Ведь сам командир полка!
– Гы-гы, – испуганно, одними губами, смеется Семен и встряхивает головой, полагая, что все это ему мерещится.
Но командир полка не исчезает, а стоит перед ним с изумленными глазами.
До Семена постепенно начинает доходить вся нелепость сложившейся ситуации. Не помня и не слыша себя, он испуганной скороговоркой выпаливает:
– Здравия желаю, товарищ полковник! – и одновременно подбрасывает правую руку к виску, по привычке щелкнув… тапочками.
Ощутив наготу ног, кидает взгляд на них и, поняв, как выглядело его приветствие, от беспомощности и полнейшей растерянности опять глупо хихикает.
Из кухни прибегает с гимнастеркой Семена в руках Полина. Заметив растерянность на лице Семена и ошарашенность родственников, она со смущением выпаливает:
– Саша, Лена!.. Это же наш земляк, Сеня. Космонавт!..
Нервы Семена не выдерживают. При слове «космонавт» он хватает у Полины гимнастерку, выскакивает в прихожую, судорожно снимает с вешалки шинель, шапку и, будто обезумев, вылетает на лестницу. Звонко шлепают по ступенькам тапочки…
Вот Семен, уже одетый в шинель, стремительно бежит по ночной улочке…
Семен стоит на пустынном тротуаре, поочередно поджимая под полы шинели озябшие в тапочках ноги. Поворачивается в ту сторону, откуда прибежал. Размышляет. Затем решительно направляется вперед.
Но вдруг с противоположного тротуара его окликают:
– Товарищ военный, подойдите сюда!
Семен замирает на месте. Он видит, что на другой стороне улицы стоит комендантский патруль – незнакомый старший лейтенант и трое солдат с повязками на рукавах.
Патрули с любопытством наблюдают за ефрейтором, у которого на ногах вместо сапог тапочки.
– Ко мне! – строго приказывает старший лейтенант.
Семен медлит, пережидая, пока проедет по мостовой спецмашина со складной вышкой на крыше фургона.
Вот машина проехала между патрулями и Семеном, и патрули от изумления раскрывают рты: ефрейтор исчез.
А спецмашина увозит Семена от опасности. Он прицепился к лестнице, которая по диагонали прикреплена к стенке фургона.
К ужасу Семена, машина вскоре тормозит, медленно сворачивает с мостовой на тротуар…
Семен соскакивает с лестницы и бежит дальше. Но впереди – группа ребят с повязками на рукавах. Комсомольский патруль!
Семен затравленно оглядывается. Видит, что по тротуару бегут солдаты комендантского патруля. Кажется, положение безвыходное.
Семен бросает взгляд на спецмашину, которая вплотную подъехала к стенке трехэтажного дома. На машине уже поднята пневматическая вышка, а в ее корзине стоит монтер и натягивает на вбитый в стенку крюк провод, который поддерживает воздушную троллейбусную линию.
Семен проворно карабкается по железной стремянке, что сзади фургона, к вышке, забирается в корзину и, не замеченный занятым своим делом монтером, дотягивается руками до карниза балкона…
В мягком кресле сидит в пижаме лысый, в очках толстяк и читает газету. На диване, поджав под себя ноги, миловидная дамочка рассматривает журнал мод. В комнате светло и уютно.
Вдруг раздается стук в балконную дверь.
– Войдите! – механически откликается толстяк.
Дверь открывается, и в комнату заходит Семен Лагода. Он отдает честь и вежливо спрашивает:
– Скажите, пожалуйста, как пройти во двор?
– В дверь и прямо по коридору, – отвечает мужчина.
И уже слышно, как хлопнула за Семеном выходная дверь.
Толстяк ошалело смотрит на жену, а она уставила такие же глаза на него.
Толстяк, не отводя гипнотизирующего взгляда от жены, медленно поднимается и, выставив вперед скрюченные руки, угрожающе приближается к дивану.
– А-а-а!.. – в ужасе кричит жена.
– Пьян?! – испуганно спрашивает Юрий Мигуль у стоящего перед ним Семена Лагоды.
– Хуже! – зло отвечает Семен и вдруг разражается истерическим хохотом.
– Тише! – Юрий зажимает Семену рот рукой, прихлопывает дверь, ведущую из коридора в казарму.
Мигуль стоит на посту дневального. Рядом с ним – тумбочка с телефоном, на стенках вывешены в рамках разграфленные листы бумаги, на которых можно прочесть: «Распорядок дня», «Расписание занятий и боевых дежурств», «График»…
С недоумением смотрит Юрий Мигуль на обутые в тапочки ноги Семена. А Семен то хохочет, то вытирает злые слезы.
– Что случилось? – добивается Мигуль.
Сквозь смех и плач Семен отвечает:
– Готовь, Юрочка, сухари… Упекут Сеньку-космонавта в штрафной батальон.
– Сеня-я! – в голосе Полины звучат слезы. Вместо с полковником Андреевым она идет по глухому, безлюдному переулку.
