– простонала, пробуя протестовать, Кики.
Миссис Остенбуш посмотрела на неё через плечо и пошла дальше, продолжая говорить с Кики из кухни.
– Мои друзья из нашего дома с большим нетерпением ждут благотворительного вечера! Придут гости с этого этажа и с нижнего. За исключением, может быть, Лайлы Витсон, которая страдает гастритом. Никогда не видела, чтобы кто-нибудь так носился со своим желудком. «Я не могу есть мексиканскую еду, – хнычет она. – Это расстраивает мою желудочно-кишечную систему». Но я пообещала купить для неё желудочные капли, и она, наверное, тоже придет. Для меня посещение вашего праздничного вечера будет особенно приятно – это поднимет мне настроение перед поездкой. Я говорила тебе, что собираюсь в ближайшие дни в путешествие?
– Миссис Остенбуш, – попыталась прервать её рассказ Кики и сама пошла в кухню. Но у неё ничего не вышло.
– Я еду в Техас! – продолжала рассказывать актриса. – Хочу вернуться к своим корням…
– Миссис Остенбуш, – перебила её решительно Кики. – Я пришла к вам сообщить, что наш благотворительный вечер не состоится. По крайней мере, в эту субботу. Может быть, удастся его устроить в следующую. Загвоздка в школьной столовой: некоторые наши ребята заболели и…
– Возможно, они наелись зеленых яблок, – весело решила миссис Остенбуш, наполняя чипсами хрустальную с серебром вазу.
– Нет, дело более серьезное: три школьницы отправлены в больницу.
– Больница! Ужасное местечко, – язвительно сказала миссис Остенбуш. – Короткая, не по росту, одежда, кровати, как садовые скамейки, медсестры, которые в любой момент готовы разбудить вас, жидкая кашица на завтрак и жесткий салат на ужин. Не удивительно, что там ребята болеют. О, извиняюсь! Я забыла, что твоя мама работает в больнице…
– Не в этом дело! – улыбнулась Кики. – Беда в том, что наши девочки заболели не в больнице, а до того, как туда попали. Говорят, что у них пищевое отравление, хотя это ещё не официальный диагноз. Думаю, что об этом напишут завтрашние газеты. Как бы то ни было, праздник в эту субботу не состоится. В таком случае мы всем вернем деньги за билеты.
– Я не желаю, чтобы мне возвращали деньги, – раздраженно сказала миссис Остенбуш. – Мне доставляет удовольствие помогать вам построить плавательный бассейн. Я даже собиралась позвонить тебе, чтобы купить ещё десяток билетов.
Она открыла дверцу буфета, вытащила оттуда пачку зеленых билетов, перевязанную резинкой, разорвала их и со словами «Туда им и дорога!» выбросила билеты в мусорный ящик под мойкой, как выбрасывают ненужный хлам.
Рыжик тут же решил, что у него появился удобный случай исследовать содержимое мусорного ящика, и потянулся к нему, но миссис Остенбуш решительно отпихнула его рукой и захлопнула крышку.
– Ты сейчас получишь кое-что получше, чем мусор, дорогуша! – ласково сказала она коту и, поставив перед ним обещанную банку импортных сардин, снова повернулась к Кики: – Можешь рассматривать пятьдесят долларов, потраченные на покупку выброшенных билетов, как моё пожертвование на строительство бассейна, Кэтрин Кристин! А когда вы установите новую дату для благотворительного обеда, приходи ко мне, и я куплю ещё пачку билетов.
– Красота! – воскликнула с восторгом Кики. – Вот это здорово!
– Захвати с собой содовую воду, дорогая, – сказала миссис Остенбуш и, взяв в руки вазочку с чипсами, направилась из кухни в комнату. – Было бы ужасно, если бы ваш благотворительный обед вообще не состоялся. Мы, пожилые люди, живущие в этом доме, рассчитывали, что это будет праздник и для нас. Уже заказан огромный белый лимузин, который привезет нас к школе. Рути Хэгл специально для этого случая купила мексиканскую шаль, а старина Пэт Малине распаковал сомбреро, которое он купил в Гвадалахаре ещё в 1942 году. Ну, ничего, я уверена, что праздник все равно состоится. Ужасно только, что заболели эти бедняжки из вашей школы. Ты говоришь, у них пищевое отравление?
– Пока это только предположение. Когда я сегодня уходила из школы, в нашей столовой собралась целая толпа сотрудников Отдела здравоохранения.
