Войска 1-го Прибалтийского фронта вели ожесточенные бои на подступах к Риге, Шяуляю и Каунасу.
Однако и на войне были не одни бои, случались и праздники. 1 августа 11-й отдельный разведывательный авиаполк отмечал двойной праздник: вторую годовщину со дня формирования и присвоение ему наименования «Витебский». Правда, первая половина дня прошла по-фронтовому буднично: экипажи выполняли боевые вылеты на разведку войск противника. После обеда в полку состоялось торжественное построение, на котором присутствовали представители 3-й воздушной армии во главе с начальником штаба генералом Н П. Дагаевым, 1-го Прибалтийского фронта. Построением командовал уже не подполковник В. Л. Дробышев, который убыл к новому месту службы на должность заместителя начальника штаба бомбардировочной дивизии, а бывший начальник разведки полка майор Юрий Михайлович Рязанов. Как только показались знаменосцы со взводом сопровождения, он подал команду:
- Полк, равняйсь! Смирно! Равнение - на Знамя!
Обветренные, мужественные лица воздушных разведчиков и наземных специалистов дружно повернулись в сторону развевавшегося Боевого Знамени. Его нес на вытянутых руках Герой Советского Союза капитан Владимир Свирчевский в сопровождении двух ассистентов с обнаженными клинками. Четко печатая шаг, знаменосцы прошли вдоль строя и остановились у трибуны. Генерал
Дагаев торжественно зачитал приказ Верховного Главнокомандующего о присвоении полку наименования «Витебский», поздравил авиаторов с обоими полковыми праздниками и пожелал новых боевых успехов в разгроме немецко-фашистских захватчиков. Затем он вручил ордена и медали многим летчикам, штурманам, стрелкам-радистам, инженерам, техникам, механикам, штабным работникам, отличившимся при освобождении Белоруссии.
Вечером состоялся большой концерт. Выступали артисты фронтового ансамбля песни и пляски. Струнный оркестр под управлением штурмана старшего лейтенанта С. Ногорожина исполнил русские народные и советские мелодии. Под аккомпанемент этого оркестра пели так, что порой заглушалась музыка. Авиаторы под руководством Мартьянова (и после назначения на должность командира полка он остался на «посту» хормейстера) тоже исполнили несколько песен. Особенно дружно воины аплодировали Дмитрию Лапсину, Якову Орлову и самому Георгию Мартьянову. Они веселились бы до утра. Но командир полка приказал:
- Товарищи, пора отдыхать. Завтра - полеты.
Оперативная обстановка па правом крыле фронта осложнилась: фашистское командование бросало против наших наступавших дивизий на юго-восточных подступах к Риге все новые силы, стремясь не допустить советские войска к этому важному стратегическому пункту. Командующий фронтом генерал армии И. X. Баграмян решил отрезать пути отхода вражеских войск на Курляндский полуостров. Он приказал командиру 3-го механизированного корпуса генералу В. Т. Обухову нанести стремительный удар в направлении Тукумса, выйти к Рижскому заливу и отрезать пути отхода группе армий «Север».
Глубокий прорыв войск 1-го Прибалтийского фронта на шяуляйском направлении нарушил взаимодействие групп армий «Центр» и «Север». Гитлеровское командование стремилось во что бы то ни стало восстановить это взаимодействие. Оно начало спешно перебрасывать на Курляндский полуостров танковые дивизии, снимая их с южных направлений. Перед воздушными разведчиками встала задача повседневно с предельным вниманием следить за дорогами, идущими из Восточной Пруссии.
10 августа экипажи капитана Владимира Свирчевского и старшего лейтенанта Михаила Глебова обнаружили выдвижение танков, орудий и автомашин с территории Восточной Пруссии. Колонны фашистских войск переправились через Неман и выдвигались в северном направлении. Несмотря на то что эти войска прикрывались истребителями, экипажам удалось сфотографировать их. Фотопланшеты срочно доставили в разведотдел штаба фронта. Стало ясно, что противник выдвигал танковую дивизию. Через двое суток радиоразведчики засекли работу радиостанции уже знакомой им гитлеровской танковой дивизии «Великая Германия».
Однако этих данных было недостаточно, чтобы сделать определенные выводы. Требовался «язык». Эту задачу решила - и довольно успешно - разведгруппа, которая действовала в тылу врага. На одной из дорог группа устроила засаду. На нее нарвались два фашистских бронетранспортера. Подпустив их на близкое расстояние, разведчики забросали врага противотанковыми гранатами. Бронетранспортеры загорелись. Гитлеровцы выскочили из них, бросились наутек, но разведчики схватили их. На допросе пленные показали, что они служат в разведотряде танковой дивизии «Великая Германия», которая получила задачу взять город Шяуляй.
