Лучше не рисковать.
* * *
В баре “Альфонсо XIII”, расположенном напротив почтамта на центральной — и единственной — площади поселка, я просидела почти два часа, до самого захода солнца. Я уже начала было опасаться, что придется тут заночевать, как из-за здания муниципалитета появился Бонгани.
Столик, за которым я сидела, находился на открытой террасе. Я помахала рукой, и негр, махнув в ответ, направился ко мне.
— Ну как? — нетерпеливо спросила я. — Что-нибудь удалось узнать?
— Плохо дело, — покачал головой Бонгани.
— Не пугай меня. Тебя раскрыли?
— Никто меня не раскрывал, — поморщился негр. — Просто Клод Боринже — так зовут лидера “Воителей добра” — два дня назад выехал в Европу и вернется не раньше чем через неделю, то есть уже после дня летнего солнцестояния. Евы и Катрин тоже нет.
— Ты что же, показал этой женщине фоторобот?
— Нет, конечно, иначе бы она насторожилась. Я просто рассказал, что встречался в Барселоне с девушками, которые рассказали мне о “Братстве”, и описал внешность этой парочки. Сестра Онурия сразу узнала Еву и Катрин.
— Сестра Онурия — это чернокожая красотка с корзиной?
Бонгани кивнул.
— Здесь Еву называли сестрой Мануэлей, а Катрин — сестрой Паулиной. Они были продвинутыми адептами первой ступени, особо приближенными к лидеру. Несколько месяцев назад девицы покинули общину. Куда они отправились и зачем, Онурия не представляет. Любопытство в секте не поощряется.
— Выходит, мы зря приехали? — расстроилась я. — Если Боринже со своими продвинутыми сестричками находится в Европе, значит, и мандала там, да и место силы скорее всего тоже. А я-то надеялась, что воплощение аватары произойдет около тенерифских пирамид. Вот не повезло! Что же теперь делать?
— Для начала поспать, — зевнул негр. — В паре улиц отсюда есть пансион. Завтра решим, как действовать дальше.
— Сейф Боринже, — сказала я. — Наверняка там хранятся какие-нибудь записи или документы, из которых мы сможем узнать, куда улетел лидер “Братства” и где находится место силы.
— Ты предлагаешь вскрыть сейф?
— У тебя есть идея получше?
— Увы, — развел руками Бонгани. — Как бы я ни старался, по части воображения тебя мне не переплюнуть. Не сомневаюсь, что у тебя большой опыт по части взлома. Сколько всего сейфов ты вскрыла за свою жизнь?
— Пока ни одного. Но надо же когда-нибудь начинать.
— Вот и отлично. Ты начнешь, а я посмотрю, что из этого получится.
— А ты? Разве ты не умеешь вскрывать сейфы?
— Представь себе, нет. У меня несколько другая специализация.
— Вообще-то я надеялась, что преступник твоего уровня должен обладать универсальной подготовкой.
— Жаль, что разочаровал тебя, — усмехнулся негр.
Не похоже, чтобы он действительно о чем-то сожалел.
— Не зря моя мама говорила, что настоящие мужчины давно перевелись, — печально вздохнула я.
* * *
Колокольный звон вплывал через открытое окно, на несколько мгновений заполняя собой тесную столовую пансиона, и, дрожа, растворялся в теплом влажном воздухе.
Во дворе пурпурными язычками пламени полыхали бугенвиллеи, темно-зеленые плети плюща обвивали забор, сложенный из нетесаных камней два века назад.
— Ты всегда ешь на завтрак шоколадное мороженое? — поинтересовался Бонгани.
— Только в особых случаях. Дело в том, что шоколад стимулирует работу мысли.
— Понятно. И в каком направлении развивается твоя простимулированная мысль?
— Ты можешь соблазнить сестру, — предложила я.
— Могу, — согласился Бонгани. — А толку? Вряд ли сестра Онурия умеет вскрывать сейфы.
— А как насчет взрывчатки? Мы можем взорвать сейф. Я знаю, как приготовить первоклассный пластит.
— Ты когда-нибудь изготавливала пластиковую взрывчатку?
— До сих пор не приходилось, но это неважно. Главное — я помню рецепт. Берешь концентрированную азотную кислоту, насыпаешь в нее при комнатной температуре измельченное “сухое горючее”, и через полчаса в осадок выпадает гек-соген. К гексогену подмешиваешь 12 процентов смазочного масла — и пластит готов. С детонатором тоже никаких проблем…
— Прекрати, — перебил меня Бонгани. — Теоретически ты и отбивные умеешь жарить, только на практике они у тебя почему-то не получаются.
— Получаются, — возразила я. — Только жесткие. Но ведь есть-то можно!
— — Нет, — решительно заявил негр. — Взорвать нас я тебе не позволю, и не надейся. Гексоген — не отбивная.
— Ладно, — пожала я плечами. — Не хочешь гексоген — давай приготовим нитромочевину. Она хоть и послабее тротила, но зато на сухое горючее тратиться не придется — обойдемся собственной мочой, да и азотную кислоту можно использовать разбавленную — сплошная экономия.
