Великанша сказала:
1
«Ты не дерзнешь
через двор мой ехать,
из камня ограда
его окружает;
ткать бы тебе
больше пристало,
чем ехать следом
за мужем чужим!
2
Зачем из Валланда
ты явилась?
Зачем, неверная,
в дом мой проникла?
Золота Вар, –
если знать ты хочешь,
руки твои
в крови человечьей!»
3
Брюнхильд сказала:
«Меня не кори,
в камне живущая,
за то, что бывала я
в бранных походах!
Из нас двоих лучшей
я бы казалась,
если бы люди
меня постигли».
4
Великанша сказала:
«Брюнхильд, дочь Будли,
для бед великих
тебе довелось
на свет родиться
ты погубила
Гьюки сынов,
ты разорила
дома их и земли».
5
Брюнхильд сказала:
«Мудро тебе
из повозки отвечу,
если захочешь
ты, глупая, знать,
как Гьюки сыны
меня заставляли
жить без любви
и обеты нарушить!
6
Конунг смелый
наши одежды,
восьми сестер,
под дубом схватил;
двенадцать зим
мне было в ту пору,
когда обещала я
конунгу помощь.
7
Там в Хлюмдалире
Хильд шлемоносной
меня называли
все мудрые люди.
8
В готском краю
я тогда отправила
в сторону Хель
Хьяльм-Гуннара старого,
победу отдав
Ауды брату:
очень был этим
Один разгневан.
9
Воздвиг для меня
из щитов ограду
белых и красных.
края их смыкались;
судил он тому
сон мой нарушить,
кто ничего
не страшится в жизни.
10
Вокруг ограды
велел он еще
ярко гореть
губителю дерева;
судил лишь тому
сквозь пламя проехать,
кто золото взял
из логова Фафнира.
11
Приехал герой
на Грани своем
туда, где пестун мой
правил владеньем;
лучшим он был,
бойцом храбрейшим,
викинг датский,
во всей дружине.
12
Ложились мы с ним
на ложе одно,
как если б он был
братом моим;
восемь ночей
вместе мы были –
хотя бы рукой
друг друга коснулись!
13
Гудрун, дочь Гьюки,
меня упрекала
за то, что спала я
в объятьях Сигурда;
тут я узнала –
лучше б не знать мне!
горький обман
брачного выбора.
14
Долго придется
в горькой печали
рождаться на свет
мужам и женам!
С Сигурдом я
теперь не расстанусь!
Сгинь, пропади.
великанши отродье!»
Вторая песнь о Гудрун
Убийство Нифлунгов
Гуннар и Хёгни взяли тогда все золото, наследье Фафнира. Между Гьюкунгами и Атли была тогда вражда. Он обвинял Гьюкунгов в смерти Брюнхильд. Помирились на том, что они должны были отдать ему в жены Гудрун. Они дали ей выпить напиток забвения, прежде чем она согласилась выйти замуж за Атли. Сыновей Атли звали Эрп и Эйтиль. А Сванхильд была дочерью Сигурда и Гудрун.
Конунг Атли пригласил к себе Гуннара и Хёгни и послал к ним Винги и Кнефрёда. Гудрун знала коварный замысел и написала им рунами, чтобы они не приезжали. В подтверждение она послала Хёгни кольцо Андвари, которое она обвязала волчьим волосом.
Гуннар сватался к Оддрун, сестре Атли, но ему ее не отдали. Тогда он женился на Глаумвёр. А Хёгни был женат на Костбере. Сыновей их звали Солар, Сневар и Гьюки.
Когда Гьюкунги приехали к Атли, Гудрун велела своим сыновьям просить оставить Гьюкунгов в живых. Но они не захотели. У Хёгни вырезали сердце, а Гуннара бросили в змеиный ров. Он играл на арфе и усыпил змей, но одна гадюка укусила его в печень.
