Маме это совсем не понравилось.
Алиса тоже подарила мне маленькую кружку, миску и тарелку с крольчатами. Как только я подросла и научилась сама пить из кружки, она упала и разбилась. Миску я приспособила под формочку для пирогов из песка, поэтому её пришлось вскоре выбросить. У меня до сих пор хранится тарелочка с трещиной посередине и оббитыми краями.
— Почему я всё порчу, Алиса? — со вздохом спросила я.
— Меня зовут Жюстина, — ответила Алиса.
— Прости, — сказала я, с опаской оглядывая народ на крестинах и боясь, что нас подслушивают. — А меня — Майкл.
— Пошли, Майкл! — велела Алиса, намеренно громко назвав меня по имени.
— Почесали, Жюстина! — отозвалась я, пытаясь идти вразвалочку, как крутой пацан.
Вдруг кто-то позвал:
— Джемма! Алиса!
К нам навстречу бросился здоровый мальчишка. Сначала я его не узнала, потому что он нацепил на себя тесный серый костюм, который делал его похожим на слонёнка.
— Ох, нет! — прошептала Алиса.
— Ох, да! — отозвалась я.
Мальчик-слонёнок оказался Печенюгой, нашим одноклассником.
— Ты чего так странно ходишь, Джемма? А ты, Алиса, зачем нацепила на себя этот дурацкий чёрный парик?
— Заткнись, Печенюга! Мы переоделись, — прошипела я. — Я изображаю мальчика.
Печенюга с удивлением на нас уставился:
— Ты тоже мальчик, Алиса?
— Нет, она девочка, придурок. Не видишь, на ней юбка с топом? У неё чёрная косичка — она тоже замаскировалась.
— Молчи, Джем. Не рассказывай ему! — велела Алиса, потянув меня за руку.
Подруга никогда не была высокого мнения о Печенюге. Её всегда раздражало, когда мы с ним хотели поиграть в «Слабо?».
— Ну-ка рассказывай. Жуть как интересно! — воскликнул Печенюга. — Выкладывай, что ты там задумала, Джемма?!
— Лучше ты нам расскажи, с какой радости ты нацепил на себя этот дурацкий костюм? — спросила я.
— Ага, сам знаю, что выгляжу как идиот! — пожаловался Печенюга. — Меня мама заставила. — И он кивнул в сторону розовой тёти, которая держала на руках младенца в оборочках. — Это моя мама с младшей сестрёнкой Полли. Её только что покрестили. По этому поводу у нас дома приём. Будет шесть видов разных сандвичей, чипсов, сарделек и прочей вкуснятины. А ещё специальный торт, покрытый белой глазурью, с розовой надписью «Полли» и марципановым младенцем! Я помогал маме печь торт, и мне достанется кусок с младенцем! Она мне обещала!
— Фу! — сказала Алиса и снова потянула меня за руку. — Пошли!
— Куда это вы пошли? А где ваши мамы? Вы что, одни гуляете?
— Нет, — сказала Алиса. — Моя мама за углом.
Она не умеет врать гладко, как я.
— Чушь! — возмутился Печенюга. — За каким ещё углом? Эй, подружки, вы, случайно, не сбежали из дома?
Мы обе похолодели.
— Не будь придурком! — сказала я.
— А я и есть придурок. И горжусь этим! — воскликнул Печенюга, закатив глаза и высунув язык.
Потом он вновь напустил на себя серьёзный вид:
— Значит, сбежали? Сами дуры! Это из-за того, что Алиса уезжает, да?
— Нет, и никуда мы не сбежали! — возмутилась я, злясь, что он в одну секунду нас раскусил.
В этом весь Печенюга — вид глупый, почти всегда ведёт себя как дурак, — и ты забываешь, что внутри его большой башки скрыты проницательные мозги.