В глазах Бонгани отразилось страдание.
— Ты хоть слышишь, что я тебе говорю?
— Слышу, — кивнула я. — Я же не глухая.
— Так вот. Больше повторять не буду. Никаких взрывчатых веществ — ни нитромочевины, ни метилнитрата, ни тринитронафталина. Я еще после твоих “убойных сюрпризов” в себя не пришел.
— Зануда, — обиделась я. — Как, в таком случае, мы узнаем, где искать мандалу?
— А вот это уже твоя забота. Я собралась было возмутиться, но мне помешал затренькавший в сумке сотовый телефон.
— Ник! — обрадовалась я. — Как ты там?.. Что? Повтори еще раз!.. Нет, я слышу тебя. Слышу, но не верю. Ты серьезно? Поверить не могу!.. С Бонгани у меня нет проблем, не беспокойся… Ладно, договорились. Пока.
— Что он сказал? — поинтересовался Бонгани. — Во что это ты не веришь?
Я сидела, завороженно уставившись на телефонную трубку. Вопрос негра просто не дошел до моего сознания.
— Эй, ты что, в кому впала? — Бонгани помахал у меня перед носом растопыренной пятерней. — Очнись!
— А?
— Ты в порядке?
— Да.
— Что он сказал?
— Кто?
— Да Миллендорф же, черт побери! Что с тобой случилось?
— Ничего, — с трудом возвращаясь к реальности, произнесла я. — Со мной как раз все хорошо. Ник сказал, что он нашел мандалу. Талисман Блаватской у него. Первым же рейсом мы вылетаем в Барселону.
* * *
"Шевроле Камаро” плавно катил по широкой скоростной автостраде. Пять минут назад мы пересекли границу и оказались на территории Франции. Впрочем, самой границы уже давно не было. О ее существовании напоминало лишь уродливое сооружение из металлических балок, некогда бывшее таможенным пунктом.
Миниатюрные электронные часы на моем запястье бесшумно отсчитывали секунды, неотвратимо приближая наступление роковой полуночи. Интересно, сдержит ван дер Варден свое обещание оставить нас с Ником в покое или нет? В его порядочность почему-то не верилось.
Следуя поговорке “Хочешь мира — готовься к войне”, я приняла кое-какие меры предосторожности. Рюкзак, путешествующий в багажнике автомобиля, был под завязку набит “убойными сюрпризами” самого широкого ассортимента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
* * *
В баре “Альфонсо XIII”, расположенном напротив почтамта на центральной — и единственной — площади поселка, я просидела почти два часа, до самого захода солнца. Я уже начала было опасаться, что придется тут заночевать, как из-за здания муниципалитета появился Бонгани.
Столик, за которым я сидела, находился на открытой террасе. Я помахала рукой, и негр, махнув в ответ, направился ко мне.
— Ну как? — нетерпеливо спросила я. — Что-нибудь удалось узнать?
— Плохо дело, — покачал головой Бонгани.
— Не пугай меня. Тебя раскрыли?
— Никто меня не раскрывал, — поморщился негр. — Просто Клод Боринже — так зовут лидера “Воителей добра” — два дня назад выехал в Европу и вернется не раньше чем через неделю, то есть уже после дня летнего солнцестояния. Евы и Катрин тоже нет.
— Ты что же, показал этой женщине фоторобот?
— Нет, конечно, иначе бы она насторожилась. Я просто рассказал, что встречался в Барселоне с девушками, которые рассказали мне о “Братстве”, и описал внешность этой парочки. Сестра Онурия сразу узнала Еву и Катрин.
— Сестра Онурия — это чернокожая красотка с корзиной?
Бонгани кивнул.
— Здесь Еву называли сестрой Мануэлей, а Катрин — сестрой Паулиной. Они были продвинутыми адептами первой ступени, особо приближенными к лидеру. Несколько месяцев назад девицы покинули общину. Куда они отправились и зачем, Онурия не представляет. Любопытство в секте не поощряется.
— Выходит, мы зря приехали? — расстроилась я. — Если Боринже со своими продвинутыми сестричками находится в Европе, значит, и мандала там, да и место силы скорее всего тоже. А я-то надеялась, что воплощение аватары произойдет около тенерифских пирамид. Вот не повезло! Что же теперь делать?
— Для начала поспать, — зевнул негр. — В паре улиц отсюда есть пансион. Завтра решим, как действовать дальше.
— Сейф Боринже, — сказала я. — Наверняка там хранятся какие-нибудь записи или документы, из которых мы сможем узнать, куда улетел лидер “Братства” и где находится место силы.
— Ты предлагаешь вскрыть сейф?
— У тебя есть идея получше?
— Увы, — развел руками Бонгани. — Как бы я ни старался, по части воображения тебя мне не переплюнуть. Не сомневаюсь, что у тебя большой опыт по части взлома. Сколько всего сейфов ты вскрыла за свою жизнь?
