— А у вашей племянницы машина есть?
— У нее самой нет. А у отца Светы «Жигули».
Но он на них неделю назад уехал в деревню к родственникам.
— Понятно. Где, кстати, Света работает?
Полина слегка растерялась.
— Я вам точно не скажу. Она туда недавно устроилась. Но я передам, что вы просили. Обязательно.
Когда Егорычев убрался восвояси, Полина мысленно похвалила себя, что не уехала. Она-то сама не придавала большого значения визиту мента. Но для восемнадцатилетней девушки беседа с человеком из органов — совсем иное дело. Еще испугается, разнервничается. Светлане сейчас особенно необходимы поддержка и умный совет. Однако та, по-видимому, думала иначе. Вернувшись в обед, племянница хмуро выслушала отчет тетки. На ее предложение: «Поедем в участок вместе», — девушка обронила недовольно-холодное: «Зачем?» — и выскользнула из квартиры.
Обычно решительная и напористая, Полина почему-то совсем не умела настоять на своем в общении с племянницей. Женщина чувствовала: на Светлану нельзя давить. Иначе в этой хрупкой пораненной душе можно навсегда что-то сломать.
Полина с нетерпением ждала возвращения девушки из участка. Однако та пришла не одна. За ее спиною топтался отвратительный Родя. Женщина аж передернулась, когда увидела его широкое лицо и старенький джемпер. Настырный очкарик явился в самый неподходящий момент. При госте не заведешь разговор о Володе и о том, что же хотел узнать Егорычев.
— Как сегодня ваше самочувствие? — спросил парень противным участливым голосом, словно Полина была серьезно больна, но не догадывалась об этом.
— Замечательно, — процедила женщина.
— Я спрашиваю о здоровье духовном.
— Вы, молодой человек, прямо как батюшка, — вздохнула Полина.
Тот слегка скривился.
— Значит, решили остаться у нас еще на несколько дней?
— У кого это у вас?
Родя захихикал и сделал руками какое-то неопределенное движение. Светлана со странным напряжением наблюдала за их диалогом.
— Вот вы женщина одинокая…
— Глупости какие! Одиноких людей, если хотите знать, мой юный друг, вообще нет.
— Как же это?
До чего же надоедливый! Куда только Николай смотрит? Почему не запретит Светлане якшаться с этим дурачком, строящим из себя ультрасовременного философа?
— Потому что у человека всегда что-то есть за душой. Друзья, работа, близкие. Бог, наконец! Вот вы кем работаете?
Родя несколько стушевался.
— Э-э-э. У меня очень важные и нужные занятия. Но я начал этот разговор, заботясь о Свете.
Почему бы вам не переписать свою квартирку на нее. В дар. А еще лучше оформить как продажу.
Так надежнее.
Полина на секунду онемела. Какова наглость!
Этот еще неоперившийся, но уже вылинявший змееныш учит ее, Полину, что делать. И похоже, упрекает тетку в плохой заботе о племяннице.
— Все, что у меня есть, — спокойно произнесла женщина, — принадлежит Свете. Она это знает.
Но меня удивляет то, что вы так бесцеремонно лезете, куда вас не просят.
Встала:
— Пойду пройдусь. У нас невыносимо душно.
Может, зря она не уехала? Сидела бы сейчас тихо-мирно в своей уютной квартирке, а не выслушивала дурацкие нотации Роди. Светлана всем своим видом демонстрирует, что не нуждается в заботе тетки. Время, когда племянница визжала в восторге: «Тетечка приехала!» — видимо, навсегда кануло в лету. Одинокая женщина. А может, в темных словах этого полумерки дрожит искорка правды? Полине некому поплакаться в жилетку, не на кого переложить груз проблем.
«Не раскисать! — тут же скомандовала Она себе. — Спокойствие. Только спокойствие». Да, у нее нет мужа. Но от этого только меньше нервотрепки.
Она никогда не разбогатеет. Но и не нуждается.
Ее ценят и уважают на работе. А это значит немало. Во всем надо искать положительное. Поддайся только усталости, плохому настроению, и они съедят твою душу без остатка.
Полина продрогла и вернулась домой. Этот очкастый баран прямо-таки выпихивает ее из квартиры племянницы.
— Знаешь, Света, — начала осторожно воспитательную программу Полина, — этот парень тебе совсем не пара. Он какой-то странноватый.
Светлана ощетинилась:
— А мое мнение роли не играет?
— Как ты рассердилась на родную тетю из-за чужого человека, — попыталась пошутить Полина.
— Родя мне не чужой. Мы скоро поженимся.
Женщина так и села.
— Как? А Николай знает?
— Конечно. Ему Родион нравится.
— Что? Да чему там нравиться?! Словобрех в поношенном свитере. Наверное, и без образования, и без приличной работы!
Полина вышла из себя и в порыве негодования отбросила всякие церемонии. Нет уж! Она не станет целовать эту склизкую мордашку и желать хитрой дряни счастья со Светой.
— У него же на его высоком лбу написано гадость. Гадость! — взвизгнула Полина. — Тебе же только восемнадцать лет.
— Мама тоже рано вышла замуж.
— И всегда жалела об этом!
— Но я не стану, — Светлана старалась говорить спокойно, но уголки ее губ предательски дрожали.
Полина прикрыла глаза. В памяти всплыла старая примета: у каждой женщины судьба ее матери.
Она чувствовала злость на сволочь Родю, на дурака Николая, на простушку Свету, а больше всего на саму себя. Упустила! Ей хотелось закричать: только через мой труп! Но Полина с тупой ясностью поняла: охладелое тело тетки не вызовет особых эмоций ни у невесты, ни у жениха. Ей и сообщили-то о запланированной свадьбе только для того, чтобы перестала поливать грязью драгоценного Родю А иначе узнала бы о браке последней, месяца через два, когда в очередной раз нагрянула бы в гости к любимой племяннице.
— Послушай, — Полина говорила слабым, срывающимся голосом. — Такие решения нельзя принимать скоропалительно. Зачем тебе сейчас погружаться в семейные проблемы? Готовка, стирка, безденежье. Ведь тебе никто не предложит вторую жизнь взамен загубленной первой.
— Ты в этом уверена?
— Конечно.
Светлана снова улыбалась неприятной улыбкой, словно разговаривала с полоумной. Полина выдохлась В этот приезд сюрпризы сыпались на нее, как из ящика Пандоры И, кажется, набили столько шишек, сколько и в драке не получишь. «Подумай», — еще раз взмолилась женщина, прекрасно понимая, что ей не достучаться до племянницы.
* * *
С утра Полина отправилась блуждать по городу. Ее потянуло в парк 1 Мая. Интересно, работает ли еще колесо обозрения, на котором в такой же апрельский день она до одурения целовалась с одноклассником Гришкой Петрищевым.
За толстыми кленами, на заасфальтированной площадке расположился мигрант — луна-парк.
Мамы с разновозрастными детками толпились у входа. Малыши визжали в предвкушении радости и отчаянно капризничали. Старый парк — старый друг. Полина повела глазами и замерла. Светлана и еще две юные девушки раздавали прохожим небольшие рекламные листочки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60