Минуту. Джерихо сел.
Одну, черт возьми, минуту.
Если четырехроторные энигмы имеются только на подводных лодках и в центре управления в Сент-Ассизе — а в Блетчли было достоверно известно, что дело обстоит именно так, — как тогда, черт побери, передачи с подводных лодок расшифровываются на береговых метеостанциях?
Никто не удосужился задать этот вопрос, а он-то как раз и был главным.
Чтобы прочесть депешу, зашифрованную на четырехроторной машине, нужно иметь такую же четырехроторную машину.
А есть ли она?
Кто-то сказал, что гениальность — это вспышка молнии в мозгу. В тот момент Джерихо понял, что такое гениальность. Решение лежало перед ним, как залитый светом пейзаж.
Он схватил халат и натянул поверх пижамы. Пальто, шарф, носки, ботинки… Не прошло и минуты, как он, виляя, мчался на велосипеде по залитой лунным светом равнине в сторону Парка. Яркие звезды, промерзшая, твердая, как железо, земля. Его охватило нелепое веселье. Хохоча как сумасшедший, он ехал по замерзшим лужам вдоль обочины. Корки льда под колесами лопались, будто мембраны барабанов. Джерихо катил под гору в Блетчли. Равнина осталась позади, и внизу, в лунном свете, по обеим сторонам блестевших, словно река, железнодорожных путей показался городишко, обычно скучный, некрасивый, но в эту ночь такой же прекрасный, как Прага или Париж. В неподвижном воздухе за полмили было слышно, как на запасных путях маневрирует поезд — внезапное отчаянное пыхтение паровоза, лязг вагонов, затем долгое спускание пара. Залаяла собака, за ней другая. Проехав мимо церкви и памятника погибшим на войне, Джерихо притормозил на льду и свернул налево, на Уилтон-авеню.
Добравшись через четверть часа до барака, он до того запыхался, что с большим трудом, глотая воздух и едва сдерживая смех, смог выпалить новость о своем открытии:
— Они… используют… ее… как… трехроторную… машину… ставят… четвертый… ротор… в нейтральное… положение… когда… передают… погоду… ну и… дурачье…
Его появление вызвало суматоху. Вся ночная смена прекратила работу, сбежалась и озабоченно глядела на него, обступив полукругом. Джерихо помнил, что там были Логи, Кингком, Пак и Праудфут, — они смотрели на него так, будто он действительно спятил. Его посадили, дали кружку чаю и попросили медленно повторить все сначала.
Он повторил все по порядку, вдруг забеспокоившись, что в его рассуждения может вкрасться ошибка. Четырехроторные энигмы имеются только на подводных лодках и в Сент-Ассизе, верно? Верно. Поэтому береговые станции могут расшифровывать только депеши с трехроторных энигм, так? Пауза. Так. Поэтому, когда подводные лодки передают сводки погоды, радисты, по логике, должны отключать четвертый ротор, возможно, ставить его на нуль.
После этого все произошло стремительно. Пак побежал по коридору в Большой зал и разложил на столе самые лучшие из погодных шпаргалок. К четырем часам утра меню для дешифровочных машин было готово. К завтраку из отсека одной машины сообщили о выдаче результата и Пак, словно школьник, влетел в столовую с криком:
— Вышло! Вышло!
Это стало легендой.
В полдень Логи позвонил в Адмиралтейство и попросил отдел наблюдения за подлодками быть наготове. Через два часа расшифровали обмен депешами по шифру Акулы за прошлый понедельник и телепринцессы, красотки из телетайпного зала, начали передавать в Лондон переводы расшифровок. Это действительно были драгоценности короны, открывавшие блестящую возможность показать зубы противнику.
ОТ КОМАНДИРА ПОДВОДНОЙ ЛОДКИ ШРЕДЕРА
ЭСМИНЦЫ ВЫНУДИЛИ К ПОГРУЖЕНИЮ. КОНТАКТА НЕТ. ПОСЛЕДНИЕ КООРДИНАТЫ ПРОТИВНИКА НА 0815 КВАДРАТ 1849 ВОЕННО-МОРСКОЙ СЕТКИ. КУРС 45 ГРАДУСОВ, СКОРОСТЬ 9 УЗЛОВ.