– Ну, Поля, дала ты мне задачу, – грустно смеется Андреев. – Не знал я, что у меня такие робкие солдаты.
Утопает в полутьме казарма. Длинный ряд кроватей, на которых спят солдаты. Возле каждой кровати, в ногах, стоит по паре сапог, а на их голенищах аккуратно развешаны портянки. И только возле одной кровати мы видим тапочки – жалкие во внушительном строю солдатских сапог.
Тапочки крупным планом. Аппарат делает разворот и наездом засматривает в лицо спящего Семена Лагоды. Семен что-то бормочет во сне, мотает головой, стонет… Протягивается чья-то рука и осторожно притрагивается к его лбу.
Опять разворот камеры на тапочки. Чья-то рука забирает их из кадра и тут же ставит чисто вымытые сапоги Семена, развешивает на голенищах портянки.
Дневальный Юрий Мнгуль, открыв из коридора дверь, подсматривает в казарму. При тусклом свете дежурной лампочки видит, что из глубины казармы идут полковник Андреев и старшина Прокатилов. Юрий отлетает к тумбочке и вытягивается в струнку.
Андреев и заспанный Прокатилов выходят в коридор.
– И чтобы никаких разговоров, – обращается полковник Андреев к старшине. – Это приказ.
– Ясно, – кивает головой Прокатилов.
– А вам? – Полковник смотрит на Мигуля.
– Так точно! – бойко отвечает Юрий.
– Утром заставьте Лагоду измерить температуру, – уже на ходу приказывает Андреев старшине.
В это время звонит телефон. Юрии Мигуль хватает трубку.
– Дневальный рядовой Мигуль…
И тут же испуганно смотрит на полковника:
– Тревога!
– Действуйте! – приказывает полковник и кидается к выходной двери.
Над головой дневального вспыхивает красная лампочка, начинает мигать световое табло: «Тревога! Тревога!»
Раздаются звуки сирены.
– Дивизион, подъем! – командует Прокатилов. – Тревога!
– Тревога! – вторит ему Мигуль.
Знакомые кадры, в которых мы видим поднимающихся по тревоге солдат. Но нас интересует Семен Лагода. Мигом слетает с Семена одеяло. Он вскакивает и торопливо надевает брюки, натягивает гимнастерку, кидается к сапогам и натренированными движениями наматывает портянку, засовывает ногу в сапог, затем надевает второй сапог и, на ходу подпоясываясь ремнем, бежит к вешалке за шинелью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
– Гы-гы, – испуганно, одними губами, смеется Семен и встряхивает головой, полагая, что все это ему мерещится.
Но командир полка не исчезает, а стоит перед ним с изумленными глазами.
До Семена постепенно начинает доходить вся нелепость сложившейся ситуации. Не помня и не слыша себя, он испуганной скороговоркой выпаливает:
– Здравия желаю, товарищ полковник! – и одновременно подбрасывает правую руку к виску, по привычке щелкнув… тапочками.
Ощутив наготу ног, кидает взгляд на них и, поняв, как выглядело его приветствие, от беспомощности и полнейшей растерянности опять глупо хихикает.
Из кухни прибегает с гимнастеркой Семена в руках Полина. Заметив растерянность на лице Семена и ошарашенность родственников, она со смущением выпаливает:
– Саша, Лена!.. Это же наш земляк, Сеня. Космонавт!..
Нервы Семена не выдерживают. При слове «космонавт» он хватает у Полины гимнастерку, выскакивает в прихожую, судорожно снимает с вешалки шинель, шапку и, будто обезумев, вылетает на лестницу. Звонко шлепают по ступенькам тапочки…
Вот Семен, уже одетый в шинель, стремительно бежит по ночной улочке…
Семен стоит на пустынном тротуаре, поочередно поджимая под полы шинели озябшие в тапочках ноги. Поворачивается в ту сторону, откуда прибежал. Размышляет. Затем решительно направляется вперед.
Но вдруг с противоположного тротуара его окликают:
– Товарищ военный, подойдите сюда!
Семен замирает на месте. Он видит, что на другой стороне улицы стоит комендантский патруль – незнакомый старший лейтенант и трое солдат с повязками на рукавах.
Патрули с любопытством наблюдают за ефрейтором, у которого на ногах вместо сапог тапочки.
– Ко мне! – строго приказывает старший лейтенант.
Семен медлит, пережидая, пока проедет по мостовой спецмашина со складной вышкой на крыше фургона.
Вот машина проехала между патрулями и Семеном, и патрули от изумления раскрывают рты: ефрейтор исчез.
А спецмашина увозит Семена от опасности. Он прицепился к лестнице, которая по диагонали прикреплена к стенке фургона.
К ужасу Семена, машина вскоре тормозит, медленно сворачивает с мостовой на тротуар…
Семен соскакивает с лестницы и бежит дальше. Но впереди – группа ребят с повязками на рукавах. Комсомольский патруль!