– А, эти бюрократы, – скривила рот в саркастической усмешке миссис Остенбуш. – Они придумают множество заумных теорий, напишут пятьдесят страниц вздора в своем отчете, наймут кучу лишних работников специально для этой работы, как бы временно, но потом эти временные чиновники будут получать зарплату ещё двадцать лет и ни на йоту не приблизятся к разгадке того, почему заболели школьницы. Слушая этот монолог, Кики тихонько хихикала, но она по опыту знала, что единственная возможность дождаться окончания потока слов – не прерывать его. Прервал монолог Рыжик. Покончив с сардинами, он давно появился в гостиной, сначала удобно устроился на коленях хозяйки дома, потом спрыгнул и начал бродить по комнатам в поисках залитого солнцем подоконника, пока не удостоверился, что в этой квартире подоконников вообще не было, поскольку все окна состояли из стекол от пола до потолка. В конце концов кот исчез в глубине кухни.
– Бедный котик! – пожалела его миссис Остенбуш. – Он сегодня очень нервничает. Такое бывает от недостатка витамина В. Но я думаю, что дело не в этом, Кэтрин Кристин! Мне кажется, что он переживает и волнуется из-за этого пищевого отравления в школе. Почему ты не предложила Рыжика с его умственными способностями в сотрудники Отдела здравоохранения? Он бы за одну неделю решил проблему школьной столовой. Да! Это блестящая идея! Я немедленно сама обращусь в Отдел здравоохранения с таким предложением!
– Нет, нет, миссис Остенбуш. Не надо! Они поднимут вас на смех!
– Поднимут на смех? – вскричала сердито миссис Остенбуш. Вскочив с места, она решительным шагом направилась к телефону. – Почему ты думаешь, что они будут смеяться, если даже газеты писали о том, как кот помог найти пропавшее завещание и спасти ценности музея?
– Никто не поверит тому, что в газетах писали именно об этом коте, о Рыжике, – запротестовала Кики. – Меня до сих пор дразнят, что та история не имеет к нему никакого отношения…
Однако миссис Остенбуш, не слушая её, уже начала говорить по телефону:
– Я хочу поговорить с директором! С, каким директором? С директором Отдела здравоохранения! С доктором Винсентом Рико! – Она прикрыла телефонную трубку рукой и, качая головой, пробормотала: – У них три директора! Вот бюрократы, – и снова вернулась к телефонному разговору: – Да, слушаю… Какое мне дело, что у него сейчас заседание? Вызовите его с заседания! Уверена, что он может побывать и на том заседании, которое у вас будет завтра… Да, мне срочно нужно поговорить с ним, – она кивнула головой, как бы подтверждая крайнюю необходимость разговора с директором, но в то же время по её лицу пробежала улыбка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Миссис Остенбуш посмотрела на неё через плечо и пошла дальше, продолжая говорить с Кики из кухни.
– Мои друзья из нашего дома с большим нетерпением ждут благотворительного вечера! Придут гости с этого этажа и с нижнего. За исключением, может быть, Лайлы Витсон, которая страдает гастритом. Никогда не видела, чтобы кто-нибудь так носился со своим желудком. «Я не могу есть мексиканскую еду, – хнычет она. – Это расстраивает мою желудочно-кишечную систему». Но я пообещала купить для неё желудочные капли, и она, наверное, тоже придет. Для меня посещение вашего праздничного вечера будет особенно приятно – это поднимет мне настроение перед поездкой. Я говорила тебе, что собираюсь в ближайшие дни в путешествие?
– Миссис Остенбуш, – попыталась прервать её рассказ Кики и сама пошла в кухню. Но у неё ничего не вышло.
– Я еду в Техас! – продолжала рассказывать актриса. – Хочу вернуться к своим корням…
– Миссис Остенбуш, – перебила её решительно Кики. – Я пришла к вам сообщить, что наш благотворительный вечер не состоится. По крайней мере, в эту субботу. Может быть, удастся его устроить в следующую. Загвоздка в школьной столовой: некоторые наши ребята заболели и…
– Возможно, они наелись зеленых яблок, – весело решила миссис Остенбуш, наполняя чипсами хрустальную с серебром вазу.
– Нет, дело более серьезное: три школьницы отправлены в больницу.
– Больница! Ужасное местечко, – язвительно сказала миссис Остенбуш. – Короткая, не по росту, одежда, кровати, как садовые скамейки, медсестры, которые в любой момент готовы разбудить вас, жидкая кашица на завтрак и жесткий салат на ужин. Не удивительно, что там ребята болеют. О, извиняюсь! Я забыла, что твоя мама работает в больнице…
– Не в этом дело! – улыбнулась Кики. – Беда в том, что наши девочки заболели не в больнице, а до того, как туда попали. Говорят, что у них пищевое отравление, хотя это ещё не официальный диагноз. Думаю, что об этом напишут завтрашние газеты. Как бы то ни было, праздник в эту субботу не состоится. В таком случае мы всем вернем деньги за билеты.
