Дождь снова усилился и хлестал прямо в лицо. Улицы были почти пусты; все коренные жители острова предпочитали в такую погоду сидеть по домам, лишь изредка можно было увидеть отдельных бегущих под дождем туристов. Наступило время обеденного перерыва; двери всех магазинов были заперты, а окна спрятались за тяжелыми ставнями. Кок, слегка отступив в глубь гостиничного вестибюля, внимательно осмотрел залитую дождевыми потоками улицу и вдруг увидел то, что и ожидал.
Со стороны набережной к гостинице шел Матиессен. Зонта у него не было, но дождь, казалось, ничуть его не беспокоил. Он шагал прямо посредине тротуара, не пытаясь искать прикрытия у стен домов, и удивленно озирался по сторонам, как будто никак не мог понять, почему вокруг так безлюдно. Дождевые струйки стекали по его лысому черепу за шиворот и на плащ. Внезапно он остановился и принялся вглядываться в окно одного из кафе. Лицо его расползлось в улыбке, приветствуя кого-то, он замахал обеими руками и вошел внутрь.
Кок еще какое-то время постоял в дверях, поглядывая на дождь, потом повернулся и пошел по лестнице наверх.
Глава 14
Анна почти не слушала болтовню Кари. Норвежский говор подруги сливался со звуками разноязычной речи, доносившимися от соседних стопинов, и все это казалось Анне каким-то невразумительным и лишенным смысла монотонным бормотанием.
Бесстрастный взгляд Анны скользнул по залу, не задерживаясь ни на чем в отдельности. Видно было, что мысли ее сейчас далеко отсюда — скорее всего заняты какими-то навязчивыми воспоминаниями, чем-то таким, чего ей никак не удавалось выбросить из памяти. Когда это вновь и вновь всплывало в ее мозгу, девушка даже забывала, что ей, чтобы выглядеть привлекательной, следует время от времени улыбаться, и в эти минуты вид у нее становился довольно-таки кислым.
Слегка пригубив вино из своего бокала, Анна снова поставила его на стол и кивнула Кари как бы в подтверждение того, что следит за ее рассказом. Она вспоминала сейчас о том, что когда-то было вполне осязаемой реальностью, о том, что, как ей казалось, будет длиться вечно; но вдруг в один момент каким-то до сих пор непонятным ей образом все это прервалось и теперь стало для нее лишь далеким прошлым.
Взгляд Анны упал на вино в бокале; красновато-бурый цвет напитка подействовал на нее успокаивающе и бодряще; она почувствовала, что наконец в состоянии сосредоточиться на происходящем. Это всегда находило на нее волнами, и каждая волна приносила с собой ощущение безысходного, безнадежного отчаяния. Но сейчас уже все прошло — разом отступило и улеглось само собой. Это была как с болью, которую способны заглушить происходящие вокруг события повседневной жизни.
— Ты же совсем не слушаешь меня, Анна? Ты что, опять не в духе?
Анна резко рассмеялась:
— Что ты, я буквально впитываю каждое твое слово. Кари с недоумением взглянула на нее и на несколько минут умолкла. Потом, кивая в сторону окна, сказала:
— По такой погоде нам следовало бы иметь жабры.
Куском скомканной газеты она тщетно пыталась промокнуть свои насквозь сырые, тонкие, на высоких каблуках туфли. За ее усилиями с живым интересом наблюдала не только Анна, но и компания молодых португальцев за соседним столиком. Своим смехом и громкими непонятными репликами на родном языке они, казалось, принимали самое непосредственное участие в данном процессе. Тем не менее, судя по всему, их замечания относились скорее к ногам Кари, чем к ее туфлям.
— Как ты смотришь на то, чтобы, пока у тебя еще не отросли жабры, попытаться добыть себе обувь попрактичнее?
— Презираю все практичное. Я думала, ты это знаешь.
Кари еще некоторое время потерла туфли, потом поставила их на пол и с гримасой отвращения вставила в них ноги. Взгляд ее упал на лежащий перед ней на столе сверток. Она раскрыла его и показала подруге восемь столовых салфеток с ручной вышивкой по краям.
— О господи, неужели ты копишь приданое? А я и не подозревала, что у тебя такие далеко идущие планы.
— Разве салфетки имеют только такое применение? Да и, кроме того, что ты вообще можешь знать обо мне — где я, с кем?
— Ты кого имеешь в виду?
— Никого.
— А все же — Кока?
— Я же тебе уже сказала — никого.
— Надеюсь, что не его. Для тебя же самой было бы лучше: он этого не стоит.
— Что ты хочешь этим сказать?
Анна не ответила; вместо этого она помахала рукой кому-то за окном.
— Кому это ты машешь?
— Да этому Матиессену. Помнишь того дурачка датчанина из отеля? Смотри-ка, по-моему, он направляется к нам.
— Ох, нет, я больше не вынесу. Неужели обязательно было показывать ему, что мы здесь?
— Но он первый нас увидел и стал размахивать рунами. Я просто вынуждена была… А-а, добрый день! Присядете с нами?
Когда последовало это приглашение, Матиессен уже опускался на стул. Девушки обменялись быстрыми взглядами и приветливо улыбнулись старику.
— Ох, что за мерзкая погода — все льет и льет без остановки.
Матиессен расстегнул плащ, однако снимать его не стал.
— Портье в отеле — он немного понимает по-датски — говорит, что ничего подобного на его памяти здесь еще не было. Подумать только, приехать сюда как раз тогда, когда стоят такие ливни. Ну да ладно, ничего. Все равно, когда человек стар, как я, не особо покупаешься. Зато здесь так восхитительно тепло — я прямо блаженствую. Так прямо себе и говорю:
— Как же здесь хорошо, совсем не то что дома! Видите ли, я в первый раз на юге. Для вас-то это, понятно, не в диковинку, но, когда приехал сюда впервые, хочется осмотреть абсолютно все.
— Да, конечно, вы правы.
— Вот-вот, так что будьте уверены, я в полном восторге. Петерсен, мой сосед, с ума сойдет от зависти, когда узнает, как далеко меня занесло. Сам-то он побывал только в Италии да на Майорке. Но когда я решил отправиться путешествовать, я сказал себе: «Нет уж, что до меня, то я постараюсь выбрать что-нибудь другое». В жизни ведь бывают минуты, когда хочется проявить полную самостоятельность, не идти у других на поводу. Как вы считаете?
— Да-да, совершенно верно.
— Вот и я говорю. А как они приветливы, эти южане!
Я и представить себе не мог, о них ведь разное болтают. Вот и верь после этого людям.
Матиессен на мгновение умолк, потом снова продолжал:
— Я у вас не отнимаю время? Мне бы не хотелось показаться навязчивым.
— Нет-нет, что вы, вы вовсе не навязчивы.
Кари немного помолчала, но потом все же решила не упускать представившуюся возможность:
— Правда, мы как раз сейчас собираемся в отель обедать.
— Разумеется, разумеется, тогда я больше не буду вас задерживать.
Матиессен вскочил и засуетился, подавая девушкам плащи. Снова уголки его губ потянулись к ушам и он заговорщически подмигнул Анне:
— А все же вчера вечером у вас было-таки любовное свидание?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37