Последний раз он вернул мне машину по крышу в грязи, с откинутым пассажирским сиденьем и презервативом в пепельнице.
– Не вредничайте, босс! Вы же обещали мне премию, если я выручу вашу подружку!
– Выбирай выражения! Нашел мне подружку! – Я порылся в карманах. – Вот сорок фунтов и скажи спасибо, что тебя не увольняют за хамство работодателю!
– Ну пожалуйста, шеф! – не унимался он, недовольный вознаграждением. – По крайней мере разрешите мне взять машину завтра. Сегодня вечером я, возможно, окажусь тут – в Чорлтоне, и отгоню ее вам к офису.
В конце концов я дал ему ключи от «форда-фиесты», который Делиз взяла накануне в прокате, и от моей машины. Я разрешил ему взять нанятый автомобиль, вернуть его завтра утром и забрать мою машину из Чорлтона. Мне хотелось делать широкие жесты. По крайней мере очень приятно было вернуться к обычным проблемам – например, к устройству личной жизни Джея.
Теперь меня волновало только то, простила ли меня Делиз и удалось ли Финбару Салвею избежать смерти в неапольских закоулках. Джейк Гордон, скорее всего, уже летел куда-нибудь в Бразилию.
– Ты слишком много ему позволяешь, – сказала Делиз, когда Джей ушел, взяв на буксир сводного брата. Глаза у Либерти уже слипались. Ему я тоже вручил десять фунтов. Ради того, чтобы отвадить журналистов, он мужественно держал трубку у своего глухого уха, как Нельсон подзорную трубу у слепого глаза; ему же принадлежала идея эвакуации из «Атвуд Билдинг».
– Так что ты все-таки думаешь о шансах остаться в живых, Дейв? – взволнованно спросила Делиз. – Я поняла, что у дома появится полицейский патруль.
Я рассказал ей о своей встрече с киллером на стоянке «Альгамбры». Я был уверен, что провал попытки убить Тревоза заставит Гордона убраться из Манчестера.
– Зачем кому-то убивать Тревоза? Да и Пултера, в конце концов? Это был какой-то кошмар, Дейв. Меня всю забрызгало кровью, – потому они так быстро меня и отпустили. Женщина помогла мне переодеться. Завтра я должна явиться, чтобы просмотреть фотографии и дать показания. – Делиз дрожала. Я видел, что она вот-вот разрыдается. Она всегда была такой спокойной, что, глядя на нее, мне самому сделалось не по себе.
– Я уверен, что мы разворошили огромный муравейник. Думаю, речь идет о сотнях миллионов. Не сомневаюсь, Глорию убили из-за того же. Она только приподняла краешек занавеса и увидела что-то, очень тщательно скрываемое. Может быть, Финбар зацепит что-нибудь в Италии.
Едва ли это могло утешить Делиз, но я говорил правду. Сейчас я был не ближе к «разгадке» дела, чем в тот день, когда она вытащила меня из полицейского участка в Макклсфилде. Кроме распечаток, у меня не было никаких «доказательств», в синклеровском смысле слова, причастности Гордона. Делиз встала и взяла с полки початую бутылку «Бушмиллс». Я удивленно посмотрел на нее.
– Ты ведь остаешься на ночь? – спросила она. – После всего, что случилось, настроение у меня не самое романтическое, но нам обоим нужно успокоительное.
Когда я проснулся с тяжелой головой, в окно спальни било солнце. Мы лежали, мирно свернувшись под живописным лоскутным одеялом Кашалота, на ее огромной кровати с медными спинками.
Я поплелся в ванную в поисках парацетамола, но ничего не нашел, так же как и в шкафчике с лекарствами на первом этаже.
– Мать не верит в химические средства, – пояснила Делиз, разбуженная моими поисками. – В доме только гомеопатия.
Заглотив завтрак – естественно, мюсли и несладкий йогурт, – закусив эту здоровую пищу с трудом выторгованным горячим тостом и запив кофе, мы собрались идти. Делиз настояла, чтобы я вдохнул мятного масла из аптечки Кашалота. Никакого эффекта я не почувствовал, но делал все, чтобы понравиться моей подруге, и заявил, что головную боль как рукой сняло. Выглянув за дверь, я понял, что идти пешком – далеко не лучшее решение, но машины у нас не осталось. Старая малолитражка, которой часто пользовалась Делиз, стояла на ремонте в гараже, Джей забрал машину, взятую в прокате, и я сам разрешил ему взять сегодня «ниссан», так что никакой альтернативы прогулке не имелось. Несмотря на яркое солнце, ветер дул, казалось, прямо из Арктики, и идти пришлось очень быстро. Мы двинулись по пешеходной дорожке вдоль манчестерского берега Мерси в сторону плавучего паба «Джексон Боут». Несколько отважных велосипедистов совершали субботний моцион, и я понял, как мне не хватает этих одиноких утренних прогулок мимо зарослей Камыша. На столбе, наслаждаясь прохладой, сидели три больших баклана и глядели на Сэйл-Уотер-парк. Ветер трепал ветки берез. Мерси тоже бурлила – еще немного, и вода начала бы заливать отлогие травянистые берега. Добравшись на трамвае до Сент-Питерс-сквер, мы присоединились к толпе посетителей магазинов Кинг-стрит, а потом Кендал и Сент-Энн-сквер. Я решил, что Делиз необходимо немножко развеяться.