Конунг Тьодрек был у Атли и потерял там большую часть своих людей. Тьодрек и Гудрун жаловались друг другу на свои несчастья. Она сказала ему,
Песнь о Гудрун
1
Девой счастливейшей
в женских хоромах
я родилась,
любила я братьев,
покуда мне Гьюки
золота не дал, –
золото дал он
и выдал за Сигурда.
2
Таким был Сигурд
пред Гьюки сынами,
как стебель лука,
из трав встающий,
как легкий олень
меж тварей лесных,
как золота пламя
пред оловом тусклым.
3
Зависть братьев
моих обуяла –
муж мой был лучшим
между героями;
спать не могли,
ни дела обсуждать,
пока они Сигурда
не погубили.
4
Грани примчался, –
слышен был топот, –
Сигурд тогда
сам не приехал;
были все кони
обрызганы кровью,
в пути утомясь,
убийц привезли они.
5
С Грани пошла я
беседовать, плача,
стала расспрашивать,
слезы роняя;
Грани понурил
голову низко –
знал о беде он:
не стало хозяина.
6
Долго терзалась я,
долго молчала,
все же спросить
решилась у Гуннара.
7
Голову скорбно
Гуннар склонил;
Хёгни сказал мне
о смерти жестокой:
«Лежит изрубленный
там за рекой
убивший Готторма, –
отдан волкам он.
8
Взгляни на юг –
вот Сигурд лежит!
Слушай, как воронов
каркает стая,
добычу орлы
с клекотом делят,
волки над мужем
твоим завывают».
9
Гудрун сказала:
«Хёгни, зачем ты
счастья лишенной
о горе подобном
поведать вздумал?
Пусть сердце твое
ворон терзает
в далекой земле,
которой не знаешь ты».
10
Одно лишь Хёгни
молвил в ответ, –
сумрачен был он
от сильного горя:
«Гудрун, тебе бы
сильней горевать
о том, что сердце
склюют мне вороны!»
11
Одна я ушла
после этой беседы
в лес, чтобы взять
волчью добычу:
не голосила,
руки ломая,
не причитала,
как жены другие,
как мертвая, сидя
над телом Сигурда.
12
Ночь мне казалась –
как в новолунье,
когда над Сигурдом
в горе сидела я;
мнилось, что волки
благо бы сделали,
если б меня
жизни лишили!
Если б сгорела
я, как береза!
13
Пять дней я спускалась
по горным склонам,
пока не увидела
Хальва палаты.
14
Прожила я у Торы
семь полугодий.
у дочери Хакона
в датской земле.
Шитьем золотым
меня забавляла.
вышивая палаты
и витязей датских.
15
Вышили с ней мы
конунгов подвиги,
были на тканях
воины князя,
щиты червленые,
гуннов воители.
с мечами и в шлемах
княжья дружина;
16
по морю струги
Сигмунда плыли –
драконьи морды
и штевни резные;
вышили мы.
как бились на юге
Сигар и Сиггейр
на острове Фьоне.
17
Проведала Гримхильд,
готская женщина,
где я живу
Оставила вышивку,
вызвала сына,
чтобы спросить
своенравного воина,
согласен ли он
сестре отплатить
иль выкуп за мертвого
мужа отдаст он.
18
Гуннар готов был –
И Хёгни тоже –
выплатить золото,
выкуп за распрю.
Спросила она,
кто согласится
коня оседлать,
в повозку запрячь,
скакать на коне,
сокола взвить,
луком из тиса
стрелы пуская.
19
Вальдар датский,
и Ярицлейв с ним,
Эймод третий,
а с ними и Ярицкар
в палату вошли,
подобны князьям,
Лангбарда воины,
в красных плащах,
кольчуги их в золоте,
острые шлемы,
мечи у бедра,
волосы темные.
20
Каждый пытался
подарок вручить мне,
подарок вручить
и в печали утешить,
как будто могли
горе мое
этим унять,
но им я не верила.
