Это доказывает, что образование само по себе еще ничего не значит.
В то же время у меня есть что-то, что директор называет чутьем, и я имею привычку всегда удовлетворять свое природное любопытство, причем большей частью удовлетворяю его способами, не принятыми среди других наших работников. И говорят, что именно поэтому я считаюсь отличным сыщиком.
Но тут после этих общих рассуждении я пришел к двум выводам: во-первых, что-то слишком уж интересуюсь этим парнем Вилли-Простофилей, чье настоящее имя было, кажется, Чарль Фрон; и во-вторых, я должен помнить, что собственно моя задача — расследовать готовящуюся кражу золотых слитков и что мне не стоит беспокоиться по поводу этих двух убийств до тех пор, пока они когда-нибудь и каким-нибудь образом не окажутся связанными с похищением золота.
Но, по-моему, было бы гораздо лучше, если бы нью-йоркские копы, а они обязательно начнут с жаром искать преступников, не очень-то торопились узнать, кто именно убил Мираса Дункана и Вилли-Простофилю, так как это помешает некоторым моим планам.
В газетах я прочитал, что убийство Чарля Фрона и Харвеста В. Мелландера, чей труп был обнаружен копом Ресслером примерно через 10 минут после того, как я ему позвонил, приписывается шайке гангстеров, орудовавших в клубе «Селект». В газете также говорилось, что копы обещают найти преступников в течение ближайших двух-трех дней. Именно это любой коп в любой стране обещает в отношении любого преступления, но обещания эти еще ровно ничего не значат.
Совершенно очевидно, что у них никаких подозрений в отношении Руди Сальтьерра, так как у того железное алиби в лице электрика клуба, который утверждает, что Сальтьерра все время сидел в уборной Карлотты. Но между нами говоря, я продолжаю думать, что именно Руди пристрелил Вилли. А электромонтер, очевидно, тоже участвует в игре, и, пожалуй, мне следует переброситься парой словечек с этим парнем, может быть, придется его немного припугнуть и даже применить кое-какие довольно жесткие меры.
Обдумав все это, я отправился на телеграф и послал на имя директора шифровальную телеграмму:
"Специальный агент Лемюэль Г. Кошен. Директору Федерального Бюро Расследований, Вашингтон.
Сообщаю: Мирас Дункан убит вчера вечером в клубе «Селект» Джо Мадригала Нью-Йорк. Мною заявлено нью-йоркской полиции, что это Харвест В. Мелландер. Мужчина примерно тридцати лет, блондин, карие глаза, нос и рот выше среднего размера, безобразный, рост примерно 5 футов 8 дюймов, известный как Вилли-Простофиля или Чарль Фрон, убит там же примерно через два часа после убийства Дункана. Пожалуйста, распорядитесь в замедлении расследований местной полицией, чтобы дать возможность событиям развиваться своим чередом. Пожалуйста, сообщите мне в отель Корт полную информацию относительно Чарля Фрона. Сведения следует прислать в пакете с рекламными акциями на имя Перри Ч. Райса. Сообщите все детали, касающиеся отправки золота из США в Англию. Откуда будет взято золото: из Пробирной палаты США или из Федерального банка Нью-Йорка. Временно снят с подозрения местной полицией по поводу убийства Чарля Фрона, но, возможно, нахожусь под наблюдением за отсутствием достаточных сведений, подтверждающих мою личность".
Освободившись от бремени этих волнующих вопросов, я вернулся в отель и выпил немного виски, потому что, мне кажется, в самое ближайшее время должно произойти что-то очень интересное, во всяком случае, я надеюсь на это.
В половине десятого ко мне пришел «Хмельной», до краев наполненный новостями и виски. Он спросил, известно ли мне, что в заведении Джо Мадригала произошло еще одно убийство: парня по имени Мелландер пристрелили в телефонной будке. Я ответил, что читал об этом в газете. Он сказал, что, кажется, разыгрывается довольно интересная история и, пожалуй, у него получится парочка неплохих статей. Мне кажется, что он, как репортер, был ужасно доволен всем случившимся.
«Хмельной», конечно, догадался, что я был у Джо Мадригала вчера по делу, хотя не знал точно, по какому. Он намекнул, что если может быть чем-нибудь полезен, мне стоит только слово сказать.
Я сидел и все думал о «Хмельном» и пришел к заключению, что лучше всего откровенно рассказать этому парню, зачем я приехал в Нью-Йорк. Я вполне могу положиться на свое чутье в этом отношении, поэтому я рассказал ему все, что услышал вчера от Мелландера.