— Ты врёшь, Джемма! Я всегда знаю, когда ты врёшь. Помнишь, ты говорила, что нормально себя чувствуешь во время соревнования «Мерзкий сандвич», и тебе пришлось проглотить мой с противной брюссельской капустой и сладким кремом с комочками. И что потом произошло?
— Заткнись! — с трудом произнесла я, и в животе от одного воспоминания противно забулькало.
— Не суй свой нос, куда не просят, Печенюга, — сказала Алиса. — Ну же, Джемма, пошли!
— Вы просто играете, да? Вы же не совсем сбрендили?! А чем вы собираетесь питаться?
— Знаю, кроме еды, ты ни о чём думать не можешь! — фыркнула я. — Не волнуйся! У нас полно наличных. Ну-ка позвени монетками, Алиса!
— Ну куда же вы идёте? Кто будет за вами смотреть? А что вы будете делать, если к вам подойдёт какой-нибудь ненормальный псих?
— Мы торопимся на поезд в Лондон и сами о себе позаботимся. А если какой-нибудь псих осмелится к нам приблизиться, я в него плюну и так садану ногой… — свирепо ответила я, позволив Алисе себя увести.
Печенюга что-то громко прокричал нам вслед. Его мама и другие гости, которые пришли на крестины, тоже на нас уставились.
— На помощь! Бежим скорее! — воскликнула я.
Мы снова пустились бегом, прибавляя и прибавляя скорость. Вперёд и вперёд. Алиса опять стала ярко-розового цвета. Она держалась за бок. Я знала, что у неё колет в животе, но мы не могли остановиться, иначе нас бы поймали. С трудом пробежали по улице и не осмелились оглянуться назад — а вдруг за нами гонятся? Когда мы завернули за угол, я увидела автобус, на переднем стекле которого было написано «Вокзальный проспект».
— Быстрее! Прыгай, Алиса!
По дороге к станции автобус долго колесил вокруг домов, но было здорово просто плюхнуться на сиденье и перевести дух.
— Не знаю, зачем тебе понадобилось болтать с тупым Печенюгой? Терпеть его не могу! — возмутилась Алиса.
— Печенюга нормальный, хотя и правда нелепо выглядит в своём тесном костюме.
— Он и есть нелепый! Жирдяй! — продолжала Алиса, надув щёки и показывая, какой он толстый.
— Он в этом не виноват.
— А вот и виноват! Целый день только и думает о еде, еде, еде!
— Кстати, не напоминай мне про еду! Умираю от голода! Не надо было убегать, пока не поели барбекю, — пожаловалась я, поглаживая свой урчащий живот.
— Мы купим себе перекусить, как только сойдём с автобуса, — пообещала Алиса. — Когда же наконец мы приедем на станцию?
Мы вскочили и нажали на кнопку, как только автобус свернул на Вокзальный проспект — нам слишком хотелось побыстрее попасть на станцию, но проспект оказался очень длинным. Выйдя из автобуса, в киоске мы купили плитку «Гэлакси», огромный «Марс», пачку соленых чипсов с уксусом и мороженое «Корнетто» . Алиса выбрала пакет бело-розового зефира. По-моему, она его купила, потому что он красиво выглядел. Съела пару зефирин, и мне пришлось ей помогать.
— Если не будешь за собой следить, растолстеешь, как Печенюга, — предостерегла Алиса.
— Чем бедняга тебе не угодил? — спросила я, делая себе необыкновенный зефирно-шоколадный сандвич. — Может, и хорошо, если я немного поправлюсь. Мне нужно совсем измениться, особенно теперь, когда мы в бегах. Если бы я росла вверх, а не вширь, то куда-нибудь бы устроилась и заработала нам немного денег.
Я видела, как мальчишки подрабатывают на рынках — бегают, приносят и разбирают продукты. Я бы и сама прекрасно с этим справилась!
— Проще простого! — воскликнула я, схватив Алису за руку.
