Когда коляска остановилась, кучер соскочил с козел и протянул руку, чтобы помочь мне слезть. Его страшная сила опять поразила меня; мускулистые руки казались железными клещами. Он достал из коляски мои вещи и поставил их перед обитой огромными гвоздями дверью. Несмотря на темноту, я увидел, что каменные стены украшены резьбой, сильно пострадавшей от времени. Пока я стоял в нерешительности, кучер вскочил на козлы, и коляска исчезла в одной из темных арок.
Я не знал, что делать. У двери звонка не оказалось, а мой голос был, конечно, слишком слаб, чтобы проникнуть через эти толстые стены. Сомнения и страх вновь овладели мною. Куда я приехал, что за люди живут здесь? Что ожидает меня в этом таинственном замке? Для меня, помощника нотариуса, приехавшего в Трансильванию, чтобы разъяснить клиенту условия покупки дома в Лондоне, положение, в котором я очутился, было из ряда вон выходящим.
Я провел рукой по глазам, даже ущипнул себя, чтобы убедиться, что не сплю. Все казалось кошмаром, от которого я обязательно проснусь у себя дома, в своем кабинете. Но, увы, я не спал и действительно находился в Карпатах. Оставалось только запастись терпением и ждать рассвета. Не успел я прийти к этому заключению, как за дверью послышались тяжелые шаги и в щелочке мелькнул слабый свет. Последовало бряцание тяжелых цепей и задвижек, ключ с большим трудом, как бы после долгого бездействия, повернулся в замке, и огромная дверь медленно приоткрылась.
Передо мной стоял высокий старик с длинными белыми усами, в черной одежде. Он держал в руке серебряную лампу старинной работы, без стекла и без колпака; пламя горело тускло, бросая длинные дрожащие тени. Старик вежливо пригласил меня войти в дом, проговорив на правильном английском языке, хотя со странным акцентом:
— Приветствую вас в своем доме!
Он не двинулся мне навстречу, а продолжал стоять неподвижно, как статуя. Но не успел я переступить порог, как старик придвинулся ко мне, схватил за руку и так крепко пожал ее, что я чуть не вскрикнул от боли. Рука его была холодна как лед, рука мертвеца, а не живого человека…
Старик повторил:
— Приветствую вас в своем доме! Входите!
Сила его пожатия напомнила мне моего странного провожатого, лица которого я не видел, и я подумал было, что говорю с тем же человеком. Поэтому я вопросительно произнес:
— Господин Дракула?
Старик вежливо поклонился и ответил:
— Я Дракула. Милости прошу, мистер Гаркер. Войдите, ночь холодна, вам нужно подкрепиться и отдохнуть.
С этими словами он поставил лампу на этажерку, нагнулся и взял мои чемоданы прежде, чем я помешал ему. Я хотел было запротестовать, но он настоял на своем.
— Нет, милостивый государь, вы мой гость. Время позднее, и людей своих я звать не стану. Позвольте мне самому ухаживать за вами.
Граф провел меня по длинному коридору, поднялся по винтообразной лестнице, которая выходила в такой же длинный коридор, где наши шаги глухо отзывались, и распахнул тяжелую дверь. Я вошел в ярко освещенную комнату. В ней уже был накрыт к ужину стол и яркий огонь пылал в камине.
Дракула остановился, сложил мои вещи, закрыл дверь, потом прошел через всю комнату и открыл другую дверь в весьма уютную комнатку без окон, освещенную лампой. Пройдя через нее, он открыл еще одну дверь и пригласил меня войти. Я очутился в просторной спальне, чистой и ярко освещенной. В большом камине весело трещали дрова.
Граф принес мои чемоданы и удалился со словами:
— После долгого путешествия вам, верно, надо привести себя в порядок. Надеюсь, что здесь вы найдете все, что необходимо. Когда будете готовы, приходите в ту комнату, где накрыт стол.
Свет, тепло и радушный прием графа совершенно развеяли мои сомнения и страхи. Внезапно поняв, что голод давно мучает меня, я быстро завершил свой туалет и вернулся в первую комнату.
Дракула стоял у камина. Любезно указав рукой на накрытый стол, он сказал:
— Прошу вас, садитесь. Надеюсь, вы не обидитесь, что я не присоединяюсь к вам. Я никогда не ужинаю.
Я передал графу письмо от мистера Гаукинса, которое он тут же прочитал и с радушной улыбкой протянул мне. Один пассаж в нем доставил мне крайнее удовольствие:
«Я сожалею, что приступ подагры, болезни, к которой я весьма склонен, мешает мне повидаться с вами. Но, к счастью, я могу прислать вам вполне надежного заместителя, которому я безусловно доверяю. Этот молодой человек, Андрей Гаркер, преисполненный энергии и даже некоторого рода таланта, преданный и не болтливый, вырос на моих глазах. Он будет к вашим услугам и с радостью исполнит все ваши поручения».
Граф приблизился к столу и снял крышку с одного из блюд. Я с удовольствием принялся за жареного цыпленка с салом, запивая его отличным токайским вином. Пока я ел, Дракула расспрашивал меня о путешествии, и мало-помалу я рассказал ему обо всех своих приключениях. Кончив ужинать, я по желанию графа придвинул кресло к камину и закурил сигару, которой Дракула угостил меня. Сам он не курил.
Теперь я мог хорошо рассмотреть графа. У него было утонченное лицо с тонким орлиным носом и широким лбом. Густые брови срослись на переносице. Под длинными усами рот казался неподвижным и жестким, зубы были острые, чрезвычайно белые и слегка выдавались над нижней губой, казавшейся слишком красной для человека его лет. Квадратный подбородок и худые щеки свидетельствовали о чрезвычайной силе воли и упрямстве. Руки графа сначала показались мне довольно красивыми и белыми. Но, приглядевшись, я увидел, что кожа на них грубая; на плоских пальцах длинные грязные ногти, на ладонях росли черные волосы. Когда граф нагнулся и тронул меня за рукав, я невольно вздрогнул… Лицо у него было бледное, как у мертвеца, а дыхание таким зловонным, что к горлу подкатила тошнота. Дракула, кажется, заметил это и отодвинулся со зловещей улыбкой.
Последовало довольно продолжительное молчание. Я посмотрел в окно. Небо посветлело, занимался рассвет. Странная, таинственная тишина царила в замке. Вдруг я расслышал далекий, протяжный вой волков.
Глаза графа заискрились.
— Слушайте! Это дети ночи! — сказал он. — Что за волшебные звуки они издают!
Прочитав недоумение на моем лице, Дракула прибавил:
— Вы, жители города, не можете почувствовать настроение охотника. Но вы устали… Ваша спальня готова. Можете завтра спать, сколько вам угодно. Меня не будет почти весь день. Желаю вам приятных сновидений.
Он проводил меня до спальни и удалился.
Я нахожусь в каком-то тумане, сомнения и страх вновь овладели мной. Такие странные мысли приходят мне на ум, что я сам не хочу сознаться в них. Да хранит меня Бог ради тех, которые мне дороги!
8 мая. Я вполне отдохнул и приятно провел последние двадцать четыре часа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50