прикрыто чадрой, и капитан мог хорошо рассмотреть высокий лоб, маленький носик, красивой формы губы и подбородок и прекрасные черные глаза, в которых отражалось пламя костра.
— Ты смотришь на нее, да? — негромко сказал сидевший рядом Акбар Али Хасан. Фрост повернул голову.
— Я думал, что женщины-мусульманки обязаны носить чадру.
— У нас не так, — покачал головой патан. — Моя жена закрывает лицо, потому что сама так хочет. Эта девушка не хочет — и не закрывает. Ее зовут Мерана. У нее нет мужа и, наверное, никогда не будет.
Капитан удивленно поднял бровь.
— Почему?
— Она не простая женщина, — с некоторой грустью сказал Акбар. — Она живет не для того, чтобы рожать детей, как другие, а для того, чтобы убивать. В бою она стоит троих мужчин и может сражаться любым оружием. Она одна осталась из ее семьи. Отец и три брата погибли в Кабуле, когда туда вошли русские. Ее мать и сестры умерли после газовой атаки коммунистов на их селение…
Акбар помолчал, грустно качая головой. Фрост бросил еще один быстрый взгляд на Мерану.
— Она сама чуть не умерла, — продолжал патан. — Газ попал в ее легкие. Но Аллах пока не хотел ее смерти. И вот, она стала демоном, несущим смерть врагам. В этом вся ее жизнь. Она не делает никакой работы, как другие женщины, но мужчины не гневаются на нее за это. Мерана уже существо из другого мира. Она только убивает и не думает больше ни о чем.
Фрост снова посмотрел на девушку, на ее еще совсем юное лицо. Мерана ответила ему смелым взглядом черных глаз. Но во взгляде этом не было ни симпатии, ни ненависти, только одно безразличие. Капитан понял, что он значит для нее не больше, чем дерево или камень на склоне горы.
— Сколько ей лет? — спросил он.
— Шестнадцать, — ответил Акбар, — или немного меньше. Ладно, капитан, мы отдохнем здесь сегодня ночью. Женщины напекли лепешек, и сейчас поджарится мясо. Мы поедим, а потом почистим оружие и будем спать. Нам нужно много сил.
Он поднялся и двинулся к очагу, Фрост последовал его примеру. По пути он оглянулся и заметил, что черные глаза Мераны, девушки-убийцы, все еще следят за ним.
Капитан почувствовал, как по его спине пробежал холодок.
Глава восьмая
Фросту и ранее доводилось есть козлятину, и он мог оценить, что женщины-патанки приготовили ее хорошо, ну, может, чуть пережарили. Покончив с трапезой, капитан вытер жирные пальцы о коврик, сполоснул их в миске с водой и полез в свой вещмешок с целью найти заветную бутылочку, которую он прихватил с собой.
Акбар Али Хасан уже занимался приведением в порядок двух своих револьверов, в которых Фрост узнал смит-и-вессон, модели середины тридцатых годов. Выглядели они уже неважно, но к бою были еще вполне пригодны. Судя по всему, Акбар был к ним очень привязан.
— Я вижу, у тебя много оружия, и с любым ты умеешь обращаться, — сказал Фрост. — А вот это не хочешь попробовать?
И он показал свой браунинг. Акбар внимательно посмотрел на пистолет.
— Да, я видел такие раньше, — сказал он. — Спасибо, капитан. Но пусть каждый пользуется своим. Фрост кивнул.
— Да, пожалуй.
Он достал из мешка пластиковую бутылку виски и несколько пластиковых же стаканчиков.
— Я слышал, что мусульмане обычно не пьют, — сказал Фрост. — Но, надеюсь, это не оскорбит ваши религиозные чувства?
— Нет, — ответил Акбар. — Пей, если хочешь. Ты наш гость. Но алкоголь притупляет чувства и затуманивает мозг. Это очень плохо.
Фрост пожал плечами, отвинтил крышку и поднял бутылку, игнорируя стаканы.
— Ну, за притупленные чувства и затуманенный мозг, — сказал он негромко и, приставив бутылку к губам, сделал большой глоток.
Капитан знал, что они переночуют здесь, а на рассвете двинутся в путь. Поэтому напиваться явно не стоило. Да и Акбар правильно сказал — хотя вокруг долины и были выставлены посты моджахедов, терять бдительность было никак нельзя. Фрост сделал еще один глоток, закрыл бутылку, спрятал ее и начал разбирать браунинг.

Они шли гуськом в нескольких шагах друг за другом. Впереди был Акбар, замыкала поход Мерана, а перед ней шагал Фрост. Время от времени он бросал на девушку любопытные взгляды.
Она выглядела еще моложе и миниатюрнее, чем вчера в свете пламени. На сей раз нижняя часть ее лица была прикрыта платком, но не из уважения к традиции, а чтобы защититься от колючего холодного ветра. Ее глаза, казалось, жили отдельно от остального тела. Такое впечатление сложилось у капитана, когда он послал ей дружескую улыбку, но нарвался на холодный равнодушный взгляд.
Фрост уже замерз, как собака. Усы и те покрылись льдом. Ему хотелось как-то развлечься и отогреться, но Мерана, судя по всему, не собиралась помогать в этом наемнику.
С одной стороны тропинки, по которой они шли, высилась сплошная каменная стена, уходящая в небо, с другой — обрывалась вниз бездонная черная пропасть. Завывал ветер, падал мелкий колючий снег.
Капитан оставил попытки завязать разговор с экзотической патанкой, поправил “Узи” на плече, втянул голову в воротник и продолжал шагать дальше, раздумывая, когда же это все закончится.
Наконец Акбар объявил привал. Фрост немедленно опустился на свой вещмешок и вытянул натруженные ноги. Мерана села на камень рядом и тут же принялась точить об этот камень свой нож.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39