Тем более, что путешествие будет довольно продолжительным.
– А вы, доктор Пэннер, не злитесь на меня? – довольно сухо полюбопытствовал Лакки.
– О нет! Ведь – помните? – я уже прошел вашу проверку!
Каюта Пэннера едва вместила троих. Как и все жилые помещения на аграв-корабле, она была более чем миниатюрна Пэннер вскрыл три банки чего-то концентрированного и неизбежного на всех космических кораблях. Для Лакки и Бигмена обстановка была почти домашней: запах разогреваемой пищи, стены, давящие на тебя, за которыми – безграничная пустота космоса и гул гиператомных двигателей, преобразующих энергию поля в направленное давление, а также питающих внутренности корабля. Гул этот нетрудно было представить как воплощение древнего понятия «музыки сфер».
– Теперь, – просипел Пэннер, – нам уже не свалиться обратно.
– То есть, мы свалимся на Юпитер? – уточнил Лакки.
– Да, хорошенькое такое падение с высоты пятнадцать миллионов миль. Как только мы наберем приличную скорость (чтоб уж падать так падать), перейдем на аграв-режим.
Пэннер вытащил из кармана часы, легко сжал их, и на циферблате вспыхнули цифры, очерченные вспышками красной дуги.
– Уже так скоро?
– Да, не заждемся. Пэннер положил часы перед собой. Некоторое время ели молча, затем инженер вновь взял часы в руку – Остается меньше минуты. Все произойдет автоматически. – Хотя он старался выглядеть невозмутимым, рука слегка дрожала. – Внимание!
И наступила тишина. Полная. Исчез шум двигателей. Вся необходимая энергия поступала теперь от гравитационного поля Юпитера.
– Эй, на носу! – крикнул Пэннер. – Потрясающе! – Он отложил часы в сторону и теперь на его широком, некрасивом лице была не только сдержанная улыбка; на нем еще можно было прочитать гордое: «Вот сейчас мы действительно на аграв-корабле!»
Лакки тоже улыбнулся.
– Мои поздравления! Я рад, что нахожусь на борту в такой момент!
– Еще бы! Вы, надо сказать, здорово потрудились для этого! Бедный Донахью!
– Извините, что мне пришлось так сурово обойтись с ним, но иного выхода не было. – Лакки стал серьезным. – Я во что бы то ни стало должен был попасть сюда.
Пэннер очень внимательно посмотрел на него.
– Должны были?
– Именно – должен был. Потому что, вне всяких сомнений, шпион находится здесь – на корабле.
10. В сердце корабля
Пэннер удивленно уставился на Лакки.
– Почему?
– Сирианцам наверняка не терпится узнать, как ведет себя корабль в космосе. И если их метод шпионажа до сих пор ни разу не дал осечки, то отчего бы не продолжить его здесь?
– Что вы такое говорите! Ведь тогда получается, что робот – это один из тех четырнадцати, которые находятся на борту «Адрастеи»!
– Именно это я и подразумеваю.
– Но все люди отобраны задолго до полета!
– Сирианцы знали все о Проекте, не исключая, конечно, и критериев отбора. И своего робота они могли подогнать под эти критерии.
– Что делает им честь, – рассеянно пробормотал Пэннер.
– Это лишь предположение, – продолжал Лакки. – Есть вариант.
– Какой?
– Робот летит «зайцем».
– Сомнительно. – Пэннер медленно покрутил головой.
– Но не исключено. Он, к примеру, мог попасть сюда, воспользовавшись суматохой, которая предшествовала торжественной речи. Я глядел в оба, но куда там… По-моему, в машинном отделении уйма укромных местечек.
– Не так много, как вы думаете, – немного поразмыслив, возразил Пэннер.
– И все же мы должны осмотреть корабль. Доктор Пэннер, вы поможете нам?
– Я?
– Ведь вы, как главный инженер, знаете каждый дюйм машинного отделения!
– Подождите. Это дурацкая затея.
– Даже если «зайца» там не окажется, мы все равно выиграем, потому что поймем: все внимание нужно сосредоточить на людях, попавших сюда легальным путем.
– Ваше «мы» означает нас троих?
– А кому прикажете довериться, если любой может оказаться тем самым роботом, которого мы ищем? И давайте прекратим обсуждение этого вопроса. Ответьте только, вы поможете нам в осмотре корабля? Я обращаюсь к вам с этой просьбой как член Совета Науки.
Пэннер неохотно поднялся.
– Вынужден, в таком случае.
Осторожно, цепляясь за поручни, они спускались по узкому стволу шахты к первому машинному уровню. Освещение было мягким, и огромные конструкции совершенно не отбрасывали тени.
Не было слышно ни звука, ни даже шороха, который позволил бы догадаться о том, какие колоссальные силы действуют здесь. Бигмен искал глазами хоть что-то знакомое и не находил. Казалось, от обычных рабочих узлов космического корабля, вроде их «Метеора», ничего не осталось.