Я рассказал ему, кто в действительности был Мелландер и что, мне кажется, оба убийства связаны с предполагаемым похищением золота. Это совершенно очевидно в отношении Дункана и, вероятно, столь же справедливо в отношении Вилли. Я также сказал ему, что он окажет мне большую услугу, если расскажет всю подноготную Руди Сальтьерра.
Он был страшно доволен. Сказал, что я молодец, что рассказал ему всю историю, что пока он будет держать язык за зубами, и как только я подам ему сигнал, он немедленно напишет колоссальную криминальную статью, самую лучшую за всю его долгую карьеру репортера, до краев заполненную виски, женщинами и всем, чем хочешь! После чего мы с ним выпили еще по стопочке, и он пошел посмотреть, не удастся ли ему что-нибудь разнюхать для меня.
Было 12 часов. Я одел шляпу, пошел в заведение Джо Мадригала, спросил этого парня, и меня немедленно провели к нему в кабинет. Кажется, Джо отнюдь не был недоволен моим приходом, он все еще был в некотором возбуждении в связи с двумя убийствами, происшедшими в его клубе, и, по-моему, отнюдь не возражал против этих убийств, потому что надеялся, что теперь к нему валом повалит публика, хотя бы просто посмотреть место, где в один вечер было убито два человека. Это еще раз доказывает, что люди проявляют особый интерес к человеку только после того, как тот умрет.
Я великолепно расписал ему сцену, как меня вчера вечером забрали в полицию и допрашивали там, и сказал ему, что когда вернусь в МэзонСити, у местных жителей волосы на голове встанут дыбом от моих рассказов о жизни в Нью-Йорке, где меня в первый же вечер забрали в полицию по подозрению в убийстве. Потом я сказал ему, что очень люблю читать детективные романы, регулярно прочитываю по одному каждую неделю, уверил, что если бы я работал в полиции, то был бы хорошим сыщиком. Я также заметил, что у меня есть своя теория относительно этих убийств; мне кажется, что Вилли-Простофилю пристрелил человек, вышедший из маленькой двери, находящейся с правой стороны эстрады.
Он ответил, что это невозможно, так как у самой двери, только с другой стороны, на возвышении сидит электромонтер, регулирующий освещение эстрады, и ему хорошо видно все, что происходит за кулисами. Единственным человеком, который мог бы пройти через эту дверь и выстрелить в Вилли, был Руди Сальтьерра, но электромонтер клянется и божится, что Руди все время находился в уборной Карлотты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
В то же время у меня есть что-то, что директор называет чутьем, и я имею привычку всегда удовлетворять свое природное любопытство, причем большей частью удовлетворяю его способами, не принятыми среди других наших работников. И говорят, что именно поэтому я считаюсь отличным сыщиком.
Но тут после этих общих рассуждении я пришел к двум выводам: во-первых, что-то слишком уж интересуюсь этим парнем Вилли-Простофилей, чье настоящее имя было, кажется, Чарль Фрон; и во-вторых, я должен помнить, что собственно моя задача — расследовать готовящуюся кражу золотых слитков и что мне не стоит беспокоиться по поводу этих двух убийств до тех пор, пока они когда-нибудь и каким-нибудь образом не окажутся связанными с похищением золота.
Но, по-моему, было бы гораздо лучше, если бы нью-йоркские копы, а они обязательно начнут с жаром искать преступников, не очень-то торопились узнать, кто именно убил Мираса Дункана и Вилли-Простофилю, так как это помешает некоторым моим планам.
В газетах я прочитал, что убийство Чарля Фрона и Харвеста В. Мелландера, чей труп был обнаружен копом Ресслером примерно через 10 минут после того, как я ему позвонил, приписывается шайке гангстеров, орудовавших в клубе «Селект». В газете также говорилось, что копы обещают найти преступников в течение ближайших двух-трех дней. Именно это любой коп в любой стране обещает в отношении любого преступления, но обещания эти еще ровно ничего не значат.
Совершенно очевидно, что у них никаких подозрений в отношении Руди Сальтьерра, так как у того железное алиби в лице электрика клуба, который утверждает, что Сальтьерра все время сидел в уборной Карлотты. Но между нами говоря, я продолжаю думать, что именно Руди пристрелил Вилли. А электромонтер, очевидно, тоже участвует в игре, и, пожалуй, мне следует переброситься парой словечек с этим парнем, может быть, придется его немного припугнуть и даже применить кое-какие довольно жесткие меры.
Обдумав все это, я отправился на телеграф и послал на имя директора шифровальную телеграмму:
"Специальный агент Лемюэль Г. Кошен. Директору Федерального Бюро Расследований, Вашингтон.