ОТ ГИЛАДОРНА
АТАКОВАЛ. ПРАВИЛЬНЫЕ КООРДИНАТЫ КОНВОЯ — AKI984. 050 ГРАДУСОВ. ПЕРЕЗАРЯЖАЮСЬ И ДЕРЖУ КОНТАКТ.
ОТ ХАУЗЕ
В 0115 АТАКОВАЛ В КВАДРАТЕ 3969, ОСВЕТИТЕЛЬНЫЕ РАКЕТЫ И ОРУДИЙНЫЙ ОГОНЬ, СОВЕРШИЛ ПОГРУЖЕНИЕ, ГЛУБИННЫЕ БОМБЫ. БЕЗ ПОВРЕЖДЕНИЙ. НАХОЖУСЬ В КВАДРАТЕ AJ3996 ВОЕННО-МОРСКОЙ СЕТКИ. ВСЕ ТОРПЕДЫ, 70 КБМ.
ОТ КОМАНДУЮЩЕГО ПОДВОДНЫМ ФЛОТОМ
ВОЛЧЬЕЙ СТАЕ «ДРАУФГАНГЕР»
ЗАВТРА В 1700 БЫТЬ В НОВОЙ ЛИНИИ ПАТРУЛИРОВАНИЯ В КВАДРАТАХ ОТ АК2564 ДО 2994 ВОЕННО-МОРСКОЙ СЕТКИ. ОПЕРАЦИИ ПРОТИВ ИДУЩЕГО К ОСТУ КОНВОЯ, КОТОРЫЙ НА 1200/7/12 НАХОДИЛСЯ В КВАДРАТЕ AK4189 ВОЕННО-МОРСКОЙ СЕТКИ. КУРС 050 ДО 070 ГРАДУСОВ. СКОРОСТЬ ПРИБЛИЗИТЕЛЬНО 8 УЗЛОВ.
До полуночи расшифровали, перевели и передали по телетайпу в Лондон девяносто две депеши «Акула», снабдив Адмиралтейство сведениями о приблизительном местонахождении и действиях половины германского подводного флота.
Джерихо находился в бараке бомбочек, где его и отыскал Логи. Большую часть этого времени он бегал из барака в барак и теперь наблюдал за переналадкой одной из машин. К великому веселью обслуживающих машину птичек из женского корпуса королевских ВМС, Джерихо так и ходил в торчавшей из-под пальто пижаме. Логи энергично затряс обеими руками руку приятеля.
— Премьер-министр! — стараясь перекрыть шум машин, кричал он на ухо Джерихо.
— Что?
— Только что звонил премьер, поздравлял!
Голос Логи, казалось, доносился откуда-то издалека. Джерихо наклонился, чтобы расслышать, что сказал Черчилль, но цементный пол поплыл у него под ногами и он почувствовал, что падает в темноту.
***
— Есть, — произнес Джерихо.
— Что, старина?
— Ты сейчас сказал, что Акула была чудовищем, а затем добавил, что она есть чудовище, — тыча в сторону Логи вилкой, ответил Джерихо. — Знаю, зачем ты приехал. Опять потеряли, верно?
Глядя на огонь, Логи что-то невнятно пробормотал. У Джерихо заныло в груди. Покачивая головой, он откинулся в кресле и вдруг фыркнул, сдерживая смех.
— Спасибо, Том, — тихо сказал Логи. — Рад, что ты находишь это забавным.
— А я-то думал, что ты приехал пожалеть меня. Забавно. Очень забавно, не правда ли, старина?
***
— Какой сегодня день? — спросил Логи.
— Пятница.
— Верно, верно. — Логи погасил большим пальцем трубку и сунул в карман. Вздохнул. — Дай подумать. Значит, это, должно быть, случилось в понедельник. Нет, во вторник. Извини. Последнее время я мало спал.
Логи провел рукой по редеющим волосам, и Джерихо впервые заметил, что тот совсем седой. Значит, не один я, подумал он, а все мы сдаем. Без свежего воздуха. Без сна. Мало свежей еды. Шесть дней в неделю по двенадцать часов в день…
— После тебя у нас оставался приличный задел, — продолжал Логи. — Да что рассказывать, сам знаешь. Сам, черт побери, автор. Обычно ждали, когда в десятом бараке разберутся с главным морским погодным шифром; ближе к обеду, если везло, имели достаточно шпаргалок, чтобы заняться короткими метеосводками этого дня. В итоге получали настройку трех роторов из четырех и залезали в Акулу. Со временем бывало по-разному.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Одну, черт возьми, минуту.