— Ты вся липкая! — поморщилась подруга, но ответила на рукопожатие. — Ладно, если найдёшь работу, буду ходить по магазинам, варить обед и вести хозяйство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Алиса тоже подарила мне маленькую кружку, миску и тарелку с крольчатами. Как только я подросла и научилась сама пить из кружки, она упала и разбилась. Миску я приспособила под формочку для пирогов из песка, поэтому её пришлось вскоре выбросить. У меня до сих пор хранится тарелочка с трещиной посередине и оббитыми краями.
— Почему я всё порчу, Алиса? — со вздохом спросила я.
— Меня зовут Жюстина, — ответила Алиса.
— Прости, — сказала я, с опаской оглядывая народ на крестинах и боясь, что нас подслушивают. — А меня — Майкл.
— Пошли, Майкл! — велела Алиса, намеренно громко назвав меня по имени.
— Почесали, Жюстина! — отозвалась я, пытаясь идти вразвалочку, как крутой пацан.
Вдруг кто-то позвал:
— Джемма! Алиса!
К нам навстречу бросился здоровый мальчишка. Сначала я его не узнала, потому что он нацепил на себя тесный серый костюм, который делал его похожим на слонёнка.
— Ох, нет! — прошептала Алиса.
— Ох, да! — отозвалась я.
Мальчик-слонёнок оказался Печенюгой, нашим одноклассником.
— Ты чего так странно ходишь, Джемма? А ты, Алиса, зачем нацепила на себя этот дурацкий чёрный парик?
— Заткнись, Печенюга! Мы переоделись, — прошипела я. — Я изображаю мальчика.
Печенюга с удивлением на нас уставился:
— Ты тоже мальчик, Алиса?
— Нет, она девочка, придурок. Не видишь, на ней юбка с топом? У неё чёрная косичка — она тоже замаскировалась.
— Молчи, Джем. Не рассказывай ему! — велела Алиса, потянув меня за руку.
Подруга никогда не была высокого мнения о Печенюге. Её всегда раздражало, когда мы с ним хотели поиграть в «Слабо?».
— Ну-ка рассказывай. Жуть как интересно! — воскликнул Печенюга. — Выкладывай, что ты там задумала, Джемма?!
— Лучше ты нам расскажи, с какой радости ты нацепил на себя этот дурацкий костюм? — спросила я.
— Ага, сам знаю, что выгляжу как идиот! — пожаловался Печенюга. — Меня мама заставила. — И он кивнул в сторону розовой тёти, которая держала на руках младенца в оборочках. — Это моя мама с младшей сестрёнкой Полли. Её только что покрестили. По этому поводу у нас дома приём. Будет шесть видов разных сандвичей, чипсов, сарделек и прочей вкуснятины. А ещё специальный торт, покрытый белой глазурью, с розовой надписью «Полли» и марципановым младенцем! Я помогал маме печь торт, и мне достанется кусок с младенцем! Она мне обещала!
— Фу! — сказала Алиса и снова потянула меня за руку. — Пошли!
— Куда это вы пошли? А где ваши мамы? Вы что, одни гуляете?
— Нет, — сказала Алиса. — Моя мама за углом.
Она не умеет врать гладко, как я.
— Чушь! — возмутился Печенюга. — За каким ещё углом? Эй, подружки, вы, случайно, не сбежали из дома?
Мы обе похолодели.
— Не будь придурком! — сказала я.
— А я и есть придурок. И горжусь этим! — воскликнул Печенюга, закатив глаза и высунув язык.
Потом он вновь напустил на себя серьёзный вид:
— Значит, сбежали? Сами дуры! Это из-за того, что Алиса уезжает, да?
— Нет, и никуда мы не сбежали! — возмутилась я, злясь, что он в одну секунду нас раскусил.
В этом весь Печенюга — вид глупый, почти всегда ведёт себя как дурак, — и ты забываешь, что внутри его большой башки скрыты проницательные мозги.
— Ты врёшь, Джемма! Я всегда знаю, когда ты врёшь. Помнишь, ты говорила, что нормально себя чувствуешь во время соревнования «Мерзкий сандвич», и тебе пришлось проглотить мой с противной брюссельской капустой и сладким кремом с комочками. И что потом произошло?
