Все это выдумки!
– Но…
– Кики, ты не можешь публиковать эту заметку. Она вся – сплошное вранье! Это вздор! – злобно воскликнула мисс Беннет. Её лицо покрылось красными пятнами, она почти кричала, а потом, схватив заметку, она разорвала её пополам, затем на четыре части и выбросила в мусорную корзину под столом.
Кики была ошеломлена такой реакцией учительницы и ещё раз пыталась возразить:
– Но…
– Но? Это всё, что ты можешь сказать? Твоя заметка – это поклеп и клевета, – продолжала кипятиться мисс Беннет. – Её надо полностью переписать!
Не в состоянии выносить это, Кики вылетела из кабинета. Слезы обиды наполнили её глаза, когда она вбежала в редакцию «Курьера». Эндрю, стоя на ящике, приклеивал к стене объявление. Он оглянулся и спросил:
– Интервью с Беннет готово?
– Оно у Беннет в мусорной корзине! – крикнула в ответ Кики. – Она сказала, что моя заметка – вздор! Что я исказила все её слова! Но я ничего не исказила! Я написала только то, что она мне вчера рассказала! Я ничего не придумала сама!
Эндрю повернулся к ней. Она кричала и плакала одновременно.
Такой он её никогда не видел.
– Нет проблем, – сказал он неуверенно. – Нет проблем! Я заполню это место в газете рисунком Брэда: рисунок можно уменьшить до нужного размера. Не беда, если мы не напечатаем в текущем номере это интервью, поскольку благотворительный обед на этой неделе все равно не состоится.
– Не в том суть! – выкрикнула Кики. – Суть в том, что я ничего не исказила! Я написала только то, что она рассказала мне! Настоящий врун не я, а она!
В этот момент дверь в комнату открылась и оттуда послы шалея женский голос:
– Ой-ой! Мне следует заткнуть уши, чтобы не слышать, как вы обсуждаете ваши проблемы. Мне можно войти? Или прийти попозже?
В дверях стояла Елена и с явным удовольствием наблюдала за плачущей Кики.
Эндрю перевел взгляд с Кики на Елену. На ней были светло-голубые обтрепанные джинсы, красная блузка свободно спадала до пояса, длинные черные волосы были перехвачены красной лентой.
– Входи, – пригласил он и свистнул: – Новый наряд?
Прежде чем Елена успела ответить, Кики схватила свой ранец и пулей выскочила из комнаты. Она была вне себя от обиды. Эндрю даже не пытался защитить её! Паясничал по поводу нарядов Елены и без сожаления заполнил её место в газете другим материалом! Разве так поступают друзья?
Выбежав из школы, она села на каменную ступеньку и просидела там до самого звонка.
Она ненавидела мисс Беннет. Как посмела та обвинить её во лжи! Ведь она сама сказала, что обожает плавать и кататься на водных лыжах! И сообщила, что её отец был аптекарем, даже рассказала, как она, бывало, ещё девчонкой расспрашивала отца о разных лекарствах и их свойствах!
– Мне же это все не приснилось! – вслух воскликнула Кики. Она ненавидела и Елену, женственные формы которой ещё больше подчеркивали её дорогие наряды; она выглядела всегда так, словно только что сошла с подиума, где демонстрировала модную одежду. И как Елена радовалась, что заметка Кики не пойдет в газету! Она даже не читала эту заметку!
Но потом мысли Кики снова вернулись к мисс Беннет: как мучительно будет присутствовать в классе на уроке домоводства, когда там будет находиться эта женщина!
– Не хочу никогда больше видеть её, – опять вслух сказала Кики. – Как посмела она разорвать мою заметку и выкинуть её в корзину! Она не имеет права! Это моя собственность, а не её…
Эти размышления прервал звонок на урок, и тут же в её голове промелькнула неожиданная мысль. Она сорвалась с места, вбежала в школу и успела встретиться с учительницей миссис Хейли у двери кабинета физики.
– У меня очень сильно болит голова, – сказала она. – Можно я пойду в медпункт и немного полежу там?
– Конечно, Кики, – разрешила ей учительница и тут же написала записку медицинской сестре.
Кики медленно пошла по направлению к медпункту, но как только в классах начались уроки и коридоры полностью опустели, она повернулась, взбежала на второй этаж и направилась к кабинету по домоводству. Ей было известно, что первый урок – урок кулинарии – мисс Беннет проводила не в классе, а в школьной столовой. Ей повезло: классная комната была не заперта и в ней никого не оказалось. Она пересекла комнату и вошла в кабинет учительницы.
