Бейли не сводил глаз с зимолога.
– Не прикидывайтесь, вы знаете, о чем речь. Мне думается, вы один из руководителей тайной медиевистской организации.
– Я не могу запретить вам думать, инспектор. Но это не может служить доказательством, что вам, вероятно, тоже известно, – сказал Клусарр насмешливо.
– Вероятно, – ответил Бейли с каменным выражение лица. – Но я заставлю вас признаться. И я сделаю это сию же минуту.
Бейли подошел к двери и выглянул наружу. Неподалеку неподвижно стоял Р. Дэниел.
– Принесли ужин Клусарра?
– Еще нет.
– Внесите его. Хорошо, Дэниел?
Спустя несколько минут в комнате показался Р. Дэниел с металлическим, разделенным на секции подносом в руках.
– Поставьте его перед мистером Клусарром, Дэниел, – приказал Бейли.
Он сел на табурет у стены, закинул ногу за ногу и слегка покачивал кончиком ботинка. Он заметил, как Клусарр резко отстранился от робота, когда тот наклонился, чтобы поставить поднос на табурет возле зимолога.
– Мистер Клусарр, – сказал Бейли, – познакомьтесь с моим помощником Дэниелом Оливо.
Р. Дэниел протянул руку со словами:
– Здравствуйте, Фрэнсис.
Клусарр не сказал ни слова. Он и не попытался пожать протянутую ему руку. Р. Дэниел же не опускал ее, и лицо Клусарра стало краснеть.
– Вы невежливы, мистер Клусарр, – мягко заметил Бейли. – Или вы считаете зазорным пожать руку полицейскому?
Клусарр пробормотал:
– Простите, но я голоден.
Он вытянул складную вилку и сел, не сводя глаз с подноса.
– Дэниел, мне кажется, наш друг обижен на ваше холодное обращение, – продолжал Бейли. – Вы ведь на него не сердитесь, не так ли?
– Конечно, нет, Илайдж, – сказал Р. Дэниел.
– Тогда докажите это на деле. Обнимите его за плечи.
– С удовольствием, – сказал Р. Дэниел и сделал шаг вперед.
Клусарр положил вилку:
– В чем дело? Что здесь происходит?
Нисколько не обескураженный этим, Р. Дэниел попытался дотронуться до его плеча.
Клусарр отшатнулся от него, бросив в сторону руку Р. Дэниела.
– Какого черта, не прикасайтесь ко мне!
Он вскочил на ноги, задев при этом табурет, и поднос с едой с грохотом повалился на пол.
Бейли коротко кивнул Р. Дэниелу, и тот снова попытался приблизиться к отступавшему от него зимологу. Бейли встал перед дверью.
– Уберите от меня эту гадость! – завопил Клусарр.
– Ну как вам не совестно! – невозмутимо сказал Бейли. – Ведь это человек – мой напарник.
– Какой он человек! Это проклятый робот! – закричал пронзительно Клусарр.
– Отойдите от него, Дэниел, – тотчас же приказал Бейли.
Р. Дэниел молча стал у двери позади Бейли, напротив которого, сжав кулаки, стоял возбужденный Клусарр.
– Отлично, умник, – сказал Бейли. – Почему вы решили, что Дэниел робот?
– Каждому видно!
– Предоставим это решать судьбе. Тем временем мы отправим вас в полицию. Нам нужно выяснить, как вы узнали, что он робот. И многое другое, мистер, многое другое. Дэниел, пойдите свяжитесь с комиссаром. Он должен быть дома. Попросите его сейчас же прибыть в управление. Скажите, что мы задержали одного парня, которого надо немедленно допросить.
– Что вами движет, Клусарр? – спросил Бейли, когда Р. Дэниел вышел из комнаты.
– Я требую адвоката.
– Вы его получите. А пока лучше расскажите, к чему вы, медиевисты, стремитесь.
Клусарр отвернулся, храня решительное молчание.
– Да, нам известно все и о вас, и о вашей организации. Я не беру вас на пушку. Мне просто самому хочется услышать, что же вам, медиевистам, нужно?
– Назад к Земле, – сдавленным голосом сказал Клусарр. – Просто, не так ли?
– Просто на словах, – возразил Бейли. – Труднее в деле. Сумеет ли Земля прокормить восемь миллиардов ртов?
– Разве я сказал, что это произойдет в один день? Или за год? Или же за сотню лет? Шаг за шагом, мистер полисмен. Неважно, сколько времени это займет, пусть только нас выпустят из пещер, в которых мы живем. Пусть нам дадут выйти на свежий воздух…
– А вам самому доводилось побывать там хоть раз?
Клусарр съежился.
– Ладно, меня уж не переделаешь. Но дети-то еще не испорчены. Каждый день новые рождаются. Выпустите их наружу, черт возьми! Пусть у них будет простор, и воздух, и солнце. А если нужно, мы готовы постепенно сократить население.
– Другими словами, назад, в невозможное прошлое, да? – Бейли сам не понимал, почему спорит, и лишь ощущал какое-то лихорадочное возбуждение. – Разве нет пути вперед? Зачем сокращать население? Ведь его можно вывезти на другие планеты. «Назад к природе»! Хорошо. Но к природе других планет! Осваивайте их!
Клусарр хрипло рассмеялся:
– Для чего? Чтобы появились новые Внешние Миры? Чтобы стало больше космонитов?
– Ничего подобного. Внешние Миры основаны людьми, не знавшими стальных городов, землянами, которые были индивидуалистами и материалистами. Этими качествами они обладали в избытке. Мы же довели да абсурда нашу зависимость друг от друга, нашу модернизацию. Соединение того и другого на новой основе может привести к появлению совершенно необычной цивилизации, не похожей ни на древнюю Землю, ни на Внешние Миры. Что-то новое и хорошее.
Бейли сознавал, что, как попугай, повторяет доводы доктора Фастольфа, однако слова лились у него сами собой, будто он давным-давно обдумал все это.
– Глупости! – воскликнул Клусарр. – Какой дурак согласится оставить обжитое место ради пустых миров?
– Согласятся многие. И вовсе они не дураки. Им помогут роботы.
– Никогда! – снова вспыхнул Клусарр. – Роботы – ни за что на свете.
– Почему, ради всего святого? Я тоже их не люблю, но жизнь мне дороже всяких предрассудков, – убеждал Бейли. – Почему мы боимся роботов? Все дело, скажу я вам, в нашем комплексе неполноценности. Мы все чувствуем себя ниже космонитов и ненавидим это чувство. А нам нужно хоть в чем-то кого-то превосходить, и нас бесит, что мы не можем позволить себе это даже в отношении роботов. Нам кажется, что они лучше нас, только это неверно. Вот в чем ирония, черт возьми!
Бейли испытывал необычайное возбуждение.
– Возьмите этого Дэниела, с которым я пробыл больше двух дней, – продолжал он. – Он выше меня ростом, сильнее и интереснее, чем я. В общем, похож на космонита. У него память лучше, и знает он больше моего. Ему не нужно ни спать, ни есть. Его не тревожат ни болезни, ни паника, ни любовь, ни чувство вины.
Но все-таки он – машина. Я могу сделать с ним все, что захочу. Как с этими микровесами. Вот я ударил по ним, и они не могут дать мне сдачи. Не сделает этого и Дэниел. Я могу заставить его прикончить себя бластером, и он подчинится.
Нельзя построить робота, который мог хотя бы сравниться с человеком в том, что нам дороже всего. Мы не можем наделить робота чувством прекрасного, сознанием эстетических и религиозных ценностей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58