Если четырехроторные энигмы имеются только на подводных лодках и в центре управления в Сент-Ассизе — а в Блетчли было достоверно известно, что дело обстоит именно так, — как тогда, черт побери, передачи с подводных лодок расшифровываются на береговых метеостанциях?
Никто не удосужился задать этот вопрос, а он-то как раз и был главным.
Чтобы прочесть депешу, зашифрованную на четырехроторной машине, нужно иметь такую же четырехроторную машину.
А есть ли она?
Кто-то сказал, что гениальность — это вспышка молнии в мозгу. В тот момент Джерихо понял, что такое гениальность. Решение лежало перед ним, как залитый светом пейзаж.
Он схватил халат и натянул поверх пижамы. Пальто, шарф, носки, ботинки… Не прошло и минуты, как он, виляя, мчался на велосипеде по залитой лунным светом равнине в сторону Парка. Яркие звезды, промерзшая, твердая, как железо, земля. Его охватило нелепое веселье. Хохоча как сумасшедший, он ехал по замерзшим лужам вдоль обочины. Корки льда под колесами лопались, будто мембраны барабанов. Джерихо катил под гору в Блетчли. Равнина осталась позади, и внизу, в лунном свете, по обеим сторонам блестевших, словно река, железнодорожных путей показался городишко, обычно скучный, некрасивый, но в эту ночь такой же прекрасный, как Прага или Париж. В неподвижном воздухе за полмили было слышно, как на запасных путях маневрирует поезд — внезапное отчаянное пыхтение паровоза, лязг вагонов, затем долгое спускание пара. Залаяла собака, за ней другая. Проехав мимо церкви и памятника погибшим на войне, Джерихо притормозил на льду и свернул налево, на Уилтон-авеню.
Добравшись через четверть часа до барака, он до того запыхался, что с большим трудом, глотая воздух и едва сдерживая смех, смог выпалить новость о своем открытии:
— Они… используют… ее… как… трехроторную… машину… ставят… четвертый… ротор… в нейтральное… положение… когда… передают… погоду… ну и… дурачье…
Его появление вызвало суматоху. Вся ночная смена прекратила работу, сбежалась и озабоченно глядела на него, обступив полукругом. Джерихо помнил, что там были Логи, Кингком, Пак и Праудфут, — они смотрели на него так, будто он действительно спятил. Его посадили, дали кружку чаю и попросили медленно повторить все сначала.
Он повторил все по порядку, вдруг забеспокоившись, что в его рассуждения может вкрасться ошибка. Четырехроторные энигмы имеются только на подводных лодках и в Сент-Ассизе, верно? Верно. Поэтому береговые станции могут расшифровывать только депеши с трехроторных энигм, так? Пауза. Так. Поэтому, когда подводные лодки передают сводки погоды, радисты, по логике, должны отключать четвертый ротор, возможно, ставить его на нуль.
После этого все произошло стремительно. Пак побежал по коридору в Большой зал и разложил на столе самые лучшие из погодных шпаргалок. К четырем часам утра меню для дешифровочных машин было готово. К завтраку из отсека одной машины сообщили о выдаче результата и Пак, словно школьник, влетел в столовую с криком:
— Вышло! Вышло!
Это стало легендой.
В полдень Логи позвонил в Адмиралтейство и попросил отдел наблюдения за подлодками быть наготове. Через два часа расшифровали обмен депешами по шифру Акулы за прошлый понедельник и телепринцессы, красотки из телетайпного зала, начали передавать в Лондон переводы расшифровок. Это действительно были драгоценности короны, открывавшие блестящую возможность показать зубы противнику.
ОТ КОМАНДИРА ПОДВОДНОЙ ЛОДКИ ШРЕДЕРА
ЭСМИНЦЫ ВЫНУДИЛИ К ПОГРУЖЕНИЮ. КОНТАКТА НЕТ. ПОСЛЕДНИЕ КООРДИНАТЫ ПРОТИВНИКА НА 0815 КВАДРАТ 1849 ВОЕННО-МОРСКОЙ СЕТКИ. КУРС 45 ГРАДУСОВ, СКОРОСТЬ 9 УЗЛОВ.
ОТ ГИЛАДОРНА
АТАКОВАЛ. ПРАВИЛЬНЫЕ КООРДИНАТЫ КОНВОЯ — AKI984. 050 ГРАДУСОВ. ПЕРЕЗАРЯЖАЮСЬ И ДЕРЖУ КОНТАКТ.