Первым делом Кики подбежала к столу, выдвинула из-под него мусорную корзину и, пугливо озираясь на дверь, начала искать в ней клочки своей разорванной заметки. Но заметки там не было! В корзине она нашла кучу измятых, скомканных, порванных рекламных листков о благотворительном вечере! Дюжина листков, не просто выкинутых в мусор, но измятых и разорванных!
Удивившись, Кики начала более внимательно исследовать содержимое корзины. Теперь она была уверена, что её заметки там уже не было. Она снова сложила измятые клочки листовок в корзину и поднялась с колен.
Происходило что-то странное, но что именно – она не могла понять. Бросив взгляд на книжную полку, она увидела, что школьный ежегодник из города Драйтона штата Техас лежал теперь там, и на нем стояла ваза с фруктами. Увидела она и то, что между страницами книги лежали полоски бумаги. Кики сняла с книги вазу и открыла первую страницу. Полоски бумаги оказались не чем иным, как клочками её разорванной на четыре части заметки. Пока она доставала эти клочки бумаги из книги, Джулия Петерсон улыбалась ей с книжной фотографии.
Почему мисс Беннет достала эти обрывки из мусорной корзины и поместила их в книгу рядом с фотографией погибшей девушки из Техаса? Кики села на стол с книгой в руках и снова начала читать первую страницу. Она прочитала, что Джулия Петерсон погибла в семнадцать лет. Она была замечательной ученицей и великолепной спортсменкой, получавшей награды за успехи в баскетболе, футболе и в плавании. Ещё раз взглянув на фотографию в книге, Кики подумала: «Какая она симпатичная! Интересно, буду ли я когда-нибудь выглядеть так же, когда стану старше?»
В книге было также написано, что Джулия получила предложение от трех престижных университетов обучаться со стипендией. Она также сама себе шила платья, пела в школьном ансамбле и была казначеем школьного совета. Погибла она от несчастного случая, готовясь к соревнованию по прыжкам в воду в бассейне.
Как же могло случиться, что учительница мисс Беннет не помнила такую замечательную ученицу? Кроме всего прочего, имя этой девушки упоминалось на каждой странице школьного ежегодника, который принадлежал учительнице. Там же были помещены несколько больших фотографий девушки: вот она солистка на рождественском концерте, вот играет на баскетбольной площадке, вот манекенщица на школьной сцене при демонстрации модной одежды. Это последнее фото привлекло особое внимание Кики:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
– Но…
– Кики, ты не можешь публиковать эту заметку. Она вся – сплошное вранье! Это вздор! – злобно воскликнула мисс Беннет. Её лицо покрылось красными пятнами, она почти кричала, а потом, схватив заметку, она разорвала её пополам, затем на четыре части и выбросила в мусорную корзину под столом.
Кики была ошеломлена такой реакцией учительницы и ещё раз пыталась возразить:
– Но…
– Но? Это всё, что ты можешь сказать? Твоя заметка – это поклеп и клевета, – продолжала кипятиться мисс Беннет. – Её надо полностью переписать!
Не в состоянии выносить это, Кики вылетела из кабинета. Слезы обиды наполнили её глаза, когда она вбежала в редакцию «Курьера». Эндрю, стоя на ящике, приклеивал к стене объявление. Он оглянулся и спросил:
– Интервью с Беннет готово?
– Оно у Беннет в мусорной корзине! – крикнула в ответ Кики. – Она сказала, что моя заметка – вздор! Что я исказила все её слова! Но я ничего не исказила! Я написала только то, что она мне вчера рассказала! Я ничего не придумала сама!
Эндрю повернулся к ней. Она кричала и плакала одновременно.
Такой он её никогда не видел.
– Нет проблем, – сказал он неуверенно. – Нет проблем! Я заполню это место в газете рисунком Брэда: рисунок можно уменьшить до нужного размера. Не беда, если мы не напечатаем в текущем номере это интервью, поскольку благотворительный обед на этой неделе все равно не состоится.
– Не в том суть! – выкрикнула Кики. – Суть в том, что я ничего не исказила! Я написала только то, что она рассказала мне! Настоящий врун не я, а она!
В этот момент дверь в комнату открылась и оттуда послы шалея женский голос:
– Ой-ой! Мне следует заткнуть уши, чтобы не слышать, как вы обсуждаете ваши проблемы. Мне можно войти? Или прийти попозже?
В дверях стояла Елена и с явным удовольствием наблюдала за плачущей Кики.
Эндрю перевел взгляд с Кики на Елену. На ней были светло-голубые обтрепанные джинсы, красная блузка свободно спадала до пояса, длинные черные волосы были перехвачены красной лентой.
– Входи, – пригласил он и свистнул: – Новый наряд?
