— Мисс Лейн, — торопливо заговорил он. — Заболел тренер, который должен выводить английскую овчарку миссис Граймс. Хозяйка собаки ужасно расстроена.
— Какая жалость! — нахмурилась Хиллари. — Надеюсь, у него ничего серьезного. Что мы можем сделать за оставшееся время?
— Дело в том, — ответил распорядитель, — что одна девушка из публики вызвалась заменить тренера.
— А она знает, как правильно выводить собаку? — с сомнением посмотрела на него Хиллари. — Я заранее расписала все, до мельчайших деталей. И хочу, чтобы выставка этого года надолго запомнилась в городе.
Распорядитель кивнул.
— Девушка, похоже, в себе уверена. Она говорит, у нее большой опыт работы с собаками. А миссис Граймс хочет, чтобы Оливера показали на выставке.
— Наверное, ничего лучше нам все равно не придумать, — вздохнув, согласилась Хиллари.
Как только распорядитель отошел, Хиллари, понизив голос, сказала Нэнси и Джорджи:
— Надеюсь, эта девушка знает, что делает. Оливер, насколько я помню, не собака, а сущее наказание.
Наследница двинулась через толпу; за ней, как лодки за катером, шли Нэнси и Джорджи.
— Отсюда вам все будет видно, — сказала она, подводя их к сиденьям рядом с судейским столиком. — Я не могу допустить, чтобы дочь Карсона Дру сидела в задних рядах. — Ободряюще подмигнув, Хиллари убежала.
Нэнси обнаружила, что они с Джорджи сидят прямо за супругами Тодд, которые шепотом, но ожесточенно о чем-то спорят. Нэнси вдруг уловила свое имя — и напрягла слух. Увы, разговор тонул в шумной многоголосице. Затем вокруг арены начали прогуливать далматинских догов, и публика быстро утихла.
— Будет тебе, Джастин! — расслышала Нэнси раздраженный голос Фионы Тодд. — Ну что ты упрямишься? Почему ты не можешь сделать мне копию ожерелья?
— Как ты не понимаешь, дорогая? — сердито ответил ей муж. — Ни к чему всему городу знать, что я изготовляю копии старинных ювелирных изделий. И ни в коем случае не следовало упоминать об этом при людях.
— О, перестань болтать глупости! — разозлилась Фиона. — Разве делать копии предосудительно? Если бы ты занимался репродукциями, а не дурацкими абстрактными дизайнами, которые претендуют, видишь ли, на художественность, твоя ювелирная мастерская приносила бы куда больше денег.
— Оставь в покое мою мастерскую! — прошипел супруг. — «Золотое дно» приносит очень хороший доход, особенно с тех пор, как мы переехали в торговый центр. А что касается копий, то я сделал одну-единственную копию, и то в виде особого одолжения Чарльзу Герберту.
— Между прочим, этот сквалыга профессор до сих пор не заплатил за нее, — напомнила Фиона.
— Дай срок, заплатит, — ответил Тодд жене. — Я всего месяц назад закончил ее. К тому же Герберт признался мне по секрету, что у него сейчас финансовые трудности…
В этот миг Джорджи толкнула Нэнси.
— Смотри! Да это же Бесс!..
— Глазам своим не верю! — воскликнула Нэнси, прикрыв ладонью рот. — Она выходит на арену с той английской овчаркой!
Джастин Тодд повернулся и увидел сидящую позади него Нэнси. От изумления рот у него открылся, а светло-серые глаза сощурились. Ювелир явно догадался, что Нэнси слышала его разговор с женой. Нэнси с невозмутимым видом смотрела на арену.
Джорджи наклонилась к Нэнси.
— Что ока делает там? Она же понятия не имеет о профессии собачьего тренера.
— Но иногда она выгуливает соседского терьера, — усмехнулась Нэнси. — Во всяком случае, это будет любопытно.
Спустя двадцать минут Нэнси и Джорджи были поражены еще больше: Оливер получил первый приз за породистость. Бесс с важным видом приняла из рук судьи синюю ленту и вручила ее сияющей миссис Граймс.
— Бесс явно умеет, когда надо, оказаться на высоте положения, — сказала Нэнси. — Этого у твоей кузины не отнимешь! — Обе девушки засмеялись.
В перерыве подруги пошли искать Бесс: им не терпелось ее поздравить.
— По-моему, она направилась туда, — показала Джорджи в сторону буфета, и они с Нэнси вслед за толпой двинулись к навесу. По дороге Нэнси заметила профессора Герберта, погруженного в беседу с Нелсоном Стоуном. Она толкнула Джорджи локтем.
— Посмотри-ка!..
— Эти двое, кажется, не очень-то ладят, — заметила Джорджи. — Видишь, как сердито профессор смотрит на Стоуна? Прямо готов испепелить его взглядом…
— Стоун, кажется, тоже взбешен, — заметила Нэнси. — Попробую подойти к ним поближе.
Но когда девушки приблизились к навесу, внезапно раздался крик, и у стола, вокруг которого толпилась закусывающая публика, поднялась суматоха. Нарядные, с изысканными манерами гости в панике шарахались кто куда.
Нэнси глянула в сторону, откуда доносился шум, и увидела Бесс: та изо всех сил дергала за поводок огромную овчарку.
— Помогите же кто-нибудь, пожалуйста!.. — отчаянно кричала Бесс. В одной руке она держала стаканчик мороженого, ни за что не желая с ним расстаться, а другой пыталась оттащить осатаневшего Оливера от проволочной корзины с мусором и объедками.
Нэнси и Джорджи бросились к ней на помощь. Но к тому времени, когда они втроем оттащили-таки Оливера от корзины, все ее содержимое уже облепило красиво постриженную, расчесанную шерсть овчарки.
— Ах, Оливер! — воскликнула Бесс. — Как ты мог так со мной поступить?
— Нам теперь ни за что не вычесать из него эту дрянь, — покачала головой Джорджи, которая крепко держала здоровенного пса за ошейник.
Нэнси подбежала к столу и схватила стопку бумажных салфеток.
— Попробуем вытереть! — И она отдала часть салфеток подругам.
— Может, лучше помыть Оливера у прудика? — предложила Джорджи.
— Ой, давайте же скорее, — причитала Бесс, пока они тащили овчарку к пруду. — Сейчас начнется самая важная часть конкурса, Оливер должен быть чистеньким.
Нэнси с сомнением покачала головой.
— Даже не знаю, Бесс, — сказала она, наблюдая, как Джорджи пригоршнями льет воду на спину пса. — Может, Оливеру лучше без шума выйти из игры?.. — Гладкая шерсть овчарки висела сосульками и грязными клочьями.
— Вот это да! — удивилась Бесс. — Я понятия не имела, что английские овчарки под своей мохнатой шубой такие тощие.
А пес принялся отряхиваться, разбрызгивая воду вокруг себя.
— Эй, ты, осторожней! — крикнула Джорджи и бросила поводок, стараясь уберечься от брызг. — Оливер! Ты же мне платье испортишь!..
Почувствовав свободу, пес весело помчался по лужайке. Девушки бросились следом, но поймать его не было никакой возможности. Оливер выскочил на арену и там, среди чинных, холеных собак, снова стал энергично отряхиваться.
Люди, сидевшие в первых рядах, отпрянули, собаки залились лаем, судья стал призывать всех к порядку. Брут, один из свирепых псов профессора Герберта, под шумок укусил за заднюю лапу соседа, французского пуделя, и началось настоящее столпотворение…
Спустя полчаса подруги шагали к машине Нэнси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29