Когда мы закончили, было уже время ланча, и Делиз умудрилась потратить половину вознаграждения, полученного от Мэри Вуд. Мы зашли в ресторан на Ройал-Эксчейндж, она взяла салат, а я утолил страшную жажду пинтой лагера. Затем мы пересекли Сент-Энн-сквер, чтобы поймать такси до «Атвуд Билдинг». На углу площади стоял газетный киоск, и я прочел крупный заголовок: «Два человека погибли при взрыве бомбы в Чорлтоне». Мне показалось, будто меня схватили за горло. Джей должен был забрать мою машину из Чорлтона, и Либерти наверняка был, как всегда, при нем. Вчерашняя головная боль обрушилась на меня лавиной. Наверное, я становлюсь параноиком. Почему, собственно, этот взрыв должен иметь отношение ко мне? Я расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке и взглянул на Делиз. Она не обратила внимания на газеты.
– Что, если я высажу тебя у полицейского управления? Ты дашь показания, а потом поедешь в Болтон и останешься у моих родителей до конца выходных. Можешь доехать на трамвае до Бьюри, а там тебя заберет отец. А лучше позвони ему, как только тебя отпустят, и он сразу выедет тебе навстречу. Вечером подъеду я, и мы вместе проверим, как Пэдди продвинул переоборудование вагончика.
Делиз чмокнула меня в щеку.
– Нам обоим полезно сменить обстановку. Но мне все равно надо заехать домой за зубной щеткой и кое-какими вещами.
– Мне кажется, ты накупила уже столько, что можно открывать распродажу. Пока ты доберешься до дома и упакуешь свой сундук, наступит ночь. Так что, когда они закончат, попроси, чтобы тебя довезли до «Трэффорд-бара», и садись на трамвай до Бьюри. Я позвоню отцу, чтобы он тебя встретил.
На заднем сиденье такси мы упаковали приобретения Делиз в одну большую сумку. Я высадил ее у Честер-хауса и поехал в Чорлтон. Я не знал, что меня там ждет. Но предчувствия были мрачные, а снова впутывать Делиз я не хотел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
– Не вредничайте, босс! Вы же обещали мне премию, если я выручу вашу подружку!
– Выбирай выражения! Нашел мне подружку! – Я порылся в карманах. – Вот сорок фунтов и скажи спасибо, что тебя не увольняют за хамство работодателю!
– Ну пожалуйста, шеф! – не унимался он, недовольный вознаграждением. – По крайней мере разрешите мне взять машину завтра. Сегодня вечером я, возможно, окажусь тут – в Чорлтоне, и отгоню ее вам к офису.
В конце концов я дал ему ключи от «форда-фиесты», который Делиз взяла накануне в прокате, и от моей машины. Я разрешил ему взять нанятый автомобиль, вернуть его завтра утром и забрать мою машину из Чорлтона. Мне хотелось делать широкие жесты. По крайней мере очень приятно было вернуться к обычным проблемам – например, к устройству личной жизни Джея.
Теперь меня волновало только то, простила ли меня Делиз и удалось ли Финбару Салвею избежать смерти в неапольских закоулках. Джейк Гордон, скорее всего, уже летел куда-нибудь в Бразилию.
– Ты слишком много ему позволяешь, – сказала Делиз, когда Джей ушел, взяв на буксир сводного брата. Глаза у Либерти уже слипались. Ему я тоже вручил десять фунтов. Ради того, чтобы отвадить журналистов, он мужественно держал трубку у своего глухого уха, как Нельсон подзорную трубу у слепого глаза; ему же принадлежала идея эвакуации из «Атвуд Билдинг».
– Так что ты все-таки думаешь о шансах остаться в живых, Дейв? – взволнованно спросила Делиз. – Я поняла, что у дома появится полицейский патруль.
Я рассказал ей о своей встрече с киллером на стоянке «Альгамбры». Я был уверен, что провал попытки убить Тревоза заставит Гордона убраться из Манчестера.
– Зачем кому-то убивать Тревоза? Да и Пултера, в конце концов? Это был какой-то кошмар, Дейв. Меня всю забрызгало кровью, – потому они так быстро меня и отпустили. Женщина помогла мне переодеться. Завтра я должна явиться, чтобы просмотреть фотографии и дать показания. – Делиз дрожала. Я видел, что она вот-вот разрыдается. Она всегда была такой спокойной, что, глядя на нее, мне самому сделалось не по себе.