ОТ ХАУЗЕ
В 0115 АТАКОВАЛ В КВАДРАТЕ 3969, ОСВЕТИТЕЛЬНЫЕ РАКЕТЫ И ОРУДИЙНЫЙ ОГОНЬ, СОВЕРШИЛ ПОГРУЖЕНИЕ, ГЛУБИННЫЕ БОМБЫ. БЕЗ ПОВРЕЖДЕНИЙ. НАХОЖУСЬ В КВАДРАТЕ AJ3996 ВОЕННО-МОРСКОЙ СЕТКИ. ВСЕ ТОРПЕДЫ, 70 КБМ.
ОТ КОМАНДУЮЩЕГО ПОДВОДНЫМ ФЛОТОМ
ВОЛЧЬЕЙ СТАЕ «ДРАУФГАНГЕР»
ЗАВТРА В 1700 БЫТЬ В НОВОЙ ЛИНИИ ПАТРУЛИРОВАНИЯ В КВАДРАТАХ ОТ АК2564 ДО 2994 ВОЕННО-МОРСКОЙ СЕТКИ. ОПЕРАЦИИ ПРОТИВ ИДУЩЕГО К ОСТУ КОНВОЯ, КОТОРЫЙ НА 1200/7/12 НАХОДИЛСЯ В КВАДРАТЕ AK4189 ВОЕННО-МОРСКОЙ СЕТКИ. КУРС 050 ДО 070 ГРАДУСОВ. СКОРОСТЬ ПРИБЛИЗИТЕЛЬНО 8 УЗЛОВ.
До полуночи расшифровали, перевели и передали по телетайпу в Лондон девяносто две депеши «Акула», снабдив Адмиралтейство сведениями о приблизительном местонахождении и действиях половины германского подводного флота.
Джерихо находился в бараке бомбочек, где его и отыскал Логи. Большую часть этого времени он бегал из барака в барак и теперь наблюдал за переналадкой одной из машин. К великому веселью обслуживающих машину птичек из женского корпуса королевских ВМС, Джерихо так и ходил в торчавшей из-под пальто пижаме. Логи энергично затряс обеими руками руку приятеля.
— Премьер-министр! — стараясь перекрыть шум машин, кричал он на ухо Джерихо.
— Что?
— Только что звонил премьер, поздравлял!
Голос Логи, казалось, доносился откуда-то издалека. Джерихо наклонился, чтобы расслышать, что сказал Черчилль, но цементный пол поплыл у него под ногами и он почувствовал, что падает в темноту.
***
— Есть, — произнес Джерихо.
— Что, старина?
— Ты сейчас сказал, что Акула была чудовищем, а затем добавил, что она есть чудовище, — тыча в сторону Логи вилкой, ответил Джерихо. — Знаю, зачем ты приехал. Опять потеряли, верно?
Глядя на огонь, Логи что-то невнятно пробормотал. У Джерихо заныло в груди. Покачивая головой, он откинулся в кресле и вдруг фыркнул, сдерживая смех.
— Спасибо, Том, — тихо сказал Логи. — Рад, что ты находишь это забавным.
— А я-то думал, что ты приехал пожалеть меня. Забавно. Очень забавно, не правда ли, старина?
***
— Какой сегодня день? — спросил Логи.
— Пятница.
— Верно, верно. — Логи погасил большим пальцем трубку и сунул в карман. Вздохнул. — Дай подумать. Значит, это, должно быть, случилось в понедельник. Нет, во вторник. Извини. Последнее время я мало спал.
Логи провел рукой по редеющим волосам, и Джерихо впервые заметил, что тот совсем седой. Значит, не один я, подумал он, а все мы сдаем. Без свежего воздуха. Без сна. Мало свежей еды. Шесть дней в неделю по двенадцать часов в день…
— После тебя у нас оставался приличный задел, — продолжал Логи. — Да что рассказывать, сам знаешь. Сам, черт побери, автор. Обычно ждали, когда в десятом бараке разберутся с главным морским погодным шифром; ближе к обеду, если везло, имели достаточно шпаргалок, чтобы заняться короткими метеосводками этого дня. В итоге получали настройку трех роторов из четырех и залезали в Акулу. Со временем бывало по-разному.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89