— Пока ни одного. Но надо же когда-нибудь начинать.
— Вот и отлично. Ты начнешь, а я посмотрю, что из этого получится.
— А ты? Разве ты не умеешь вскрывать сейфы?
— Представь себе, нет. У меня несколько другая специализация.
— Вообще-то я надеялась, что преступник твоего уровня должен обладать универсальной подготовкой.
— Жаль, что разочаровал тебя, — усмехнулся негр.
Не похоже, чтобы он действительно о чем-то сожалел.
— Не зря моя мама говорила, что настоящие мужчины давно перевелись, — печально вздохнула я.
* * *
Колокольный звон вплывал через открытое окно, на несколько мгновений заполняя собой тесную столовую пансиона, и, дрожа, растворялся в теплом влажном воздухе.
Во дворе пурпурными язычками пламени полыхали бугенвиллеи, темно-зеленые плети плюща обвивали забор, сложенный из нетесаных камней два века назад.
— Ты всегда ешь на завтрак шоколадное мороженое? — поинтересовался Бонгани.
— Только в особых случаях. Дело в том, что шоколад стимулирует работу мысли.
— Понятно. И в каком направлении развивается твоя простимулированная мысль?
— Ты можешь соблазнить сестру, — предложила я.
— Могу, — согласился Бонгани. — А толку? Вряд ли сестра Онурия умеет вскрывать сейфы.
— А как насчет взрывчатки? Мы можем взорвать сейф. Я знаю, как приготовить первоклассный пластит.
— Ты когда-нибудь изготавливала пластиковую взрывчатку?
— До сих пор не приходилось, но это неважно. Главное — я помню рецепт. Берешь концентрированную азотную кислоту, насыпаешь в нее при комнатной температуре измельченное “сухое горючее”, и через полчаса в осадок выпадает гек-соген. К гексогену подмешиваешь 12 процентов смазочного масла — и пластит готов. С детонатором тоже никаких проблем…
— Прекрати, — перебил меня Бонгани. — Теоретически ты и отбивные умеешь жарить, только на практике они у тебя почему-то не получаются.
— Получаются, — возразила я. — Только жесткие. Но ведь есть-то можно!
— — Нет, — решительно заявил негр. — Взорвать нас я тебе не позволю, и не надейся. Гексоген — не отбивная.
— Ладно, — пожала я плечами. — Не хочешь гексоген — давай приготовим нитромочевину. Она хоть и послабее тротила, но зато на сухое горючее тратиться не придется — обойдемся собственной мочой, да и азотную кислоту можно использовать разбавленную — сплошная экономия.
В глазах Бонгани отразилось страдание.
— Ты хоть слышишь, что я тебе говорю?
— Слышу, — кивнула я. — Я же не глухая.
— Так вот. Больше повторять не буду. Никаких взрывчатых веществ — ни нитромочевины, ни метилнитрата, ни тринитронафталина. Я еще после твоих “убойных сюрпризов” в себя не пришел.
— Зануда, — обиделась я. — Как, в таком случае, мы узнаем, где искать мандалу?
— А вот это уже твоя забота. Я собралась было возмутиться, но мне помешал затренькавший в сумке сотовый телефон.
— Ник! — обрадовалась я. — Как ты там?.. Что? Повтори еще раз!.. Нет, я слышу тебя. Слышу, но не верю. Ты серьезно? Поверить не могу!.. С Бонгани у меня нет проблем, не беспокойся… Ладно, договорились. Пока.
— Что он сказал? — поинтересовался Бонгани. — Во что это ты не веришь?
Я сидела, завороженно уставившись на телефонную трубку. Вопрос негра просто не дошел до моего сознания.
— Эй, ты что, в кому впала? — Бонгани помахал у меня перед носом растопыренной пятерней. — Очнись!
— А?
— Ты в порядке?
— Да.
— Что он сказал?
— Кто?
— Да Миллендорф же, черт побери! Что с тобой случилось?
— Ничего, — с трудом возвращаясь к реальности, произнесла я. — Со мной как раз все хорошо. Ник сказал, что он нашел мандалу. Талисман Блаватской у него. Первым же рейсом мы вылетаем в Барселону.
* * *
"Шевроле Камаро” плавно катил по широкой скоростной автостраде. Пять минут назад мы пересекли границу и оказались на территории Франции. Впрочем, самой границы уже давно не было. О ее существовании напоминало лишь уродливое сооружение из металлических балок, некогда бывшее таможенным пунктом.
Миниатюрные электронные часы на моем запястье бесшумно отсчитывали секунды, неотвратимо приближая наступление роковой полуночи. Интересно, сдержит ван дер Варден свое обещание оставить нас с Ником в покое или нет? В его порядочность почему-то не верилось.
Следуя поговорке “Хочешь мира — готовься к войне”, я приняла кое-какие меры предосторожности. Рюкзак, путешествующий в багажнике автомобиля, был под завязку набит “убойными сюрпризами” самого широкого ассортимента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73