– Я уверен, что мы разворошили огромный муравейник. Думаю, речь идет о сотнях миллионов. Не сомневаюсь, Глорию убили из-за того же. Она только приподняла краешек занавеса и увидела что-то, очень тщательно скрываемое. Может быть, Финбар зацепит что-нибудь в Италии.
Едва ли это могло утешить Делиз, но я говорил правду. Сейчас я был не ближе к «разгадке» дела, чем в тот день, когда она вытащила меня из полицейского участка в Макклсфилде. Кроме распечаток, у меня не было никаких «доказательств», в синклеровском смысле слова, причастности Гордона. Делиз встала и взяла с полки початую бутылку «Бушмиллс». Я удивленно посмотрел на нее.
– Ты ведь остаешься на ночь? – спросила она. – После всего, что случилось, настроение у меня не самое романтическое, но нам обоим нужно успокоительное.
Когда я проснулся с тяжелой головой, в окно спальни било солнце. Мы лежали, мирно свернувшись под живописным лоскутным одеялом Кашалота, на ее огромной кровати с медными спинками.
Я поплелся в ванную в поисках парацетамола, но ничего не нашел, так же как и в шкафчике с лекарствами на первом этаже.
– Мать не верит в химические средства, – пояснила Делиз, разбуженная моими поисками. – В доме только гомеопатия.
Заглотив завтрак – естественно, мюсли и несладкий йогурт, – закусив эту здоровую пищу с трудом выторгованным горячим тостом и запив кофе, мы собрались идти. Делиз настояла, чтобы я вдохнул мятного масла из аптечки Кашалота. Никакого эффекта я не почувствовал, но делал все, чтобы понравиться моей подруге, и заявил, что головную боль как рукой сняло. Выглянув за дверь, я понял, что идти пешком – далеко не лучшее решение, но машины у нас не осталось. Старая малолитражка, которой часто пользовалась Делиз, стояла на ремонте в гараже, Джей забрал машину, взятую в прокате, и я сам разрешил ему взять сегодня «ниссан», так что никакой альтернативы прогулке не имелось. Несмотря на яркое солнце, ветер дул, казалось, прямо из Арктики, и идти пришлось очень быстро. Мы двинулись по пешеходной дорожке вдоль манчестерского берега Мерси в сторону плавучего паба «Джексон Боут». Несколько отважных велосипедистов совершали субботний моцион, и я понял, как мне не хватает этих одиноких утренних прогулок мимо зарослей Камыша. На столбе, наслаждаясь прохладой, сидели три больших баклана и глядели на Сэйл-Уотер-парк. Ветер трепал ветки берез. Мерси тоже бурлила – еще немного, и вода начала бы заливать отлогие травянистые берега. Добравшись на трамвае до Сент-Питерс-сквер, мы присоединились к толпе посетителей магазинов Кинг-стрит, а потом Кендал и Сент-Энн-сквер. Я решил, что Делиз необходимо немножко развеяться.
Когда мы закончили, было уже время ланча, и Делиз умудрилась потратить половину вознаграждения, полученного от Мэри Вуд. Мы зашли в ресторан на Ройал-Эксчейндж, она взяла салат, а я утолил страшную жажду пинтой лагера. Затем мы пересекли Сент-Энн-сквер, чтобы поймать такси до «Атвуд Билдинг». На углу площади стоял газетный киоск, и я прочел крупный заголовок: «Два человека погибли при взрыве бомбы в Чорлтоне». Мне показалось, будто меня схватили за горло. Джей должен был забрать мою машину из Чорлтона, и Либерти наверняка был, как всегда, при нем. Вчерашняя головная боль обрушилась на меня лавиной. Наверное, я становлюсь параноиком. Почему, собственно, этот взрыв должен иметь отношение ко мне? Я расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке и взглянул на Делиз. Она не обратила внимания на газеты.
– Что, если я высажу тебя у полицейского управления? Ты дашь показания, а потом поедешь в Болтон и останешься у моих родителей до конца выходных. Можешь доехать на трамвае до Бьюри, а там тебя заберет отец. А лучше позвони ему, как только тебя отпустят, и он сразу выедет тебе навстречу. Вечером подъеду я, и мы вместе проверим, как Пэдди продвинул переоборудование вагончика.
Делиз чмокнула меня в щеку.
– Нам обоим полезно сменить обстановку. Но мне все равно надо заехать домой за зубной щеткой и кое-какими вещами.
– Мне кажется, ты накупила уже столько, что можно открывать распродажу. Пока ты доберешься до дома и упакуешь свой сундук, наступит ночь. Так что, когда они закончат, попроси, чтобы тебя довезли до «Трэффорд-бара», и садись на трамвай до Бьюри. Я позвоню отцу, чтобы он тебя встретил.
На заднем сиденье такси мы упаковали приобретения Делиз в одну большую сумку. Я высадил ее у Честер-хауса и поехал в Чорлтон. Я не знал, что меня там ждет. Но предчувствия были мрачные, а снова впутывать Делиз я не хотел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100