Семен затравленно оглядывается. Видит, что по тротуару бегут солдаты комендантского патруля. Кажется, положение безвыходное.
Семен бросает взгляд на спецмашину, которая вплотную подъехала к стенке трехэтажного дома. На машине уже поднята пневматическая вышка, а в ее корзине стоит монтер и натягивает на вбитый в стенку крюк провод, который поддерживает воздушную троллейбусную линию.
Семен проворно карабкается по железной стремянке, что сзади фургона, к вышке, забирается в корзину и, не замеченный занятым своим делом монтером, дотягивается руками до карниза балкона…
В мягком кресле сидит в пижаме лысый, в очках толстяк и читает газету. На диване, поджав под себя ноги, миловидная дамочка рассматривает журнал мод. В комнате светло и уютно.
Вдруг раздается стук в балконную дверь.
– Войдите! – механически откликается толстяк.
Дверь открывается, и в комнату заходит Семен Лагода. Он отдает честь и вежливо спрашивает:
– Скажите, пожалуйста, как пройти во двор?
– В дверь и прямо по коридору, – отвечает мужчина.
И уже слышно, как хлопнула за Семеном выходная дверь.
Толстяк ошалело смотрит на жену, а она уставила такие же глаза на него.
Толстяк, не отводя гипнотизирующего взгляда от жены, медленно поднимается и, выставив вперед скрюченные руки, угрожающе приближается к дивану.
– А-а-а!.. – в ужасе кричит жена.
– Пьян?! – испуганно спрашивает Юрий Мигуль у стоящего перед ним Семена Лагоды.
– Хуже! – зло отвечает Семен и вдруг разражается истерическим хохотом.
– Тише! – Юрий зажимает Семену рот рукой, прихлопывает дверь, ведущую из коридора в казарму.
Мигуль стоит на посту дневального. Рядом с ним – тумбочка с телефоном, на стенках вывешены в рамках разграфленные листы бумаги, на которых можно прочесть: «Распорядок дня», «Расписание занятий и боевых дежурств», «График»…
С недоумением смотрит Юрий Мигуль на обутые в тапочки ноги Семена. А Семен то хохочет, то вытирает злые слезы.
– Что случилось? – добивается Мигуль.
Сквозь смех и плач Семен отвечает:
– Готовь, Юрочка, сухари… Упекут Сеньку-космонавта в штрафной батальон.
– Сеня-я! – в голосе Полины звучат слезы. Вместо с полковником Андреевым она идет по глухому, безлюдному переулку.
– Ну, Поля, дала ты мне задачу, – грустно смеется Андреев. – Не знал я, что у меня такие робкие солдаты.
Утопает в полутьме казарма. Длинный ряд кроватей, на которых спят солдаты. Возле каждой кровати, в ногах, стоит по паре сапог, а на их голенищах аккуратно развешаны портянки. И только возле одной кровати мы видим тапочки – жалкие во внушительном строю солдатских сапог.
Тапочки крупным планом. Аппарат делает разворот и наездом засматривает в лицо спящего Семена Лагоды. Семен что-то бормочет во сне, мотает головой, стонет… Протягивается чья-то рука и осторожно притрагивается к его лбу.
Опять разворот камеры на тапочки. Чья-то рука забирает их из кадра и тут же ставит чисто вымытые сапоги Семена, развешивает на голенищах портянки.
Дневальный Юрий Мнгуль, открыв из коридора дверь, подсматривает в казарму. При тусклом свете дежурной лампочки видит, что из глубины казармы идут полковник Андреев и старшина Прокатилов. Юрий отлетает к тумбочке и вытягивается в струнку.
Андреев и заспанный Прокатилов выходят в коридор.
– И чтобы никаких разговоров, – обращается полковник Андреев к старшине. – Это приказ.
– Ясно, – кивает головой Прокатилов.
– А вам? – Полковник смотрит на Мигуля.
– Так точно! – бойко отвечает Юрий.
– Утром заставьте Лагоду измерить температуру, – уже на ходу приказывает Андреев старшине.
В это время звонит телефон. Юрии Мигуль хватает трубку.
– Дневальный рядовой Мигуль…
И тут же испуганно смотрит на полковника:
– Тревога!
– Действуйте! – приказывает полковник и кидается к выходной двери.
Над головой дневального вспыхивает красная лампочка, начинает мигать световое табло: «Тревога! Тревога!»
Раздаются звуки сирены.
– Дивизион, подъем! – командует Прокатилов. – Тревога!
– Тревога! – вторит ему Мигуль.
Знакомые кадры, в которых мы видим поднимающихся по тревоге солдат. Но нас интересует Семен Лагода. Мигом слетает с Семена одеяло. Он вскакивает и торопливо надевает брюки, натягивает гимнастерку, кидается к сапогам и натренированными движениями наматывает портянку, засовывает ногу в сапог, затем надевает второй сапог и, на ходу подпоясываясь ремнем, бежит к вешалке за шинелью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19