— Заткнись! — с трудом произнесла я, и в животе от одного воспоминания противно забулькало.
— Не суй свой нос, куда не просят, Печенюга, — сказала Алиса. — Ну же, Джемма, пошли!
— Вы просто играете, да? Вы же не совсем сбрендили?! А чем вы собираетесь питаться?
— Знаю, кроме еды, ты ни о чём думать не можешь! — фыркнула я. — Не волнуйся! У нас полно наличных. Ну-ка позвени монетками, Алиса!
— Ну куда же вы идёте? Кто будет за вами смотреть? А что вы будете делать, если к вам подойдёт какой-нибудь ненормальный псих?
— Мы торопимся на поезд в Лондон и сами о себе позаботимся. А если какой-нибудь псих осмелится к нам приблизиться, я в него плюну и так садану ногой… — свирепо ответила я, позволив Алисе себя увести.
Печенюга что-то громко прокричал нам вслед. Его мама и другие гости, которые пришли на крестины, тоже на нас уставились.
— На помощь! Бежим скорее! — воскликнула я.
Мы снова пустились бегом, прибавляя и прибавляя скорость. Вперёд и вперёд. Алиса опять стала ярко-розового цвета. Она держалась за бок. Я знала, что у неё колет в животе, но мы не могли остановиться, иначе нас бы поймали. С трудом пробежали по улице и не осмелились оглянуться назад — а вдруг за нами гонятся? Когда мы завернули за угол, я увидела автобус, на переднем стекле которого было написано «Вокзальный проспект».
— Быстрее! Прыгай, Алиса!
По дороге к станции автобус долго колесил вокруг домов, но было здорово просто плюхнуться на сиденье и перевести дух.
— Не знаю, зачем тебе понадобилось болтать с тупым Печенюгой? Терпеть его не могу! — возмутилась Алиса.
— Печенюга нормальный, хотя и правда нелепо выглядит в своём тесном костюме.
— Он и есть нелепый! Жирдяй! — продолжала Алиса, надув щёки и показывая, какой он толстый.
— Он в этом не виноват.
— А вот и виноват! Целый день только и думает о еде, еде, еде!
— Кстати, не напоминай мне про еду! Умираю от голода! Не надо было убегать, пока не поели барбекю, — пожаловалась я, поглаживая свой урчащий живот.
— Мы купим себе перекусить, как только сойдём с автобуса, — пообещала Алиса. — Когда же наконец мы приедем на станцию?
Мы вскочили и нажали на кнопку, как только автобус свернул на Вокзальный проспект — нам слишком хотелось побыстрее попасть на станцию, но проспект оказался очень длинным. Выйдя из автобуса, в киоске мы купили плитку «Гэлакси», огромный «Марс», пачку соленых чипсов с уксусом и мороженое «Корнетто» . Алиса выбрала пакет бело-розового зефира. По-моему, она его купила, потому что он красиво выглядел. Съела пару зефирин, и мне пришлось ей помогать.
— Если не будешь за собой следить, растолстеешь, как Печенюга, — предостерегла Алиса.
— Чем бедняга тебе не угодил? — спросила я, делая себе необыкновенный зефирно-шоколадный сандвич. — Может, и хорошо, если я немного поправлюсь. Мне нужно совсем измениться, особенно теперь, когда мы в бегах. Если бы я росла вверх, а не вширь, то куда-нибудь бы устроилась и заработала нам немного денег.
Я видела, как мальчишки подрабатывают на рынках — бегают, приносят и разбирают продукты. Я бы и сама прекрасно с этим справилась!
— Проще простого! — воскликнула я, схватив Алису за руку.
— Ты вся липкая! — поморщилась подруга, но ответила на рукопожатие. — Ладно, если найдёшь работу, буду ходить по магазинам, варить обед и вести хозяйство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35