Сообщаю: Мирас Дункан убит вчера вечером в клубе «Селект» Джо Мадригала Нью-Йорк. Мною заявлено нью-йоркской полиции, что это Харвест В. Мелландер. Мужчина примерно тридцати лет, блондин, карие глаза, нос и рот выше среднего размера, безобразный, рост примерно 5 футов 8 дюймов, известный как Вилли-Простофиля или Чарль Фрон, убит там же примерно через два часа после убийства Дункана. Пожалуйста, распорядитесь в замедлении расследований местной полицией, чтобы дать возможность событиям развиваться своим чередом. Пожалуйста, сообщите мне в отель Корт полную информацию относительно Чарля Фрона. Сведения следует прислать в пакете с рекламными акциями на имя Перри Ч. Райса. Сообщите все детали, касающиеся отправки золота из США в Англию. Откуда будет взято золото: из Пробирной палаты США или из Федерального банка Нью-Йорка. Временно снят с подозрения местной полицией по поводу убийства Чарля Фрона, но, возможно, нахожусь под наблюдением за отсутствием достаточных сведений, подтверждающих мою личность".
Освободившись от бремени этих волнующих вопросов, я вернулся в отель и выпил немного виски, потому что, мне кажется, в самое ближайшее время должно произойти что-то очень интересное, во всяком случае, я надеюсь на это.
В половине десятого ко мне пришел «Хмельной», до краев наполненный новостями и виски. Он спросил, известно ли мне, что в заведении Джо Мадригала произошло еще одно убийство: парня по имени Мелландер пристрелили в телефонной будке. Я ответил, что читал об этом в газете. Он сказал, что, кажется, разыгрывается довольно интересная история и, пожалуй, у него получится парочка неплохих статей. Мне кажется, что он, как репортер, был ужасно доволен всем случившимся.
«Хмельной», конечно, догадался, что я был у Джо Мадригала вчера по делу, хотя не знал точно, по какому. Он намекнул, что если может быть чем-нибудь полезен, мне стоит только слово сказать.
Я сидел и все думал о «Хмельном» и пришел к заключению, что лучше всего откровенно рассказать этому парню, зачем я приехал в Нью-Йорк. Я вполне могу положиться на свое чутье в этом отношении, поэтому я рассказал ему все, что услышал вчера от Мелландера.
Я рассказал ему, кто в действительности был Мелландер и что, мне кажется, оба убийства связаны с предполагаемым похищением золота. Это совершенно очевидно в отношении Дункана и, вероятно, столь же справедливо в отношении Вилли. Я также сказал ему, что он окажет мне большую услугу, если расскажет всю подноготную Руди Сальтьерра.
Он был страшно доволен. Сказал, что я молодец, что рассказал ему всю историю, что пока он будет держать язык за зубами, и как только я подам ему сигнал, он немедленно напишет колоссальную криминальную статью, самую лучшую за всю его долгую карьеру репортера, до краев заполненную виски, женщинами и всем, чем хочешь! После чего мы с ним выпили еще по стопочке, и он пошел посмотреть, не удастся ли ему что-нибудь разнюхать для меня.
Было 12 часов. Я одел шляпу, пошел в заведение Джо Мадригала, спросил этого парня, и меня немедленно провели к нему в кабинет. Кажется, Джо отнюдь не был недоволен моим приходом, он все еще был в некотором возбуждении в связи с двумя убийствами, происшедшими в его клубе, и, по-моему, отнюдь не возражал против этих убийств, потому что надеялся, что теперь к нему валом повалит публика, хотя бы просто посмотреть место, где в один вечер было убито два человека. Это еще раз доказывает, что люди проявляют особый интерес к человеку только после того, как тот умрет.
Я великолепно расписал ему сцену, как меня вчера вечером забрали в полицию и допрашивали там, и сказал ему, что когда вернусь в МэзонСити, у местных жителей волосы на голове встанут дыбом от моих рассказов о жизни в Нью-Йорке, где меня в первый же вечер забрали в полицию по подозрению в убийстве. Потом я сказал ему, что очень люблю читать детективные романы, регулярно прочитываю по одному каждую неделю, уверил, что если бы я работал в полиции, то был бы хорошим сыщиком. Я также заметил, что у меня есть своя теория относительно этих убийств; мне кажется, что Вилли-Простофилю пристрелил человек, вышедший из маленькой двери, находящейся с правой стороны эстрады.
Он ответил, что это невозможно, так как у самой двери, только с другой стороны, на возвышении сидит электромонтер, регулирующий освещение эстрады, и ему хорошо видно все, что происходит за кулисами. Единственным человеком, который мог бы пройти через эту дверь и выстрелить в Вилли, был Руди Сальтьерра, но электромонтер клянется и божится, что Руди все время находился в уборной Карлотты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53