На следующий день разведчики, действовавшие в тылу противника, захватили в плен военнослужащих из 5-й и 14-й танковых дивизий гитлеровцев. Радиоразведчики засекли работу радиостанции корпусного типа - она поддерживала постоянную связь со штабами трех танковых дивизий.
Теперь уже не было сомнения, что противник перебросил на это направление танковый корпус с задачей захватить Шяуляй, а затем ударом на Елгаву восстановить взаимодействие групп армий «Центр» и «Север». В этой обстановке воздушные разведчики получили задачу буквально не спускать глаз с шяуляйского направления.
Ранним утром 16 августа загремела артиллерийская канонада. Танки и мотопехота противника при поддержке авиации перешли в наступление. Находившийся в воздухе экипаж Михаила Глебова обнаружил, что танки и автомашины гитлеровцев выдвигаются на Куршенай. Офицеры разведотдела фронта, получив эти данные, сделали вывод, что враг намерен нанести в направлении Шяуляя два удара: один из района Кельмы, другой от Куршеная. Об этом немедленно сообщили в штаб 2-й гвардейской армии, сражавшейся на предполагаемых направлениях ударов противника. Командующий армией усилил их противотанковыми средствами, а командующий фронтом направил на угрожаемые направления две истребительно-противотанковые бригады.
Разгорелись тяжелые бои. Фашисты несли большие потери в танках и живой силе, их наступление вскоре захлебнулось. Однако враг не отказался от своего замысла и продолжал бросать в бой танки числом по 40-50 машин, пытаясь все-таки прорваться в Шяуляй. О подходе этих сил информировал командование армии и фронта находившийся в воздухе на высоте 5000 метров экипаж лейтенанта Николая Георгиевского (штурман лейтенант Николай Тюрин, стрелок-радист старшина Виктор Глотов). Но на «петлякова» напали два «Фокке-Вульфа-190». Экипаж вынужден был принять воздушный бой, продолжая передавать на землю развединформацию. Штурман и стрелок-радист обрушили на стервятников шквал пулеметного огня, сбили оба фашистских истребителя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Однако и на войне были не одни бои, случались и праздники. 1 августа 11-й отдельный разведывательный авиаполк отмечал двойной праздник: вторую годовщину со дня формирования и присвоение ему наименования «Витебский». Правда, первая половина дня прошла по-фронтовому буднично: экипажи выполняли боевые вылеты на разведку войск противника. После обеда в полку состоялось торжественное построение, на котором присутствовали представители 3-й воздушной армии во главе с начальником штаба генералом Н П. Дагаевым, 1-го Прибалтийского фронта. Построением командовал уже не подполковник В. Л. Дробышев, который убыл к новому месту службы на должность заместителя начальника штаба бомбардировочной дивизии, а бывший начальник разведки полка майор Юрий Михайлович Рязанов. Как только показались знаменосцы со взводом сопровождения, он подал команду:
- Полк, равняйсь! Смирно! Равнение - на Знамя!
Обветренные, мужественные лица воздушных разведчиков и наземных специалистов дружно повернулись в сторону развевавшегося Боевого Знамени. Его нес на вытянутых руках Герой Советского Союза капитан Владимир Свирчевский в сопровождении двух ассистентов с обнаженными клинками. Четко печатая шаг, знаменосцы прошли вдоль строя и остановились у трибуны. Генерал
Дагаев торжественно зачитал приказ Верховного Главнокомандующего о присвоении полку наименования «Витебский», поздравил авиаторов с обоими полковыми праздниками и пожелал новых боевых успехов в разгроме немецко-фашистских захватчиков. Затем он вручил ордена и медали многим летчикам, штурманам, стрелкам-радистам, инженерам, техникам, механикам, штабным работникам, отличившимся при освобождении Белоруссии.
Вечером состоялся большой концерт. Выступали артисты фронтового ансамбля песни и пляски. Струнный оркестр под управлением штурмана старшего лейтенанта С. Ногорожина исполнил русские народные и советские мелодии. Под аккомпанемент этого оркестра пели так, что порой заглушалась музыка. Авиаторы под руководством Мартьянова (и после назначения на должность командира полка он остался на «посту» хормейстера) тоже исполнили несколько песен. Особенно дружно воины аплодировали Дмитрию Лапсину, Якову Орлову и самому Георгию Мартьянову. Они веселились бы до утра. Но командир полка приказал:
- Товарищи, пора отдыхать. Завтра - полеты.