– Я не желаю, чтобы мне возвращали деньги, – раздраженно сказала миссис Остенбуш. – Мне доставляет удовольствие помогать вам построить плавательный бассейн. Я даже собиралась позвонить тебе, чтобы купить ещё десяток билетов.
Она открыла дверцу буфета, вытащила оттуда пачку зеленых билетов, перевязанную резинкой, разорвала их и со словами «Туда им и дорога!» выбросила билеты в мусорный ящик под мойкой, как выбрасывают ненужный хлам.
Рыжик тут же решил, что у него появился удобный случай исследовать содержимое мусорного ящика, и потянулся к нему, но миссис Остенбуш решительно отпихнула его рукой и захлопнула крышку.
– Ты сейчас получишь кое-что получше, чем мусор, дорогуша! – ласково сказала она коту и, поставив перед ним обещанную банку импортных сардин, снова повернулась к Кики: – Можешь рассматривать пятьдесят долларов, потраченные на покупку выброшенных билетов, как моё пожертвование на строительство бассейна, Кэтрин Кристин! А когда вы установите новую дату для благотворительного обеда, приходи ко мне, и я куплю ещё пачку билетов.
– Красота! – воскликнула с восторгом Кики. – Вот это здорово!
– Захвати с собой содовую воду, дорогая, – сказала миссис Остенбуш и, взяв в руки вазочку с чипсами, направилась из кухни в комнату. – Было бы ужасно, если бы ваш благотворительный обед вообще не состоялся. Мы, пожилые люди, живущие в этом доме, рассчитывали, что это будет праздник и для нас. Уже заказан огромный белый лимузин, который привезет нас к школе. Рути Хэгл специально для этого случая купила мексиканскую шаль, а старина Пэт Малине распаковал сомбреро, которое он купил в Гвадалахаре ещё в 1942 году. Ну, ничего, я уверена, что праздник все равно состоится. Ужасно только, что заболели эти бедняжки из вашей школы. Ты говоришь, у них пищевое отравление?
– Пока это только предположение. Когда я сегодня уходила из школы, в нашей столовой собралась целая толпа сотрудников Отдела здравоохранения.
– А, эти бюрократы, – скривила рот в саркастической усмешке миссис Остенбуш. – Они придумают множество заумных теорий, напишут пятьдесят страниц вздора в своем отчете, наймут кучу лишних работников специально для этой работы, как бы временно, но потом эти временные чиновники будут получать зарплату ещё двадцать лет и ни на йоту не приблизятся к разгадке того, почему заболели школьницы. Слушая этот монолог, Кики тихонько хихикала, но она по опыту знала, что единственная возможность дождаться окончания потока слов – не прерывать его. Прервал монолог Рыжик. Покончив с сардинами, он давно появился в гостиной, сначала удобно устроился на коленях хозяйки дома, потом спрыгнул и начал бродить по комнатам в поисках залитого солнцем подоконника, пока не удостоверился, что в этой квартире подоконников вообще не было, поскольку все окна состояли из стекол от пола до потолка. В конце концов кот исчез в глубине кухни.
– Бедный котик! – пожалела его миссис Остенбуш. – Он сегодня очень нервничает. Такое бывает от недостатка витамина В. Но я думаю, что дело не в этом, Кэтрин Кристин! Мне кажется, что он переживает и волнуется из-за этого пищевого отравления в школе. Почему ты не предложила Рыжика с его умственными способностями в сотрудники Отдела здравоохранения? Он бы за одну неделю решил проблему школьной столовой. Да! Это блестящая идея! Я немедленно сама обращусь в Отдел здравоохранения с таким предложением!
– Нет, нет, миссис Остенбуш. Не надо! Они поднимут вас на смех!
– Поднимут на смех? – вскричала сердито миссис Остенбуш. Вскочив с места, она решительным шагом направилась к телефону. – Почему ты думаешь, что они будут смеяться, если даже газеты писали о том, как кот помог найти пропавшее завещание и спасти ценности музея?
– Никто не поверит тому, что в газетах писали именно об этом коте, о Рыжике, – запротестовала Кики. – Меня до сих пор дразнят, что та история не имеет к нему никакого отношения…
Однако миссис Остенбуш, не слушая её, уже начала говорить по телефону:
– Я хочу поговорить с директором! С, каким директором? С директором Отдела здравоохранения! С доктором Винсентом Рико! – Она прикрыла телефонную трубку рукой и, качая головой, пробормотала: – У них три директора! Вот бюрократы, – и снова вернулась к телефонному разговору: – Да, слушаю… Какое мне дело, что у него сейчас заседание? Вызовите его с заседания! Уверена, что он может побывать и на том заседании, которое у вас будет завтра… Да, мне срочно нужно поговорить с ним, – она кивнула головой, как бы подтверждая крайнюю необходимость разговора с директором, но в то же время по её лицу пробежала улыбка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30