Между прогуливающимися сновало несколько киберов,
разносящих крепкие напитки. О них постоянно кто-то спотыкался, и на полу в
нескольких местах уже виднелись осколки бокалов и небольшие разноцветный
лужицы. Роботы-уборщики, однако, не торопились. А в левом углу Общего зала
уже хорошо знакомы Парасюку тыквоподобный отец Меркудан, перекрыв своей
кадушкой пути к отступлению, толковал о спасении души юной красавице с
Фомальгаута.
Леонард сразу же прекратил осмотр Общего зала и пассажиров
звездолета, остановив свой взгляд на фомальгаутянке. Да, она действительно
заслуживала внимания. Длинные ноги, талия в два запястья, высокая грудь и,
как у всех фомальгаутян, две прелестные головки, одна с белыми, а другая с
черными волосами. Минимум одежды на ее прекрасном теле также способствовал
тому, что взгляды практически всех мужчин-людей, за исключением разве что
генерал-сержанта, следовали одним курсом - в левый от Парасюка угол
кают-компании.
И эту юную богиню терроризировал какой-то овощ!
Хотя Леонард никогда не считал себя джентльменом, более того, вряд ли
в Галактике нашелся хотя бы один человек, либо разумный представитель
любого другого вида, который бы не согласился с этим его мнением о
собственной персоне, но в данный момент он просто не мог вынести подобного
положения вещей и решительно двинулся вперед.
- ...и ты познаешь вечную сладость, дочь моя... - распевал отец
Меркудан, когда Парасюк резко дернул кадушку с его преосвященством на
себя, освобождая проход для девушки.
- Ох, что вы делаете? Вы не имеете права! - возмутился священник,
через некоторое мгновение придя в себя после такой дерзости. Но Леонард
был непреклонен. Сейчас для него существовала только юная двухголовая
леди.
- Меня зовут Лилиана, - представилась темноволосая головка. Ее
зеленые глаза возбужденно сверкали. - Я так рада, что вы наконец-то
освободили нас от этого противного арбуза. Вы настоящий герой!
- Да что вы... - смутился Парасюк и покраснел от удовольствия, - на
моем месте любой...
- Любой-любой, - передразнил его отец Меркудан, который все еще
находился рядом, продолжая на что-то надеяться. - И чего вы лезете, куда
вас совсем не просят. Вот я целых полчаса спасал заблудшее дитя, и ни один
"любой" даже не подошел к нам. А вы только появились и сразу же влезли. А
у меня план большой, скоро отчет по пси-связи отправлять нашему Кардиналу.
Как вы не понимаете, мы вызвали на соревнование Орден
осьминогов-кришнаитов, и основной показатель у нас как раз количество
новообращенных...
Но видя, что его не слушают, отец Меркудан только махнул изумрудными
лепестками и удалился, насвистывая псалом "Во спасение зеленой души".
А Леонард, не отрываясь, смотрел в эти удивительные малахитовые
глаза, которые говорили ему больше, чем можно было передать словами. Они
загадочно улыбались ему, манили в неизведанные дали, обещали нечто
загадочное, но наверняка грандиозное и неповторимое. И Леонард внезапно
понял, что наконец-то он нашел женщину своей мечты, и отвечал ей точно
также, глазами.
- Ну что, так и будем здесь торчать и пялиться друг на друга? -
внезапно прервала этот полный романтики немой диалог голова-блондинка.
- Флора, ну зачем ты так? Этот молодой человек...
- Леонард, - подсказал Парасюк.
- Да, этот Леонард спас нас от приставаний этого мерзкого овоща. Если
бы не он, еще неизвестно, сколько бы нам пришлось выслушивать эти глупости
о грехах и спасении души. А Леонард - настоящий герой!
- Ага! Гер-рой... - Флора сделала ударение на первом слоге. - Против
альтаирца он конечно гер-рой. А если бы к нам пристал веганец?
При слове "веганец" оба звероящера, хотя и находились в другом конце
зала, сразу же повернули массивные головы в их сторону, но сразу же
потеряли интерес к происходящему. Однако Лилиана не унималась:
- Откуда ты знаешь?
Она тут же повернулась к Леонарду.
- Ведь правда, вы спасли бы нас от веганца?
Звероящеры снова вздрогнули, а Леонард покосился в их сторону. Он
отнюдь не был в этом уверен, но отступать уже было некуда и, тайно
надеясь, что случая проверить его искренность в ближайшее время не
представится, тихо пробормотал:
- Правда...
- Вот видишь! - торжествующе заявила Лилиана и подарила Парасюку
благородный взгляд. - Но даже если бы это было не так, то все равно, он же
помог нам, в то время как все другие...
- Глупая, просто все мужики - бабники. А этот, наверное, в отличие от
остальных путешествует без жены...
Слегка ошарашенный непрерывным спором двух прекрасных головок Парасюк
стоял рядом, даже не пытаясь вмешаться, хотя предметом обсуждения был он.
Лишь при слове "жена" он немного поморщился, вспомнив, что на Фомальгауте
еще существовал старый пережиток, именуемый "женитьба". Романтическая
влюбленность первых минут знакомства уже прошла, и он даже немножко жалел,
что поступил, повинуясь своему первому порыву. К тому же, проболтался
фомольгаутянкам о своем настоящем имени и сейчас приходилось ломать голову
над тем, как выпутаться из этой ситуации.
А семейный спор между тем продолжался.
- Да ты посмотри на него, - чуть ли не кричала Флора. - Он же
разрисован, как индеец!
- Ну и что, что как индеец. Тебе то что с того?
- Но ведь он некрасив! Малиновые бакенбарды уже никто не носит. Они
должны быть бледно-голубого цвета!
- Да хоть серо-буро-малинового!
- А этот уродливый шрам? - вопила Флора.
- И совсем он не уродливый! К тому же, всем известно, что шрамы
украшают мужчин!
Парасюк с содроганием слушал этот бурный диспут по поводу своей
внешности, с таким знанием дела сляпанной официанткой Дианой. Ему
досталось от Флоры и за крикливую одежду, которая также вышла из моды
целых три дня назад. Теперь на спине скромной куртки цвета хаки должна
была красоваться надпись "Капитализм - это советская власть плюс
дефлорация всей планеты", либо, в крайнем случае, "Соединенные Шахты
Армении". Не обошли вниманием и нос, украшения, брюки, а также то, что
должно было под ними скрываться. Парасюк каждый раз, когда слово брала
Флора, то краснел, то бледнел, то порывался уйти, но его крепко держали за
пуговицу уже немодной куртки. Когда все аргументы иссякли, обе просто
начали кричать друг на друга:
- Просто ты все делаешь мне на зло!
- Нет, это ты всегда поступаешь мне наперекор!
В конце концов, устав спорить, Флора заявила:
- Поступай, как хочешь, а я на четыре часа отключаюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15