– Все спрятано внутри, – сказал он вслух.
Пэннер кивнул.
– Предельная автоматизация. Потребность в человеческом участии сведена до минимума.
– А если авария?
– Исключено. Здесь на каждом шагу альтернативные цепи, дублирующие устройства, блоки самоконтроля, которые включат все в нужный момент.
Узкими переходами Пэннер повел их дальше. Он двигался очень осторожно, будто опасаясь, что на них вот-вот набросится кровожадный зверь; методично, уровень за уровнем, боковыми стволами удаляясь от центрального прохода, с уверенностью и дотошностью эксперта главный инженер проверял каждый уголок.
Наконец они оказались в самом низу, у огромных сопел, сквозь которые – если полет проходил в обычном режиме – вырывалась наружу сила, толкавшая корабль вперед.
Отсюда, изнутри, укрытые многослойной теплоизоляцией, сопла выглядели довольно невинно – как четыре гладких трубы, каждая примерно вдвое толще человека; их венчали невыразительные конструкции с гиператомными двигателями.
– В одной из труб! – осенило Бигмена.
– Нет, – флегматично возразил Пэннер.
– Но почему? Ведь он запросто может там спрятаться! Открытый космос ничем ему не грозит!
– Гиператомных толчков, – сказал Лакки, – не выдержать даже роботу. А их еще час назад было предостаточно. Сопла отпадают.
– А это означает, – обрадовался Пэннер, – что в машинном отделении никого нет.
– Вы уверены в этом?
– Абсолютно. Нет места, которого бы мы не осмотрели, а маршрут, мною выбранный, не позволил бы никому улизнуть незаметно.
Легкая реверберация придавала звучанию их голосов что-то ирреальное.
– Дьявол! Возиться с этими четырнадцатью парнями! – возопил Бигмен.
– Их уже одиннадцать, – уточнил Лакки. – Донахью, Норрич и Саммерс отпадают.
– А я? – обиделся Пэннер. – Неподчинение приказу! Остается десять.
– Вы затронули очень интересную тему… – улыбнулся Лакки. – Насколько глубоки ваши познания в роботехнике?
– Мои? – удивился Пэннер. – Я даже не знаю, с какой стороны к этим игрушкам подходить!
– Так я и думал. Земляне создали позитронного робота и впоследствии значительно усовершенствовали его – но все же, за исключением нескольких специалистов, никто ничего не знает о роботехнике!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
– А вы, доктор Пэннер, не злитесь на меня? – довольно сухо полюбопытствовал Лакки.
– О нет! Ведь – помните? – я уже прошел вашу проверку!
Каюта Пэннера едва вместила троих. Как и все жилые помещения на аграв-корабле, она была более чем миниатюрна Пэннер вскрыл три банки чего-то концентрированного и неизбежного на всех космических кораблях. Для Лакки и Бигмена обстановка была почти домашней: запах разогреваемой пищи, стены, давящие на тебя, за которыми – безграничная пустота космоса и гул гиператомных двигателей, преобразующих энергию поля в направленное давление, а также питающих внутренности корабля. Гул этот нетрудно было представить как воплощение древнего понятия «музыки сфер».
– Теперь, – просипел Пэннер, – нам уже не свалиться обратно.
– То есть, мы свалимся на Юпитер? – уточнил Лакки.
– Да, хорошенькое такое падение с высоты пятнадцать миллионов миль. Как только мы наберем приличную скорость (чтоб уж падать так падать), перейдем на аграв-режим.
Пэннер вытащил из кармана часы, легко сжал их, и на циферблате вспыхнули цифры, очерченные вспышками красной дуги.
– Уже так скоро?
– Да, не заждемся. Пэннер положил часы перед собой. Некоторое время ели молча, затем инженер вновь взял часы в руку – Остается меньше минуты. Все произойдет автоматически. – Хотя он старался выглядеть невозмутимым, рука слегка дрожала. – Внимание!
И наступила тишина. Полная. Исчез шум двигателей. Вся необходимая энергия поступала теперь от гравитационного поля Юпитера.
– Эй, на носу! – крикнул Пэннер. – Потрясающе! – Он отложил часы в сторону и теперь на его широком, некрасивом лице была не только сдержанная улыбка; на нем еще можно было прочитать гордое: «Вот сейчас мы действительно на аграв-корабле!»
Лакки тоже улыбнулся.
– Мои поздравления! Я рад, что нахожусь на борту в такой момент!
– Еще бы! Вы, надо сказать, здорово потрудились для этого! Бедный Донахью!
– Извините, что мне пришлось так сурово обойтись с ним, но иного выхода не было. – Лакки стал серьезным. – Я во что бы то ни стало должен был попасть сюда.
Пэннер очень внимательно посмотрел на него.
– Должны были?
– Именно – должен был. Потому что, вне всяких сомнений, шпион находится здесь – на корабле.