Прежде чем Елена успела ответить, Кики схватила свой ранец и пулей выскочила из комнаты. Она была вне себя от обиды. Эндрю даже не пытался защитить её! Паясничал по поводу нарядов Елены и без сожаления заполнил её место в газете другим материалом! Разве так поступают друзья?
Выбежав из школы, она села на каменную ступеньку и просидела там до самого звонка.
Она ненавидела мисс Беннет. Как посмела та обвинить её во лжи! Ведь она сама сказала, что обожает плавать и кататься на водных лыжах! И сообщила, что её отец был аптекарем, даже рассказала, как она, бывало, ещё девчонкой расспрашивала отца о разных лекарствах и их свойствах!
– Мне же это все не приснилось! – вслух воскликнула Кики. Она ненавидела и Елену, женственные формы которой ещё больше подчеркивали её дорогие наряды; она выглядела всегда так, словно только что сошла с подиума, где демонстрировала модную одежду. И как Елена радовалась, что заметка Кики не пойдет в газету! Она даже не читала эту заметку!
Но потом мысли Кики снова вернулись к мисс Беннет: как мучительно будет присутствовать в классе на уроке домоводства, когда там будет находиться эта женщина!
– Не хочу никогда больше видеть её, – опять вслух сказала Кики. – Как посмела она разорвать мою заметку и выкинуть её в корзину! Она не имеет права! Это моя собственность, а не её…
Эти размышления прервал звонок на урок, и тут же в её голове промелькнула неожиданная мысль. Она сорвалась с места, вбежала в школу и успела встретиться с учительницей миссис Хейли у двери кабинета физики.
– У меня очень сильно болит голова, – сказала она. – Можно я пойду в медпункт и немного полежу там?
– Конечно, Кики, – разрешила ей учительница и тут же написала записку медицинской сестре.
Кики медленно пошла по направлению к медпункту, но как только в классах начались уроки и коридоры полностью опустели, она повернулась, взбежала на второй этаж и направилась к кабинету по домоводству. Ей было известно, что первый урок – урок кулинарии – мисс Беннет проводила не в классе, а в школьной столовой. Ей повезло: классная комната была не заперта и в ней никого не оказалось. Она пересекла комнату и вошла в кабинет учительницы.
Первым делом Кики подбежала к столу, выдвинула из-под него мусорную корзину и, пугливо озираясь на дверь, начала искать в ней клочки своей разорванной заметки. Но заметки там не было! В корзине она нашла кучу измятых, скомканных, порванных рекламных листков о благотворительном вечере! Дюжина листков, не просто выкинутых в мусор, но измятых и разорванных!
Удивившись, Кики начала более внимательно исследовать содержимое корзины. Теперь она была уверена, что её заметки там уже не было. Она снова сложила измятые клочки листовок в корзину и поднялась с колен.
Происходило что-то странное, но что именно – она не могла понять. Бросив взгляд на книжную полку, она увидела, что школьный ежегодник из города Драйтона штата Техас лежал теперь там, и на нем стояла ваза с фруктами. Увидела она и то, что между страницами книги лежали полоски бумаги. Кики сняла с книги вазу и открыла первую страницу. Полоски бумаги оказались не чем иным, как клочками её разорванной на четыре части заметки. Пока она доставала эти клочки бумаги из книги, Джулия Петерсон улыбалась ей с книжной фотографии.
Почему мисс Беннет достала эти обрывки из мусорной корзины и поместила их в книгу рядом с фотографией погибшей девушки из Техаса? Кики села на стол с книгой в руках и снова начала читать первую страницу. Она прочитала, что Джулия Петерсон погибла в семнадцать лет. Она была замечательной ученицей и великолепной спортсменкой, получавшей награды за успехи в баскетболе, футболе и в плавании. Ещё раз взглянув на фотографию в книге, Кики подумала: «Какая она симпатичная! Интересно, буду ли я когда-нибудь выглядеть так же, когда стану старше?»
В книге было также написано, что Джулия получила предложение от трех престижных университетов обучаться со стипендией. Она также сама себе шила платья, пела в школьном ансамбле и была казначеем школьного совета. Погибла она от несчастного случая, готовясь к соревнованию по прыжкам в воду в бассейне.
Как же могло случиться, что учительница мисс Беннет не помнила такую замечательную ученицу? Кроме всего прочего, имя этой девушки упоминалось на каждой странице школьного ежегодника, который принадлежал учительнице. Там же были помещены несколько больших фотографий девушки: вот она солистка на рождественском концерте, вот играет на баскетбольной площадке, вот манекенщица на школьной сцене при демонстрации модной одежды. Это последнее фото привлекло особое внимание Кики:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30