21
Гримхильд напиток
мне поднесла
терпкий, студеный,
чтоб горе забыла я:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
1
«Ты не дерзнешь
через двор мой ехать,
из камня ограда
его окружает;
ткать бы тебе
больше пристало,
чем ехать следом
за мужем чужим!
2
Зачем из Валланда
ты явилась?
Зачем, неверная,
в дом мой проникла?
Золота Вар, –
если знать ты хочешь,
руки твои
в крови человечьей!»
3
Брюнхильд сказала:
«Меня не кори,
в камне живущая,
за то, что бывала я
в бранных походах!
Из нас двоих лучшей
я бы казалась,
если бы люди
меня постигли».
4
Великанша сказала:
«Брюнхильд, дочь Будли,
для бед великих
тебе довелось
на свет родиться
ты погубила
Гьюки сынов,
ты разорила
дома их и земли».
5
Брюнхильд сказала:
«Мудро тебе
из повозки отвечу,
если захочешь
ты, глупая, знать,
как Гьюки сыны
меня заставляли
жить без любви
и обеты нарушить!
6
Конунг смелый
наши одежды,
восьми сестер,
под дубом схватил;
двенадцать зим
мне было в ту пору,
когда обещала я
конунгу помощь.
7
Там в Хлюмдалире
Хильд шлемоносной
меня называли
все мудрые люди.
8
В готском краю
я тогда отправила
в сторону Хель
Хьяльм-Гуннара старого,
победу отдав
Ауды брату:
очень был этим
Один разгневан.
9
Воздвиг для меня
из щитов ограду
белых и красных.
края их смыкались;
судил он тому
сон мой нарушить,
кто ничего
не страшится в жизни.
10
Вокруг ограды
велел он еще
ярко гореть
губителю дерева;
судил лишь тому
сквозь пламя проехать,
кто золото взял
из логова Фафнира.
11
Приехал герой
на Грани своем
туда, где пестун мой
правил владеньем;
лучшим он был,
бойцом храбрейшим,
викинг датский,
во всей дружине.
12
Ложились мы с ним
на ложе одно,
как если б он был
братом моим;
восемь ночей
вместе мы были –
хотя бы рукой
друг друга коснулись!
13
Гудрун, дочь Гьюки,
меня упрекала
за то, что спала я
в объятьях Сигурда;
тут я узнала –
лучше б не знать мне!
горький обман
брачного выбора.
14
Долго придется
в горькой печали
рождаться на свет
мужам и женам!
С Сигурдом я
теперь не расстанусь!
Сгинь, пропади.
великанши отродье!»
Вторая песнь о Гудрун
Убийство Нифлунгов
Гуннар и Хёгни взяли тогда все золото, наследье Фафнира. Между Гьюкунгами и Атли была тогда вражда. Он обвинял Гьюкунгов в смерти Брюнхильд. Помирились на том, что они должны были отдать ему в жены Гудрун. Они дали ей выпить напиток забвения, прежде чем она согласилась выйти замуж за Атли. Сыновей Атли звали Эрп и Эйтиль. А Сванхильд была дочерью Сигурда и Гудрун.
Конунг Атли пригласил к себе Гуннара и Хёгни и послал к ним Винги и Кнефрёда. Гудрун знала коварный замысел и написала им рунами, чтобы они не приезжали. В подтверждение она послала Хёгни кольцо Андвари, которое она обвязала волчьим волосом.
Гуннар сватался к Оддрун, сестре Атли, но ему ее не отдали. Тогда он женился на Глаумвёр. А Хёгни был женат на Костбере. Сыновей их звали Солар, Сневар и Гьюки.
Когда Гьюкунги приехали к Атли, Гудрун велела своим сыновьям просить оставить Гьюкунгов в живых. Но они не захотели. У Хёгни вырезали сердце, а Гуннара бросили в змеиный ров. Он играл на арфе и усыпил змей, но одна гадюка укусила его в печень.