Оперативная обстановка па правом крыле фронта осложнилась: фашистское командование бросало против наших наступавших дивизий на юго-восточных подступах к Риге все новые силы, стремясь не допустить советские войска к этому важному стратегическому пункту. Командующий фронтом генерал армии И. X. Баграмян решил отрезать пути отхода вражеских войск на Курляндский полуостров. Он приказал командиру 3-го механизированного корпуса генералу В. Т. Обухову нанести стремительный удар в направлении Тукумса, выйти к Рижскому заливу и отрезать пути отхода группе армий «Север».
Глубокий прорыв войск 1-го Прибалтийского фронта на шяуляйском направлении нарушил взаимодействие групп армий «Центр» и «Север». Гитлеровское командование стремилось во что бы то ни стало восстановить это взаимодействие. Оно начало спешно перебрасывать на Курляндский полуостров танковые дивизии, снимая их с южных направлений. Перед воздушными разведчиками встала задача повседневно с предельным вниманием следить за дорогами, идущими из Восточной Пруссии.
10 августа экипажи капитана Владимира Свирчевского и старшего лейтенанта Михаила Глебова обнаружили выдвижение танков, орудий и автомашин с территории Восточной Пруссии. Колонны фашистских войск переправились через Неман и выдвигались в северном направлении. Несмотря на то что эти войска прикрывались истребителями, экипажам удалось сфотографировать их. Фотопланшеты срочно доставили в разведотдел штаба фронта. Стало ясно, что противник выдвигал танковую дивизию. Через двое суток радиоразведчики засекли работу радиостанции уже знакомой им гитлеровской танковой дивизии «Великая Германия».
Однако этих данных было недостаточно, чтобы сделать определенные выводы. Требовался «язык». Эту задачу решила - и довольно успешно - разведгруппа, которая действовала в тылу врага. На одной из дорог группа устроила засаду. На нее нарвались два фашистских бронетранспортера. Подпустив их на близкое расстояние, разведчики забросали врага противотанковыми гранатами. Бронетранспортеры загорелись. Гитлеровцы выскочили из них, бросились наутек, но разведчики схватили их. На допросе пленные показали, что они служат в разведотряде танковой дивизии «Великая Германия», которая получила задачу взять город Шяуляй.
На следующий день разведчики, действовавшие в тылу противника, захватили в плен военнослужащих из 5-й и 14-й танковых дивизий гитлеровцев. Радиоразведчики засекли работу радиостанции корпусного типа - она поддерживала постоянную связь со штабами трех танковых дивизий.
Теперь уже не было сомнения, что противник перебросил на это направление танковый корпус с задачей захватить Шяуляй, а затем ударом на Елгаву восстановить взаимодействие групп армий «Центр» и «Север». В этой обстановке воздушные разведчики получили задачу буквально не спускать глаз с шяуляйского направления.
Ранним утром 16 августа загремела артиллерийская канонада. Танки и мотопехота противника при поддержке авиации перешли в наступление. Находившийся в воздухе экипаж Михаила Глебова обнаружил, что танки и автомашины гитлеровцев выдвигаются на Куршенай. Офицеры разведотдела фронта, получив эти данные, сделали вывод, что враг намерен нанести в направлении Шяуляя два удара: один из района Кельмы, другой от Куршеная. Об этом немедленно сообщили в штаб 2-й гвардейской армии, сражавшейся на предполагаемых направлениях ударов противника. Командующий армией усилил их противотанковыми средствами, а командующий фронтом направил на угрожаемые направления две истребительно-противотанковые бригады.
Разгорелись тяжелые бои. Фашисты несли большие потери в танках и живой силе, их наступление вскоре захлебнулось. Однако враг не отказался от своего замысла и продолжал бросать в бой танки числом по 40-50 машин, пытаясь все-таки прорваться в Шяуляй. О подходе этих сил информировал командование армии и фронта находившийся в воздухе на высоте 5000 метров экипаж лейтенанта Николая Георгиевского (штурман лейтенант Николай Тюрин, стрелок-радист старшина Виктор Глотов). Но на «петлякова» напали два «Фокке-Вульфа-190». Экипаж вынужден был принять воздушный бой, продолжая передавать на землю развединформацию. Штурман и стрелок-радист обрушили на стервятников шквал пулеметного огня, сбили оба фашистских истребителя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58