Поначалу мы решили даже, что нам решили отдать весь дом, ведь он был не такой уж и большой. Но не тут-то было: на первом этаже была еще одна квартира, в которой жила миссис Лафт. А однокомнатную квартиру прямо над нами занимал мистер Роулинг — вернее, занимал раньше, пока не умер.
Теперешняя наша квартира была самая классная из всех, в которых мы жили до сих пор. Однако радость по этому поводу омрачалась тем, что хуже моей нынешней школы трудно было придумать — почему-то все там меня дружно ненавидели.
— А есть кто-нибудь, с кем бы ты очень хотела подружиться? — не отставала от меня Мэриголд.
Я задумалась. Это был серьезный вопрос, на который так вот сразу и не ответишь. Кое-кого из девчонок я вообще не переносила, особенно Кайли и Ивонну. Конечно, были в моем классе и другие девочки, но я о них как-то вообще не думала. А вот о Таше думала. И часто. Она была немножко похожа на Стар, но, конечно, и вполовину не такая хорошенькая, вот только волосы у нее были светлые и доходили чуть ли не до талии… ну, даже немного ниже. Я любила смотреть на Ташины волосы, когда солнце пробивалось сквозь школьное окно, тогда они сверкали и переливались в его лучах, словно золотой водопад. У меня даже ладони иногда потели — до того мне хотелось протянуть руку и потрогать ее волосы.
— Я бы хотела дружить с Ташей, — призналась я.
— Вот и чудесно, — обрадовалась Мэриголд. — Тогда тебе нужно дружить с Ташей.
Послушать ее — так это было проще пареной репы: вот так взять и подружиться с Ташей.
— Ничего не получится… — вздохнула я. —У Таши и так полным-полно подружек. И потом, если честно, мне кажется, она вовсе не восторге от меня.
— Глупости! Как это кто-то может не любить мою малышку Дол?! — решительно возразила Мэриголд.
Притянув меня к себе на колени, она принялась качать меня, словно я была младенцем, а я старалась случайно не задеть новую татуировку Мэриголд. Рука Мэриголд в этом месте все еще была красной и опухшей. Я осторожно обвела кончиком пальца голубую дугу на ее другой руке. Это была моя татуировка. Великолепный дельфин нежно-бирюзового цвета, изогнувший спину в грациозном прыжке.
— Сделай так, чтобы он поплыл, — попросила я.
Мэриголд напрягла руку и тут же расслабилась… и дельфин поплыл: вверх-вниз, вверх-вниз.
— Смотри, ты сейчас тоже поплывешь, мой маленький дельфин , — проворковала Мэриголд и принялась качать меня на колене: вверх-вниз, вверх-вниз.
Закрыв глаза, я вообразила, что вокруг меня плещется холодная морская вода, увидела радугу, пересекавшую небо у меня над головой и одним концом утыкавшуюся в горизонт, и палящее солнце, и саму себя, легко рассекавшую волны.
Стар вернулась, когда мы еще сидели обнявшись. Лицо у нее было тоскливое и немножко мечтательное.
— Приди… о, приди в наши объятия, о звезда сердца моего! Приди, хотя ты и выглядишь до того взрослой, что мне трудно в это поверить, — пропела Мэриголд.
— Ты пила, — ледяным тоном отрезала Стар. И я страшно удивилась, как она догадалась, ведь язык у Мэриголд нисколечко не заплетался.
— Дол, марш в постель!
Мэриголд пронзительно захихикала:
— Ты просто вылитая мамаша, Стар. Прикажешь мне тоже отправляться на боковую?
Стар не ответила. Сделав вид, что ничего не слышит, она молча промаршировала в спальню. Я уныло поплелась за ней. Когда я вошла, она перебирала учебники.
— Слушай, неужели ты собираешься снова учить уроки?! — ужаснулась я. — Ты ведь и так на голову обошла весь класс!
— Да, так оно и есть. И я все сделаю, чтобы так было всегда: и экзамены сдам на все пятерки, чтобы поступить в университет. И как можно быстрее! Сил моих нет больше терпеть этот свинарник! Хоть бы убраться отсюда наконец!
— Никакой это не свинарник, а квартира, и даже очень клевая! Просто шикарная, если хочешь! Самая лучшая из всех, что у нас были!
— Еще бы у нас были лучше — это с ней —то!
— Ох, Стар, перестань! Да, кстати, а ты поела жареной картошки?
— Угу. И еще мороженое в придачу.
— Это такое, в пластиковом стаканчике? Крем-брюле, да? — завистливо спросила я.
— Ага… м-м-м… ну и вкуснятина! — промурлыкала Стар. И смущенно покосилась на меня. — Слушай, Дол, в следующий раз, когда она получит пособие, я стяну у нее немножко денег и свожу тебя в «Макдоналдс», обещаю.
— Ох, Стар, спасибо! Какая ты добрая!
— И вовсе я не добрая. Послушай, перестань скакать! Нечего сходить с ума от радости. Господи, да все нормальные ребята в твоем возрасте приняли бы это, как должное. Какая ты все-таки чудная, Дол! Миришься со всем этим… и даже как будто не возражаешь. Не понимаю…
Впрочем, Стар раньше и сама, похоже, не возражала. Она любила Мэриголд, любила меня, и ей нравилась наша жизнь втроем. Тогда она считала, что у всех остальных, кроме нас, не жизнь, а сплошная скучища и тягомотина. А вот мы — мы другие. И жизнь у нас сверкает и переливается яркими красками — как те татуировки, которыми с ног до головы была покрыта Мэриголд.
— Жаль, что ты становишься взрослой, Стар… — вздохнула я. — Ты изменилась.
— Да, я взрослею, и так и должно быть. Я скоро стану совсем взрослой. И ты тоже. А вот она — нет. Что, что, а это ей не грозит.
Стар выразительно мотнула головой в сторону кухни. Там вовсю гремела музыка — Мэриголд поставила свою любимую кассету с записью «Эмералд Сити». Грохот противней свидетельствовал о том, что она решила напечь еще кексов.
— Ненавижу ее, — прошептала Стар.
Слова с шипением вылетали у нее изо рта, как злые осы — из гнезда.
— Нет, не ненавидишь, — поспешно возразила я.
— Нет, ненавижу.
— Ты ее любишь.
— Идиотская, мерзкая, бесполезная… не мать, а черт знает что!
— Нет, она не такая. Она любит нас с тобой. И потом, она такая смешная. Она умеет замечательно играть в разные игры. Она так расстроилась из-за вчерашнего, что и не знает, как загладить свою вину. Потому и затеяла эти дурацкие кексы!
— Которые нам на фиг не нужны. Почему она не может испечь один кекс? Всего один, но зато нормальный, как у всех нормальных людей?! Почему у нее крышу все время сдувает на сторону? Ха-ха! Знаешь, почему? Потому, что она чокнутая!
— Прекрати, Стар.
— Да и не любит она нас, не воображай, пожалуйста. Если бы любила, постаралась бы исправиться. Если хочешь знать, ей вообще на нас наплевать! Вот так-то!
Стар ошибалась.
На следующий день, едва выйдя за ворота школы, я увидела поджидавшую меня Мэриголд. Даже стоя среди других матерей, она резко выделялась среди них — не заметить ее было невозможно. Кое-кто из ребят, игравших на школьном дворе, уже открыто пялился на нее, не стесняясь даже тыкать в сторону Мэриголд пальцем. Даже подслеповатый Совенок Моррис и тот застыл, словно пораженный внезапным столбняком, и только близоруко моргал сквозь толстые, как донышки от бутылок, стекла очков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64