10. В сердце корабля
Пэннер удивленно уставился на Лакки.
– Почему?
– Сирианцам наверняка не терпится узнать, как ведет себя корабль в космосе. И если их метод шпионажа до сих пор ни разу не дал осечки, то отчего бы не продолжить его здесь?
– Что вы такое говорите! Ведь тогда получается, что робот – это один из тех четырнадцати, которые находятся на борту «Адрастеи»!
– Именно это я и подразумеваю.
– Но все люди отобраны задолго до полета!
– Сирианцы знали все о Проекте, не исключая, конечно, и критериев отбора. И своего робота они могли подогнать под эти критерии.
– Что делает им честь, – рассеянно пробормотал Пэннер.
– Это лишь предположение, – продолжал Лакки. – Есть вариант.
– Какой?
– Робот летит «зайцем».
– Сомнительно. – Пэннер медленно покрутил головой.
– Но не исключено. Он, к примеру, мог попасть сюда, воспользовавшись суматохой, которая предшествовала торжественной речи. Я глядел в оба, но куда там… По-моему, в машинном отделении уйма укромных местечек.
– Не так много, как вы думаете, – немного поразмыслив, возразил Пэннер.
– И все же мы должны осмотреть корабль. Доктор Пэннер, вы поможете нам?
– Я?
– Ведь вы, как главный инженер, знаете каждый дюйм машинного отделения!
– Подождите. Это дурацкая затея.
– Даже если «зайца» там не окажется, мы все равно выиграем, потому что поймем: все внимание нужно сосредоточить на людях, попавших сюда легальным путем.
– Ваше «мы» означает нас троих?
– А кому прикажете довериться, если любой может оказаться тем самым роботом, которого мы ищем? И давайте прекратим обсуждение этого вопроса. Ответьте только, вы поможете нам в осмотре корабля? Я обращаюсь к вам с этой просьбой как член Совета Науки.
Пэннер неохотно поднялся.
– Вынужден, в таком случае.
Осторожно, цепляясь за поручни, они спускались по узкому стволу шахты к первому машинному уровню. Освещение было мягким, и огромные конструкции совершенно не отбрасывали тени.
Не было слышно ни звука, ни даже шороха, который позволил бы догадаться о том, какие колоссальные силы действуют здесь. Бигмен искал глазами хоть что-то знакомое и не находил. Казалось, от обычных рабочих узлов космического корабля, вроде их «Метеора», ничего не осталось.
– Все спрятано внутри, – сказал он вслух.
Пэннер кивнул.
– Предельная автоматизация. Потребность в человеческом участии сведена до минимума.
– А если авария?
– Исключено. Здесь на каждом шагу альтернативные цепи, дублирующие устройства, блоки самоконтроля, которые включат все в нужный момент.
Узкими переходами Пэннер повел их дальше. Он двигался очень осторожно, будто опасаясь, что на них вот-вот набросится кровожадный зверь; методично, уровень за уровнем, боковыми стволами удаляясь от центрального прохода, с уверенностью и дотошностью эксперта главный инженер проверял каждый уголок.
Наконец они оказались в самом низу, у огромных сопел, сквозь которые – если полет проходил в обычном режиме – вырывалась наружу сила, толкавшая корабль вперед.
Отсюда, изнутри, укрытые многослойной теплоизоляцией, сопла выглядели довольно невинно – как четыре гладких трубы, каждая примерно вдвое толще человека; их венчали невыразительные конструкции с гиператомными двигателями.
– В одной из труб! – осенило Бигмена.
– Нет, – флегматично возразил Пэннер.
– Но почему? Ведь он запросто может там спрятаться! Открытый космос ничем ему не грозит!
– Гиператомных толчков, – сказал Лакки, – не выдержать даже роботу. А их еще час назад было предостаточно. Сопла отпадают.
– А это означает, – обрадовался Пэннер, – что в машинном отделении никого нет.
– Вы уверены в этом?
– Абсолютно. Нет места, которого бы мы не осмотрели, а маршрут, мною выбранный, не позволил бы никому улизнуть незаметно.
Легкая реверберация придавала звучанию их голосов что-то ирреальное.
– Дьявол! Возиться с этими четырнадцатью парнями! – возопил Бигмен.
– Их уже одиннадцать, – уточнил Лакки. – Донахью, Норрич и Саммерс отпадают.
– А я? – обиделся Пэннер. – Неподчинение приказу! Остается десять.
– Вы затронули очень интересную тему… – улыбнулся Лакки. – Насколько глубоки ваши познания в роботехнике?
– Мои? – удивился Пэннер. – Я даже не знаю, с какой стороны к этим игрушкам подходить!
– Так я и думал. Земляне создали позитронного робота и впоследствии значительно усовершенствовали его – но все же, за исключением нескольких специалистов, никто ничего не знает о роботехнике!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27