— По-моему, да, но вы меня сбиваете… Я точно помню, что сиделка сказала не смешивать… А сейчас я уже ничего не понимаю!
— Мисс Мегги, можете ли вы сказать хотя бы приблизительно, сколько оставалось таблеток в том пузырьке, который вы дали Конни?
— Боже мой, не знаю… не имею ни малейшего представления. Да вы лучше Конни спросите. Почему же я сразу о ней не вспомнила? Она-то может сказать. Почему вы ее саму не спросите?
— Потому что Конни мертва. — Доктор повесил трубку.
Глава 12

Джейсон Лей, насвистывая навязчивую мелодию какой-то народной немецкой песенки, спускался к завтраку в доме своего дяди. Песенка была не сказать чтобы очень популярная, и впервые он услышал ее в одном весьма необычном месте, о котором лучше сейчас не вспоминать. В памяти всплыли слова:
На церковную службу иду в воскресенье,
Но и здесь от злословья нет мне спасенья.
Хулят мое имя, бранят и клянут,
И взгляды косые мелькают, как кнут.
И крапива, и колючки больно руки жалят,
Но ведь злые языки прямо в сердце ранят.
Нет огня на этом свете, чтобы жег больней,
Чем несчастная любовь — не сказать о ней.
«Да, — подумал он. — Вот уж сегодня кумушки почешут языки, шутка ли — свадьбу отменили! Жаль Гилберта, но надо быть полным дураком, чтобы жениться на девушке, которая тебя не любит. А если он настолько глуп, что даже не догадывается об этом, то так ему и надо».
Молодой человек открыл дверь и вошел в светлую просторную столовую, где витал приятный аромат кофе и жареного бекона. Но нетронутая еда остывала на тарелке преподобного Томаса, и о чашке кофе он тоже явно забыл.
Сам священник, машинально теребя волосы, стоял у камина в столь глубокой задумчивости, что вряд ли ответил бы на вопрос, есть ли там огонь или нет. Мистер Томас Мартин часто, погружаясь в свои мысли, так близко подходил к огню, что прожигал брюки.
Он обернулся на шаги племянника с выражением горького недоумения на круглом добродушном лице. В руках священник держал распечатанное письмо. Джейсон подошел к столу.
— Что случилось, Томми? Нечистого узрел? — шутливо спросил он.
Священнику было сейчас не до шуток, хотя последние полгода он многое бы отдал, чтобы увидеть столь дорогое ему лицо племянника. Ведь он любил его как сына, и когда Джейсон предстал пред ним вчера, был рад без памяти.
Дядя молча протянул ему чье-то послание. Оно было написано на дешевой бумаге крупным небрежным почерком, чернила местами расплылись, как на промокашке. Обращения не было, первое предложение начиналось с верхней строчки и изобиловало ошибками, впрочем как и все остальное письмо. Молодой человек прочел:
Надеюсь, вы понимаете, что творите, венчая мистера Гилберта Эрла с мисс Валентиной Грей, не обращая внимания даже на то, что его приставания к Дорис Пелл вынудили бедняжку совершить самоубийство и что он сбивает с пути истинного еще одну беднягу, не будем называть ее имени. Вы бы лучше узнали про несчастную Мари Дюбуа, на которой этот тип женился в Канаде, а не помогали ему жениться на мисс Грей, потому что двоеженство грех.
Джейсон внимательно прочитал письмо и положил его на каминную полку.
— Надеюсь, ты собираешься сжечь эту гадость?
— Дело не в том, собираюсь я жечь письмо или нет, — ответил тот.
Брезгливая гримаса исказила черты молодого человека.
— Ты считаешь, то, о чем в нем говорится, может оказаться правдой?
— Нет-нет, не может быть… Ты не знаешь, но весь Тиллинг-Грин сейчас просто наводнен анонимками. Эта несчастная девушка, Дорис, утопилась, Потому что тоже получила письмо со всякой дрянью. Это просто очередной ушат помоев, вылитый наугад, и верить этим дурацким обвинениям нельзя. Но предположение, что я могу венчать двоеженца… очень неприятное дело. Я не имею права его проигнорировать.
— Конечно не имеешь. — Джейсон явно веселился.
После его слов священник помрачнел еще больше.
— Джейсон, послушай, ты ведь давно знаешь Гилберта Эрла, не так ли? Не случалось ли тебе когда-нибудь слышать о чем-то таком подозрительном?.. Ну, ты понимаешь…
Джейсон расхохотался.
— Ты имеешь в виду его женитьбу на этой Мари Дюбуа?
Дорогой Томми, что ты!
— Понимаешь, мне противно тебя об этом выспрашивать, но я обязан узнать все, что только возможно.
— Могу тебя заверить, на свадьбе меня не было.
— Так она была, эта свадьба?
— Если и была, то мне о ней не сообщили.
— Мой дорогой мальчик, не шути, это очень серьезное дело, и оно касается непосредственно меня.
— Ну ладно, расскажу все, что знаю. Мы с Гилбертом знакомы года два или около того. Обычное знакомство: бываем иногда у одних и тех же людей, круг наших занятий кое в чем пересекается. О таких знакомых знаешь, как правило, не много, а вот о том, чего не знаешь, наверное, можно написать книги, но лично мне не было бы охоты их читать.
Если человек тебя не интересует, зачем знать детали его биографии? А что до дела, которое касается непосредственно тебя, то, заметь, бекон почти остыл. — И Джейсон, подойдя к столу, поднял крышку сотейника и положил себе несколько аппетитных кусков.
Томми неодобрительно покачал головой:
— Бекон может и подождать.
Джейсон взглянул на него как на малое дитя:
— Ни в коем случае! Мой еще ничего себе, а твой уже почти несъедобен.
Преподобный Томас Мартин недовольно отмахнулся.
Попытку племянника легкомысленно перевести беседу в Другое русло он не одобрил:
— Мой мальчик, ты не понимаешь, какую ответственность я несу в данном случае. Теперь я просто обязан переговорить с Гилбертом… А еще Роджер, Валентина… Венчание назначено на половину третьего.
Джейсон неторопливо положил горчицу на край тарелки.
— Никакого венчания не будет, — уверенно заявил он.
Томми опешил.
— Ты о чем?
— О свадьбе. Говорю, ее не будет. Вопрос о двоеженстве Гилберта можно пустить на самотек, потому что он не женится, а Валентина не собирается выходить за него замуж. Таким образом, тебе не надо ни с кем встречаться и разговаривать, ты лучше успокойся и не спеша позавтракай.
Священник подошел к столу и сел. Он поднял на племянника тяжелый взгляд и спросил:
— Что ты натворил?
— О чем ты? — тот невинно поднял брови.
— Ты виделся с Валентиной?
— Вряд ли справедливо называть это «виделся». Там было абсолютно темно.
— Джейсон!
— Ну ладно, успокойся, сейчас все объясню. Когда я вчера приехал, тебя не было, ты был у Рептонов, так что мы с миссис Нидхем мило поболтали, и она, как ты понимаешь, выложила мне все новости. Первым моим порывом было отправиться в поместье и присоединиться к гостям, но дорожный костюм не подходил для столь торжественного случая. Я подумал и решил написать Валентине записочку, что жду ее в полночь в бельведере, а если не придет, то заявлюсь прямо к ней домой рано утром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68