Конунг Тьодрек был у Атли и потерял там большую часть своих людей. Тьодрек и Гудрун жаловались друг другу на свои несчастья. Она сказала ему,
Песнь о Гудрун
1
Девой счастливейшей
в женских хоромах
я родилась,
любила я братьев,
покуда мне Гьюки
золота не дал, –
золото дал он
и выдал за Сигурда.
2
Таким был Сигурд
пред Гьюки сынами,
как стебель лука,
из трав встающий,
как легкий олень
меж тварей лесных,
как золота пламя
пред оловом тусклым.
3
Зависть братьев
моих обуяла –
муж мой был лучшим
между героями;
спать не могли,
ни дела обсуждать,
пока они Сигурда
не погубили.
4
Грани примчался, –
слышен был топот, –
Сигурд тогда
сам не приехал;
были все кони
обрызганы кровью,
в пути утомясь,
убийц привезли они.
5
С Грани пошла я
беседовать, плача,
стала расспрашивать,
слезы роняя;
Грани понурил
голову низко –
знал о беде он:
не стало хозяина.
6
Долго терзалась я,
долго молчала,
все же спросить
решилась у Гуннара.
7
Голову скорбно
Гуннар склонил;
Хёгни сказал мне
о смерти жестокой:
«Лежит изрубленный
там за рекой
убивший Готторма, –
отдан волкам он.
8
Взгляни на юг –
вот Сигурд лежит!
Слушай, как воронов
каркает стая,
добычу орлы
с клекотом делят,
волки над мужем
твоим завывают».
9
Гудрун сказала:
«Хёгни, зачем ты
счастья лишенной
о горе подобном
поведать вздумал?
Пусть сердце твое
ворон терзает
в далекой земле,
которой не знаешь ты».
10
Одно лишь Хёгни
молвил в ответ, –
сумрачен был он
от сильного горя:
«Гудрун, тебе бы
сильней горевать
о том, что сердце
склюют мне вороны!»
11
Одна я ушла
после этой беседы
в лес, чтобы взять
волчью добычу:
не голосила,
руки ломая,
не причитала,
как жены другие,
как мертвая, сидя
над телом Сигурда.
12
Ночь мне казалась –
как в новолунье,
когда над Сигурдом
в горе сидела я;
мнилось, что волки
благо бы сделали,
если б меня
жизни лишили!
Если б сгорела
я, как береза!
13
Пять дней я спускалась
по горным склонам,
пока не увидела
Хальва палаты.
14
Прожила я у Торы
семь полугодий.
у дочери Хакона
в датской земле.
Шитьем золотым
меня забавляла.
вышивая палаты
и витязей датских.
15
Вышили с ней мы
конунгов подвиги,
были на тканях
воины князя,
щиты червленые,
гуннов воители.
с мечами и в шлемах
княжья дружина;
16
по морю струги
Сигмунда плыли –
драконьи морды
и штевни резные;
вышили мы.
как бились на юге
Сигар и Сиггейр
на острове Фьоне.
17
Проведала Гримхильд,
готская женщина,
где я живу
Оставила вышивку,
вызвала сына,
чтобы спросить
своенравного воина,
согласен ли он
сестре отплатить
иль выкуп за мертвого
мужа отдаст он.
18
Гуннар готов был –
И Хёгни тоже –
выплатить золото,
выкуп за распрю.
Спросила она,
кто согласится
коня оседлать,
в повозку запрячь,
скакать на коне,
сокола взвить,
луком из тиса
стрелы пуская.
19
Вальдар датский,
и Ярицлейв с ним,
Эймод третий,
а с ними и Ярицкар
в палату вошли,
подобны князьям,
Лангбарда воины,
в красных плащах,
кольчуги их в золоте,
острые шлемы,
мечи у бедра,
волосы темные.
20
Каждый пытался
подарок вручить мне,
подарок вручить
и в печали утешить,
как будто могли
горе мое
этим унять,
но им я не верила.
21
Гримхильд напиток
мне поднесла
терпкий, студеный,
чтоб горе забыла я:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43